Глава 1. В семье не без урода 5 page

Орландо очнулся, когда хлопнула дверь в холле, это господин Кавалли шел проверить его работу. Спешно запихнув книгу обратно, он торопливо оглянулся – вроде все было в порядке, и только тут понял, что не запомнил номер страницы. Хотя какая разница, лакею все равно нельзя пользоваться библиотекой.

Весь день до вечера Орландо вспоминал прочитанную книгу, ему до ужаса хотелось узнать, чем же кончилось дело у Теодора Имборского и его верного оруженосца. Наскоро сжевав холодный ужин, он ушел к себе, лег на сундук и принялся мечтать. Взгляд его рассеянно скользил по ситцевой занавеске, отгораживавшей угол от остального мира, переносился на облупленную стену и сундук, служивший ему постелью - в мечтах он был далеко, мчался на боевом коне с мечом в руках… Нет! Он был королем, он сидел на возвышении и слушал доклад своих министров, он решал, что же нужно сделать в стране, чтобы все ее жители, даже самые простые, могли жить свободно и счастливо. Первым делом он упразднил рыцарей - зачем нужна эта банда бездельников, которые шарятся туда-сюда в поисках приключений, мешая другим жить и работать. Может и не стоило так круто с ними, но тут, наверное, сказалась его личная неприязнь к Теодору Имборскому, а может к герцогу Карианиди.

Полет мысли прервала Жанетта, грубо отдернув занавеску:

- Чего разлегся? Иди дров мне наноси на завтра, а то Игнасио спиной мается.

Так хотелось послать ее куда подальше, но, в конце концов, не гнать же больного и старого истопника на холод. Орландо нехотя поднялся, накинул куртку и пошел в сарай.

Последние дни заметно похолодало, к ночи вообще наступала стужа, у Орландо даже уши покраснели, пока он бегал туда-сюда за дровами. Но, пробегая мимо задней стены дома, он вдруг заметил, что створка окна в библиотеке не закрыта – он сам оставил ее днем, чтобы проветрить, а потом впопыхах позабыл. Надо бы закрыть. Но не мысль о том, что в дом могут забраться воры, тревожила Орландо, а кое-что другое.

Приготовив дрова и проследив, что Жанетта ушла в свою комнату, он прокрался через кухню до буфета, взял огарок свечи и спички, и осторожно двинулся во двор. Снаружи никого не оказалось, даже огонь в окне слесарки не горел – видимо Флавио тоже улегся рано.

Окно библиотеки было выше человеческого роста, но разве ж это препятствие для молодого и энергичного человека – в два счета Орландо подтащил к стене пустой ящик и был таков! В тишине спящего дома каждый звук отдавался эхом, поэтому ботинки пришлось снять. Первым делом он зажег свечу и запер дверь изнутри, а во избежание совсем уж любой неожиданности он плотно занавесил окна. Свечей в библиотеке было много, поэтому Орландо решил не тратить свой огарок. Он зажег несколько красивых белых свечей в торшере, взял с полки вожделенную книжку, устроился в кресле и почувствовал себя герцогом.

Ночь пролетела незаметно. Когда часы на камине показали три, Орландо понял, что пора идти. С превеликим сожалением он оторвался от книги, вернул ее на место и тихонько выскользнул в окно. Через минуту он уже лежал в своей постели, счастливый, с ощущением чего-то нового и радостного.

Когда Жанетта толкнула его в бок, он не сразу очнулся. Казалось, Орландо только глаза закрыл, моргнул и выморгнул. Но грозная фигура кухарки, нависавшая над ним, не оставляла сомнений в том, что он безнадежно проспал.

- Вот черт! – он подскочил, схватил куртку и убежал без завтрака.

К счастью, Кавалли тоже не любил рано вставать, так что опоздание Орландо осталось незамеченным, жалко только что не поел. Сегодня он решил начать с ванной, чтобы к пробуждению герцога все блестело. Несмотря на то, что спал всего два часа и совсем ничего не ел, Орландо чувствовал себя бодрым и энергичным – хоть землю паши. Работы хватало, после вчерашнего омовения на полу ванной остались лужи, которые даже за ночь не высохли, поэтому он снял куртку, закатал рукава и принялся за дело.

Потом он убирался в спальне и гардеробной, уже по привычке обшаривая все углы в поисках запрятанных денег, но на сей раз не чувствовал раздражения, только удивление: у герцога целая библиотека, неужели он всю ее прочел и ему теперь нечем заняться? А если так, то почему бы не купить еще книг, ведь у него денег куры не клюют. Если бы он был герцогом, он бы не успокоился, пока не перечитал все книги в мире. Но герцогская корона в ближайшие тысячу лет бедному лакею не грозила, поэтому приходилось придумывать кое-какие хитрости.

Завидев Кавалли, Орландо подошел и доложил ему о текущих делах: в спальне закончились свечи, в умывальнике где-то глубоко засорился слив и надо бы позвать слесаря, в библиотеке жуткая грязь, которая требует капитальной и систематической уборки. Кавалли рассеянно выслушал его и велел спуститься за свечами.

- А библиотека?

- Ах да, библиотека. Вот ключ, работай. Герцог пользуется ей нечасто и только по вечерам, так что днем можешь убираться в свое удовольствие. Если библиотека будет нужна, я тебя предупрежу. – И он удалился, покручивая на пальце медное кольцо с ключами. – Скажешь Флавио, что я велел слив проверить. Не забудь.

- Да, сударь, прямо сейчас скажу. - Орландо сжал в ладони маленький холодный ключ. Сердце его гулко билось, он не ожидал, что задуманное удастся так легко. Теперь он хозяин, и может читать, сколько влезет. Дубликат ключа Орландо сделал в тот же день.

Повесть о славных подвигах Теодора Имборского закончилась довольно быстро, вслед за ней пришла очередь других рыцарских романов, которых у герцога было в изобилии. Одаренный живым умом и воображением, Орландо представлял себе заброшенные замки, тенистые аллеи и молчаливые лесные озера, красота и романтика происходящего в книгах наполняла его душу тоской по приключениям. Натирая паркет, он грезил о морях и дальних странствиях, чародеях и русалках. Интересно, а ведьмы – они волшебницы или нет? Может они тоже обладают волшебной силой, только не умеют ей пользоваться? Или умеют, но скрывают ото всех, потому что на самом деле служат могущественному правителю, решившему завоевать весь мир? Орландо грезил наяву.

Искушение бежать в библиотеку сразу после завтрака было очень велико, но Орландо сдерживал себя – он выработал свою систему, по которой он мог выкроить два часа на чтение в течение рабочего дня, ну и ночью – насколько хватит сил. Сил пока хватало, но Жанетта стала замечать, что он плохо выглядит: осунулся, похудел, глаза провалились. Рассматривая себя в зеркале, Орландо был вынужден с ней согласиться: коричневые тени под глазами, нездорового цвета кожа не украшали его и без того заурядную физиономию. Надо меньше читать и больше спать, заключил он, но как страстно влюбленный, не мог остановиться. Он читал все подряд, жадно и беспорядочно.

Теперь, когда перед ним стояла необходимость выкраивать время на чтение, он довел систему уборки до совершенства: ни одного лишнего движения, ни одной потерянной минуты. Это не значит, что он стал хуже работать, нет – он просто стал тратить на работу гораздо меньше времени.

Каждый день он подолгу находился в библиотеке, имитируя масштабную уборку. Но несмотря на то, что большая часть этого времени уходила на чтение, уборка тоже продвигалась вперед семимильными шагами. Каждый шкаф, каждая полочка, каждый закоулок были им тщательно обследованы – он начал с первого шкафа справа от камина и двигался вперед по часовой стрелке. Для начала он освобождал полку от книг, тщательно вытирал пыль и обрабатывал дерево полиролью, потом наступала очередь самих хранилищ мудрости. В библиотеке герцога было много старинных книг, в кожаных переплетах, украшенных тиснением и позолотой – глаз не оторвать. У Орландо даже руки тряслись, когда он прикасался к этим бесценным экземплярам. Многие из них находились в плачевном состоянии, отсырели, были изъедены жучками или просто рассыпались в труху.

Орландо откладывал в сторону книги, которые, по его мнению, нуждались в срочном ремонте – он планировал поговорить об этом с Кавалли, чтобы тот в свою очередь, поговорил с герцогом. Починка книг требовала специальных знаний, и, несмотря на свою внезапно вспыхнувшую страсть, Орландо бы не взялся за эту работу. Тем не менее, уборка позволила ему оценить состав библиотеки Карианиди, благодаря хорошей памяти, он уже очень быстро ориентировался в том, что там есть, чего нет, и где что лежит.

Практически все рыцарские романы были им освоены, браться за специальную литературу он пока не решался, и размышлял, чего бы еще такого интересного почитать. Сегодня он убирал уже третий шкаф, натирая до блеска металлические части, и любуясь медовой глубиной орехового дерева. Запах бумажной пыли, воспоминаний, времени – неповторимый запах библиотеки смешивался с резким химическим запахом полироли, но Орландо нравилась эта смесь. В библиотеку входили чистота и порядок. Натерев до блеска полку, он принялся за книги, тщательно исследуя каждую на предмет ее состояния. Среди множества книжек этого шкафа была одна, на которую он положил глаз – это был толстый том по истории войн короля Сигизмунда.

Дойдя до нее, он отложил книжку в сторону. Она не была такой же грязной как остальные, ее стоило только слегка протереть. Обложка была обтянута синим бархатом, а уголки были медные, с тиснением, и закрывалась книга за миниатюрную защелку, украшенную каким-то камушком. Красота, ничего не скажешь.

Присев на ступеньку лестницы, Орландо немного повоевал с защелкой, но сумел-таки открыть ее аккуратно, ничего не сломав. На толстых, глянцевых листах была написана история одного из самых кровавых царствований в истории Страны Вечной Осени. Но Орландо этого еще не знал, он с восхищением разглядывал аккуратный мелкий шрифт, причудливо выписанные заглавные буквы и конечно же картинки, которые во множестве попадались на страницах. Карты, стрелки, схемы – все это было чудно и непонятно для юноши, впервые в жизни открывшего такую книгу.

Дух захватывало. Орландо не вытерпел, заткнул тряпку за пояс и углубился в чтение. Это оказалось даже увлекательнее рыцарских романов, реальная, живая история, написанная талантливой рукой, поразила его воображение с первых страниц. Он понимал, что сейчас читать не следует, надо отложить книгу и убираться, но не мог противостоять искушению. Минуты летели, а он все сидел на лестнице, поглощенный чтением и даже не слышал приближающихся шагов в коридоре.

Кавалли, а это был он, шел предупредить Орландо, что сегодня нужно управиться поскорее, так как его светлость ждет гостей и библиотека будет нужна. Уже спустившись с лестницы, он обратил внимание на абсолютную тишину, но тут зазвенел колокольчик у входной двери – кто-то незваный явился к герцогу с визитом.

Этот колокольчик услышал и Орландо, но такое случалось время от времени. Ничего необычного в этом не было – управляющий просто спровадит непрошеного гостя и все. Он перевернул очередную страницу и меж пальцев его выскользнул белый листок, спланировал самолетиком и приземлился на пол. Пришлось вставать.

Листочек явно выпал из книги, но это не была оторванная страница. Листы в книге были пожелтевшие от времени, а листик - тоненький, беленький, как будто вчера положенный. Подняв с пола, Орландо развернул его и увидел строки, написанные витиеватым почерком:

«Милостивый государь, я возьму на себя смелость утверждать, что наша вчерашняя встреча является залогом долгого и счастливого сотрудничества. В свете последних событий, невозможно долее наблюдать, что дела находятся в плачевном положении, казна пуста, и что прихоти безнравственного монарха ведут государство к гибели. Но еще более гибельным видится путь, на который толкает страну Его безумное Величество: разве возможно допустить, чтобы древняя кровь, истинная гордость королевства оказалась уравненной в правах с батраками и нищими? Никогда дворяне не платили податей, и теперь не станут – иначе зачем существовать самой судьбой определенному порядку, который выдвинул достойных, оставив скверну прозябать в нищете? Но кругом царит ложь, несправедливость и круговая порука, недостойные люди окружают столь же недостойного монарха и никто не осмеливается поднять голос в защиту чести и достоинства истинных аристократов.

Вы, по своему происхождению, незаурядному уму и выдающимся заслугам являетесь единственным, природным вождем для всех, несправедливо притесняемых неправедною властью. Вы можете повести за собой всех, чьи сердца жаждут перемен, Вы можете зажечь этот факел, который разожжет пожар негодования. Так будьте же нашим предводителем, будьте нашим знаменем! И пусть король Ибрагим и его жадная свита получат по заслугам!

Умоляю Вас, Ваша светлость, не хранить это письмо – шпионы короля повсюду, они могут быть и в вашем доме. О следующей встрече я и маркиз Фредриксен известим вас дополнительно. Примите мои уверения в совершеннейшей преданности»

И в этот момент открылась дверь – вошел Кавалли. Он был явно не в духе, и вид книг, лежащих на полу, кротости ему не добавил:

- Что здесь происходит? Почему такой бардак?

Орландо, если честно, не сразу сообразил, кто перед ним и чего ему нужно - записка произвела на него эффект хорошего удара по голове. Но, сделав над собой усилие, он рассеянно почесал голову и сказал:

- Да вот, сударь, страничка из книги вылетела, не могу найти из какой именно. Вы не разговаривали с господином герцогом насчет переплетчика?

Очень своевременный ход, Кавалли мгновенно забыл про листок в руке лакея и почувствовал себя неловко:

- Мммм… нет еще. Некогда мне, видишь – я занят.

- Обязательно поговорите, сударь, господин герцог вас уважает и к вашим словам прислушивается.

- Ладно, ладно, поговорю… Я это, пришел сказать, что библиотека сегодня понадобится, так что заканчивай по-быстрому.

Он потоптался еще немного и быстро вышел. Орландо выдохнул. Найденный листок он положил на место, быстро протер книги и расставил их, как было. Можно было пообедать, но Орландо чувствовал, что сейчас ему необходимо побыть одному и обдумать содержимое записки.

Как всегда в таких случаях, он вышел на Черешневый бульвар и стал прогуливаться неторопливым шагом. Было у него одно любимое место – качели в саду графа Саиди. Он часто останавливался у ажурной решетки и смотрел сквозь нее на романтичное и умиротворяющее место, представляя себе, что он там, на деревянной скамеечке, раскачивается тихонько взад и вперед, задевая ногами ярко-желтые кленовые листья.

Но сейчас он был слишком взбудоражен. Это надо же, герцог Карианиди замешан в заговоре! Но ведь он полный болван – или умело притворяется? Впрочем, вряд ли, не был бы болваном, не хранил бы такие письма в книгах. И что же теперь делать? Донести на герцога? Именно так и следовало поступить, но что-то шептало Орландо, что он так не поступит.

- Если баре дерутся, у холопа чуб трещит. Постою-ка я подале от барской драки, пусть сами разбираются. Я ничего не видел, никаких писем не читал, да я вообще читать не умею, где мне в деревне выучиться? Ой, права была Жанетта, сильно умному нашему брату быть нельзя. Пойду-ка я супу поем.

Но найденная им записка не была последней. Теперь он внимательно просматривал каждую книгу, перед тем как поставить ее на полку и, к своему удивлению, находил еще письма, причем с каждым разом все интереснее и интереснее.

В письмах частенько упоминались имена маркиза Фредриксена и графа Амоладу. Орландо были знакомы эти люди, они частенько наведывались к герцогу, чтобы пошептаться в библиотеке. Маркиз Фредриксен был толстенький, низенький человечек лет сорока пяти, с лицом, усыпанным бородавками. Он носил бархатные камзолы попугайских расцветок, и все время крал в прихожей гостевые зонтики. Но Орландо не любил его за то, что он имел привычку лепить жеваные табачные катышки на ручки кресла в библиотеке. Каждый раз, отдирая присохшие комочки, он морщился от отвращения, и костерил глуповатого маркиза на чем свет стоит.

Второй же, граф Амоладу, был человеком скрытным. Смуглый, черноволосый, он одевался неприметно и ходил бесшумно, паркет не царапал, но Орландо он не нравился еще больше. В отличие от Фредриксена, этот человек мог представлять из себя угрозу, он выглядел гораздо умнее своих товарищей. Хотя учитывая, что его имя упоминалось в письмах чаще других, он вовсе не так умен, как кажется. Но герцог, похоже, форменный болван – это надо же, хранить письма с проектами заговора в собственной библиотеке! И теперь лакей был в полном курсе его дел.

Орландо знал не только из писем, что положение в стране не очень. Он жил обычной жизнью, общался с людьми, иногда ходил на рынок – цены были высоки, а народ беден. Король не очень-то утруждал себя управлением, он больше увлекался охотой и женщинами. Ему бы это охотно простили, если бы он вдруг не заимел намерения поправить дела в королевстве. Причем таким кощунственным способом, что даже страшно: король решил, что раз крестьяне и торговые люди платят налоги, то неплохо бы и дворянству делать то же самое. Совсем ума лишился.

Так было написано в письмах, в которых герцогу Карианиди настойчиво предлагали роль освободителя страны от безумного монарха, и, возможно, его преемника. В одной книге Орландо нашел генеалогическое древо Сигизмундовичей, правивших страной много веков подряд. Начало династии положил король Сигизмунд, некогда удельный князь Плериэльский. Династия продолжалась по прямой линии 315 лет, вплоть до кончины королевы Брижитт, которая не имела наследников. После нее править стала ее невестка, жена, вернее вдова старшего брата королевы – так чистота династии оказалась несколько подпорченной. Однако это не помешало множеству других королей и королев спокойно сидеть на троне Страны Вечной Осени, причисляя себя к Сигизмундовичам, равно как и нынешнему королю Ибрагиму.

Карианиди же были выходцами из Тридесятого царства, оказавшими неоценимую услугу правящей династии – они перешли вместе со своими землями и людьми под юрисдикцию Страны Вечной Осени, что позволило замкнуть границу страны в горном кольце Таг-Тимир. Королева Брижитт совершенно справедливо оценила это как великую услугу, и возвела главу рода в герцогское достоинство. Однако, не вполне доверяя новоприобретенным патриотам, она поспешила реквизировать в казну приграничные земли возле Драгунаты, взамен пожаловав Карианиди угодья в Плериэле. Все остались довольны, кроме Збигнева, повелителя Тридесятого царства, который навечно предал анафеме род Карианиди.

И еще одно занятное письмо Орландо откопал в документах: автор этого письма, пожелавший остаться неизвестным, писал герцогу Карианиди о том, что после королевы Брижитт правила королева Мириам, вдова принца Огюстена, старшего брата Брижитт. У нее было двое детей – старший от первого брака с неким князем Фазрухом, и младший – от принца Огюстена, который впоследствии и стал королем под именем Сигизмунда II. Старший же, носивший титул князя Фазруха, стал мужем некоей благородной девицы и отцом не менее благородной девицы, которая, достигнув совершеннолетия, вышла замуж за одного из Карианиди, и являлась пра-пра-прабабушкой Его Светлости.

- Но это же знает каждая собака! - подумал Орландо. Но самое интересное только начиналось. Автор письма утверждал, что брак Мириам с князем Фазрухом был насильственным – родители девушки пошли на это, чтобы прикрыть грех. Какой мог быть совершен грех, что принц Огюстен пошел на отречение от престола, только чтобы жениться на женщине с ребенком, когда она овдовела? Он уступил право на престол своей сестре ради Мириам, и, по воспоминаниям, очень любил ее старшего сына. Это может значить только то, что первый сын королевы Мириам вовсе не был князем Фазрухом, а являлся законным наследником престола! А так как у него была одна-единственная дочь, то она принесла право на корону Страны Вечной Осени в род своего мужа – герцога Карианиди. В доказательство автор приводил воспоминания различных людей о том, что принц Огюстен обожал Мириам с подросткового возраста, о том, что родители принца были против этого брака, и даже о том, что княгиня Мириам Фазрух родила здорового мальчика на седьмой месяц после замужества.

- Все это конечно, увлекательно, но это полная чушь. Через триста лет доказать, что Огюстен являлся отцом этого мальчика, невозможно, а без доказательств это домыслы, которыми старухи развлекаются на завалинке. С жиру бесится Его Светлость, пухнет от безделья.

БУММ!!! Гулко стукнули часы в гостиной, и Орландо очнулся. Была уже половина третьего, и следовало поспешить, чтобы успеть все убрать до прихода герцога.

247-е выдалось пасмурным и холодным. С самого утра шел дождь, и не то чтобы нормальный грибной ливень, а мелкий, противный сеянец. Дождь проникал под навесы, в оконные рамы, сыпался мелким горохом за шиворот. Неба вообще видно не было, сплошное серое месиво висело над головой, и, подобно погоде, все были хмурыми и неприветливыми.

Жанетта плохо выспалась, злобно ворчала, а суп был здорово пересолен. Но Орландо больше занимало другое – куда-то пропала кошка. Она не приходила ужинать, и на завтрак тоже не явилась, сейчас был уже обед, но ее никто так и не видел.

- Кошка не приходила? – с беспокойством спрашивал он у кухарки, глядя на заветрившееся мясо в миске.

- Нет. Не знаю, где ее носит. Может, в сарае дрыхнет?

- В такую погоду? Смотри, вон и мясо несъеденное.

Жанетта почесала голову:

- М-дааа… Пришла бы уже что ли – если кошка пропадает, это дурной знак, попомни мое слово.

По поводу суеверий Орландо не очень беспокоился, а вот за кошку переживал – она была молодая и глупая. Надев плащ истопника, он обошел весь двор, пытаясь обнаружить беглянку, но только зря вымок.

- Циля, Циля, Циля, кыс-кыс-кыс…

Никого. Он решил обследовать и господский сад – вообще-то слугам не разрешалось туда заходить, но Орландо подумал, что в такую погоду даже Кавалли носа на улицу не высунет, не говоря уж о герцоге.

Сад был словно закутанный в серую простынь. Стена моросящего дождя ограничивала видимость пятью шагами – было ясно, что если Циля не сошла с ума, она не будет сидеть здесь в холоде и сырости. Орландо повернул назад, и вдруг услышал тихий скрип – отворилась задняя калитка. Кто это мог быть? Герцог дома, Кавалли тоже, да и слуги никуда не выходили…

Он тихонько отодвинулся за дерево, накрывшись плащом. Словно тати в ночи, стараясь не шуметь, мимо него прошли шесть или восемь человек, одетых в черную форму королевской тайной полиции.

- Вы трое – охранять выходы, остальные – за мной. Я буду говорить, а вы – в библиотеку. Сами знаете, что мы ищем… - и черные фигуры растворились в пелене дождя.

Вот это дела! Орландо быстро и бесшумно выбрался из сада и поспешил на кухню. Так. Панику поднимать не стоит. Он быстро вошел, снял плащ и даже что-то ответил на вопрос Жанетты о пропавшей кошке. И так же быстро исчез в коридоре, ведущем в господскую часть.

Как бы хорошо ни готовились полицейские к своему визиту, но Орландо в этом доме жил. Он изучил его как свои пять пальцев, и через минуту был в библиотеке. Сердце его отчаянно билось, но голова была холодной – он понимал, зачем пришли сюда эти люди, и также понимал, что времени у него в обрез. Минуты две они там потолкуют в зале, а потом пойдут сюда, за это время нужно вытащить из книг все ненужные бумаги и успеть уйти. Задача не из легких.

А зачем мне это нужно? Герцог сам натворил глупостей, пусть и выпутывается как знает. Мое-то какое дело? Никакого – поспешил ответить он сам себе, но… разве я хочу всю жизнь мыть полы и вытирать пыль?

Одна секунда и Орландо решился. Он презирал Карианиди за пустоту и глупость, но через герцога он мог совершенно изменить свою жизнь. И он начал действовать: семнадцать книг в пяти шкафах, и не более пяти минут на все. Нельзя было делать ни одного лишнего движения: одно, другое, третье… а голоса в коридоре приближались, и, судя по тону, там назревал скандал. Орландо метался от шкафа к шкафу, отчаянно стараясь ничего не задеть и не уронить.

- Не пущу! Что вы себе позволяете! Да вы вообще знаете, кто я??!!! Попрощайтесь со своей работой, и с хорошей жизнью заодно!!!

- Молодец… молодец… ори громче, - Орландо доставал двенадцатое письмо. Оставалось еще два шкафа. Все движения его были рассчитаны как по нотам: бесшумно открыть дверцу – раз, достать с полки нужную книгу – два, вытряхнуть на кресло содержимое – три, поставить на место – четыре, закрыть дверцу – пять.

Когда содержимое последней книги скользнуло в кресло, ручка двери резко опустилась. Орландо замер, чувствуя, как сердце остановилось на мгновение. Вверх, потом вниз, потом снова вверх – голос герцога звучал у самой двери. Первым побуждением было забиться под стол, ослабшие ноги подогнулись, и ладони моментально вспотели. Но, вопреки порыву, он аккуратно собрал письма, сунул их за пазуху и застегнул куртку. Движения были несуетливыми, и даже медленными. Орландо огляделся, подошел к окну и открыл задвижку. Выскользнул на подоконник, и только там заметил, что лестницы снаружи не было. Когда он лазил в библиотеку через окно, она всегда там стояла, но уже давно он ходил через дверь, чем и воспользовался слесарь, пристроивший лестницу в сарай.

Катастрофа. Стоя на узком каменном подоконнике, Орландо думал, как бы ему спрыгнуть в сад, ничего не сломав и не попавшись шпикам. Но было поздно – щелкнул ключ и шесть или семь человек одновременно ворвались в библиотеку. Это было безумие – скрытый от глаз бархатной портьерой, Орландо скорчился на залитом дождем подоконнике. А если вдруг кто-нибудь решит ее отдернуть?

Страх сжимал горло, сжимал пальцы, которыми он держался за деревянную раму. Сердце колотилось так громко, что он начинал всерьез бояться, что люди в библиотеке его услышат. Сейчас все бумаги герцога были при нем, и если его поймают, он погиб. Никто в целом мире не мог себе представить, как страстно Орландо желал оказаться как можно дальше от этого места! Но не мог – он был в ловушке, за углом под деревом притаился сыщик, Орландо мог слышать, как он переминается с ноги на ногу. А в библиотеке шел масштабный обыск – нужно отдать им должное, сыщики явно знали, где искать. Весь недавний маршрут Орландо, от одного шкафа к другому, был ими повторен в точности, но увы – птички улетели. Судя по нарастающему шуму, обыск принял сплошной характер, а Орландо, все так же цепляясь окоченевшими пальцами за раму, размышлял на тему: откуда у тайной полиции такие подробные сведения?

Если бы лакей мог видеть сквозь портьеру, то герцог Карианиди показался бы ему достойным зрелищем – бледный и дрожащий, он прислонился к столу, словно искал опору. Глаза его ввалились, за пять минут он постарел на десять лет. Не смея протестовать, он только молчал и трясся. Но, по мере того, как обыск безуспешно продвигался, лицо его становилось все более и более непроницаемым. Нет, он совсем не был героем, но происходившее потрясло его не меньше, чем сыщиков, и от изумления он лишился не только дара речи, но и каких-либо видимых эмоций.

Библиотека больше походила на поле боя, многодневный кропотливый труд Орландо пошел прахом. И чем больше книг печально ложилось на пол, тем выше поднимал голову герцог Карианиди:

- Ну что, господа, вы нашли что искали? Я хочу знать, до каких пор будет продолжаться этот цирк? Может в оранжерею пройдем, в цветочках покопаемся? – голос его креп с каждой минутой. Он уже и ножку выставил вперед, и грудь выпрямил.

- Извините, Ваша Светлость, - начальник полиции с совершенно багровой физиономией склонился перед герцогом. Впечатление было такое, как будто не он сам кланялся, а ему на плечи положили каменную плиту. – Прошу покорнейше нас извинить, мы выполняем свой долг, не более того.

- Такие вещи не прощаются, милейший. Вы совершили очень большую ошибку, я бы сказал – роковую. Так что не взыщите, теперь мой ход. И я бы попросил вас избавить меня от своего присутствия.

Начальник полиции с усилием выпрямился и, пошатываясь, вышел из библиотеки, сопровождаемый растерянными подчиненными. Герцог проводил их надменным взглядом, и жестом велел Кавалли проводить непрошеных гостей. Едва за управляющим закрылась дверь, он рухнул в кресло и обхватил голову трясущимися руками. Чудом, невероятным чудом он избежал гибели, сам не понимая как. Но куда могли деться эти семнадцать писем? В чьих руках они теперь находятся? Его светлость снова облился холодным потом.

Испуг был настолько силен, что он не сразу расслышал тихий скрип оконной рамы. Остолбенев окончательно, герцог молча смотрел на мокрого, закоченевшего лакея, ввалившегося в комнату через окно. Первым делом Орландо закрыл раму, а потом прошел к камину и протянул к огню негнущиеся пальцы. Тепло ударило волной в голову, налило свинцом веки, зажгло кожу на щеках, и поползло вниз по ногам. Орландо молча стоял и наслаждался им, закрыв глаза и протянув вперед руки. Когда он наконец открыл глаза, то увидел перед собой герцога, смотрящего в его лицо безумным взглядом, и вспомнил, зачем он здесь.

Много мыслей роилось в его голове по поводу своего хозяина, и не было среди них ни одной лестной. Со вздохом Орландо достал из-за пазухи письма, пересчитал их и отдал потрясенному герцогу. Теперь он мог идти, но обернувшись в дверях, показал на камин и сказал негромко:

- Там им самое место, – и аккуратно закрыл за собой дверь.

Глава 3. Крик

Прошла уже неделя с тех пор, как в дом приходили сыщики. Все улеглось, Орландо не упоминал о произошедшем. Он вообще не видел герцога, а кроме герцога и разговаривать об этом было не с кем. Самое главное было то, что он нашел Цилю, и теперь, когда его любимица блаженно дремала возле печки, он обнаружил, что совершенно забыл про герцога и его письма.

- Интересно, сжег он их наконец или опять разложил по книжкам? – усмехнулся парень про себя. Сегодня он закончил уборку рано, а раз выдалась свободная минутка, можно и что-нибудь хорошее сделать, например, пересмотреть свой гардероб на предмет дырок. Очень приятно сидеть в дождливый день возле печки, слушать кошачье мурлыканье и не спеша штопать прохудившийся носок.