Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 25.07.2007 по делу N А05-4274/2007. 6 page





--------------------------------

<73> Елисеев Н.Г. Доказывание в гражданском процессе Федеративной республики Германии... С. 156.

<74> Елисеев Н.Г. Краткий комментарий к Гражданскому процессуальному уложению Германии // СПС "Гарант". 2006. С. 19.

<75> Елисеев Н.Г. Краткий комментарий к Гражданскому процессуальному уложению Германии... С. 19. См. также: Елисеев Н.Г. Доказывание в гражданском процессе Федеративной республики Германии... С. 169.

<76> Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США... С. 113.

 

Редкость прямых ссылок на использование менее строгого стандарта доказывания в практике коммерческих арбитражей может быть вызвана тем, что арбитры не считают нужным явно упоминать об этом в решении. Как показывает исследование практики ICC в 2004 - 2010 гг., за этот период в 33 случаях стороны просили состав арбитража сделать неблагоприятные выводы против другой стороны, однако такие выводы были сделаны всего 12 раз, а в оставшихся случаях арбитры постановили, что они "могут прийти к тому же решению и без использования неблагоприятных выводов" <77>, т.е., фактически, удовольствовались наличными в деле доказательствами.

--------------------------------

<77> International Arbitration and International Commercial Law: Synergy, Convergence, and Evolution / Eds. Kroll, Mistelis et al... P. 189.

 

Таким образом, международно-признанные дискреционные полномочия арбитража в сфере оценки доказательств позволяют ему принимать решения как с менее строгим, так и с повышенным стандартом доказывания.

 

4.2. Российское право

 

Как упоминалось ранее, процессуальные кодексы республик СССР, так же как и большинство современных процессуальных кодексов постсоветских государств, устанавливают, что доказательства оцениваются судом по его внутреннему убеждению <78>. Тем не менее? как было показано на примере Гражданского процессуального кодекса Германии, это не означает невозможности применения менее строгого стандарта доказывания.

--------------------------------

<78> Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. С. 32; Резник Г.М. Стандарты доказанности и межотраслевая преюдиция // Доклады и сообщения на Конференции "Уголовная юстиция: связь времен", 6 - 9 октября 2010 г., Санкт-Петербург (http://www.iuaj.net/node/625). См. также: ст. 14(1) ГПК РСФСР 1964 г., ст. 20(1) УПК РСФСР 1960 г., ст. 68(1) Правил рассмотрения споров государственными арбитражами (Постановление Совета Министров СССР от 05.06.1980 N 440) и др.

 

Российские суды, несмотря на то что законодательство не предусматривает пока явным образом менее строгого стандарта доказывания <79>, на практике все чаще признают, что в определенных условиях такой стандарт может использоваться. Причиной этому часто являются именно проблемы, связанные с доступностью доказательств и уменьшением роли суда в их получении.

--------------------------------

<79> Решетникова И.В. Состязательность гражданского судопроизводства через призму судебной практики // Закон. 2005. N 3. С. 80 - 82 (http://ekaterinburg.arbitr.ru/files/userfiles/CT/32.htm).

 

Во-первых, российские процессуалисты отмечают, что общая тенденция усиления состязательности процесса между хозяйствующими субъектами, понижения роли суда в процедуре доказывания постепенно должна приводить к отходу на практике от принципа установления объективной истины и использованию менее строгого стандарта доказывания <80>.

--------------------------------

<80> Там же.

 

Отказ суда от своей роли активного субъекта собирания доказательств подразумевает, что суд будет вынужден принимать решение по делу на основании тех доказательств, которые были поданы сторонами, а также презумпций, принятых судом, что не обязательно отразит в совокупности "объективную истину" <81>.

--------------------------------

<81> Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США... С. 42.

 

Во-вторых, Конституционный Суд РФ установил в известном деле Суринова, что стандарт доказывания в уголовных делах должен быть выше, чем в гражданских (хотя формально суд устанавливает истину в обоих случаях): "Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации устанавливает более строгие требования именно к доказыванию виновности лица, поскольку презумпция невиновности диктует признание судом всех фактов, свидетельствующих в пользу обвиняемого, - пока они не опровергнуты стороной обвинения в должной процессуальной форме" <82>.

--------------------------------

<82> Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2008 года N 193-О-П "По жалобе гражданина Суринова Татевоса Романовича на нарушение его конституционных прав статьей 90 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации".

 

В-третьих, Постановление Президиума ВАС РФ N 12505/11 от 6 марта 2012 года также может свидетельствовать о намечающейся практике использования менее строгого стандарта доказывания в ситуации недостатка доказательств, сопряженного с недобросовестным поведением стороны.

В этом деле о взыскании убытков с недобросовестного руководителя акционерного общества истец (само акционерное общество) представил в суд "достаточно серьезные доказательства и привел убедительные аргументы" относительно недобросовестности сделки, заключенной ответчиком. Ответчик, в свою очередь, имел возможность представить оправдательные документы (имел доступ к таким документам), но не сделал этого, несмотря на запросы истца и судов.

В результате ВАС РФ постановил, что " нежелание представить доказательства должно квалифицироваться исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого аргументированно со ссылкой на конкретные документы указывает процессуальный оппонент" и согласился с доводами истца в этом аспекте.

Как отмечают комментаторы, данный подход ВАС РФ существенно отличается от предыдущей практики, когда на истцов возлагалось бремя убедительного доказывания своего иска независимо от поведения ответчика <83>.

--------------------------------

<83> Гармаев А., Еременко Ю. Топ-5 прецедентных постановлений ВАС РФ за 2012 год. Новейшие тренды. Дело N 1 (http://www.vegaslex.ru/text/62987).

 

По мнению автора, это решение ВАС РФ следует понимать именно как случай использования менее строгого стандарта доказывания по следующим причинам:

1) суд мог бы просто принять решение об установлении факта на основании косвенных доказательств, которые суд посчитал достаточными (хотя, вообще-то, суд кассационной инстанции не может давать оценку достаточности доказательств). Однако суд не просто ссылался на "отсутствие доказательств", с другой стороны, он четко упомянул " нежелание представить доказательства" ответчиком как причину удовлетворения иска. Суд подчеркнул, что в данном случае обстоятельства были доказаны именно из-за нежелания ответчика их опровергнуть. Об этом также свидетельствует фраза из мотивировочной части "участвующее в деле лицо, не совершившее процессуальное действие [ответчик, не представивший доказательства], несет риск наступления последствий такого своего поведения";

2) суд мог говорить о переходе бремени доказывания в ситуации, когда ответчик уклоняется от представления доказательств. Однако, как было показано выше, сама по себе концепция перехода бремени доказывания достаточно спорна. В частности, о таком переходе не говорит ст. 65 АПК РФ, по которой даже если ответчик не представил опровержения, это не освобождает истца от доказывания своей позиции.

По мнению автора, следует признать, что в данном случае ВАС РФ использовал менее строгий стандарт доказывания для истца в связи с недобросовестным поведением ответчика, в результате чего доказательств, представленных истцом в определенном вопросе, стало достаточно для вынесения решения в его пользу.

Таким образом, использование менее строгого стандарта доказывания не противоречит основным принципам российского процессуального права, а потому вряд ли будет считаться основанием для отмены арбитражного решения, вынесенного в РФ, либо отказа в признании и исполнении такого решения.

 

5. Вывод

 

Таким образом, как российские, так и международные правовые нормы и практика не препятствуют арбитрам использовать менее строгий стандарт доказывания для добросовестной стороны в ситуации, когда ее оппонент уклоняется от представления доказательств, необходимых для рассмотрения дела.

По мнению автора, управление стандартом доказывания может быть для международного арбитражного трибунала средством влияния, предпочтительным перед классическими "неблагоприятными выводами". Использование менее строгого стандарта доказывания оставляет на добросовестной стороне бремя утверждения своей версии дела и не вовлекает трибунал в "создание" доказательств, что может восприниматься как нарушение надлежащего процесса. Одновременно оно не настолько спорно с точки зрения правомерности, как перекладывание бремени доказывания на недобросовестную сторону или механическое применение balance of probabilities.

 

А.И. ЯДЫКИН

 

ИНСТИТУТ "АНТИИСКОВЫХ ОБЕСПЕЧИТЕЛЬНЫХ МЕР" (ANTI-SUIT

INJUNCTIONS) И ВОЗМОЖНОСТЬ ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ РОССИЙСКИМИ

СУДАМИ В СВЯЗИ С ОСУЩЕСТВЛЕНИЕМ ТРЕТЕЙСКОГО РАЗБИРАТЕЛЬСТВА

 

Ядыкин А.И., старший юрист, Debevoise & Plimpton LLP.

 

I. Введение

 

В настоящее время одной из характерных черт разрешения коммерческих споров (прежде всего международных) является частое возникновение так называемых "параллельных" разбирательств, когда фактически один и тот же спор одновременно передается на рассмотрение различных юрисдикционных органов <1>. На практике существует большое разнообразие ситуаций, в которых возможно возникновение таких параллельных процессов - как судебных, так и третейских <2>.

--------------------------------

<1> "Технически" возможны различные варианты соотношения процессов во времени - возможны как "параллельные", так и "последовательные" процессы. Для упрощения в данной статье любые сценарии, при которых один и тот же вопрос рассматривается различными юрисдикционными органами, именуются "параллельными" разбирательствами (процессами), независимо от соотношения различных конкурирующих процессов во времени.

<2> В рамках данной статьи термины "арбитражный" и "третейский", а также производные от них словосочетания используются как синонимы, если из контекста не следует иное. В данной статье термин "третейский суд" используется в том же значении, что в Законе о МКА, т.е. обозначает единоличного третейского судью (арбитра) или коллегию из третейских судей (арбитров), рассматривающих дело, а не какое-либо постоянно действующее третейское учреждение.

 

В рамках данной статьи рассматривается вопрос о возможном применении российскими судами или самим составом третейского суда института "антиисковых обеспечительных мер" <3> для пресечения параллельных судебных разбирательств, возникающих при наличии между сторонами третейского соглашения (т.е. прямо или косвенно связанных с третейским процессом (в т.ч. с международным коммерческим арбитражем) и направленных на его "подрыв" или, напротив, на его защиту). Для целей данной статьи под "антиисковыми обеспечительными мерами" понимается процессуальный акт (приказ, постановление) компетентного юрисдикционного органа, запрещающий какому-либо лицу или лицам возбуждение или продолжение какого-либо разбирательства в другом юрисдикционном органе.

--------------------------------

<3> Автору не известен какой-либо официальный единообразный перевод термина "anti-suit injunctions". Представляется удачным использованный в недавней публикации Р.М. Ходыкина термин "антиисковые обеспечительные меры". См.: Ходыкин Р.М. Антиисковые обеспечительные меры в цивилистическом процессе и международном арбитраже // Вопросы международного частного, сравнительного и гражданского права, международного коммерческого арбитража: LIBER AMICORUM в честь А.А. Костина, О.Н. Зименковой, Н.Г. Елисеева / Сост. и науч. ред. С.Н. Лебедев, Е.В. Кабатова, А.И. Муранов, Е.В. Вершинина. М.: Статут, 2013. С. 274 - 297. Хотя, безусловно, могут существовать и иные варианты перевода данного термина на русский язык.

 

Следует сразу же отметить, что по данному вопросу в настоящее время в России отсутствует сколько-нибудь подробное правовое регулирование и имеется крайне ограниченная судебная практика. Вопрос о возможности применения в России "антиисковых обеспечительных мер" представляется также относительно новым для российской правовой доктрины и недостаточно разработанным в ней. Так, если в зарубежной юридической литературе вопросы об "антиисковых обеспечительных мерах" достаточно подробно исследованы, в российской юридической литературе крайне мало работ, посвященных мировому опыту в данной области <4>, а также вопросу о возможности применения "антиисковых обеспечительных мер" с точки зрения действующего российского законодательства <5>. Цель данной статьи состоит в том, чтобы по возможности максимально полно осветить проблематику возможного применения "антиисковых обеспечительных мер" в рамках действующего российского законодательства и наметить подходы к применению подобных обеспечительных мер.

--------------------------------

<4> См.: Кабатова Е.В. Принятие обеспечительных мер при арбитражном разбирательстве // Актуальные вопросы российского частного права: Сборник статей, посвященный 80-летию со дня рождения профессора В.А. Дозорцева / Сост. Е.А. Павлова, О.Ю. Шилохвост. М.: Статут, 2008 // СПС "КонсультантПлюс". См. также: Ходыкин Р.М. Указ. соч. С. 274 - 297.

<5> Автору удалось обнаружить лишь две работы, где предпринимался анализ по данному вопросу: Ходыкин Р.М. Указ. соч. С. 274 - 297; Карабельников Б.Р. Международный коммерческий арбитраж: Учебник. М.: Инфотропик Медиа, 2012. С. 60 - 62.

 

II. Проблематика "параллельных" разбирательств

применительно к третейскому разбирательству

 

Хотя автором не ставилась задача исследовать все многообразие возможных вариантов "параллельных" разбирательств, равно как и задача детального исследования всей их проблематики, представляется, что для целей настоящего исследования будет полезно привести некоторую общую информацию о типичных видах "параллельных" разбирательств и о вызванных ими юридических проблемах (в качестве контекста для решения вопроса о возможном применении "антиисковых обеспечительных мер").

Характерным, но далеко не единственным примером "параллельных" разбирательств, связанных с третейским разбирательством, является возбуждение стороной спора, находящегося на рассмотрении третейского суда (международного коммерческого арбитража), искового производства в государственном суде с целью воспрепятствовать ведению процесса в международном коммерческом арбитраже и создать основания для последующего отказа в признании и приведении в исполнение третейского решения в стране ответчика. Возможны и ситуации "превентивного" обращения с иском в государственный суд до возбуждения третейского разбирательства, равно как и ситуации, когда сторона, против которой уже вынесено третейское решение, пытается передать спор на рассмотрение по существу в государственный суд, невзирая на наличие третейского решения.

Отличительной особенностью российской правоприменительной практики является широкое использование механизма так называемых "косвенных исков" <6> со стороны акционеров (участников) хозяйственного общества, заключившего третейское соглашение. Например, в ситуации, когда российское акционерное общество выступает в качестве ответчика в международном коммерческом арбитраже по спору, возникшему в рамках договора, вполне типичной тактикой ответчика является инициирование подачи иска в российский арбитражный суд от имени какого-либо акционера ответчика с требованием о признании договора недействительным. Широко распространена практика предъявления косвенных исков в подобных случаях в связи с нарушением порядка одобрения крупных сделок или сделок с заинтересованностью <7>. Российской судебной практике известны и иные "технологии" оспаривания сделок в российских судах сторонами, не связанными третейским соглашением - в частности, по основанию нарушения законодательства об иностранных инвестициях в "стратегические" хозяйственные общества <8>. Вынесение российским судом решения о признании договора недействительным само по себе не влечет прекращения производства по делу в международном коммерческом арбитраже за пределами РФ, но, с высокой долей вероятности, будет являться препятствием к дальнейшему признанию и приведению в исполнение в РФ третейского решения, если таковое будет вынесено против ответчика и будет противоречить выводам российского суда <9>.

--------------------------------

<6> Подобное обозначение принято в российской юридической литературе, хотя с процессуальной точки зрения иск акционера к обществу и его контрагенту о признании недействительным заключенного ими договора является, строго говоря, "прямым" (регулярным) иском, в отличие, например, от акционерных косвенных исков. В литературе по гражданскому процессу такие иски также принято именовать "производные иски".

<7> На основании соответственно п. 6 ст. 79 и п. 1 ст. 84 Федерального закона N 208-ФЗ от 26.12.1995 (с изменениями и дополнениями) "Об акционерных обществах" в отношении акционерных обществ и п. 5 ст. 45, п. 5 ст. 46 Федерального закона N 14-ФЗ от 08.02.1998 (с изменениями и дополнениями) "Об обществах с ограниченной ответственностью". Типичным примером использования механизма косвенного иска в российском суде при наличии договорного спора, переданного на рассмотрение международного арбитража, является дело по спору между компанией Ciments Francais и компанией "Сибирский цемент". См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 05.06.2012 N 76/12 и судебные акты нижестоящих судов по тому же делу. В данном деле косвенный иск акционера был удовлетворен, но в последующем вынесенные судебные акты были отменены и дело направлено на новое рассмотрение, что в целом отражает наметившийся в судебной практике относительно консервативный подход к подобного рода искам, явно направленным на "подрыв" третейского разбирательства и предотвращение исполнения третейского решения.

<8> В качестве примера можно привести судебные акты, вынесенные по делу о признании недействительным соглашения о создании совместного предприятия на основе ОАО "Мегафон" по иску ОАО "Телекоминвест", не являвшегося стороной соглашения (в частности, см.: Постановление ФАС Московского округа от 21.02.2011 N КГ-А40/17997-10 по делу N А40-40521/10-22-354).

<9> Вероятным основанием к отказу в признании и приведении в исполнение иностранного арбитражного решения в РФ в данном случае будет нарушение публичного порядка - п. V.2.(b) Конвенции ООН "О признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений" (Нью-Йорк, 1958 г.) (далее - Нью-Йоркская конвенция), пп. 2 п. 2 ч. 1 ст. 36 Закона РФ N 5338-1 от 07.07.1993 "О международном коммерческом арбитраже" (далее - Закон о МКА). Этой позиции последовательно придерживаются российские арбитражные суды. См., например: Определение ВАС РФ от 27.08.2012 N ВАС-17458/11 по делу N А27-781/2011.

 

Возникновение "параллельных" процессов не обязательно свидетельствует о применении стороной спора каких-либо недобросовестных методов. Так, сторона может добросовестно заблуждаться относительно наличия и действительности третейского соглашения или относительно его распространения на конкретный спор и/или круг лиц. Сторона также может пользоваться законными возможностями для возбуждения "параллельных" разбирательств в целях защиты своих интересов. Одним из известных примеров из области инвестиционного арбитража являются параллельные инвестиционные арбитражные дела Lauder/CME, в которых рассматривались параллельные иски иностранного инвестора и его контролирующего акционера к Республике Чехия, поданные в связи с фактической экспроприацией властями Чехии имущества иностранного инвестора. В данном деле инвестиции были осуществлены CME - голландской компанией - что позволило CME предъявить иск в арбитраж на основании договора о защите инвестиций (BIT) между Голландией и Чехией. Одновременно с этим контролирующий акционер CME, г-н Лаудер, в качестве индивидуального инвестора подал отдельный иск к тому же ответчику на основании BIT между Великобританией и Чехией. Оба "параллельных" арбитражных процесса базировались на одном и том же наборе фактов. В данном случае возбуждение "параллельных" арбитражных процессов позволило истцу легитимно увеличить свои шансы на присуждение компенсации <10>.

--------------------------------

<10> Любопытно, что составы арбитража, сформированные для параллельного рассмотрения исков CME и г-на Лаудера, пришли к разным выводам по существу дела. В конечном итоге в деле по иску CME действия Чехии были признаны фактической экспроприацией иностранной инвестиции, и истцу была присуждена компенсация убытков. Более подробно о данном деле см.: Rivkin D.W. The Impact of Parallel and Successive Proceedings on Enforcement of Arbitral Awards // Dossier of the ICC Institute of World Business Law: Parallel State and Arbitration Procedures in International Arbitration / Edited by Bernardo M. Cremades and Julian D.M. Lew. ICC Publishing, 2005. Pp. 269 - 305.

 

В то же время в большом количестве случаев "параллельные" разбирательства способны лишить стороны ряда важнейших преимуществ третейского процесса - например, затянуть и усложнить дело, привести к увеличению стоимости разбирательства и, самое главное, привести к принятию различными юрисдикционными органами противоречащих друг другу решений (в том числе по существу дела и по вопросу о наличии компетенции), что, естественно, негативно влияет на перспективы признания и приведения в исполнение третейского решения, фактически сводя на нет такие традиционно отмечаемые специалистами преимущества третейского разбирательства по сравнению с судебным, как быстрота и относительная дешевизна разрешения спора <11>, окончательность и конфиденциальность решения. К примеру, может возникать риск двойного взыскания, судебные процессы по делам об отмене третейского решения и о его признании и приведении в исполнение могут оказаться сложными и дорогостоящими, а конфиденциальность решения может быть утрачена в процессе оспаривания решения в государственных судах <12>.

--------------------------------

<11> Автор не утверждает, что третейское разбирательство во всех случаях является экономически более эффективным и быстрым по сравнению с процессом в государственных судах. Третейское разбирательство традиционно считается более быстрым и дешевым способом разрешения споров по сравнению с судебными процессами в ряде западных стран, хотя существует тенденция к усложнению и удорожанию прежде всего международных арбитражных процессов, особенно по крупным делам. Следует также отметить, что с точки зрения затрат на ведение дела и сроков его рассмотрения производство в российских государственных судах выгодно отличается от производства в судах ряда западных стран.

<12> Подробнее см.: Rivkin D.W. Op. cit. Pp. 269 - 305.

 

Ярким примером того, до какой степени существование "параллельных" процессов может усложнить международный арбитражный процесс, является известное дело Karaha Bodas v. Pertamina. В данном деле возник спор между компанией Karaha Bodas Co. LLC (KBC) и индонезийской государственной компанией Pertamina в рамках договора на строительство и управление электростанцией в Индонезии, заключенного KBC в качестве подрядчика и Pertamina в качестве заказчика. После того как власти Индонезии приостановили реализацию проекта, компания КВС обратилась в арбитраж в Швейцарии, и в декабре 2000 г. в ее пользу было вынесено решение. Вскоре после этого компания KBC обратилась в суд штата Техас за признанием и исполнением решения. Параллельно с этим компания Pertamina безуспешно добивалась отмены арбитражного решения по месту проведения арбитража (в Швейцарии), а затем также подала заявление об отмене того же решения в Индонезии, причем индонезийский суд вынес решение об отмене арбитражного решения несмотря на то, что Индонезия не являлась местом проведения арбитража. При этом индонезийский суд издал судебный акт о введении обеспечительных мер, запрещающих KBC осуществлять принудительное исполнение принятого в его пользу арбитражного решения, в то время как американский окружной суд издал судебный акт о введении встречных обеспечительных мер против Pertamina, запретив реализацию обеспечительных мер, введенных индонезийским судом (т.е. принял "анти-антиисковые меры"). В конечном итоге приказ американского окружного суда о встречных обеспечительных мерах был отменен, но арбитражное решение было признано на территории США, после чего (в 2004 г.) Верховный суд Индонезии отменил решение нижестоящего суда об отмене этого арбитражного решения. Таким образом, хотя в данном деле наличие "параллельных" процессов в конечном итоге не явилось препятствием к признанию арбитражного решения, уже после вынесения решения сторонам потребовалось провести дополнительные длительные судебные процессы, понести значительные расходы, а также юридические риски привлечения к ответственности в связи с неисполнением судебных решений <13>.

--------------------------------

<13> Rivkin D.W. Op. cit. Pp. 269 - 305. По вопросам о возможных негативных последствиях параллельных процессов и о способах устранения этих последствий см. также: Francisco Orrego Vicuna. Lis Pendens Arbitralis // Dossier of the ICC Institute of World Business Law: Parallel State and Arbitration Procedures in International Arbitration / Edited by Bernardo M. Cremades and Julian D.M. Lew. ICC Publishing, 2005. Pp. 207 - 219; Hober K. Parallel Arbitration Proceedings - Duties of the Arbitrators: Some Reflections and Ideas // Dossier of the ICC Institute of World Business Law: Parallel State and Arbitration Procedures in International Arbitration / Edited by Bernardo M. Cremades and Julian D.M. Lew. ICC Publishing, 2005. Pp. 243 - 269.

 

III. Правовые механизмы пресечения или устранения

негативного воздействия "параллельных" разбирательств

 

Комментаторами выделяется ряд юридических мер и механизмов, способных либо предотвратить возникновение "параллельных" процессов, либо снизить их негативное воздействие на третейский процесс, в частности:

- предотвращение возможности "параллельных" разбирательств на уровне международно-правовых документов (в частности, путем включения в BIT и многосторонние соглашения о защите инвестиций так называемых "fork-in-the-road clauses", согласно которым в случае обращения инвестора в арбитраж инвестор не имеет права параллельно предъявлять аналогичные требования в государственном суде);

- консолидация (объединение) третейских разбирательств и привлечение третьих лиц (там, где это допустимо с процессуальной точки зрения);

- приостановление разбирательства до завершения параллельного разбирательства (там, где это допустимо с процессуальной точки зрения), в том числе на основании международно-правового принципа вежливости (comity);

- признание преюдициальной и (или) обязательной силы вынесенного решения (res judicata) в параллельных разбирательствах и прекращение параллельных идентичных процессов (lis pendens) (при наличии процессуальных оснований) <14>;

--------------------------------

<14> Достаточно сложным отдельным вопросом является вопрос о применении концепций res judicata и lis pendens в контексте международного арбитража, а не судебных процессов. Данный вопрос в целом находится за рамками данного исследования.

 

- иные способы устранения потенциального конфликта решений, в том числе в рамках используемой в американском праве концепции collateral estoppel <15>.

--------------------------------

<15> Rivkin D.W. Op. cit. Pp. 269 - 305.

 

Одним из распространенных в мировой практике механизмов предотвращения потенциального "конфликта решений" в рамках параллельных разбирательств является принятие антиисковых обеспечительных мер.

В российской правовой системе также действуют определенные механизмы предотвращения параллельных разбирательств, связанных с третейским разбирательством. Эти правовые механизмы закреплены на уровне документов международного права <16> и отражены на уровне национального законодательства.

--------------------------------

Date: 2016-07-18; view: 292; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию