Великий китайский поэт

Ёжик с Медвежонком с утра рисовали Китай, а потом стали разглядывать рисунки друг друга.

- Это у тебя что? - спросил Медвежонок.

- Птица.

- А это?

- Пальма.

- А это?

- Другое дерево. Китайское.

- А вот здесь?

- Обезьяна.

- Не вижу, - сказал Медвежонок.

- Так она же спит! Укрылась банановым листом, и всё.

- Храпит?

- Угу, - кивнул Ёжик.

- Очень красиво! Только почему ты думаешь, что это - Китай?

- Так всё же китайское, - сказал Ёжик. - А у тебя что? - Он взял Медвежий рисунок.

- Это - луна, а это - джонка, - начал объяснять Медвежонок.

- Кто?

- Джонка. Лодка китайская, с домиком. На них китайцы плавают по великой реке Янцзы.

- Так это - река?

- А как же!

- А почему луны нет?

- Так вот же она!

- Нет, это в небе, - сказал Ёжик. - А луна должна ещё быть в реке.

- Пожалуйста! - Медвежонок пририсовал луну.

- А это кто?

- Китаец.

- А что он делает?

- Не видишь? Сидит у костра, варит суп.

- Китайцы суп не едят.

- Откуда ты знаешь?

- Знаю, раз говорю.

- Как ты можешь знать, едят китайцы суп или нет, если не слышал о великой китайской реке Янцзы?

- Почему не слышал? Знал, да забыл.

- А про суп помнишь?

- Все помнят. Кто же не знает, что китайцы суп не едят?

- А что же они едят?

- Рис, - сказал Ёжик.

- Утром рис, днём рис и вечером?

- А не знал? Утром - утренний, днём - дневной, а вечером - вечерний. Кушанье так и называется - «Вечерний рис».

- Что же, у них для каждого блюда особый рис?

- Ещё бы! И все разные. В понедельник - один, а в субботу - уже совсем другой. А в праздники…

- Да что ты мне: рис, рис! Ты же о джонках не слышал.

- Слышал, да забыл, - сказал Ёжик. - А рис всегда помню.

- Ладно, - сказал Медвежонок. - Нравится тебе мой рисунок или нет?

- Очень нравится, - сказал Ёжик. - Особенно костёр! Он потух, да? Китаец сварил рис, а костёр потух.

- Не рис, а суп, - сказал Медвежонок. - И не потух, а еле тлеет. Китаец сейчас будет картошку печь.

- Ха-ха-ха! - расхохотался Ёжик. - Да где же ты слышал, чтобы китайцы ели картошку?

- Эх ты! - покачал головой Медвежонок. - Великого китайского поэта не знаешь. А он жил знаешь когда? Когда ещё наших бабушек и дедушек не было! Так вот, он писал: «Сейчас напеку картошек и поем».

- Ага! Вспомнил! - закричал Ёжик. - И дождь, говорит, как цапля, ходит по тростниковой крыше!

- Верно! У кого есть великие поэты - всё помнят, - важно сказал Медвежонок. - И про картошку тоже.

Прибежал Заяц.

- Эй, вы! Вы чего сидите? Идём гулять!

- Гулять! - проворчал Ёжик.

- Иди стихи пиши, - строго сказал Медвежонок. - Садись и пиши. И чтобы всё по правде!

- Ты способный, - сказал Ёжик. - У тебя получится.

Заяц пожал плечами и, оглядевшись, пошёл от дома Ёжика.

«Что я, Филин, что ли? - думал Заяц. - Стихи писать! У меня и очков нету…»

А Ёжику с Медвежонком вдруг стало грустно-грустно, оттого что у них в лесу нет ни одного великого поэта, который бы всё как есть написал и про дождь, который, как цапля, ходит по тростниковой крыше, и про печёную картошку с хрустящей корочкой, от которой, когда её разломишь, идёт золотой дымок.

Вместе с Землёй

Три дня лил дождь и смыл весь снег.

Ёжик с Медвежонком раньше думали: такого не может быть, - но такое было.

Потом ударил мороз.

Деревья лопались и кричали, но Ёжик с Медвежонком ничем не могли им помочь.

Птицы замерзали на лету.

Земля была каменная.

А ночью высоко в небе зло блестели звёзды.

Потом опять пошёл дождь, и лес стоял полный тумана, и пахло землёй и палой листвой, как ранней осенью.

Ёжик с Медвежонком шли по лесу и не верили своим глазам: много деревьев переломились пополам и теперь в разные стороны торчали их белые кости.

- Как страшно! - шептал Ёжик.

Медвежонок молча шёл рядом. Медвежонок молчал и только вертел головой.

- А правда, что мы летим и крутимся? - вдруг спросил он.

- Не знаю, - сказал Ёжик.

- Дед говорил: «Земля круглая, она крутится, - Медвежонок показал лапой, - и летит в темноте».

- Как же в темноте? - сказал Ёжик. - А солнце?

- Не знаю, - сказал Медвежонок.

- И крутится?

- Ага. Волчком.

- А куда летит?

- Этого и дедушка не знал. Нет, погоди, он говорил: «Она крутится вокруг Солнца! Один раз обкрутится, и пройдёт год».

- А кто же её крутит?

- Не знаю, - сказал Медвежонок. - Только когда она крутится вокруг себя, она поворачивается к солнцу то одним боком, то другим.

- Что ж ты мне раньше не сказал? - обиделся Ёжик.

- А что было бы, если б я тебе сказал раньше?

- Я бы знал, - сказал Ёжик.

- Ну и знал, ну и что?

- Как что? Я бы смотрел, примечал.

- Земля большая, - сказал Медвежонок. - Этого сразу и не заметишь, но дедушка - знал.

Они вышли на свой любимый холм.

Река лежала под сизым льдом, и это было ни на что не похоже: река подо льдом, а вокруг - ни клочка снега.

- Вот встань сюда, - сказал Медвежонок. И свёл Ёжика с вершины холма. - Стой здесь. Я сейчас.

И перебежал на другой склон.

- Ты меня видишь?

- Нет, - сказал Ёжик.

- А теперь я буду подниматься.

И Медвежонок стал подниматься к вершине.

- Вижу! - закричал Ёжик. - Уши!

- Что я, заяц? - крикнул Медвежонок. - У меня же уши по бокам!

- И голову! Самую макушку! - крикнул Ёжик.

- Ну вот: так появляется солнце, - важно сказал Медвежонок. - Так оно восходит.

- Это мы с тобой сто раз видели, - сказал Ёжик. И тоже поднялся на вершину холма.

- Я сейчас был солнцем, - сказал Медвежонок. - Я в о с х о д и л. А на самом деле это не солнце всходит, а мы вместе с Землёй нагибаемся, понимаешь?

- Нет, - сказал Ёжик.

- Если б мы могли наклонить немного к реке холм, я бы встал, где стоял, а ты - у реки, и я бы тебя увидел, как мы по утрам видим солнце.

- Погоди, - сказал Ёжик. - Давай сначала. Значит, я стою у реки, я - солнце.

- Ага, - сказал Медвежонок.

- А ты стоишь там, где стоял, на том склоне.

- Правильно, - сказал Медвежонок.

- Ты - Медвежонок, я - солнце, и, если бы холм наклонился, ты бы меня увидел, как мы по утрам видим солнце.

- Верно! - обрадовался Медвежонок. - Меня дед всё лето учил, а ты сразу понял…

Весь лес вокруг, и река, и лес за рекой были тихи и туманны.

- Как тихо, - сказал Ёжик. - Неужели мы крутимся и летим?

Они тихонько спустились с холма.

- Летим, - сказал Медвежонок. - И никто там, во тьме, о нас не знает.

- И мы ни о ком не знаем, - сказал Ёжик.

- Потому что Земля большая, а дедушка говорил: тьма - ещё больше.

- Как грустно! - вздохнул Ёжик.

- Ещё бы! - сказал Медвежонок.

Они шли, и вокруг пахло осенью.

- Вот придём домой, - сказал Медвежонок, - затопим печь, сядем, будем глядеть на огонь.

- Заварим чайку, - сказал Ёжик.

- Ага! С мятой и брусничным листочком, - подхватил Медвежонок. - Знаешь, какой брусничный листик…

- Погоди! - сказал Ёжик.

И тут они увидели птицу.

Она, как живая, лежала, раскинув крылья, и будто всё ещё летела, летела и не знала, что лежит на земле.

- Замёрзла, - сказал Медвежонок.

Ёжик ничего не сказал.

- Надо её похоронить, - сказал Медвежонок.

Сбегал за лопатой, и они вырыли ямку на самой верхушке холма, и Медвежонок осторожно принёс птицу.

- Здесь ей будет хорошо, - сказал Медвежонок.

И засыпал птицу землёй.

- Нужен камень, - сказал Ёжик.

Прикатили от реки большой голый валун.

Ёжик сбегал за угольком и нацарапал:

ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ПТИЦА