Глава 13.1. Магия Огня.

Познавай даже недоступное!

Два белых крыла равномерно опускались и поднимались по обе стороны от меня, нарушая все законы здравого смысла и физики, ведь если ты летишь на существе, машущем крыльями, ты должен то подниматься, то опускаться. Однако белоснежная аликорночка с монаршим презрением игнорировала сей факт, словно её прибили к определённой орбите. Устало прикрыв глаза, отворачиваюсь от опускающегося солнца и смотрю вниз: Селестия уже несколько минут неторопливо нарезала круги около астрономической башни Кантерлота, словно не могла решиться на посадку.
Даже глупец мог бы понять, что принцесса о чём-то думает, пытаясь решить некую задачу.
— Что-то не так, Тия?
Встрепенувшись, кобыла повернулась в мою сторону, продолжая нарезать идеальные круги.
— Нет, я… Я просто вспоминала, как уже носила тебя на себе в День Очага.
Печальная улыбка тронула мои губы, когда я вспомнил то время. «Эх, как все просто было…» Видимо, мысли сильно отразились на моем лице, так как Селестия замерла в воздухе.
— Почему такое печа-а-альное лицо? — поинтересовалась аликорночка, использовав забавную игру слов о длине лица.
— Сожаление о бездарно профуканном времени, ничего более. Прости.
Кивнув, она мягко спланировала вниз, и стоило её копытам коснуться камней башни, как нас на мгновение окружила золотистая сфера, которая тотчас лопнула. Недоуменно оглянувшись, я сполз со спины пони, после чего та повернулась в мою сторону.
— Чары маскировки. Думаю, наши подданные сильно удивились бы, увидев такую странную картину.
Согласно киваю, после чего делаю шаг в сторону люка, однако неуловимым для глаз способом Селестия оказывается между мной и выходом.
— Сперва ты объяснишь мне, что тебя гнетёт.
— Ты знаешь, в чем дело, Селестия…
Она нахмуривается и качает головой.
— Нечто другое. Кажется, это касается твоего табуна. Не забывай, Дэс, мне больше тысячи лет. Когда надо, я могу читать чужие эмоции, просто посмотрев на лицо собеседника.
— Сильно тебе это помогло с Кризалис, — негромко пробурчал я, за что получил тычок копытом в бок от вновь переместившейся кобылы.
— Ау! Окей, я расскажу, но потом ты обещаешь научить меня этой странной телепортации!
Аликорночка покровительственно улыбается и садится на пол башни, готовясь слушать…

* * *

Селестия громко фыркнула и покачала головой, поднимаясь на ноги и направляясь к люку.
— Мне казалось, что она уже выросла из таких глупых игр. Да и моя ученица не показала себя с лучшей стороны. А касаемо твоих подруг… Поверь, об этом точно никто не вспомнит.
— Эй, стоп, это, конечно, спорный вопрос, но его можно отложить. Ты обещала научить меня этому заклинанию!
Принцесса поворачивает голову в мою сторону и качает головой.
— В этом трюке нет магии телепортации. Пойдём, тебе надо отдохнуть и набраться сил. С сегодняшнего дня ты будешь изучать то, что знаю я. И ещё кое-что.
Дождавшись, пока я вопросительно посмотрю на неё, Тия указала копытом в сторону Понивилля.
— Тебе не следует общаться с табуном ближайшие дни. Мы будем учиться сдерживать Призывающего другими способами.
Несмотря на мой недоверчивый взгляд, принцесса больше не проронила ни слова, первой покинув башню.

* * *

Странное ощущение чьего-то присутствия заставило меня открыть глаза и сесть на кровать. Первые несколько секунд я не понимал, где я нахожусь и что происходит, однако события предыдущего дня вновь напомнили о себе, заставив осознать, что сейчас мое тело покоилось на круглой кровати в моих апартаментах в Кантерлотском дворце. Сейчас мой табун находился в Понивилле, Селестия лично попросила Луну остаться там до того, как она решит, что я «готов». К чему я должен быть готов, увы, так и не понял, но принцесса Дня подарила мне надежду. А обнадёженный человек готов на многое.
Тихий шелест перьев заставил меня повернуться в сторону открытой двери на балкон и обнаружить там дневного диарха Эквестрии, с задумчивым видом смотрящего на светлеющее ночное небо.
— Скоро рассвет, — сообщила она в никуда, словно знала, что я уже проснулся. Зевнув с недовольным видом, я с трудом заставил себя покинуть тёплую кровать и накинуть на себя лишь плащ — мне ли смущаться Селестии, которая видела меня от и до, когда Твайлайт и её сестра притащили покрытого пеплом пришельца?
— Увы, я больше ночное создание, не в обиду тебе будет сказано.
Принцесса Дня лишь описала глазами полукруг, после чего зажгла рог. На мгновение моё существо пронзил мощный зов, исходящий от пони — Селестия звала светило. Это заклинание отличалось от подъёма луны, однако не своей структурой, но характером того, кого звало.
Солнце точно отличалось от луны. Моя попытка дотянуться до источника света и тепла вызвала ярость древней сущности. Мощный удар за мгновение пробил ментальный барьер, оголяя остатки души. Казалось, сейчас солнце, просто бросив мрачный взгляд в мою сторону, спалит меня дотла, когда между нами появилась преграда. Нет, не так…
Это скорее походило на мягкий укор, идущий от кого-то рядом со мной, достаточно сильного, чтобы управлять и звать светило. Неосознанно качнувшись в сторону моего защитника… я оказываюсь на балконе, судорожно вцепившись в белоснежную шкурку Селестии.
Не белоснежную. Едва соображая, пытаюсь осознать, что на белом делает красная краска, и неловко стираю липкую жидкость. Мгновением позже Селестия открывает глаза и с испуганным возгласом заключает меня в телекинетический захват. С негромким хлопком откуда-то появляется полотенце, которым она зачем-то трёт моё лицо, и лишь когда жуткий позыв заставил меня практически отрыгнуть кровью, до меня дошло, что принцесса Дня покрыта моей кровью, которая, кажется, сочилась из самих пор лица и рта.
К слову, Селестия очень быстро устраняла последствия солнечного гнева, быстрыми вспышками чар исправляя что-то в моей ауре и тщательно убирая кровь с лица.
— Дура, дура, дура… — тихо бормотала она, в очередной раз проводя окровавленным полотенцем по моему лицу. — Забыла, что тебе известны основы чар. Ложись, Дэс, сейчас…
Насильно уложив меня на пол, Селестия сосредоточенно зажмурилась, и через несколько секунд её рог окутался тёмной дымкой, после чего луч тёмной энергии вонзился мне в голову, убирая остатки неприятного «знакомства».
Когда мы оба, наконец, избавились от последствий, Тия устало выдохнула и оперлась о бортик балкона.
— Не лучшее начало обучения. Обычно мои ученики наблюдают за поднятием солнца со стороны, а не бросаются в мой домен сломя голову.
— Домен? — я с любопытством повернул голову в её сторону, все ещё лёжа на полу.
— Ну да. Домен солнца и огня. Все Первоэлементы имеют нечто вроде своих владений. Между прочим, когда ты поднимаешь луну, твоё «я» находится в домене ночи. Увы, ты там не хозяин и даже не можешь выполнять другие действия, кроме как то, что указано в твоей «Литургии». Мы с Луной уже разбирали эту проблему. Однако есть домены, в которых ты уже неплохо освоился.
Подобное заявление было таким абсурдом, что я даже не стал спорить. Что-то такое попадалось мне, когда мы с Твайлайт разгребали старые книги, однако бо́льшая часть единорогов-теоретиков заявляли о том, что все жители Эквестрии так или иначе соприкасаются с большинством магических плоскостей, однако…
«… однако мало кто из живущих ныне жителей Эквестрии может по своему желанию проникнуть в любой из доменов мира, ибо удел это лишь великих», процитировал я пришедшую на ум строчку.
Селестия тихо рассмеялась, приложив копытце к губам.
— О, так значит, вы с моей ученицей читали работы Грима Блэкхуфа? Да, он очень категорично отзывался о любых попытках проникнуть в домены. И всё же, один из них настолько близко, что ты лишь недавно его покинул.
— Сны? — неуверенно предположил я, на что принцесса согласно кивнула.
— Верно, Дэс. Мир Грёз — домен Луны, именно там она может по-настоящему называться богиней. Это не значит, что она там полновластный властелин, однако это то, что можно назвать владениями. Мир Ночи также под её крылом. Ты должен был замечать, что даже её шкурка меняет оттенок в зависимости от того, какая будет ночь.
Я облегчённо выдыхаю и принимаю сидячее положение, устроившись рядом с Селестией.
— Когда-то я заметил эту особенность, но потом перестал обращать на неё внимание… Но я не понимаю, к чему ты ведёшь?
На балконе воцарилась тишина. Лишь иногда Селестия водила копытцем по полу, словно проверяя моё терпение. А я, уже знакомый с подобным поведением, молча наблюдал за движением солнца. И моё терпение было вознаграждено.
— Для того, чтобы бороться с чем-то внутри себя, ты должен познать своё «я», осознать свои сильные и слабые стороны, Дэс. Любовь — сильная магия, однако её сила растёт с тем, как ты сам поднимаешься над собой. Не только в моральном плане — я вижу, как сильно ты любишь своих кобыл, но и в плане твоих навыков. У тебя не было моментов, когда Призывающий был готов вырваться на свободу, но ты отбросил его назад?
Медленно качаю головой, когда внезапно мозг пронзает мысль: зов, борьба, барьер, я откинул проклятье, обратившись к своему настоящему «я», сущности мёртвого.
Селестия удовлетворённо кивает, наблюдая за выражением моего лица.
— Да, я вижу, что ты начинаешь понимать. И твой полноправный домен будет…
— Смерть, — бесцеремонно прерываю я принцессу, со стоном откинувшись на перила балкона. — Ну почему я всегда источник чего-то мрачного и тёмного? Хоть бы раз ко мне пришла фея или аликорночка и сказала: «Будешь ты, Дэс, заведовать дружбомагией, когда станешь достоин!»
Прижав копытце ко рту, Селестия попыталась сдержать смех, однако вскоре уже совсем не по-королевски хохотала, раскачиваясь из стороны в сторону и хлопая себя крыльями по бокам.
— Я могу поставить корону на кон, что ты был бы категорически против.
Признавая правоту пони, смеюсь в ответ, прислонившись к ней плечом.
— Фуф… — наконец произнесла Тия, вытирая выступившие слезы кончиком пера. — Тебе точно не подошёл бы какой-нибудь радужный костюмчик и скипетр со звездой. {П.б.: Чёрт, я себе это представил. Лучше бы я этого не делал. У меня минут пять была укатайка…}
— Туше, Селестия, туше… Но всё-таки, я не понимаю, почему нельзя задавить Призывающего любовью?
На пару мгновений задумавшись, она создала мерцающую проекцию в виде сферы и начала объяснения, активно жестикулируя и двигая золотистые фигурки в воздухе.
— Пойми, что пока ты не найдёшь своих истинных избранниц, тебе нужно подпитывать свою защиту. Однако одна и та же любовная энергия… скажем так, «приедается», и потому нужен внутренний стержень. Более того, Дэс, — на этом моменте Селестия ткнула копытцем в часть сферы. — Наши маги изучили образцы твоей энергии, взятой ещё тогда, когда ты был в лабораториях замка. Знаешь ли ты, что на создание лука Луны ты тратишь ещё и любовную энергию? Иначе никак нельзя объяснить тот факт, что достаточно неопытный чародей, прибывший из иного мира, где магии нет вообще, внезапно так стабильно держит созданные предметы.
Чем реже ты используешь оружие из магии или Литургии, тем больше любовной энергии сдерживает монстра внутри тебя. А зная твою любовь попадать в неприятности, вполне логичным решением будет обучать тебя чему-то ещё. Например, ближнему бою…
Наступает моя очередь рассмеяться и закутаться в плащ.
— Я не хочу ничего сказать, но разве пони вообще помнят что-нибудь из битвы хотя бы на копьях?
— В моей памяти хранится много информации, Дэс, — спокойно ответила Селестия, глядя на солнце. — Не знаю, что именно тебе рассказала моя сестра, но один из трёх стилей, что она тебе преподала, был изобретён под моим руководством. Тот, в чьей основе лежит магия земных пони.
— Земных пони? Ты?
С тихим вздохом Селестия поднялась на ноги и прошлась передо мной туда-сюда.
— Как думаешь, кем я могла родиться, не будучи аликорном?
— Эм, единорогом? — предположил я, недоуменно склонив голову набок.
Принцесса Дня недоуменно приподняла бровь.
— Почему?
— Ну-у-у… — неопределённо протянул я, оглядывая кобылу с ног до головы. — У тебя изящное тело и утончённые пропорции, какой ещё пони ты могла бы быть?
К моему удивлению Селестия покраснела и торопливо повернулась в сторону перил, прокашлявшись и прочистив горло.
— Спасибо, конечно, за такой комплимент, однако мой рост с точки зрения аликорнов прямо-таки кричит о связи с землёй. На самом деле, я не особо хорошо использую магию. Разумеется, с точки зрения Древних, — поправилась Тия, заметив мой скептический взгляд. — Я даже не смогла одолеть Найтмер Мун, хотя Луна, что более заметно, родилась бы пегасом — её силы постоянно в движении. Именно потому она достигла определённых успехов в заклинаниях трансформации. Она же на самом деле приложила копыто к созданию двух других стилей, что ты используешь вместе с косой.
— Мне всегда было интересно, если бы Твайлайт хоть на мгновение заинтересовалась оружием, насколько велик был бы её потенциал в магическом танце клинков?
На мой вопрос Селестия не дала ответа, вместо этого задумчиво глядя куда-то вдаль, словно смотрела на что-то, находящееся за гранью взора обычных существ.
— Просто поверь мне, ты бы не захотел это узнать, — наконец слабо улыбнулась она, поворачиваясь в мою сторону. — Но до обучения бою мы окунёмся в мир магии. Сейчас можешь досыпать, но к полудню я жду тебя в тайной библиотеке.
С этими словами она расправила крылья и в несколько сильных взмахов поднялась в воздух и полетела в сторону одной из дворцовых башен.
— Проснитесь, больной, вы забыли принять снотворное… — с этими словами я захлопнул за собой дверь балконе и упал на кровать. Несколько минут прошли в попытках уснуть…

* * *

Проходящие мимо кабинета Королевского Ночного Гварда стражники невольно вздрогнули от громкого вопля, прорвавшегося сквозь стены замка.
— ТВОЮ МАТЬ, Я ТЕПЕРЬ НЕ МОГУ УСНУТЬ!!!

* * *

Деревянная дверь с грохотом распахнулась, являя миру мрачного человека, чья грива по мнению все того же патруля выглядела так, словно он засунул голову в торнадо.
При виде замерших стражников парень нахмурился ещё сильнее и провёл рукой по волосам. На мгновение по пальцам пробежали бирюзовые искры, после чего причёска Капитана приобрела привычно-монолитный облик. Дождавшись, когда патруль скроется за ближайшим углом, Дэс вернулся в кабинет и пошарил в ящиках стола перед тем, как извлечь оттуда небольшое зеркало. Что-то явно ему не понравилось, так как вскоре в кабинете раздался хруст ломаемой оправы.
Решительно тряхнув головой, человек повернулся в сторону двери и закрыл глаза, сжав кулаки. Бирюзовое пламя на миг окутало фигуру чародея, чтобы затем исчезнуть, оставив после себя лишь слабые искорки в волосах Дэса.
— Нельзя хоронить себя, даже если ты мёртв, — сказал он неизвестно кому, однако внезапно раздавшийся стук в дверь заставил Капитана недоуменно приподнять бровь и сделать несколько шагов вперёд. — Одну секунду, принцессы, вы ранова…

* * *

За дверь кабинета стояла зеброчка, в почтении склонившая голову, стоило Дэсу появиться перед ней.
— Грэйв Лук?!
— Повелитель. Скоро начало занятий, я решила выполнить просьбу солнцеликой и напомнить вам о том, что она ждёт вас в библиотеке, — казалось, зебра считала святотатственной саму мысль о том, что лич мог что-либо забыть.
— Я так понимаю, эта солнцекрупая слишком занята своим хобби, чтобы позвать меня лично, — это я сказал, уже отойдя от дверей на достаточное расстояние, дабы не травмировать психику стоящей у двери стражи.
— Разве столь высокие особы как младший король мёртвых и солнцеликая имеют время, чтобы вот так запросто явиться в чужие покои, Повелитель? — усомнилась зеброчка, переходя с шага на лёгкую рысь, чтобы компенсировать большие шаги.
— Более чем, Грэйв Лук, по величайшей удаче у меня с Эквестрийским Престолом очень хорошие отношения.
— Под этим Повелитель имеет в виду, что время от времени навещает двух из трёх принцесс этой страны? — казалось, невозмутимостью эта кобыла могла превзойти булыжник, в то время как я споткнулся на ровном месте и едва не снёс стоящую у стены вазу. Сделав пару успокаивающих вдохов, обречённо смотрю на зебру и сокрушённо качаю головой, признавая поражение.
— Да, хотя это можно было выразить немного мягче. А теперь, я предлагаю тебе увидеть то, что могут узреть лишь единицы из тех, кто сейчас жив.
После этих слов мой наставник и ученик в одном лице преисполнился внимания и собранности. Уже чуть лучше ориентируясь в замке, я дошёл до тайной библиотеки и вместе с Грэйв Лук прошёл контроль — судя по тому, что охранник-единорог не выказал ни грамма удивления, их уже проинструктировали о том, что я буду не один.
Ворота распахнулись, являя зебре и мне обширное помещение, как и тогда разделённое барьерами. Не дав кобылке опомниться, я повёл её вглубь пространственного кармана, стараясь ступать как можно тише, а под конец и вовсе взял Грэйв на руки, дабы не спугнуть то, что происходило в глубине библиотечной части.
Сидящая за столом аликорночка с тоской поглядывала по сторонам, ожидая нас, однако время от времени нечто другое притягивало её взгляд — среднего размера торт с розовой глазурью стоял на противоположном от неё конце стола, соблазняя принцессу своими аппетитными бочками. Бросив последний взгляд в сторону прохода, Селестия пролевитировала к себе десерт и откусила кусочек, отчего её ушки несколько раз дёрнулись, выражая восторг сладкоежки.
Это было слишком мило, и я не смог сдержать смешок, который был отчётливо слышен в тишине библиотеки. Пойманная на месте преступления царственная сластёна тотчас телепортировала торт на стол надкусанным боком от нас, после чего непроизвольно дёрнула обоими ушками, пытаясь принять абсолютно невинный вид, однако в это уже никто бы не поверил.
— Мой мимиметр зашкаливает {П.б.: мой тоже ^_^}, однако мне кажется, что стоит прислушаться к советам твоей сестры и посадить одну коронованную обжорку на месячную диету, дабы светила на её бёдрах не начали расти.
Возмущённо фыркнув, Селестия всё-таки покосилась на бока, чем выдала себя с головой.
— Не посмеешь! Луна и так подговорила поваров, они уже вторую неделю пичкают меня всевозможными салатами. А я хочу сладкого, принцесса я или нет?!
— Принцесса, принцесса, — примирительно поднял я руки, опустив перед этим зебру на пол. — Итак, зачем ты позвала сюда ещё и Грэйв Лук?
— Считай, что я совмещаю практику и теорию. Судя по письму Твайлайт, ты всерьёз взялся за управление потоками магии в своём теле, это очень поможет в будущем. Я более-менее знаю теорию подобной техники, однако не могу научить ей кого-нибудь кроме аликорнов — слишком уж естественный процесс, чтобы можно было объяснить его даже с помощью магии. А потому наши уроки будут состоять из лекций и твоих тренировок.
Она кивнула на странную фигуру, которую я сперва не заметил. Нарисованная октограмма была изображена с помощью чистой магии и, судя по взгляду зебры, подходила под наши занятия, так как кобыла тотчас зашла внутрь и села на пол.
— Эм… То есть я, магическое создание, должен зайти вот в это? Селестия, тебе не кажется это немного опасной идеей — проверять, как магия отреагирует на вторжение замаскированного лича?
В ответ на мои попытки сохранить шкуру в целости обе кобылы тяжело вздохнули, после чего принцесса телепортировалась ко мне за спину и толкнула вперёд. От неожиданности я едва не рухнул лицом в магическое поле, однако успел в последний момент предотвратить падение.
— Очень смешно… Сюда? — дождавшись кивка зебры, я сел к ней спиной.
— Верхняя одежда. Вам следует снять её, Повелитель.
— Уроки ещё не начались, а я уже хочу каникулы, — попытался я пошутить, однако этого явно никто не оценил, потому мне ничего не оставалось, кроме как стянуть плащ и нижнюю куртку и бросить их за пределы фигуры. Глаза сами собой закрылись и я остался в сидячем положении, ожидая начала лекции или касания зебры, однако ничего не происходило.
— Интересно… — внезапно раздался голос Селестии за спиной.
— Словно грива солнцеликой, — словно что-то подтверждая сказала Грэйв Лук, заставив поднять веки и обернуться назад. Обе кобылы с серьёзным видом смотрели на прядь моих волос с таким любопытством, будто готовились варить из этого отвар.
— Может, оставите мои волосы в покое и перейдёте к делу?
— Да-да… — отрешённо подтвердила Селестия, всё ещё держа волосы в телекинетическом захвате. — Давно ты уже не накладывал чары воздушной гривы, обычно она у тебя монолитна, что послужило причиной такого решения?
Замолчав на пару секунд, неуверенно выдавил:
— Наверно, решил, что пора что-то менять? Почему бы не начать с волос, благо это заклинание я уже давно знаю?
С тихим смешком кобыла развеяла телекинез и отошла к столу, пролевитировав к себе белый фолиант и раскрыв его где-то посередине.

* * *

После этого большую часть дня я провёл в сидячем положении, пока Грэйв Лук «шаманила» над моим телом, распутывая энергоузлы касаниями копыт, в то время как Селестия учила меня теории светлой и солнечной магии.
К нашему огорчению, большая часть этой школы волшебства проводила сквозь тело мага энергию весьма болезненной для меня полярности.
Несколько раз я пытался создать простые заклинания света или огненных стрел и раз за разом с ругательствами тряс обожжёнными руками.
— Это бессмысленно, Селестия, — с мрачным видом вытерев пот со лба, невольно вскрикиваю от того, что зебра неудачно накладывает один канал энергии на другой.
— Не двигайтесь, Повелитель, распутывать вашу паутину весьма проблематично, когда она пульсирует в такт вашим движеньям.
Вновь застыв словно соляной столб, внимательно слежу за плавающими в воздухе невесомыми конструкциями, обозначающими заклинания.
— Я понимаю, но, может, хоть что-то найдётся недостаточно… светлое, чтобы ты мог это скопировать?
В ответ лишь описываю глазами полукруг и прошу показать что-нибудь из арсенала высшего уровня.
— Кто знает, может, я смогу что-то упростить и подогнать под себя?
Неуверенно покачав головой, Селестия отходит от стола и опускает веки. Несколько секунд ничего не происходит, однако затем её рог начинает слабо сиять, яркость света постепенно нарастает, и вот на месте аликорна можно увидеть лишь сгусток ослепительно-яркого света.
— Именем Света!.. — раздаётся откуда-то из сферы, после чего пол вокруг нас покрывается золотыми письменами, пылающими не намного тусклее, чем центр этого жуткого заклинания.
— Очиститесь Огнём!
В это мгновение мне захотелось оказаться где-нибудь подальше от возможной цели заклинания, ибо даже мне на миг открылась картина столба безумного пламени, испепеляющего того, на кого указала бы Селестия. Однако через несколько секунд свет угасает, оставляя после себя устало пошатывающуюся аликорночку.
Моя попытка встать и поддержать её окончилась провалом, когда я понял, что большая часть каналов энергии сейчас были «отключены» зеброй. Впрочем, Селестия справилась со своей слабостью сама, устало опустившись на пол и распустив крылья.
— Уф… Я слишком давно не использовала эти чары. И уж точно не горда тем, что изобрела их.
— Ты шутишь? Это потрясающе! — возразил я, внутренне ужасаясь сложности сплетённых нитей магии. — И я точно не смогу такое повторить. А Луна знает что-то подобное?
Белошкурая кобыла лишь махнула крылом, пролевитировав к себе графин с водой и жадно приложившись к горлышку.
— Не совсем. К моему стыду, должна сознаться, что моя сестра продвинулась дальше на поприще магии. Некоторые из её работ внушают ужас смертным существам самим фактом сил, которые они могут высвободить. К счастью, для большей части великих заклинаний Древнему необходимо использовать больше энергии, чем у него есть в «спокойном» состоянии.
— Барьер в сознании, — кивнул я, после чего невольно ойкнул от короткой вспышки боли. Грэйв Лук лишь тихо вздохнула и продолжила работать.
— Да, заслон, которого ты лишён. Хм… — Селестия опустила голову вниз, о чем-то размышляя, после чего вновь посмотрела на меня. — Ты ведь уже заметил, что современные заклинания даются тебе намного труднее? Скорее всего, это связано с тем, что у тебя нет фокуса выхода энергии. Я имею ввиду, что единороги концентрируют магию в роге, после чего дают ей выход. Тебе приходится пользоваться речевыми оборотами, жестами, воображением. Это ставит тебя в двойственное положение — некоторые заклинания тебе просто не постичь из-за отсутствия у тебя этого самого фокуса выхода. С другой стороны, твои чары намного труднее сбить в бою, так как ты можешь перенаправить то же тёмное пламя с рук на, к примеру, рот, выдохнув его на своего недруга.
— Обычно волки или не добегают, или же клыки в руке немного сбивают концентрацию, — Селестия улыбнулась на мои слова и с некоторым трудом поднялась на ноги, после чего подошла к октограмме и легла уже у неё. Вытянув копыто, она сфокусировала взгляд на нем.
— Ignis vitae.
Секунду спустя там зажглось пламя, которого она коснулась носом.
— Животворящий огонь. Одно из простейших заклинаний, которым когда-то тренировали магов-единорогов.
— Ignis mortiferum, — мрачно произнёс я, ощущая прохладное пламя на правой руке.
Испуганно всхрапнувшая зебра отскочила назад, торопливо покинув октограмму. Видимо, Грэйв Лук прекрасно знала латынь — или же, что более точно, один из магических диалектов Эквестрии, что по странному стечению обстоятельств походил на мёртвый язык моего мира.
— Это ведь язык некромантов, не так ли, Селестия?
Кобыла улыбается и толкает свой огонь к моему пламени. Даже не глядя, я знаю, что произойдёт — коснувшись друг друга, две противоположности сольются воедино и пропадут. Что и происходит с негромким хлопком, после чего зебра осмеливается подойти ко мне и довести дело до конца, закрепляя каналы энергии в стабильное положение.
— Вовсе нет, Дэс. Некогда он был создан целителями для их заклинаний. А так как Смерть и Жизнь — две взаимосвязанные материи, личи просто обязаны знать magicae lingua, язык магии. Не забывай, пони тоже изучали подобных тебе. Я бы с удовольствием учила тебя магии, основанной на этом языке, однако большая часть атакующих чар требует слишком много времени на точное описание действий, которые ты хочешь получить. Помнится, Твайлайт писала мне о твоей «Волне Тьмы», что не задевает тех, кого ты отметил союзниками. Просто поверь, проще патетически поднять руки и выпустить энергию по созданным в разуме линиям, чем забыть упомянуть друзей и убить невинных. Но мы серьёзно отвлеклись. так…
Пролевитировав книгу к себе, она указала нам на стулья. Селестия явно была уверена, что если мне не поддаётся практика, мне понадобится теория.

* * *

Какой-то звук на самой грани сознания заставил меня потрясти головой и приподняться на локтях: кажется, я вновь уснул за старыми фолиантами в тайной секции замка.
Прошёл месяц с тех пор, как Селестия взялась лично обучать меня магии, и я уже мог точно определить свои достоинства и недостатки на этом поприще. Бо́льшая часть тщательно сконструированных и спланированных чар солнечной Принцессы опадали бессильным пеплом с моим рук, вызывая боль и ожоги каждый раз, как я пытался воззвать к солнечной магии, однако мы вновь и вновь штурмовали бастионы знаний, пытаясь найти зацепку, что позволила бы мне обучаться чарам, столь важным в моей работе. Увы, бо́льшая часть информации просто была бесполезна для лича-человека. Даже Древняя со всем её бездонным багажом знаний не могла придумать способа, как не-мёртвый мог бы овладеть этой магией.
И это всё равно не мешало ей со странным удовольствием перерывать библиотеку в поисках очередной книги по магии солнца, половину из которых она сама и писала в разные периоды своей жизни, стараясь, чтобы её чародейство шло нога в ногу с современными школами магии.
Перелистнув на последнюю страницу фолианта, я вновь убедился в том, что и эту книгу писала она. В соавторстве с каким-то Хай Старом.
— Делать ей нечего… — только и мог, что констатировать я, отложив «Искусство пламени» в сторону.
Впрочем, чем больше у меня было учителей, тем сильнее крепла моя уверенность: не быть мне «стандартным магом» в моем понимании. Все единороги тратили огромное количество времени, чтобы освоить формулы заклинаний, их магия строго упорядочена и стабильна.
Однако, в моем положении были и плюсы. Я улыбнулся своим мыслям и раскрыл ладонь перед лицом. В голове всплыла формула «огненной пыли», ещё одного заклинания старых дней.
Правильно построенные чары позволяли единорогу создать перед собой некоторый объем магии в виде золотистой пыльцы, которую волшебник выдувал в сторону врагов. При соприкосновении с чем-то твёрже воздуха «пыль» воспламенялась. Подобные заклинания были в моде два тысячелетия назад, а потому вполне подходили для меня.
Исправить пару элементов, немного… ладно, сильно исказить один из контуров схемы, и вот на моей ладони горстка пепла. Попав на нечто твёрдое, он намертво прилипал к поверхности, а после мысленной команды детонировал с весьма впечатляющей силой.
Плюсом моего положения было временами чудовищное усиление обычных заклинаний, пусть оно и накладывало на чары негативные эффекты. К примеры, этот пепел был более материальным, чем пыль, а потому мог быть сдут ветром; мысленная команда детонировала весь объем созданного пепла, в отличие от самовоспламеняющейся при касании пыли.
— Дэс?
Дёрнувшись от неожиданности, я едва не просыпал пепел. По мановению свободной руки заклинание рассеивается, после чего я поворачиваюсь в сторону Селестии, которая каким-то образом умудрилась замаскировать цокот копыт по полу.
— Когда-нибудь я с перепугу взорву эту библиотеку, Тия! — возмущённо шиплю я, на что эта несносная кобыла лишь тихо смеётся и машет головой, предлагая следовать за ней. Так как книги мне уже порядком надоели, решаю отложить это бесполезное дело в дальний ящик.
К моему удивлению, мы прошли лишь несколько метров и остановились рядом с одной из секций, огороженных щитами. На мой недоуменный взгляд аликорночка создаёт в заклинании прореху и первая заходит внутрь, мне остаётся лишь пойти следом.
— Итак, — начала свою речь пони, усевшись на пол. — За все время обучения мы не зарегистрировали ни одного всплеска Призывающего, что подтверждает мою теорию о том, что какое-то время ты можешь держаться на собственной силе воли. Разумеется, я не собираюсь вечно держать тебя в Кантерлоте, однако мне хотелось бы попросить тебя остаться здесь ещё на какое-то время.
— Разумеется, — я кивнул, скрещивая ноги и садясь напротив Селестии. — Чем больше схем старых чар я узнаю, тем богаче будет мой арсенал, а некоторые книги здорово помогают в понимании законов, необходимых для того, чтобы «ломать» заклинания.
Принцесса Дня одобрительно кивает и зажигает рог, создавая над нами шарик тихо потрескивающего пламени.
— Однако, это не единственное, зачем я позвала тебя сюда. Некогда мы с тобой… очень сильно не сошлись во взглядах.
— Поцапались, — рассмеялся я, глядя ей в глаза. — Ты не перед своими подданными, Тия, можно не пытаться быть дипломатичной.
— Хорошо, — кобыла невольно улыбнулась, расправляя крылья. — За это время ты неплохо подрос в магическом плане, и я хотела бы проверить, насколько.
Несколько долгих секунд я смотрел в глаза принцессы с недоуменно приподнятой бровью.
— Ты. Хочешь предложить мне. Спарринг на чарах? Неужели тебе хочется поиздеваться над несчастным личом?
— Вовсе нет! — горячо запротестовала пони, подняв переднюю правую ногу. — Просто моя сестра с таким жаром описала одну вашу дуэль на развалинах Замка, что мне хотелось бы попробовать.
— Неужели в замке нет ни одного единорога, согласного на небольшую разминку? — вместо этого спросил я, на что Селестия закатила глаза.
— Дэс, умоляю тебя, я уже представляю себе глаза любого из моих стражников, которому предложат сражаться с аликорном, пусть и вполсилы. Луна отказывается со мной сражаться, вместо этого она сразу пытается заставить меня фехтовать на копьях и уже трижды устраивала мне «спорт-марафоны»!
На этих словах аликорночка поёжилась и недовольно скривила губы, видимо вспоминая что-то неприятное для царственной сладкоежки. Это настолько сильно выбивалось из образа этой кобылы, что я не мог сдержать фырканье.
— Надеюсь на ваше великодушие, Ваше Высочество, — шутливо поклонился я кобыле и поднялся на ноги, отойдя к противоположной стене барьера. Грациозно расправив крылья, Селестия встала в полный рост и потушила огонёк над собой, чтобы секунду спустя разжечь его копию рядом со мной. Сработали инстинкты, заставив броситься на землю до того, как из сферы вырвался луч света, ударивший в то место, где совсем недавно находился мой живот. Истратив всю энергию в этот залп, шар исчез.
«Это было довольно серьёзно», был вынужден признать я, резко вставая на ноги и расставляя руки в стороны, словно пытался поймать что-то большое. Неожиданная атака спутала все планы по началу спарринга, однако никто ведь не будет ждать, пока я соберусь, верно?
Щит теней услужливо концентрируется вокруг тела, готовясь впитывать мою энергию при любой атаке со стороны соперника — эти чары я «своровал» совсем недавно, когда теневое чародейство вновь вернулось под мой контроль.
— Думаю, это немного тебя отвлечёт… — задумчиво бормочу я, вырисовывая искажённые руны прямо в воздухе. Боль в висках немного отвлекает, но Селестия великодушно даёт мне фору, неподвижно застыв у дальней стены.
«Мне не тягаться на чистом чародействе, а потому…»
Воздух внутри барьера стремительно холодеет, влага застывает в форме причудливых сосулек, острые грани которых направлены в сторону диарха Эквестрии.
«Ещё чуть-чуть… Великая Тьма, пусть она ещё немного помедлит!»
Увы, на кончике рога вспыхивает огонёк, и миниатюрное солнце резкой вспышкой света испаряет чары, поднимая температуру внутри барьера. На мгновение все пространство становится одним белым ничто. Когда чары угасают, на поле боя остаётся лишь Селестия.

* * *

Подобный поворот событий ничуть не удивляет принцессу, потому как пол полигона озаряется золотистым пламенем, повинуясь мановению рога, и громко ругающийся Дэс вываливается из ставшей видимой серой сферы.
— Ты исказил заклинание самого Старсвирла, это весьма впечатляет. У Луны и Твайлайт был воистину достойный ученик.
Звуковая волна прокатывается по телу принцессы, отшвыривая её на пол навстречу лежащей на полу фигуре человека. Однако стоило ей присмотреться, как чародей странно исказился и исчез с негромким хлопком.
— Боюсь, меня учили не только они.
Неведомая сила подняла пони в воздух и кинула в сторону ближайшей стены. Разумеется, столкновения не произошло — тело аликорна окутала золотистая аура, погасившая силу удара. Стоявший в центре барьера Дэс парил в нескольких сантиметрах над землёй, поспешно вытирая сочащуюся из пор лица кровь.
— Дискорд показал мне этот фокус с временным отделением тени, хотя, конечно, долго она не держится.
Селестия внимательно слушает человека, наклонив голову вправо, однако парень резко взмахивает рукой, повторно швыряя оппонента в стену и сбивая тихо плетущиеся чары огненного копья за своей спиной.
— В бою вы с сестрой обе наклоняете голову набок, когда что-то готовитесь сделать. Старая привычка?
Дэс добродушно улыбается, уже не обращая внимания на сочащуюся кровь. Поднявшись, аликорн замирает, немигающим взглядом следя за движениями человека. Осознавая, что от него ждут каких-то действий, Капитан Ночной Стражи быстро выбрасывает руки вперёд, обрушивая на неподвижную фигуру аликорна шквал заклинаний, большая часть которых бессильно разбивается о выставленный щит, однако от странных змееподобных стрел Селестии приходится телепортироваться. Одно за другим заклинание Дэса разбивается на мелкие осколки, когда принцесса находит ключ к чарам. И раз за разом человек меняет фронт атаки, пытаясь запутать противника.
В какой-то момент всё внутри полигона замерло, словно оба оппонента оказались в самом центре торнадо, настолько громкой им показалась тишина. Пошатнувшись, парень опускается на колени, и аликорн, окружив себя золотистым барьером, бросается на таран.
— Па-ра-рам, — зачем-то произносит лич, несильно ударив по земле. Словно в ответ земля содрогается, а десятки обломков костей вырываются из пола, вынуждая аликорна затормозить с помощью магии и с опаской отпрыгнуть назад.
— Разве это не?..
— Магия старых времён, — улыбка Дэса становится жутковатой из-за того количества крови, что уже вышло через поры, его лицо напоминает жуткую маску, однако, заметив взгляд Селестии, он проводит ладонью по коже, заставляя живительную влагу исчезнуть. — Даже аликорн не развеет эти кости так скоро.
— Зато минусом этих чар является малая для заклинаний скорость, — парировала принцесса, наблюдая за тем, как острые кости поглощаются землёй.
— За всё надо платить. Например, за неосторожность.
Холодок пробежал по спине аликорна, вынуждая телепортироваться в сторону. И вовремя: в то место, где стояла пони, ударил бледно-бирюзовый луч света, однако тотчас погас, стоило Селестии попытаться понять, откуда он бьёт. Решительно тряхнув головой, она расставила ноги и наклонила голову.
«Шутки в сторону, Селли, это не тот оппонент, что обычно противостоял тебе за последние сотни лет», размышляла кобыла, исследуя воздух вокруг Дэса на предмет творимых чар. «Ему далеко до элитных солдат по изящности исполнения и энергоэффективности, однако его фантазия может даже простую стрелу превратить в нечто неожиданное для врага, а дух битвы горит ярче, чем в сердце грифона. Словно я сражаюсь…», — пони помедлила, боясь признаться самой себе, — «… словно я сражаюсь с Луной. Да, их стили не похожи, но этот неиссякаемый запал…»
Из воздуха появились человеческие черепа с неестественно большими зубами. Повиснув на несколько секунд в воздухе, они понеслись вперёд, завывая и громко клацая челюстями.
Поспешно расстреливая необычные снаряды, аликорночка возводила щиты вокруг себя — общий перевес в силе очень редко позволял Селестии недооценивать противников. И чутье в очередной раз не обмануло чародейку — некоторые черепа начали взрываться при столкновении, сотрясая воздух негативной энергией, однако всё это прекрасно блокировалось достаточно мощными щитами.
«Слишком уж просто. А, ну да», описала она полукруг глазами, когда увидела за спиной необычные черепа со странными наростами около пасти. Ставить щиты не было времени, потому она в очередной раз телепортировалась, ощущая, как это волшебство постепенно высасывает даже её силы, а ведь она была уже вполовину серьёзна. «Хотя без барьера он не продержался бы и минуты…», с сожалением подумала пони, однако тотчас отбросила мысли в сторону, когда изо ртов черепов вырвались те же лучи, что едва не подпалили ей шкурку некоторое время назад.
«Вот это было уже опасно», со странным чувством гордости огляделась она по сторонам, глядя на дрожащий от столкнувшейся магии воздух. Так пахла не битва, но состязание. И она не могла позволить человеку вот так просто взять приз, дух соревнования полностью захватил принцессу.
— Весьма впечатляет!
Пони благосклонно кивнула, после чего закрылась золотистым барьером, облегающим её тело словно вторая кожа. Наклонив голову вперёд, аликорночка с места сорвалась в галоп, стремясь сократить расстояние между противником, однако необычные чары словно схватили Селестию за что-то внутри неё и отбросили назад.
Это было невероятно. Кобылы его табуна могли заслуженно гордиться своим жеребцом.
Очередная попытка Селестии броситься вперёд под прикрытием защитного барьера закончилась всё тем же странным заклинанием. Острый приступ боли согнул чародея пополам, чем аликорночка тотчас воспользовалась, сбив парня с ног телекинезом и телепортировавшись к нему в мгновение ока.
— Та-дам! — гордо возвестила она, поставив копыто на грудь побеждённого.
— Изверг. Прекрасно знаешь, что для простого сопротивления твоим чарам нужно быть Древним не последнего порядка, — закашлявшись, парень опасно захрипел, заставив Селестию резко убрать ногу с человека и опуститься на колени.
— Дэс, извини, я, я слишком сильно надавила? Кажется, не рассчитала силы… — бормотала кобылка, приложив ухо к груди парня и пытаясь оценить степень опасности нанесённых ею повреждений. Однако несколько секунд спустя поняла, что то, что казалось ей хрипом, очень уж сильно стало напоминать… хихиканье. Нахмурившись, она подняла голову и встретилась взглядом с невинно улыбающимся Дэсом, который вновь начал строить из себя умирающего.
— Дэс Мун'Уиспер, — членораздельно произнесла принцесса, ткнув копытцем в грудь человека. — Больше. Никогда. Не смей. Меня. Так. Разыгрывать.
— А вы с сестрой что-то больно часто попадаетесь на подобные ухищрения. Да и могу поклясться, что ты в любом случае прикидываешься. Куда от вас, Древних, спрячешься…
Осознав, что я только что ляпнул, быстро закрываю рот, однако уже слишком поздно: она опустила голову. Её уши были прижаты к голове, а грива, казалось, потеряла всю свою летучесть. Словно в довершение образа, пони сложила крылья и замерла.
«Идиот, ну надо было об этом вспоминать?!»
— Ты можешь мне не верить, Дэс, но я не скрываю себя от тебя. Твоё простое отношение к нам, принцессам, заставляет мою сестру, а теперь и меня вспомнить, что задолго до того, как мы стали «Великими Древними», — последние слова она произнесла с ядовитым сарказмом, все еще буравя взглядом пол, — мы тоже чувствовали. Моя сестра сильно изменилась за всё то время, что она провела с тобой. Словно она рывком сорвала все маски, являя тебе и всему миру себя саму. Это не значит, что она перестала быть тем, кем была… Просто. Просто…
По мордочке пони покатились слезы, вынуждая меня рывком подняться и сесть рядом с принцессой… да какой принцессой, просто пони, обнимая Тию и позволяя ей уткнуться лицом в плечо, предварительно отодвинув её рог так, чтобы она меня ненароком им не проткнула. Так мы просидели какое-то время, пока тело Селестии пронзала дрожь, вынуждая меня раз за разом гладить её по волшебной гриве и шептать глупые и бессмысленные слова утешения и извинений.
— Ты, ты не виноват. Я просто, просто очень долго…
Селестия вновь замолчала, ставя меня в совсем уж печальное положение — кроме мучившего меня чувства стыда, в уголке сознания всё ещё билась боль после чародейского спарринга. Радуясь тому, что сейчас скрытая часть дворца пустовала, я немного отодвинулся от аликорна, после чего обнял уже нормально, позволяя ей положить голову мне на спину.
— Прости. Кажется, даже работа в Инквизиции не может заставить дурака всегда держать свой глупый язык за зубами, — с покаянием прошептал я, заставив принцессу невольно хихикнуть и обнять меня крыльями в ответ.
— Просто уже очень долго все видят во мне такой идеал, что, кажется, ещё немного, и я сорвусь окончательно. Извини, — совсем не по-королевски хлюпнув носом, она осторожно высвободилась из объятий и встала на ноги. — Думаю, на сегодня точно хватит спаррингов. И слез, — Селестия слабо улыбнулась и направилась к выходу. Приподняв завесу, она повернулась ко мне.
— Ты идёшь, Дэс?

* * *

Продвигаясь по тихим коридорам ночного замка, Селестия нарочно вела меня в обход патрулей, периодически телепортируя нас в находящиеся за ближайшей стеной помещения или используя тайные ходы, которыми, как оказалось, изобилует и этот замок.
— Что это за чары, что пробивались даже за барьер?
Раздавшийся в тишине вопрос был настолько неожиданным для меня, что я невольно подпрыгнул на месте, несмотря на всю выучку.
— Ты про мёртвый телекинез?
— «Мёртвый» телекинез? — недоверчиво пробормотала Тия, в очередной раз поворачивая куда-то вглубь дворца.
Я явно обрадовался хоть какой-то теме, так как всё ещё чувствовал себя немного виноватым за бестактный вопрос на полигоне, потому с готовностью ответил.
— Ну, понимаешь, каждый раз, как я вижу Твайлайт, несущую какие-либо вещи перед собой, меня начинает точить зависть. Как ты помнишь, первая попытка исказить телекинез привела к теневой вариации, которую можно использовать лишь в одном случае — если припечёт что-то швырнуть.
— Но разве этот ты не используешь для?.. — кобылка неопределённо помотала копытцем в воздухе, на что я горестно вздохнул.
— В точку. Только теперь я цепляюсь за то, что мертво, это немного снижает энергозатратность чар и требует меньше концентрации.
— Вообще-то я жива, но ты швырял меня по полигону и… Волосы? — внезапно прервала она саму себя.
— Да. Более того, с определённой долей логики даже кости можно считать мёртвыми, однако я подозреваю, что для такой наглой трактовки, как у меня, нужно быть личем. Хм. Кажется, мы пришли?
Мы стояли перед моими апартаментами. Слава Ночи, указ о постоянной страже у дверей был отменен, и теперь никто не взирал на нас с удивлением. Я повернулся к аликорну, ощущая странное чувство дежавю, однако не мог точно вспомнить, откуда оно.
— Спасибо, что проводила блудного лича, — на мои слова она лишь описала глазами полукруг и двинулась вперёд, чтобы обнять, как обычно делают пони друг с другом, положив голову на спину. Правда, в моем случае Селестия была единственной пони, чей рост позволял ей сделать хоть что-то похожее на это. На мгновение её глаза оказались прямо напротив моего лица, и я неосознанно сделал то, что пришло в голову: проведя рукой по гриве, притянул её мордочку поближе и аккуратно поцеловал в кончик носа. Румянец очень быстро покрасил белоснежные щеки в нежно-розовый цвет, после чего она потёрлась мордочкой уже о мой нос и с лукавой улыбкой телепортировалась.
Зайдя внутрь кабинета, я первым делом повесил плащ и куртку на спинку стула, не осознавая, что мои губы норовят разъехаться в дурацкой улыбке.
Кажется, меня всё-таки простили.

Танец сущностей

Резкий выдох. Глаза открыты, но ничего не видно. Привычное состояние.
Откинувшись назад на подушки, устало опускаю веки и пытаюсь стереть пот со лба. Руки дрожат.
Кошмары. Кошмары никогда не уходят надолго.
— Они вновь вернулись?
Величественный голос раздаётся с балкона, заставляя меня резко сесть и повернуться в сторону стеклянных дверей. Так и есть: моя принцесса Ночи стоит у перил, подняв голову к висящей в небе луне, скрытой темными облаками.
— Луна! — торопливо вскакиваю с постели, пытаюсь найти плащ. «Черт, точно, он в кабинете, а, неважно…» Рывком открываю дверь и замираю на мгновение. Воспоминания о том, что произошло в спа-салоне, заставляют опуститься на колени и опустить голову. Кажется, она повернулась в мою сторону, потому как я слышу цокот копыт. С тихим шорохом она опускается на пол передо мной и касается волос губами.
— Что случилось, мой Капитан? — в тоне её голоса слышна тревога, однако стоило мне начать объяснение, как она с облегчением вздохнула.
— После той глупой шутки ты вполне мог отправиться в Клаудсдэйл, где тоже была охота, и закатить оргию на весь облачный город.
Не сдержавшись, фыркаю от смеха и поднимаю голову, сразу же встретившись взглядом с Луной. Её глаза словно гипнотизируют меня, однако остаётся немного сил, чтобы открыть рот.
— Тебе что, всё равно, что я спал с другими кобылами?
Улыбка касается губ пони, когда она качает головой.
— Не совсем так. Подумай, неужели ты стал любить меня хоть чуточку меньше после того, как облегчил охоту двух моих подданных?
В ответ на это я могу лишь закатить глаза и аккуратно ткнуть пальцам в носик диарха всея Эквестрии.
— И всё же…
— И всё же в нашем мире именно жеребец имеет право ревновать кобыл, но никак не наоборот. Не знаю, как думают на этот счёт Твайлайт или Зекора, однако я не желаю делить ложе с другим. Думаю, ты этого тоже не хочешь, — она тихо усмехнулась и поднялась на ноги. — Пойдём.
— А где…
— В Понивилле. У Зекоры скопилось много своих, зебринских дел. Твайлайт… она сейчас с подругами.
Согласно киваю и встаю в полный рост. Ночной ветерок заставляет меня поёжиться и зайти внутрь одеться. Через несколько минут я вновь возвращаюсь на балкон, тихо открывая дверь. Кажется, Луна о чём-то сильно задумалась, стоя у перил и глядя в небо. Ночная мгла сгущается, и принцесса Ночи словно сливается с ней, в какой-то момент становится невозможно понять, где заканчивается тело аликорна и начинается тьма, словно любимая облачена в платье, сшитое из зыбкого света ночи и неясных теней.
Рог пони зажигается тёмно-синим светом, что больше сгущает ночь вокруг нас, заставляя меня невольно сделать шаг вперёд и окунуться в вуаль темноты.
— Тия решила учить тебя сражаться.
Шёпот аликорна слышится со всех сторон, словно мы находимся в пещере.
— Это большая честь, — промолчав, добавила она.
— Меня обучали магии принцесса Ночи и Магии. Это не меньшая честь.
В ответ на эти слова Луна усмехнулась, а вместе с ней, казалось, это сделала сама ночь.
— Вы оба слишком упёртые, Дэс, чтобы оставить начатое дело на полпути. Интересно, что же из этого выйдет?
Не совсем понимая, о чем она говорит, я лишь молча сажусь рядом с пони, ощущая окружающую нас тьму. Все вокруг кажется таким расплывчатым, словно я смотрю на окружающий меня мир сквозь странную призму. Принцесса поворачивается в мою сторону и вдруг поднимается на узкие перила, грациозно балансируя на опасной грани, даже не раскрывая крылья.
— Пойдём со мной, — доносится шёпот повелительницы Ночи. Необычное чувство пронзает всё естество, заставляя бездумно следовать за пони, чьи очертания становятся всё более и более размытыми. — Потанцуем во мгле, дитя Тени.
Покачнувшись, она падает вниз. Мгновением позже я толкаю тело вперёд. И я… парю? Пытаюсь оглянуться назад, но тела нет, лишь тёмный дым исходит из чего-то, что всё ещё является мной. «Что это? Сон? Явь?»
Луна громко смеётся и у самой земли расправляет крылья — два огромных куска ночи, позволяющих их хозяйке взмыть в тёмное небо. Лишь звёздная грива позволяет мне найти любимую и неосознанно двинуться к ней, ощущая… свободу.
Яркая вспышка прорезает пространство между нами, и нечто ослепительно-белое застывает около звёздно-темной дымки, скрывая своё присутствие от земных наблюдателей за тем, что некогда было Луной. Что-то касается моего разума, что-то очень знакомое, тёплое, словно я окунулся в душистую зелень летнего поля, усыпанного цветами.
«Селестия?»
Одобрительный смех звучит в разуме, ей вторит моя Вуна. Игриво покачавшись из стороны в сторону, обе сущности поднялись в небо, словно зовя меня за собой, и Тени ли отказывать в просьбе таким великим существам?

* * *

Тёмно-серый дым застыл на месте, словно пытаясь что-то перебороть, однако это длилось лишь несколько секунд, после чего он резко рванул в ночное небо, ввязавшись в странный танец высоко над землёй. Неизвестно, сколько времени они кружились, может — мгновение, может — вечность, ведь само время, казалось, застыло в бесконечном «сейчас», однако первым треугольник покинул огонёк, на мгновение вытянувшись в золотистый луч и коснувшись башни замка. Ночь и тень опускались медленней, у самого балкона украшенное звёздами облако обратилось в аликорночку, внимательно смотрящую на движущуюся тень.

* * *

Единение с тенями заканчивалось, позволяя мне словно «вышагнуть» на перила балкона. Задержавшись на мгновение, я смотрю вниз, за ограду. Высота больше не пугает. Даже когда я прыгал с одной из крыш замка с Зери на руках, моё сердце ёкнуло, несмотря на заклинания. Теперь же меня окружали тени, дочери ночи, и кто знает, не подхватят ли они меня.
Вот что это за чувство. Равновесие. Равновесия в теле и разуме.
Шутливо покачнувшись, я ощутил, как меняются каналы магии, подстраиваясь под нужды лича. Наклоняюсь в сторону пустоты и успеваю встать на руки до того, как грохнусь вниз. Разумеется, эта гибкость не надолго, а потому меняю угол наклона и приземляюсь на балкон, ощущая, как тело опять возвращается к исходной «конфигурации», однако ощущение свободы и полёта остаётся в глубине души. Луна это видит, потому как на её лице сияет улыбка, когда она подходит ко мне и поднимается на задние ноги, чтобы обнять меня.
— Прекрасная ночь, не правда ли? — кажется, что она светится изнутри, настолько довольной она выглядит.
— Не такая прекрасная, как её Госпожа, — наши губы встречаются, а мои руки придерживают поняшку в вертикальном положении.
— Да, будь ты пони, во дворце ты бы пришёлся к месту со своим умением убалтывать кобыл.
— Лишь самых милых кобыл, — подразниваю её, осторожно опуская Луну на пол и направляясь в сторону двери. — И всё-таки, что это было, моя принцесса?
Аликорночка заходит внутрь и какое-то время молчит, глядя на небо сквозь стекло дверей.
— Всего лишь хорошая ночь. Я не останусь сегодня, слишком уж многое надо мне сделать. Сладких снов, Дэс.
Её рог вспыхивает на мгновение, телепортируя аликорна за пределы комнаты, и через секунду тёмно-синяя фигура пролетает мимо балкона, направляясь в сторону апартаментов младшего диарха Эквестрии.
Мне остаётся лишь пожать плечами и начать раздеваться: конечно, Селестия не поднимет меня на рассвете, однако я точно знаю, что при всей своей внешней лени она тоже может быть достаточно настойчива, как и её сестра.