Доктрина как источник МЧП.

В широком смысле доктрина международного частного права - это система взглядов и концепций о сущности и на­значении данного права в конкретных исторических усло­виях. В узком - научные труды юристов-международников.

В уже упоминаемой ст. 38 Статута Международного Суда ООН отмечается, что Суд применяет доктрины наи­более квалифицированных специалистов по публичному праву различных наций в качестве вспомогательного сред­ства для определения правовых норм.

^ Доктрины квалифицированных юристов способствуют разработке проектов международных договоров и резолю­ций международных организаций, правильному толкова­нию и применению международных норм.
^ В доктринах разрабатываются и формулируются новые правила международного общения, которые могут стать нормами международного права, если получат признание государств в международных договорах или международ­ных обычаях.
В современный период значение доктрины междуна­родного права стало несколько меньше, но тем не менее она оказывает значительное влияние на формирование между­народно-правового сознания и международно-правовую позицию государств.
Однако, в некоторых случаях суды обязаны учитывать положения доктрины, так, при применении иностранного права суд устанавливает содержание его норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве (Статья 1191 ГК РФ). Аналогичные положения имеются в СК РФ (п.1 ст.166), АПК (п.1 ст.14).
То есть доктрина используется как вспомогательное средство при уяснении содержания норм международного частного права, в качестве источника МЧП в РФ доктрина, как и судебная практика, не рассматривается.

6.Понятие и структура коллизионной нормы.

Коллизионная норма представляет собой норму определения права, а именно право какого государства должно быть применено к данному частноправовому отношению, осложненному иностранным элементом.

Коллизионная норма состоит из двух элементов: объема; коллизионной привязки.

Объем коллизионной нормы (гипотеза) – указание вида частноправовых отношений с иностранным элементом, к которому применимы эти нормы. Определяет условия, при которых эта норма применяется.

Коллизионная привязка (диспозиция) – указание на право страны (правовую систему), подлежащее применению к данному виду правоотношений. Также указывает на юридические последствия, которые наступают при возникновении данного частноправового отношения, осложненного иностранным элементом.

Третий элемент коллизионной нормы, т. е. ее санкция, лежит в сфере частного права, которое было выбрано.

Существуют следующие критерии классификации коллизионных норм.

1. Классификация в зависимости от природы возникновения коллизионной нормы:

• внутренние коллизионные нормы – нормы, которые государство разрабатывает и принимает в пределах своей юрисдикции, они содержатся во внутренних законодательных актах соответствующих государств;
• договорные коллизионные нормы – унифицированные коллизионные нормы, созданные на основе межгосударственных правоотношений.

Совокупность коллизионных норм внутренних и договорных того или иного государства составляет коллизионное право этого государства.

2. По форме коллизионной привязки:

• односторонние – такая норма, привязка которой прямо называет право страны, подлежащее применению;
• двусторонние – привязка такой нормы не называет право конкретного государства, а формулирует общий признак, принцип или правило использования, который может выбрать право.

3. По форме выражения воли законодателя:

• императивные – содержат категоричные предписания, касающиеся выбора права;
• диспозитивные – устанавливают общее правило выбора права, оставляют сторонам возможность отказаться от него, заменить другим правилом;
• альтернативные – нормы, которые предусматривают несколько правил по выбору права для указанного в объеме данной нормы правоотношения.

4. В зависимости от характера связи между альтернативами:

• простая коллизионная альтернативная норма – все альтернативные коллизионные привязки в ней равнозначны;
• сложная альтернативная коллизионная норма – отличается тем, что альтернативные привязки соподчинены между собой, т. е. выделяются генеральная, или основная, привязка и субсидиарная привязка.

Квалификация юридических понятий при определении права, подлежащего применению в Российской Федерации, определена в ст. 1187 Гражданского кодекса, которая гласит, что при определении права, подлежащего применению, толкование юридических понятий осуществляется в соответствии с российским правом, если иное не предусмотрено законом. Если при определении права, подлежащего применению, юридические понятия, требующие квалификации, не известны российскому праву или известны в ином словесном обозначении либо с другим содержанием и не могут быть определены посредством толкования в соответствии с российским правом, то при их квалификации может применяться иностранное право.

Международному частному праву известны несколько видов привязок:

1. Личный закон – привязка, применяемая для установления статуса сторон частного правоотношения:

– закон гражданства – применяется право государства, гражданином которого является участник частноправового отношения;

– закон местожительства – применяется право государства, на территории которого участник частноправового отношения проживает.

2. Личный закон для юридического лица или Закон национальности – указывает на принадлежность юридического лица к правовой системе определенного государства и соответственно на его государственную принадлежность. Национальность юридического лица определяется с помощью правил прикрепления;

– по закону местонахождения административного центра (Франция, ФРГ);

– по закону места осуществления основной деятельности (в развивающихся странах);

– по закону места учреждения, регистрации устава (РФ; США).

3. Закон местонахождения вещи – означает выбор права к вещным правоотношениям и предполагает применение права государства, на территории которого находится вещь.

4. Закон, избранный лицом, совершившим сделку – «автономия воли» означает применение права того государства, которое выберут сами стороны-участники частного правоотношения.

5. Закон места совершения акта – применению подлежит право государства, на территории которого совершен частноправовой акт. Выделяются также:

– Закон места совершения договора – применяется право государства, где заключен договор;

– Закон места исполнения договора – применяется право государства, где обязательство, вытекающее из договора подлежит исполнению;

– Закон места совершения брака – применяется право государства, на территории которого заключен брак;

– Закон места причинения вреда – применяется прав государства, на территории которого был причинен вред;

7. Закон места работы – применяется право страны, где осуществляется трудовая деятельность;

8. Закон флага – означает право государства, флаг которого несет судно;

9. Закон суда – к судебному разбирательству применяется право той страны, где рассматривается спор.

7.Виды коллизионных норм.
Коллизионные нормы МЧП представляют собой инструмент для определения конкретного национального правопорядка, который будет регулировать отношение по существу. Коллизионные нормы сами по себе лишены регулятивного воздействия, их функция состоит в формировании коллизионного механизма регулирования.

Под коллизионными нормами понимаются правила, определяющие, право какой страны подлежит применению к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом.

Коллизионные нормы в МЧП — это нормы особой категории, нормы отсылочного характера. Они имеют две особенности:

1) коллизионная норма не регулирует непосредственно права и обязанности субъектов правоотношений, а лишь содержит принцип, руководствуясь которым мы можем выбрать подлежащее применению право;

2) эффект правового регулирования с помощью коллизионной нормы достигается в совокупности с той материально-правовой нормой, к которой она отсылает

Отсылочный характер коллизионных норм означает, что в их тексте нет сочетания гипотезы, диспозиции и санкции — неотъемлемого качества иных правовых норм. Они состоят из объема и привязки, а их действие всегда предполагает наличие соответствующего материального права. Под объемом понимаются соответствующие правоотношения, к которым применимы эти нормы. Под привязкой понимается указание на право страны (правовую систему), которое подлежит применению к данному виду отношений.

Приведем пример. Статья 156 СК РФ предусматривает, что условия заключения брака для каждого из лиц, вступающих в брак, определяются законодательством государства, гражданином которого это лицо является в момент заключения брака. Объем в данном случае — условия заключения брака, привязка — закон гражданства лица.

Коллизионная норма как норма права (национального или международного), указывающая на то, право какой страны или какое международное соглашение подлежат применению к данному правоотношению.

Критерии классификации коллизионных норм:

1) форма коллизионной привязки;

2) характер регулирования;

3) территория действия.

4) жесткие — гибкие

По форме привязки коллизионные нормы бывают односторонними и двусторонними.

Привязка односторонней коллизионной нормы указывает на применение собственного материального права, т.е. материального права того государства, в правовой системе которого находится и рассматриваемая коллизионная норма. Как правило, односторонние коллизионные нормы регулируют отношения собственности на недвижимое имущество и отношения по наследованию недвижимого имущества.

Привязка двусторонней коллизионной нормы не указывает на конкретную правовую систему, подлежащую применению, а содержит общий принцип, руководствуясь которым мы можем ее выбрать. Привязку двусторонней коллизионной нормы называют формулой прикрепления. Следует отметить, что удельный вес двусторонних коллизионных норм значительно превышает удельный вес односторонних.

По характеру регулирования коллизионные нормы можно разделить на диспозитивные, императивные, альтернативные и кумулятивные. Альтернативные нормы предполагают наличие нескольких привязок для регулирования конкретного правоотношения, закрепленного в объеме, причем та или иная привязка применяется по усмотрению соответствующего субъекта правоотношения или иного лица (например, правоохранительного органа). Кумулятивные нормы сочетают возможность применения иностранного права для регулирования данного правоотношения с указанием на то обстоятельство, что соответствие требованиям собственного национального права исключает признание юридической недействительности отношения, даже если не соблюдены требования иностранного права, к которому отсылает кумулятивная коллизионная норма. Диспозитивные нормы закрепляют общее правило поведения, адресованное участникам правоотношения, от содержания которого они могут отступить при наличии их взаимного согласия. Формальным признаком диспозитивности выступают такие формулировки, как «стороны могут», «если иное не установлено соглашением сторон». Императивные нормы не предполагают возможности отступления от содержащихся в них правил поведения даже при наличии соглашения сторон.

По территории действия коллизионные нормы делятся на межгосударственные и межобластные. Межгосударственные нормы содержатся в правовых системах различных государств и выступают в качестве регулятора правоотношений, выходящих за рамки одного государства. Межобластные нормы содержатся в правовой системе одного государства, имеющего несколько административно-территориальных единиц в своем составе, правовые комплексы которых имеют отличительные особенности. Примером этого служат федеративные государства, в которых субъекты федерации обладают правом иметь собственные правовые системы.

Широкое распространение в современных условиях применения принципа «наиболее тесной связи» (proper law) соответствующего правоотношения с правом какой-то страны. Этот принцип часто именуют «гибкой коллизионной нормой». в ст. 1186.

1. Право, подлежащее применению к гражданско-правовым отношениям с участием иностранных граждан или иностранных юридических лиц либо гражданско-правовым отношениям, осложненным иным иностранным элементом, в том числе в случаях, когда объект гражданских прав находится за границей, определяется на основании международных договоров РФ, настоящего Кодекса, других законов (пункт 2 статьи 3) и обычаев, признаваемых в РФ".

Под другими законами понимаются федеральные законы, на основании которых определяется право, подлежащее применению к гражданско-правовым отношениям, осложненным иностранным элементом, в частности, КТМ РФ.

"2. Если в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи невозможно определить право, подлежащее применению,применяется право страны, с которой гражданско-правовое отношение, осложненное иностранным элементом, наиболее тесно связано.

Тот же принцип использован в случае применения права страны с множественностью правовых систем, в случае если невозможно определить в соответствии с правом этой страны, какая из правовых систем подлежит применению. В отношении применения права к договорным отношениям, согласно п. 1 ст. 1211 ГК РФ, при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан.

От них следует отличать «жесткие коллизионные нормы», которые часто также определяют в литературе как «классические коллизионные нормы».

8. Типы коллизионных привязок.
Коллизионные нормы можно классифицировать не только по содержанию и видам, но и по типам коллизионных привязок.

При множестве способов выбора применимого права, определяемых коллизионными нормами различных государств, каждый из них является тем не менее лишь одной из вариаций ограниченного числа общих коллизионных формул, которые сложились в процессе многовекового развития коллизионного права и взаимных влияний. Эти предельно обобщенные и концентрированные правила (формулы) прикрепления (выбора права) получили в доктрине МЧП наименование «типы коллизионных привязок». Наиболее распространенными среди них являются:

1. Личный закон физических лиц (lex personalis). Эта привязка применяется при регулировании отношений с участием граждан, иностранцев, лиц без гражданства в отношении определения их право– и дееспособности, личных прав неимущественного характера (имя, честь, достоинство), а также некоторых отношений в области брачно-семейного и наследственного права. Известны две основные разновидности этого типа коллизионной привязки:

а) национальный закон или закон гражданства лица (lex patriae). В данном случае коллизионная норма оговаривает необходимость применения закона того государства, гражданином которого является соответствующеефизическое лицо. Например: «Гражданская дееспособность иностранного гражданина определяется его личным законом» (п. 1 ст. 1197 ГК РФ 2001 г.);

б) закон местожительства лица (lex domicilii) предусматривает применение закона страны, на территории которой данное физическое лицо имеет «оседлость» (проживает или находится). Например: «Личным законом лица без гражданства считается право страны, в которой это лицо имеет место жительства» (п. 5 ст. 1195 ГКРФ 2001 г.).

Каждая из указанных выше разновидностей привязки lex personalis имеет свои достоинства и недостатки. Так, например, закон домицилия в большинстве случаев способен достаточно эффективно обеспечить единство применимого права в семье. Однако если члены этой семьи имеют различное гражданство, то он оказывается уже недостаточным для полноценного регулирования их взаимоотношений. Кроме того, установление содержания элементов, составляющих домицилий, само по себе может стать серьезной коллизионной проблемой, так как его определение различно в различных странах.

Можно указать на определенную географическую сферу преимущественного распространения отмеченных разновидностей коллизионной привязки lex personalis. Так, принципа lex patriae придерживается большинство арабских, латиноамериканских и европейских стран континентальной системы права (кроме таких, например, как Норвегия, Дания, Исландия). В свою очередь, привязка lex domicilii распространена в странах «общего права», а также в таких латиноамериканских государствах, как Аргентина и Бразилия. Смешанный подход к решению данной проблемы можно встретить в законодательстве России, Австрии, Швейцарии, Мексики, Венесуэлы и некоторых других стран. Из него исходит и ст. 7 Кодекса Бустаманте. Эта классификация, однако, является во многом условной, так как речь здесь идет о выборе коллизионного принципа, имеющего не императивное, а преимущественное применение.

2. Личный закон юридического лица (lex societatis). Данный тип коллизионной привязки оговаривает применение права того государства, к которому принадлежит юридическое лицо (в котором оно имеет статус, подлежащий признанию за границей). Она используется главным образом при определении гражданско-правового статуса иностранных юридических лиц.

Ситуация здесь осложняется тем, что право различных государств по-разному решает вопрос о способе определения национальной принадлежности юридического лица, используя такие, например, несовпадающие критерии, как место регистрации (инкорпорации) юридического лица; место нахождения его административного центра; место осуществления основной деятельности юридического лица и др. В соответствии с законодательством России (п. 1 ст.1202 ГК РФ 2001 г.) «Личным законом юридического лица считается право страны, где учреждено юридическое лицо».

3. Закон местонахождения вещи (lex rei sitae). Предусматривает необходимость применения права государства, на территории которого находится вещь, являющаяся объектом соответствующего правоотношения. Обычно в объеме коллизионных норм с таким типом привязки содержится указание на правоотношения, возникающие в связи с появлением, изменением или прекращением права собственности на имущество и других вещных прав, определением их объема, а также правового положения тех или иных материальных объектов. Привязка такого типа содержится, например, в п.1 ст. 1206 ГК РФ 2001 г.: «Возникновение и прекращение права собственности и иных вещных прав на имущество определяется по праву страны, где это имущество находилось в момент, когда имело место действие или иное обстоятельство послужившее основанием для возникновения либо прекращения права собственности и иных вещных прав, если иное не предусмотрено законом».

Сам принцип привязки lex rei sitae достаточно широко распространен в мире и не вызывает особых дискуссий. Проблема состоит в определении сферы его действия. Дело в том, что в целом ряде случаев приходится разграничивать действие привязки lex rei sitae и других типов привязок в силу специфики объекта и объема коллизионной нормы. Так, например, совершенно другие, отличные от lex rei sitae, «формулы прикрепления «содержатся в нормах российского и иностранного права, объемы которых касаются отношений, возникающих в процессе приобретения собственности на вещь в порядке наследования, определения права собственности на имущество, находящееся в пути, и др.

4. Закон места совершения акта (lex loci actus). Данный тип коллизионной привязки оговаривает применение права того государства, на территории которого совершена сделка гражданско-правового характера. Эта формула прикрепления носит обобщающий характер и в указанном виде практически не применяется, так как категория «акт гражданско-правового характера» – понятие достаточно широкое и охватывает значительный круг международных немежгосударственных невластных отношений. Поэтому привязка lex loci actus находит свою конкретизацию в различных коллизионных нормах в зависимости от того, о какого рода акте идет речь. Среди ее основных разновидностей следует выделить:

а) закон места совершения договора (lex loci contractus). В данном случае подлежит применению право того государства, где заключен договор. Эта привязка используется в основном при определении вытекающих из него прав и обязанностей сторон.

Несмотря на свою простоту и удобство указанная разновидность привязки lex lociactus применяется все реже. Это объясняется тем, что с расширением практики заключения договоров путем переписки, обмена факсимильными, телеграфными сообщениями и т. д., многие из них потеряли реальную физическую связь с территорией какого-либо государства. Поэтому понятие «место заключения договора» в настоящее время является скорее юридической, чем фактической категорией.

В настоящее время ст. 444 нового ГК РФ внесла некоторые изменения в этот вопрос. В соответствии с ней, «если в договоре не указано место его заключения, договор признается заключенным в месте жительства гражданина или месте нахождения юридического лица, направившего оферту». Однако, хотя это обстоятельство и придает большую стабильность вопросу определения места заключения договоров с российским участием, оно не решает всех проблем, существующих в данной области МЧП в целом.

Тем не менее, привязка «место заключения договора» еще сохраняется в законодательстве ряда государств (Франция, Италия и др.), где используется преимущественно в составе субсидиарных норм опосредованно к воле сторон.

б) право, устанавливающее форму акта гражданско-правового характера, также в основном определяет привязка, отсылающая к закону места его совершения (locus regit actum).

Так, п. 1 ст. 1209 ГК РФ 2001 г. устанавливает, что «форма сделки подчиняется праву места ее совершения», в то же время п. 2 и 3 ст.1209 ГК оговаривают исключения из этого правила, подчеркивая, что форма внешнеэкономических сделок с участием российских юридических лиц и граждан, а также сделок по поводу строений и другого недвижимого имущества, находящегося на территории нашей страны, определяется по российскому праву.

При этом следует иметь в виду, что применительно к внешнеэкономическим сделкам ГК РФ устанавливает обязательность соблюдения простой письменной формы, невыполнение которой влечет их недействительность. Это предписание Гражданского кодекса следует понимать ограничительно «установленное правило должно толковаться не как общее, а только как относящееся к сделкам (независимо от места их совершения), хотя бы одной из сторон которых является российское юридическое лицо или российский гражданин»;

в) закон места исполнения обязательства (lex loci solutionis). В соответствии с этим типом привязки для регулирования договорных обязательств сторон применяется право того государства, где подлежит исполнению обязательство, вытекающее из договора, или сам договор. Если таких мест несколько, то должно быть применено право страны, где исполняется основное обязательство (основная часть договора). В то же время некоторые правовые системы, например США и ФРГ, исходят из того, что в подобных случаях должно применяться право места исполнения каждого отдельного обязательства по контракту.

Часто привязка lex loci solutionis используется в более узкой трактовке применительно, в частности, к процессу приема-сдачи товара или осуществления платежа.

г) закон места причинения вреда {lex loci delicti commissi). Как отмечают английские исследователи Дж. Чешир и П. Норт, «значение определении компетентного закона для деликтных обязательств обусловлено тем, что внутреннее право отдельных стран часто по-разному отвечает на вопрос о бремени доказывания вины причинителя вреда, об ответственности за случай, о значении вины потерпевшего и на другие вопросы данного рода обязательств. Удельный вес коллизионных проблем в таких отношениях возрастает с расширением операций международного транспорта и ростом туризма».

В соответствии с коллизионной привязкой lex loci delicti commissi для регулирования отношений, возникающих вследствие причинения вреда, должно применяться право государства, на территории которого был причинен вред.

д) закон места совершения брака (lex loci celebrationis). Этот тип привязки используется, как правило, при регулировании вопросов, связанных с формой заключения брака. Например, п. 1 ст. 156 Семейного кодекса РФ от 29 декабря 1995 г. устанавливает, что «форма и порядок заключения брака на территории Российской Федерации определяются законодательством Российской Федерации». В других разновидностях брачно-семейных правоотношений указанная коллизионная привязка применяется значительно реже.

5. Закон страны продавца (lex venditoris). Этот принцип закреплен, например, в п.1 ст. 8 Гаагской конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи 1986 г.: «Если стороны договора международной купли-продажи не выбрали применимое право, то тогда сделка регулируется правом государства, в котором продавец имел свое коммерческое предприятие в момент заключения договора».

Как видно изданного примера, привязка lex venditoris используется главным образом для выбора применимого права, определяющего права и обязанности сторон по внешнеторговым сделкам.

6. Закон, избранный сторонами правоотношения (lex voluntatis). Применяется в сфере договорных обязательств. В данном случае подавляющее большинство законодательных актов различных государств и международных договоров исходят из того, что при определении применимого права воля сторон должна быть решающей. И лишь в том случае, если она никак не выражена, должны применяться другие типы коллизионных привязок.

В законодательстве России на этой основе построены, в частности, п. 2 ст. 161 Семейного кодекса РФ (избрание супругами, не имеющими общего гражданства или совместного места жительства, права, подлежащего применению для определения их прав и обязанностей по брачному контракту).

Здесь, однако, необходимо отметить, что с чисто формальной точки зрения сама возможность сторон сделки избирать применимое право еще не содержит указания на это право. Оно будет определено субъектами соответствующих правоотношений позднее путем обозначения права конкретной страны или же обращения к одной из формул прикрепления, содержащихся в других коллизионных нормах. Поэтому lex voluntatis – это только своеобразная правовая предпосылка для определения коллизионной привязки и способ ее фиксации.

Принцип автономии воли сторон при определении применимого права нередко используется против экономически более слабого участника сделки. Это чаще всего практикуется в так называемых «договорах присоединения», которые содержат условия, изложенные в формулярах, выпускаемых страховыми обществами, транспортными, финансовыми организациями и другими крупными компаниями, занимающими доминирующее положение на рынке. Их клиенты в выработке подобных договоров не участвуют, и им остается только «присоединиться» к таким документам.

7. Закон флага (lex flagi). Эта привязка применяется главным образом при регулировании отношений, возникающих в сфере торгового мореплавания. Из принципа lex flagi исходят, например, многие положения главы XXVI «Применимое право» Кодекса торгового мореплавания РФ.

8. Закон суда (lex fori). Оговаривает необходимость применения закона страны, где рассматривается спор. В соответствии с этим типом привязки, судебный орган, несмотря на наличие иностранного элемента а рассматриваемом деле, будет применять при его разрешении только свое права.

9. Закон, с которым данное правоотношение наиболее тесно связано (Proper Law of the Contract). Эта формула прикрепления сложилась и применяется преимущественно в доктрине и практике международного частного права англосаксонских стран при регулировании договорных правоотношений. Нормы, содержащие подобную привязку, получили наименование «гибкие» коллизионные нормы. Это, по всей видимости, объясняется тем, что в данном случае связь конкретного правоотношения с правом того или иного государства устанавливается самим судом или сторонами путем толкования контракта и всех относящихся к нему обстоятельств.

В качестве примера статьи, содержащей указанную коллизионную привязку, можно назватьп.3 ст. 8 Гаагской конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи1986 г., который был включен в текст этого международного договора по настоянию делегаций Великобритании и США: «В порядке исключения, если в свете всех обстоятельств, взятых в целом, например, деловых отношений между сторонами, договор купли-продажи имеет явно более тесную связь с правом иным чем то, которое было бы применимо к договору в соответствии с п. 1 и 2 настоящей статьи (право страны продавца и покупателя), договор купли-продажи регулируется этим иным правом».

В числе других типов коллизионных привязок, существующих в современном МЧП, можно назвать закон валюты долга (lex monetae); закон места осуществления трудовой деятельности (lex loci laboris) и др.

9.Понятие и стадии квалификации в МЧП. «Конфликт квалификаций» или «скрытые коллизии» и их разрешение.

Квалификация в МЧП — это установление содержания правовых понятий, образующих коллизионную норму или толкование юридических категорий применимой правовой системы.

Различают два этапа или два вида квалификации: первичную, которая предшествует применению коллизионной нормы, и вторичную — осуществляемую при толковании терминов и понятий выбранной посредством коллизионной нормы правовой системы.

Вторичная квалификация осуществляется в соответствии с правилами и положениями выбранной правовой системы, т.е. того иностранного права, которое является применимым для конкретного правоотношения. Правила вторичной квалификации закреплены в статье 1191 ГК РФ, согласно пункту 1 которой суд устанавливает содержание норм иностранного права в соответствии с толкованием, практикой применения и доктриной соответствующего иностранного государства. Пожалуй, другого варианта при вторичной квалификации трудно предусмотреть, поскольку было бы нелогичным, применяя, например, российское право, устанавливать содержание понятия «открытое акционерное общество» путем придания ему смысла аналогичного понятия в английской правовой системе.

Проблема, возникающая при установлении содержания правовых понятий, существует преимущественно на первой стадии квалификации или, как она обозначается в МЧП, - на стадии первичной квалификации. Эта проблема связана с наличием «скрытых коллизий» и состоит в том, что в правовых системах разных государств имеются текстуально совпадающие юридические термины и понятия, наделенные разным содержанием. К их числу относятся такие понятия, как «движимое и недвижимое имущество», «место жительства», «вещные права», «наследники», «место заключения договора» и т.п.

Получается, что коллизионные нормы в законодательстве разных стран могут иметь текстуально одинаковые объем и привязку и, таким образом, иметь «идентичный вид». Однако в силу «скрытых коллизий» (различного содержания одноименных терминов) действие коллизионных норм каждой правовой системы будет обеспечивать «собственное», отличное от других, регулирование правоотношения.

«Скрытые коллизии» — это условное понятие, используемое в МЧП для обозначения таких ситуаций, при которых в законодательстве разных государств содержатся текстуально совпадающие юридические термины, наделенные при этом различным содержанием.

Проблема квалификации состоит в том, что фактическим обстоятельствам, к которым необходимо применить коллизионную норму, следует дать правовое толкование, которое зависит от содержания еще не выбранного применимого права.

Принято различать три способа квалификации:

• квалификация по закону суда (lex fori) — применение и толкование юридических терминов по праву того государства, где рассматривается спор;

• квалификация по праву, к которому отсылает коллизионная норма (lex causae);

• квалификация, осуществляемая путем обобщения одинаковых понятий различных правовых систем (т.е. наделение одноименных юридических понятий общим смыслом), так называемая «автономная квалификация».

Автономная квалификация проявляется при заключении международных договоров. Примером автономной квалификации может служить определение терминов в Конвенции об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г. (в ст. 1 дается определение понятиям «покупатель», «продавец», «кредитор», «должник», «нарушение договора», «письменная форма» и др.).

У каждого способа есть свои преимущества, однако существуют и неизбежные упущения в правильной, адекватной квалификации. На практике нередко возникает вопрос об использовании одного способа для установления содержания объема коллизионной нормы и другого — для установления содержания привязки.

В Российской Федерации закрепление правил квалификации юридических понятий при определении права, подлежащего применению, получило в статье 1187 ГК РФ. Подобных норм ранее не было в российском законодательстве, хотя правила, закрепленные в них, применялись судами в качестве правовых обычаев. Согласно пункту 1 ст. 1187 в РФ закрепляется первый способ квалификации — закон суда: при определении права, подлежащего применению, толкование юридических понятий осуществляется в соответствии с российским правом, если иное не предусмотрено законом. Предусмотрен также случай, когда возможно применение иностранного права при квалификации юридических понятий, не известных правовой системе государства, где рассматривается спор.

Последним в вопросе о квалификации является освещение еще одной, не менее сложной проблемы, именуемой «предварительным вопросом». Информация об этой специфической категории, встречающейся при исследовании вопросов квалификации, необходима для правильного представления о том круге фактических обстоятельств, установление которых необходимо для объективного рассмотрения гражданско-правового спора, имеющего международный характер.

Предварительный вопрос — это правовая оценка фактических обстоятельств, сопутствующих рассмотрению основного правоотношения.

Категория «предварительный вопрос» является чисто условным обозначением тех действий, которые необходимо выполнить до определения применимого права или в процессе его применения. Исключительного перечня таких действий или их закрепления в законодательстве не существует, поскольку для каждой правовой ситуации приемлемы свои конкретные действия. К таким действиям могут относиться: выборочное толкование отдельных терминов; сопоставление понятий одной правовой системы с аналогичными понятиями другой правовой системы, оценка возможности их замены; определение юридической силы решений, вынесенных в иностранном государстве, которые в последующем могут быть положены в основу данного разбирательства; установление юридически значимых фактов, играющих большую роль для данного правоотношения (например, при определении наследников по завещанию, обсуждении вопроса о том, является ли само завещание действительным).

Предварительный вопрос, не получивший законодательного закрепления, решается на основе тех же правил, которые применяются при квалификации.

10.Проблемы применения и установления содержания норм иностранного права в МЧП.

1. В современных условиях после перехода нашего государства от, по существу, закрытого к открытому обществу, когда резко возрос объем гражданско-правовых отношений с иностранным элементом, когда не только суд, но и другие государственные органы должны применять иностранное право не только в силу действия принципа автономии воли сторон, но и в силу коллизионных норм, установленных внутренним законодательством или международным договором, вопрос об установлении содержания иностранного права из чисто теоретической категории стал переходить в проблему практического характера.

Перед судами, рассматривающими споры в области международного частного права, возникает непростая проблема - установить содержание иностранного права. Иностранное право подлежит применению не только в силу отсылки к нему коллизионных норм, но и в других случаях (определение статуса иностранного лица - стороны в процессе, полномочий представителя такого лица и др.). Кроме того, иностранное право применяется не только третейскими судами, судами общей юрисдикции, арбитражными судами, но и другими государственными органами (нотариат, загс и т.д.). В ст. 166 СК РФ говорится об установлении содержания норм иностранного права судом или загсами.

Согласно действующему в России законодательству суды применяют иностранное право в случаях, предусмотренных законом и международным договором.

В ГПК РФ установлено, что суд в соответствии с федеральным законом или международным договором Российской Федерации при разрешении дел применяет нормы иностранного права (п. 5 ст. 11). Более развернутая формулировка применяется в АПК РФ. Согласно п. 5 ст. 13 АПК РФ арбитражный суд в соответствии с международным договором РФ, федеральным законом, соглашением сторон, заключенным в соответствии с ними, применяет нормы иностранного права.

2. Включение в ГК РФ ст. 1191 "Установление содержания норм иностранного права" имеет принципиальное значение. В п. 1 этой статьи предусмотрено следующее:

"При применении иностранного права суд устанавливает содержание его норм в соответствии с их официальным толкованием, практикой применения и доктриной в соответствующем иностранном государстве".

Из этого положения ГК РФ, а также из ГПК РФ (п. 5 ст. 11) и АПК РФ 2002 г. (п. 5 ст. 13) следует, что судья обязан применять в соответствующих случаях нормы иностранного права. Однако правило такого рода легче сформулировать в законе, чем применить на практике.

В суде любой страны применение иностранного права связано с большими трудностями, поскольку судей нельзя обязать знать право другого государства. Сложность применения иностранного права для российских судов объясняется и тем, что до 90-х гг. XX в. практика применения иностранного права в государственных судах (в отличие от международных третейских судов) была крайне незначительной. К тому же она и не публиковалась.

ГК РФ (п. 1 ст. 1191) в виде общего правила возлагает именно на суд установление содержания норм иностранного права исходя из общепринятого в России и многих других странах принципа, согласно которому иностранное право должно применяться таким же образом, как оно применяется в соответствующем государстве. При этом предусмотрен четкий порядок определения содержания норм иностранного права. Российский суд не вправе основываться только на тексте таких норм. Он должен учитывать их официальное толкование и судебную практику применения, а также доктрину в соответствующем иностранном государстве. Очередность использования того или иного способа установления содержания норм иностранного права определяется в порядке, действующем в государстве, право которого подлежит применению. В связи с этим следует учитывать несовпадающие подходы к значению судебной практики, в частности, в государствах континентальной Европы и в государствах, где действует англо-американская система "общего права" (common law).

В силу коллизионных норм, установленных законодательством или международным договором в одном государстве, должны применяться материальные нормы иностранного права именно как правовые нормы, а не как фактические обстоятельства. Но такое применение не может быть идентичным применению отечественного материального права. Особенность применения иностранной нормы состоит в том, что она должна применяться так, как в стране, ее принявшей, и толковаться так, как она толкуется в этой стране.

Если суд применяет иностранное право, то он должен применять не только иностранные законы, но учитывать обычаи, судебную практику (судебные прецеденты) в тех пределах, в каких они признаются источниками права в этих государствах (п. 1 ст. 1191 ГК РФ).

Так, если речь идет о какой-либо статье Гражданского кодекса Бельгии, то она должна применяться так, как ее положения толкуются бельгийским Кассационным судом. То обстоятельство, что в Бельгии, как и во Франции, действует один и тот же Кодекс Наполеона и что Кассационный суд Франции толкует эту статью иначе, значения не имеет. Неправильное применение иностранного закона в той же мере, как и ошибка в применении отечественного закона, служит в РФ основанием для пересмотра судебного решения (в отличие, например, от практики ФРГ, Франции и ряда других стран).

Таким образом, применение иностранного права в России в принципе осуществляется судом во исполнение своих правоприменительных функций (т.е. ex officio). Из такого же подхода исходит законодательство ряда государств (Австрии, Венгрии, Турции, Италии и др.). Согласно п. 1 ст. 16 Закона о международном частном праве Швейцарии 1987 г. "содержание иностранного права устанавливается судом. При этом суд может обратиться за содействием к сторонам. При рассмотрении имущественных дел доказывание содержания иностранного права может быть возложено на стороны".

Из такого подхода исходит и законодатель, поскольку ст. 1191 ГК РФ предусматривает возможность для стороны предоставлять документы, подтверждающие содержание норм иностранного права, на которые стороны ссылаются в обоснование своих требований или возражений, а также иным образом содействовать суду в установлении содержания этих норм (п. 2 ст. 1191). Более того, в отношении требований, связанных с осуществлением сторонами предпринимательской деятельности, бремя доказывания содержания норм иностранного права может быть возложено судом на стороны (п. 2 ст. 1191 ГК РФ).

Таким образом, имеются различные способы установления содержания иностранного права, к ним, в частности, относятся следующие:

- обращение за содействием и разъяснениями к Министерству юстиции РФ и иным компетентным органам или организациям (например, в Торгово-промышленную палату РФ, научно-исследовательские организации);

- обращение к органам или организациям иностранных государств;

- привлечение в качестве экспертов соответствующих специалистов.

Поскольку практика показала недостаточную эффективность использования этих способов для установления содержания иностранного права, в современных условиях проявляется тенденция более активного обращения к сторонам в деле. Так, в одном из решений федеральный арбитражный суд, отменяя решения нижестоящих инстанций, указал, что в целях установления содержания иностранного права и практики его применения суд вправе обратиться к лицам, участвующим в деле, с предложением представить документы, подтверждающие содержание соответствующих норм иностранного права.

Для более эффективного установления содержания иностранного права наряду с новым подходом к вопросам возложения бремени доказывания содержания иностранного права на стороны и более активным использованием органами юстиции новых технических возможностей в области информации большое значение приобретает развитие международного сотрудничества в этой области. Отметим, что Россия стала участницей Европейской конвенции об информации относительно иностранного законодательства 1968 г., в которой участвуют более 40 государств. Эта Конвенция предусматривает, что договаривающиеся стороны обязуются предоставлять друг другу в соответствии с ее положениями информацию относительно своего законодательства и процедур в гражданской и коммерческой сферах, а также относительно их судебной системы.

Особое внимание уделяется в России сотрудничеству в этой области со странами СНГ, а также с государствами Балтии, в которых проживает большое число российских граждан и соотечественников. Согласно ст. 15 Минской конвенции 1993 г. и Кишиневской конвенции 2002 г. центральные учреждения юстиции стран СНГ по запросу предоставляют друг другу сведения о действующем или действовавшем на их территориях внутреннем законодательстве своих стран и о практике его применения. Аналогичные положения в отношении предоставления информации высшими судебными органами и министерствами юстиции предусмотрены Киевским соглашением 1992 г. (ст. 12). В двусторонних договорах о правовой помощи, заключенных Россией с Азербайджаном, Киргизией, Литвой, Молдавией, Эстонией, предусмотрено, что сведения о действующем или действовавшем в этих государствах законодательстве и практике его применения будут давать министерства юстиции и прокуратура, а в договорах с Грузией и Латвией в качестве таких органов определены министерства юстиции. Отметим также, что в 1999 г. ВАС РФ и Верховный Суд Республики Казахстан заключили Соглашение о взаимном сотрудничестве и обмене информацией. ВАС РФ заключил аналогичные соглашения с соответствующими судами Белоруссии, Украины и Узбекистана (см. подробнее § 5 гл. 18).

3. В законах ряда стран нашла отражение ситуация, при которой суду не удается установить содержание подлежащего применению иностранного права. В ст. 16 швейцарского Закона о международном частном праве установлено, что, если содержание иностранного права не поддается установлению, применяется швейцарское право. По этому пути пошло законодательство Грузии и Азербайджана. Согласно Закону о международном частном праве Грузии 1998 г., если установление сути правовых норм иностранного государства, несмотря на осуществление соответствующих мер, остается безрезультатным или потребует неоправданных расходов и одна из сторон в процессе не сможет установить сути этих норм и обосновать их принципы, суд будет применять право Грузии. Аналогичное правило содержится в Законе Азербайджана о международном частном праве 2000 г.

В п. 3 ст. 1191 ГК РФ предусмотрено, что, если содержание норм иностранного права, несмотря на предпринятые в соответствии со ст. 1191 меры, в разумные сроки не установлено, применяется российское право.

Поскольку определение понятия "разумные сроки" в приведенном пункте ст. 1191 не дается, это может быть установлено после того, как сложится практика в нашей стране. Это положение ГК РФ (ст. 1191) аналогично правилам, содержащимся в законодательстве многих других стран, например Швейцарии, Италии и Венгрии.

Применение данного правила предусмотрено в качестве крайней меры, когда, несмотря на предпринятые усилия, суду не удается установить содержание норм иностранного права. Законодательство некоторых стран (например, Италии) закрепляет для суда обязанность, до того как прибегнуть к этой мере, использовать другие коллизионные нормы, если таковые существуют, установленные в отношении тех же фактических обстоятельств. Как вытекает из закона, в правоприменительной практике российских судов использование правила, закрепленного в п. 3 ст. 1191 ГК РФ, допустимо также лишь в исключительных случаях (см. об этом подробнее в гл. 18).

11.Понятие «коллизии коллизий» и «хромающих отношений» в МЧП.

Коллизия коллизий. Еще одним явлением, весьма часто встречающимся в практике международных отношений гражданско-правового характера, которое сопровождает коллизионный метод регулирования, выступает «коллизия коллизий ». Расхождения в материальном праве различных государств обусловливают коллизию права, выражающуюся в том, что одним и тем же фактическим составам могут быть даны различные юридические оценки, поскольку речь идет о несовпадающих в своем содержании определенных национальных материально-правовых нормах. Различия же в коллизионных нормах порождают как бы двойное расхождение-коллизию коллизий. Таким образом, коллизия коллизий — это явление столкновения между коллизионными нормами различных государств, заключающегося в несовпадении используемых ими (точнее, коллизионными привязками) формул прикрепления, иначе, коллизионных принципов. В результате этого явления имеют место так называемые хромающие отношения, т.е. действительные, имеющие юридическое значение согласно правопорядку одних государств, и недействительные, неправомерные, не имеющие юридической силы — по праву других государств. Устранение коллизии коллизий возможно благодаря унификации коллизионных норм в широком международной масштабе или на уровне двусторонних межгосударственных договорно-правовых отношений.

В рамках рассматриваемого явления различают положительные и отрицательные коллизии. Если в конкретной ситуации в результате указанного несовпадения коллизионных привязок два или более правопорядка претендуют на регулирование данного отношения, имеет место положительная коллизия. Случай противоположного характера, т.е. когда ни один из рассматриваемых правопорядков не объявляет себя компетентным в силу содержания и действия соответствующих национальных коллизионных норм, могущих быть примененными для регулирования имеющегося отношения, квалифицируется как отрицательная коллизия. Необходимой иллюстрацией в этом плане служит сопоставление коллизионных норм, регламентирующих личные права (статус) физического лица соответственно Великобритании и Франции. Указанное будет подчиняться, по праву Великобритании, закону того государства, где домицилировано лицо, а по правопорядку Франции — закону того государства, гражданином которого оно является. Так, в отношении регулирования личного статуса французского гражданина, домицилированного в Англии, будут объявлять себя компетентным и закон Великобритании, и закон Франции. Это— положительная коллизия. В то же время англичанин, постоянно проживающий во Франции, не получит ответа на какие-либо вопросы, связанные с его личными правами, поскольку по английскому закону это должен определять французский правопорядок как закон страны домициля данного лица, а закон Франции будет подчинять регулирование закону гражданства (подданства), — т.е. английскому праву. Указанное составит отрицательную коллизию. Подобные явления рождают в практике международного частного права «хромающие отношения».

В рамках рассматриваемого явления коллизии коллизий, как показано в примере, существует и другой негативный фактор, сопровождающий реализацию коллизионно-правового метода регулирования отношений в МЧП, — обратная отсылка и отсылка к закону третьего государства.

В силу указывавшихся дифференциации и усложнения коллизионного регулирования законодательные акты, располагая соответствующими иерархически выстроенными системами норм, устанавливают очередность обращения к соответствующим образцам поведения, вследствие чего юридические конструкции, имеющиеся в последовательно зафиксированных решениях, которые были заложены в содержание норм, реализуются в практическом плане в самих отношениях субъектов хозяйственного и гражданского оборота. В конечном итоге и это служит достижению необходимого правового эффекта.

В новейшей литературе по МЧП при анализе коллизионного права отмечается такое явление, как сочетание коллизионных норм. Оно вызвано необходимостью «дифференциации объема коллизионной нормы с целью принятия справедливых, соответствующих разнообразным ситуациям решений, выделения отношений, отличающихся спецификой фактического состава, требующих специальных оснований для определения применимого права». Одним из частных случаев сочетания служат рассмотренные выше парные нормы: общая норма плюс изъятие, хотя и не исчерпывают ситуацию полностью. Нередко коллизионные нормы относятся к разным сферам однородных отношений и лишь взятые вместе, они охватывают весь объем таких отношений.

По мнению некоторых авторов, деление коллизионных норм на генеральные (основные) и субсидиарные (вспомогательные, или дополнительные) связано с нормативной конкретизацией. В тех случаях, когда главное правило, закрепленное в норме, не может в силу каких-либо причин быть использовано или является недостаточным, но имеется еще одно или несколько других предписаний, близких по своему существу к основному, выбор применимого права осуществляется на основании последнего (или последних). Нередко такие правила существуют не изолированно друг от друга, а в соподчинении — при невозможности применения одного следует обратиться к другому, при невозможности и этого — должна быть применена следующая соответствующая формула и т.д.

Нередко в национальных кодификациях международного частного права устанавливается соответствующая иерархия коллизионных правил («цепочки» коллизионных норм, как называет их Г.К. Дмитриева, «объединения» или «ассоциации», как именует их В.П. Звеков) в целях более упорядоченного их применения и в конечном итоге более совершенного, целесообразного с точки зрения разных фактических составов, правового регулирования определенных отношений. В частности, венгерский Закон о международном частном праве 1979 г. содержит следующую иерархию коллизионных предписаний, в том, что касается, например, личного закона физического лица: «(1) Личный закон человека — это закон того государства, гражданином которого он является... (2) Если лицо имеет несколько гражданств и одно из них венгерское, то его личным законом является венгерский закон. Личным законом лица, которое имеет несколько гражданств и ни одно изних не является венгерским гражданством, а также лица без гражданства является закон государства, на территории которого они имеют местожительство, а если имеют местожительство и в Венгрии, то венгерский закон. Личным законом лица, имеющего за границей несколько местожительств, является закон государства, с которым оно связано наиболее тесным образом».

В новейших работах по этому поводу справедливо подчеркивается, что в отдельных сферах регулирования гражданско-правовых отношений подобные «системные образования» коллизионных норм приходят на смену обособленным коллизионным правилам и «действуют как единый механизм, элементы которого взаимосвязаны и взаимообусловлены. Для таких образований характерны: общее (генеральное) правило и многочисленные исключения из него, в свою очередь разветвляющиеся по направлениям; обращение к субсидиарным привязкам, их дифференциация; определение общих принципов, которым должны соответствовать привязки-исключения и субсидиарные привязки».

12.Интерлокальные, интерперсональные и интертемпоральные коллизии в МЧП.

Интерлокальные коллизии — это коллизии, обусловленные наличием в одном государстве нескольких правовых систем, каждая из которых может регулировать частноправовые отношения международного характера.

В законодательстве не содержится термин «интерлокальные коллизии», хотя эта проблема, связанная с выбором применимого права в государстве со множественностью правовых систем, в доктрине уже давно существует.

Различия в содержании этих внутригосударственных правовых систем и создают коллизии, которые, в отличие от межгосударственных коллизий, «привязаны» локально, к одному государству. Именно поэтому при выборе сторонами американского права правильнее указывать не право США, а право штата Нью-Йорк, учитывая, что право одного штата может существенно отличаться от права другого. В случае если такого указания не будет, российский суд будет вынужден самостоятельно искать компетентное право, руководствуясь при этом не российским правом, а правом США. Если же в праве США не предусмотрено соответствующих норм по выбору компетентной внутренней правовой системы, российский правоприменитель будет вынужден руководствоваться принципом наиболее тесной связи, самостоятельно осуществляя поиск «подходящей» к регулированию правовой системы конкретного штата.

Порядок разрешения интерлокальных коллизий стал предметом закрепления не только национального законодательства, но и международных конвенций. Показательной в этом смысле является Кейптаунская конвенция о международных гарантиях в отношении подвижного оборудования 2001 г. Согласно статье 5 Кейптаунской конвенции, если государство состоит из нескольких территориальных единиц, имеющих собственные правовые нормы в отношении, подлежащего урегулированию вопроса, то выбор права соответствующей территориальной единицы определяется правом этого государства. При отсутствии нормы по этому поводу применяется право территориальной единицы, с которой данное правоотношение связано наиболее тесным образом.

К интерперсональным коллизиям относятся коллизии, обусловленные наличием в государстве нескольких правовых систем, предназначенных для регулирования частноправовых отношений между различными группами лиц. В качестве основы объединения определенного круга лиц могут служить различные критерии: вероисповедание («право для мусульман» и «право для иудеев» в странах Востока) или степень цивилизации («право метрополии» и «право для туземцев» — при существовании колоний). В настоящее время существование интерперсональных коллизий, основанных на расовой дискриминации, уже, разумеется, не является распространенным явлением, хотя возможность наличия таких интерперсональных коллизий не выглядит сугубо теоретическим домыслом.

В статье 1188 ГК РФ, регулирующей применение права с множественностью правовых систем, не проводится различий между интерлокальными и интерперсональными коллизиями. Исходя из этого, можно предположить, что интерперсональные коллизии будут решаться так же, как и интерлокальные, учитывая, что и те, и другие возникают в пределах одного государства, и их разрешение является прерогативой этого государства. Именно такое толкование представляется правильным на основе анализа статьи 1188. Вместе с тем в юридической литературе высказываются и другие мнения, в частности, о том, что интерперсональные коллизии отражают различия между церковным и гражданским правом, а не являются показателем различных правовых систем. Это обусловлено тем, что, в первую очередь, говоря об интерперсональных коллизиях, различают три системы права, основанные на религиозных течениях: мусульманство, индуизм и иудаизм.

Интертемпоральные коллизии представляют собой коллизии, обусловленные наличием разновременно принятых правовых актов, предназначенных для регулирования одинаковых частноправовых отношений. Как правило, все исследователи, рассматривая интертемпоральные коллизии, отмечают их тождество с вопросом, именуемым в теории права как действие закона во времени. Однако данное указание не мешает отдельно рассматривать интертемпоральные коллизии в аспекте МЧП (причем не только в учебной литературе, но и в авторитетных научно-практических комментариях к VI разделу ГК РФ).

Обоснованность такого подхода состоит в том, что статья 1188 ГК РФ закрепляет общий принцип, которым должен руководствоваться российский юрисдикционныи орган при применении права иностранного государства: разрешение внутригосударственных коллизий любой разновидности осуществляется по правилам того государства, право которого должно быть применено. Соответственно этому принципу и будет выбираться правовой акт (принятый ранее или принятый позднее) — по правилам, установленным законодателем соответствующего иностранного государства, в основе которых лежит либо иерархия правовых актов, либо дата принятия.

13.Правовые режимы в МЧП.
Национальный режим означает распространение на иностранцев тех же правил, что и на отечественных граждан, и устанавливается, как правило, по международным договорам (например, по Парижской конвенции 1883 г. об охране прав промышленной собственности) и источникам национального права (например, по конституции).

Специальный режим предусматривает особые правила для иностранцев и устанавливается по национальному праву.

Режим наибольшего благоприятствования, в соответствии с которым лицам какого-то определенного государства предоставляются те же льготы и преимущества, что и лицам любого другого государства. Поэтому иначе он называется сравнительным. Режим наибольшего благоприятствования устанавливается по международным договорам, например, соответствующие положения содержатся в двусторонних договорах о правовой помощи, торгово-экономических отношениях, о содействии и охране инвестиций.

Могут быть и другие режимы, например, преференциальный, предусматривающий предоставление льгот и преимуществ на односторонней основе.

В основном для иностранцев в РФ действует национальный режим. Он закреплен в Конституции РФ, ГК РФ, ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в РФ».

Ограничения, которые распространяются на всех иностранцев, часто связаны с запретом занимать определенные должности. Иностранцы не имеют права находиться на государственной или муниципальной службе, замещать должности в составе экипажа судна, плавающего под Государственным флагом РФ, в соответствии с ограничениями, предусмотренными Кодексом торгового мореплавания РФ, быть членом экипажа военного корабля РФ или другого эксплуатируемого в некоммерческих целях судна, а также летательного аппарата государственной или экспериментальной авиации, быть принятыми на работу на объекты и в организации, деятельность которых связана с обеспечением безопасности РФ.

Ограничения, применяющиеся к некоторым категориям иностранцев, обычно зависят от того, является ли иностранец проживающим, временно проживающим или временно пребывающим.

Постоянно проживающие в РФ иностранцы – это лица, получившее вид на жительство (документ, выданный в подтверждение права на постоянное проживание в РФ, а также права на свободный выезд из РФ и въезд в РФ. Вид на жительство, выданный лицу без гражданства, является одновременно документом, удостоверяющим личность).

Временно проживающие в РФ иностранцы – это лица, получившие разрешение на временное проживание (подтверждение права временно проживать в РФ до получения вида на жительство, оформляется в виде отметки в документе, удостоверяющем личность, либо в виде документа установленной формы, выдаваемого в РФ лицу без гражданства, который не имеет документа, удостоверяющего личность).

Временно пребывающие в РФ иностранцы – это лица, прибывшие в РФ на основании визы или в порядке, не требующем получения визы.

14.Взаимность и реторсия в МЧП.

В отношениях между государствами необходимо стремиться к установлению деловых отношений и связей в области экономики, культуры, торговли и др. Наше государство всегда стремилось и стремится за установление таких связей, в том случае если другие государства хотят сотрудничать с Россией. Подобные связи начинают свое развитие с равноправия, которое находит свое выражение во взаимном признании государствами законов, которые действуют на их территории.

В международном частном праве принцип взаимности понимается в широком и узком смыслах. В широком смысле данный принцип представляет собой предоставление лицу в иностранном государстве таких же прав, которые ему бы предоставило собственное государство. Например, русский гражданин поехал отдыхать на автомобиле в другую страну, в России он имел право собственности на данный автомобиль, следовательно, в иностранном государстве он так же будет иметь право собственности на этот автомобиль. В более узком смысле под взаимностью понимается предоставление определенного режима, а именно национального режима или режима наибольшего благоприятствования.

Конечно же, в законодательствах разных государств имеются существенные различия, что приводит к затруднению использования взаимности, но, вводя оговорку о взаимности в международный договор, государства преследуют цель обеспечить правами граждан и организации за границей.

В отечественной доктрине и практике закрепилось правило, и оно включено в ч. 3 ГК (п. 1 ст. 1189): «Иностранное право подлежит применению в РФ независимо от того, применяется ли в соответствующе