Речь Магнуса конунга

Магнус конунг входил во фьорд навстречу берестеникам. Когда они увидели, что те уже совсем близко, они убрали паруса и пустили корабли плыть по воле волн. Они держались близко друг от друга. Плащевики теперь тоже вооружились и были готовы к бою. Тогда Магнус конунг держал речь и сказал:

– На наших больших торговых кораблях трудно грести. Мы их привяжем между моим кораблём и кораблём Орма, и направимся прямо на их большой корабль и зацепим его, и я бы хотел, чтобы наши корабли расцепились не раньше, чем один из них будет очищен. Я знаю, что многие говорят и думают, что хорошим концом битвы было бы, чтобы Сверриру и мне не пришлось больше собирать ополчение и сражаться. Я хочу просить бога, чтобы так и случилось, и так, мне думается, и будет. Мне было пять зим, когда знатные люди и народ дали мне звание конунга, и семь зим, когда легат Румаборга и архиепископ Эйстейн и с ним все епископы страны посвятили меня в конунги. Я был тогда ребёнком и не мог произносить слова и клятвы и думал, что лучше играть с другими мальчиками, чем сидеть между знатными людьми. Я не стремился к власти конунга, и мне было мало радости от того, что я конунг. Теперь мне двадцать восемь лет, но последние восемь лет моя власть была в ущерб и мне самому и моим соотечественникам. Да вознаградит всемогущий бог моих друзей и предводителей и весь народ за то, что они с любовью следовали за мной во многих моих испытаниях. Мне не надо говорить много слов, чтобы воодушевить вас к битве. Всем очевидно, как необходимо, чтобы каждый сражался мужественно. Для этого довольно оснований. У нас нет недостатка в людях. Хвала богу, всюду, куда мы приходили, к нам стекался народ. А Сверрир рассеял своё войско, разослал его туда и сюда. Те из них, кто здесь, заперты. Они загнаны, как овцы в загон. Да сотворит бог так, чтобы наша встреча кончилась миром и освобождением от наших врагов, останемся мы в живых или умрём.

Громкими возгласами одобрения была встречена его речь, и все кричали:

– Да будет тебе удача, конунг! Да поможет тебе бог сокрушить твоих врагов!

Тогда Орм Конунгов Брат сказал:

– Мой совет, государь, напасть сначала на меньшие корабли, там мы не встретим такого сопротивления. А с большим кораблём, я полагаю, нам будет трудно справиться, пока у них достаточно людей и лодок с других кораблей.

Конунг ответил:

– Я думаю, что мы справимся со всеми кораблями, как только мы справимся с большим кораблём.

Было сделано, как хотел конунг. Четыре самых больших корабля были связаны вместе, и корабль конунга шёл ближе всего к южному берегу.

90. Речь Асбьёрна сына Йона

Асбьёрн сын Йона поставил свой корабль рядом с кораблём Орма и велел связать их. Асбьёрн сказал:

– Настал день, к которому мы все стремились. Сверрир и его берестеники перед нами, и они загнаны, как овцы в овчарню. Пришёл конец его уловкам и увёрткам. Предаст теперь его и его берестеников тот, кто ему помогал! А это был дьявол, в которого он верит. Он обычно помогает своим некоторое время, но предаёт их в последние дни их жизни. Сверрир теперь в безвыходном положении. Он отослал Свиного Пэтра на юг в Бьёргюн, и те там не избежали своей судьбы. А гости, худшие из его чёртовых слуг, отосланы в Согн, и с ними тот, кто наделал всего больше зла, – Ульв сын голодранца. Сверрир совершил теперь ещё одно злодейство – опустошил огнём христианскую страну, и это единственное злодейство, которое он ещё не успел совершить раньше. Но теперь он получит по заслугам! Пойдём стеной на берестеников, двое или трое на одного, так будет легче. Будем рубить сплеча тех, кто нам попадётся. Не станем разбирать, кто перед нами: не всё ли равно, чьё мясо бросать собакам и воронам!

Речь его была встречена громкими возгласами одобрения, и все хвалили ее. Затем они связали корабли по четыре или по пять вместе. Они гребли внешними веслами на крайних кораблях, и все сразу устремились во фьорд, держась близко к его южному берегу.

На Магнусе конунге был двуцветный плащ, наполовину алый, наполовину белый. Такого же цвета плащ был у Магнуса Манги сына Эйрика Стагбрелля.[169]У конунга был меч, который назывался Рыбий Хребет и считался лучшим из всех мечей.