Оценкой моей работы является коэффициент полезного использования. Это отношение времени работы ЗАСа к общему времени.

Пытаюсь найти хорошую музыку, одни китайцы болтают, совсем, видимо, не чувствуют усталости.

Мая 1969 года.

В аппаратной жара – 32 град С. Вентиляторы гонят горячий воздух, всё открыто настежь, не знаем, куда деваться. Сутра после смены лёг спать в палатку, сначала-то заснул, потом взмок, спасу нет.

Не так уж много мне удаётся увидеть, на смене работа, после смены вроде спать следует лечь. Побродить на природе нет времени.

А вид с нашего берега чудесный. Утром Ангару и Иркутск закрыл молочно-белый туман. Деревья, растущие на склоне, вырисовываются чётко, а за ними белая непроглядная вечность. Народ хвастает, что пивко есть в соседних деревнях, вино тоже. Бутылочку бы сухого сюда. Приеду домой, - пусть, что хотят думают, - но шампанского обопьюсь.

В половине первого сегодня потрепали нервы с кабелем на АДУ (Видимо, аппаратная дистанционного управления). Не проходила работа. Стал звонить на АДУ, действительно ерунда какая-то. А там в моей смене сидит Малышко.

С этим Малышко, с фамилией Малышко, у меня какая-то путаница. В учебном центре у нас был сержант Малышко. Небольшого роста, подтянутый, этакий самоуверенный и самовлюблённый наполеончик. Случилась у нас кража денег. Выстроили всех курсантов и начали обыскивать. Когда дошла очередь до меня в виде этого самого Малышко, я попросил его извиниться, поскольку, естественно, ничего найдено не было. Как же он на меня посмотрел! Он не был сержантом моего взвода, но взгляд всё равно обещал неприятности. Деньги украл сержант из их же компании. Компании химкинских и сходненских. Это станции Октябрьской железной дороги. Малышко был со Сходни. Потом я встретился с ним институте (МИЭТе), он учился в параллельной группе. Я пришёл сразу на второй курс, он же успел отучиться год пока я дослуживал. С ним училась его сестра – очень красивая девушка. Не здоровались. Скорее всего это был один и тот же Малышко.