I. Понятие патристики. Краткий обзор патриотической традиции. 80 page

В упадке софистического движения можно выделить несколько различных аспектов. Закат софистики как просветительского движения объясняется усилением консервативных идей, которое в Афинах в конце Пелопоннесской войны и непосредственно после ее завершения приняло характер политических преследований, но затем, в более спокойных формах, стало устойчивой тенденцией. В то же время естественный рост специализации в области риторики, философии и научного знания привел к исчезновению преподавателя-универсала, типичного для эпохи софистов. Далее, уже в последние десятилетия 5 в. становится заметным враждебное отношение к универсальному образовательному идеалу, характерному для софистов: появляются суждения, исходящие как от широких кругов, так и из среды самих интеллектуалов, что занятия философией, искусством и теоретическими науками постоянно, а не «только для образования», бесполезны и вредны для практической деятельности (см. речь Калликла с цитатами из Еврипида, в которых высказываются сходные воззрения, Plat. Gorg. 484с - 486d, ср. 487cd).

694 СПЕВСИПП

Источники: DK II. Рус. пер. Маковелъский А. О. Софисты. Вып. 1-2. Баку, 1940— 1941; I sofisti: Testimonianze е frammenti. Ed. M. Untersteiner. Fase. I-IV. Fir. 1961-1962²; Radermacher L. (ed.). Artium Scriptores; Reste der voraristotelischen Rhetorik. W.; Lpz., 1951; CPF (новые фрагменты Протагора, Продика и Антифонта, не вошедшие в собрание DK).

Лит.: Общие труды. Zeller Philosophie der Griechen. Bd. I. 2. Lpz., 1844 (1920⁶); Gomperz Th. Griechische Denker. Bd. I (1895). В., 1922⁴ (рус. пер.: Гомперц Т. Греческие мыслители. Т. I. СПб., 1911); Idem. Sophistik und Rhetorik. Lpz., 1912; Nestle W. Vom Mythos zum Logos: Die Selbstentfaltung des griechischen Denkens. Stuttg., 1942² (penp.: Stuttg., 1975); Jaeger W. Paideia. Bd. I—II. В., 1959⁴ (рус. пер. В. Йегер. Пайдейа. Т. 1-2. М, 1997), Untersteiner M. I sofisti. Vol. I—II. Mil., 1967² (англ. пер. 1-го изд.: Untersteiner M. The Sophists. Oxf., 1954); Guthrie, HistGrPhilos III. The Fifth Century Enlightenment. Camb., 1969; Sophistik. Hrsg. ν. С. J. Classen. Darmst., 1976; The Sophists and Their Legacy. Ed. by G. B. Kerferd. Wiesb., 1981; Kerferd G. B. The Sophistic Movement. Camb., 1981; Romilly J de. Les grandes sophistes dans Г Athens de Périclès. P., 1988 (англ. пер.: Romilly J. de. The Great Sophists in Periclean Athens. Camb., 1992); Kerferd G. В., Flashar H. Die Sophistik, -GGPh, Antike 2. 1, 1998, S. 1-137 (с нов. систематическ. библ.). Зайцев А. И. Культурный переворот в Древней Греции. СПб., 2001². Значение слова «sophistes» Kerferd G. B. The First Greek Sophists, - ClassRev 64, 1950, p. 8-10. Темы софистики у Фукидида и Еврипида: Solmsen F. Intellectual Experiments of the Greek Enlightenment. Princ, 1975. Преподавание и взимание денег за обучение. Marrou H L Histoire de l'éducation dans l'antiquité. P., 1965² (рус. пер.: Марру А.-И. История воспитания в античности (Греция). М., 1998); Beck F. A. G. Greek Education: 450-350 ВС. L., 1964; Blank D. L. Socrates Versus Sophists on Payment for Teaching, - ClassAnt 4, 1985, p. 1-49. Риторика: Süss W. Ethos. Stidien zur älteren griechischen Rhetorik. Lpz., 1910; Wilcox S. The Scope of Early Rhetorical Instruction, - HSCP 53, 1942, p. 121-155; Kennedy G. The Art of Persuasion in Greece. Princeton, 1963. Филология и теории языка: Gentinetta P. M. Zur Sprachbetrachtung bei den Sophisten und in der stoisch-hellenistischen Zeit. Winterthur, 1961; Pfeiffer R. History of Classical Scholarship. Oxf., 1968; Kraus M. Name und Sache: Ein Problem im frbhgriechischen Denken. Amst., 1987. Методы аргументации: Robinson R. Plato's Earlier Dialectic. Oxf., 1953²; Vlastos G. Socrates, Ironist and Moral Philosopher. Camb.; Ithaca, 1991; Idem. Socratic Studies. Camb., 1994. Релятивизм: Bett R. The Sophists and Relativism, - Phronesis 34, 1989, p. 139-169. Этика и политическая теория: Barker E. Greek Political Theory: Plato and His Predecessors. L.; N. Y., 1960 (-1918); Popper К The Open Society and Its Enemies. Vol. I (1945). L., 1966⁵ (рус. пер.: Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. 1. Чары Платона. М., 1992); Sinclair Т. A. A History of Greek Political Thought. L., 1951; Havelock E '. The Liberal Temper in Greek Politics. N. Hav., 1957; Hoffmann К F. Das Recht im Denken der Sophistik. Stuttg. 1999; The Cambridge History of Greek and Roman Political Thought. Camb., 1999; Bett R. Is there a Sophistic Ethics? - AncPhil 22, 2002, p. 235-262. Антитеза «природа - закон»: Heinimann F. Nomos und Physis: Herkunft und Bedeutung einer Antithese im griechischen Denken des 5. Jahrhunderts. Basel, 1945; Ostwald M. From Popular Sovereignty to the Sovereignty of the Law. Berk., 1986. Учения о прогрессе и возникновении культуры: Uxkiill- W. Griechische Kultur-Entstehungslehren. В., 1924; Α. Protos heuretes: Untersuchungen zur Geschichte einer Fragestellung. Lpz., 1933; Edelstein L. The Idea of Progress in Classical Antiquity. Baltim., 1967; Müller R. Die Entdeckung der Kultur: Antike Theorien über Ursprung und Entfaltung der Kultur von Homer bis Seneca. Düssld.; Z., 2003; Жмудь Л. Я. Зарождение истории науки в античности. СПб., 2002; Берлинский А. Л. Античные учения о возникновении языка. СПб., 2006. Религиозные воззрения: Jaeger W. The Theology of the Early Greek Philosophers. Oxf., 1947; Fahr W. Theous nomizein: Zum Problem des Atheismus bei den Griechen. Hldh., 1969.

А. Л. БЕРЛИНСКИЙ

СПЕВСИПП (Σττ€ύσίττπος) Афинский (ок. 410/408, Афины - 339 до н. э., Афины), философ-платоник, схоларх Академии с 347 по 339. Родился

СПЕВСИПП 695

в Афинах в семье Евримедонта и Потоны, сестры Платона. Вероятно, был членом платоновской Академии со дня ее основания; согласно Плутарху, сопровождал Платона в его 3-й сицилийской поездке в 361/360 (Plut. Dion' 22). Незадолго до смерти Платон сам избрал С. своим преемником на посту главы Академии (Sp. T2 Taran = IAHerc, col. VII, lin. 1-3: «получил школу от Платона»). Наиболее полное собрание свидетельств о жизни С. представлено в издании Леонардо Тарана (Sp. T 1-49). Биографическая информация о С, большая часть которой собрана у Диогена Лаэртия (D. L. IV 1-4), ненадежна, а нередко и неправдоподобна.

Сочинения. С. оставил обширное письменное наследие, однако ни одно из его произведений (основу корпуса составляют трактаты и диалоги) полностью до нас не дошло. Единственный и далеко не полный каталог сочинений С. (30 наименований) сохранился у Диогена Лаэртия (IV 4-5). Большая часть перечисленных в каталоге сочинений связана с преподавательской деятельностью С, целью которой была подготовка учеников к государственной службе, требовавшей знаний в области политики и этики, владения риторикой и диалектикой. Этико-политической проблематике посвящены: «О богатстве», «О наслаждении», «О дружбе», «О справедливости», «О законодательстве», «Гражданин», диалоги «Аристипп», «Кефал», «Лисий», «Мандрабол», возможно, также «Математик» и «Философ»; логике и диалектике: «Разбор [софистических] руководств» (Τεχνών έλεγχος), «О руководстве», «Определения» ("Οροι), «Об образцах родов и видов» (Περί γενών και βιδών παραδειγμάτων), «Ο сходном в исследованиях» в 10 кн. (Διάλογοι τών περί την πραγματείαν όμοιων), «Разделения и предположения к «О сходном» (Διαιρέσεις και προς τα όμοια υποθέσεις); математике: «О пифагорейских числах» (fr. 28 = Theol. arithm. 82, 10-85; составлено на основе работ Филолая); психологии и теологии: «О душе», «О богах», «О философии». Утверждая безусловный авторитет Платона, С. написал «Похвальное слово (Энкомий) Платону», или «Платонову тризну» (D. L. III 2).

Учение. Основной источник информации о философских взглядах С. -сочинения Аристотеля, хорошо знавшего творчество С, но не разделявшего большинство его учений, что во многом обусловливает трудности, возникающие при их реконструкции.

Наиболее оригинальную сторону философского наследия С. составляют тексты, отражающие его участие в академических дискуссиях о природе идей, активными участниками которых были также Аристотель и Ксе-нократ. Отождествление идей Платона с субстантивированными общими понятиями и осознание возникающих в этом случае трудностей привело С. к отказу от признания идей-понятий в качестве самостоятельных, вечных сущностей (fr. 35 = Arist. Met. 1085b36-1086a5; fr. 36 = 1090а2-Ь5) и к необходимости выработки собственного учения.

Ключевым для метафизики С. становится понятие «начала» (αρχή) как субстанциального элемента, вечной неизменной сущности, простой и универсальной. В своих рассуждениях о начале С. исходил из принципа гетерогенности: начало должно быть отличным от того, началом чего оно выступает. В качестве первых простых начал всего сущего С. принимает «единое» (εν) и «множество» (πλήθος), которые, согласно принципу гетерогенности, сами сущим не являются (fr. 43 = Met. 1092all—17; fr. 48 = Procl. In Parm. 38, 3 1—41; cp. Iamb. De comm. math. 15, 5). В таком случае «единое»

696 СПЕВСИПП

не может быть ни благом, ни прекрасным и лучшим, ибо «благо и прекрасное появляются только с продвижением природы существующего» (fr. 42 = Met. 1072b30-1073a3).

Происхождение сущего С. понимает как процесс конкретизации более общего (элементарного) через т. н. «добавление» (греч.). Универсум предстает у С. в качестве многоступенчатой иерархии самостоятельно существующих, онтологически не зависимых друг от друга родов (fr. 30 = Met. 1075Ь37-1076а4; fr. 37 = Met. 1090ЫЗ-21): числа, геометрические предметы, душа, одушевленные и неодушевленные тела. Началами для первого рода сущего - чисел - выступает «единое» и «множество» как первое из сущего: «единое» ответственно за образование конкретного числа, а «множество», как материя числа, обеспечивает его деление и величину (fr. 38 = Met. 1092a35-b3; fr. 39 = Met. 1087b4-9, 26-33; ср. Iamb. De comm. math. 15, 6-11). Второй род - геометрические предметы, началами которых С. считает точку, аналог единого (fr. 51 = Met. 1085а31-Ь4; ср. fr. 65 = Arist. Top. 108b23—31) и геометрическое пространство-материю, аналог множества: для точек материей выступает «положение», для линии - «расстояние», для геометрического тела - «пространство» (ср. Iamb. De comm. math., 17, 16). Именно в области математических предметов появляется прекрасное. Третий род - душа (fr. 29а = Met. 1028b 15-27). Можно предположить, что здесь началами выступают Ум (Бог) как аналог единого (fr. 58 = Aët. I 7, 20) и Мировая душа, которую С. определяет как «идею всего протяженного» (fr. 54 = Iamb. De an. ap. Stob. I 49, 32. 35 sq.). Эти начала создают индивидуальные души и ответственны за появление блага (Iamb. De comm. math. 18, 2 sq.). Четвертый и пятый роды сущего структурируют чувственный мир. Если доверять Ямвлиху, С. выделяет области одушевленных и неодушевленных тел (Ibid. 18, 9-12).

Для того чтобы придать космосу единство и целостность, С. разрабатывает метод аналогий и пропорциональных сходств. Отношениями пропорциональности связаны как начала каждого рода, так и сущности различных родов (отношения геометрических величин подобны отношениям чисел) и отношения внутри рода (посредством аналогий даются ботаническая и зоологическая классификации). Поэтому вряд ли можно согласиться с Аристотелем, обвинившим С. в том, что он делает природу целого бессвязной (fr. 30): оковы аналогий и пропорций прочно связывают сущее в единое целое.

Предложенное С. понимание универсума как целостной системы разного рода сущностей определило его гносеологические построения: иерархия сущностей определяет иерархию наук, или структуру универсального знания. Знание любой вещи возможно, только если известны все ее связи с другими вещами (fr. 63a = An. Post. 97a6-22). Возможность дать исчерпывающее определение обеспечивается способностью ума интуитивно постигать первые начала (fr. 71 = An. Post. 88b21-29; fr. 72-74 = Procl. In Eucl. 77, 15-78; 179, 12-22; 181, 16-23). В частности, к такого рода началам относятся аксиомы, они «истинны и ласкают душу» (fr. 36 = Met. 1090аЗ). Их постижение, в свою очередь, обеспечивает истинность теорем — знания, полученного посредством диайрезиса или силлогистического умозаключения относительно вечных сущностей. А так как все пять родов сущего имеют разные, но аналогичные начала, то знание первых обеспечивает возмож-

СПЕВСИПП 697

ность познания остальных, в т. ч. и чувственных вещей (fr. 75 = Sext. Adv. math. VII 145-146). Т. обр., предметами отдельных наук у С. являются как умопостигаемые, так и (в отличие от Платона) чувственно воспринимаемые сущности.

Систематические занятия в Академии побуждали С. (не без влияния Аристотеля) к рассмотрению вопросов классификации различного эмпирического материала. Этой проблематике посвящены «Определения», «Об образцах родов и видов», «Разделения и предположения», «О сходном в исследованиях» (в последней работе встречаются названия 55 видов и родов животных, птиц, рыб и растений, fr. 6-27). Дихотомическое деление С. рассматривал как средство, с помощью которого производится классификация, а «сходство» - как принцип, позволяющий группировать исследуемые объекты. Использование этих методов должно привести, согласно С., к разработке единой универсальной науки о космосе (и созданию исчерпывающей классификации природы). Как отмечает Диодор, С. «первый стал рассматривать общее в науках и по мере возможности связывать их одну с другой» (fr. 70 = D. L. IV 2).

Этические воззрения С. отражают его включенность во внутришколь-ную полемику, прежде всего в дискуссию о наслаждении: он выступает с критикой гедонизма Евдокса, утверждая, что для человека как разумного и добродетельного существа, стремящегося в соответствии с природой к счастью, целью не должно быть наслаждение. На том основании, что страдание есть зло, нельзя заключить, что наслаждение есть благо (fr. 80 = Arist. Ε. N. 1153Ы-7; fr. 81 = Ε. Ν. 1173a5—28). Истинное счастье состоит в достижении правильной пропорции между наслаждением и страданием и заключается в отсутствии потрясений, в состоянии определенности («благо определено», fr. 81а = Е. N. 1173а15-17), безмятежности (fr. 77 = Clem. Strom. II 133,4).

Фрагментарность и немногочисленность сохранившихся текстов С. дает исследователям широкое поле для различных интерпретаций его творчества: от оценки С. как несамостоятельного мыслителя, заимствовавшего свои учения у Платона (Tarrant), до понимания его как высоко оригинального предшественника неоплатонизма (Merlan). Влияние С. в основном ограничилось рамками Ранней Академии, дискуссии которой во многом определили развитие платонизма. Позднее некоторые положения С. проявились в стоицизме и неопифагореизме.

Фрагм.: De Speusippi Academici scriptis. Accedunt fragmenta. Ed. P. Lang, Diss. Bonn, 1911 (repr. Hldh., 1965); Speusippo. Frammenti. Ed., trad, e comm. a cura di M. Isnardi Parente. Nap., 1980; Taran L. Speusippus of Athens. A critical Study with related Texts and Commentary. Leiden, 1981; They s Ε. Speusippos of Athens, - Fragmente der Griechischen Historiker, continued, part IV A, Biography, fasc. I. Ed. G. Stephens. Leiden, 1998, p. 218— 239.

Лит. Общие труды: Cherniss H. The Riddle of the Early Academy. Berk.; L. Ang., 1945; Merlan Ph. From Platonism to Neoplatonism. The Hague, 1960; Guthrie, HistGrPhilos, V. Camb., 1978; Dillon J. The Heirs of Plato. Oxf., 2003; Мочалова И. H. Метафизика ранней академии и проблемы творческого наследия Платона и Аристотеля, - Академия. Вып. 3, 2000, с. 226-348; ДиллонДж. Средние платоники. СПб., 2002, с. 23-34.

Merlan Ph. Zur Biographie des Speusippos, - Philol 103, 1959, S. 198-214; Barnes J. Homonymy in Aristotle and Speusippus, - CQ 21,1971, p. 65-80; Tarrant H. A. S. Speusippus' Ontological Classification, - Phronesis 19, 1974, p. 130-145; Markle M. M. Support of Athenian Intellectuals for Philip: a Study in Isocrate's Philippos and Speusippus «Letter to

698 СРЕДНИЙ ПЛАТОНИЗМ

Philip», - JHS 96, 1976, p. 80-99; Taran L. Speusippus and Aristotle on Homonymy and Synonymy, -Hermes 106,1978, S. 73-99; Dillon J. Speusippus in Iamblichus, - Phronesis 29, 1984, p. 325-332; Mueller I. On some Academic theories of mathematical objects, -JHS 106, 1986, p. 111—121; Fowler D. H. The Mathematics of Plato's Academy: A New Reconstruction. Oxf., 1987; Dancy R. M. Ancient Non-Beings: Speusippus and Others, - AncPhil 9, 1989; Isnardi Parente M. L'eredità di Platone nell'Accademia antica. Mil, 1989; Halfwassen J. Speusipp und die Unendlichkeit des Einen. Ein neues Speusipp-Testimonium bei Proklos und seine Bedeutung, - AGPh 74 1992, S. 43-73; Delattre D. Speusippe, Diogène de Babylone et Philodème, - CronErc 23, 1993, p. 67-86; Halfwassen J. Speusipp und die metaphysische Deutung von Piatons «Parmenides», - ΕΝ ΚΑΙ ΠΛΗΘΟΣ Ι Einheit und Vielheit. Festschrift für Karl Bormann. Hrsg. L. Hagemann und R. Glei. Würzb., 1993, S. 339-373; Falcon A. Aristotle, Speusippus and the Method of Division, - CQ 50, 2000, p. 402^14; Natoli A. F. The Letter of Speusippus to Philip II. Stuttg., 2004.

И. H. МОЧАЛОВА

СРЕДНИЙ ПЛАТОНИЗМ, условно выделяемый в истории античного платонизма хронологический период после закрытия платоновской Академии в Афинах в 88 до н. э. (см. также Филон из Ларисы) и до Плотина (хотя еще ученики Плотина Амелий и Порфирий сохраняют ряд среднеплатони-ческих установок). В доктринальном плане переход от Среднего платонизма к неоплатонизму означал жесткое противопоставление сферы бытия вышебытийному началу - первому богу, единому, или благу; а в пределах ума-бытия - тождество демиурга платоновского «Тимея» и ума, в пределах которого помещается образец-парадигма).

По основной философской установке Средний платонизм противопоставлен предшествующему скептическому периоду как догматизм (начиная с Антиоха Аскалонского), институционально не связанный с Академией, и развивающийся в ряде центров (Александрия, Рим, Афины, Херонея, Смирна, Апамея).

Начиная с Евдора Александрийского платонизм возвращается к свойственной Платону и Древней Академии пифагорейской ориентации (ср. также Трасилла, издателя известного нам корпуса платоновских сочинений, Плутарха Херонейского, Модерата, Никомаха из Герасы, Нумения Апамейского), в пределах которой развивается сакрализация образа Платона {Апулей) и его текстов (прежде всего - «Тимея» - у Евдора Александрийского, Плутарха Херонейского, Теона Смирнского; и «Парменида» - вероятно, уже у Модерата; ср. также «Второе Письмо», представляющее собой, скорее всего, пифагорейскую подделку).

В отношении к другим школам Средний платонизм обнаруживает разные тенденции: антиаристотелевская (Евдор, Лукий, Никострат, Аттик) сопровождается стремлением вместить аристотелизм в качестве пропедевтики (прежде всего логической) платоновского учения, что ярко проявилось у Алкиноя, для которого также характерна - вопреки резкому антистоицизму Плутарха Херонейского - стоическая ангажированность (ср. также Анонимный Комментарий к платоновскому «Теэтету»), в связи с чем вообще говорится об эклектическом характере платонизма этого периода.

Популярный платонизм, развивающийся во 2 в. н. э. (Апулей, Максим Тирский), имеет в качестве основы две школьные тенденции: составление учебников платонизма (Апулей, Алкиной) и комментирование текстов Платона (Альбин, Анонимный комментарий к платоновскому «Теэтету», ср.

СТЕФАН 699

также Кальвена Тавра, Аттика, Гарпократиона из Аргоса; вариант школьного догматического платонизма как базы медицинской теории дает Гален).

Антихристианская тенденция Среднего платонизма (Цельс, который, по слову Оригена, ev πολλοίς πλατωνίζειν θέλει - С. Cels. IV 83, ср. тж! Порфирий) сопровождается, с одной стороны, стремлением объединить Платона и Моисея (Нумений), с другой, - противопоставить христианству собственный богооткровенный текст («Халдейские оракулы»; изданные Порфирием «Эннеады» Плотина, открывающего неоплатонизм).

Но уже в самом начале эпохи Среднего платонизма мы находим фигуру Филона Александрийского, продемонстрировавшего возможный путь принципиального расширения базы опорных текстов платонического философствования и нашедшего широкий отклик в христианском богословии.

На перепутьях указанных тенденций платонизм этого периода постепенно обретает те качества, которые позволили ему остаться единственной школой, пережившей смерть язычества, сумевшей сохранить и реально приумножить духовные богатства античной философии, обеспечив ей преемственность в христианстве Византии и Запада, а также в мусульманской философии.

Источники: Baltes M, Dörrie H. (hrsg.). Der Piatonismus in der Antike. Grundlagen -System - Entwicklung. Sammlung, Edition, Übersetzung und Kommentierung aller zum Piatonismus - besonders der Periode 80 v. Chr. - 300 n. Chr. Einschlagigen Texte. Übergreifende Darstellung. Bd. VI 1-2. Stuttg.; Bad Cannstatt, 1987-2002-.

Лит.: WittR. E. Albinus and the History of Middle Platonism. Camb., 1937; Entretiens 3. Recherche sur la Tradition Platonicienne. Sept Exposés. Vandoeuvres-Genève, 12-20 août 1955. Vandv.; Gen., 1955; Dörrie H. Die Frage nach dem Transzendenten im Mittelpiatonismus, -Entretiens 5. Les Sources de Plotin. Dix Exposés et Discussions, 21-29 août 1957. Vandv.; Gen., 1960, p. 191-242; Idem. Platonica minora. Münch., 1976; Krämer H. J. Piatonismus und hellenistische Philosophie. В.; Ν. Υ., 1971; Dillon J. The Middle Platonists: A Study of Platonism 80 B.C. to A.D. 220. L., 1977 (1996²); Zintzen C. (hrsg.). Der Mittelplatonismus. Darmst, \9S\;Lilla S. Introduzione al medio platonismo. R., 1993; Шичалин Ю. А. К вопросу о платонической традиции (рец. на книгу H. J. Krämer. Piatonismus und hellenistische Philosophie), - ВДИ, 1981, 3, с. 190-194; Он лее. История античного платонизма в институциональном аспекте. М., 2004, с. 246-260.

Библ.: Deitz L. Platonisme antérieur à Plotin, - ANRWII 36, 1, 1987, p. 124-128.

Ю. A. ШИЧАЛИН

СТЕФАН (Στέφανος) Александрийский (кон. 6 - нач. 7 в. н. э.), последний представитель Александрийской школы неоплатонизма, комментатор Аристотеля, христианин. В 610 вскоре после восшествия на престол имп. Ираклия С. переезжает из Александрии в Константинополь, где занимает предложенную ему должность «вселенского учителя и философа» (οικουμενικός διδασκαλικός και φιλόσοφος) в императорской Академии. С. преподает аристотелевскую и платоновскую философию, науки квадривиу-ма, алхимию и астрологию.

Сохранился комментарий С. на «Об истолковании» Аристотеля, изданный как запись курса его лекций (άττό φωνής Στεφάνου Φιλοσόφου), ОДИН из всего двух дошедших до нас от Античности. Другой, более ранний комментарий принадлежит Аммонию сыну Термин. В отличие от Аммония С. не предпосылает своему комментарию какое-либо введение и не обсуждает принятые в практике неоплатонических школ вопросы о цели сочинения, его месте в корпусе, смысле заглавия, аутентичности и др. Он сразу на-

700 СТИЛЬПОН

чинает с последовательного разъяснения содержания текста, разделяя свой комментарий на разделы (τμήματα), каждый, в свою очередь, подразделяя на «занятия» (πράξβις), имеющие тематические заголовки.

С. также приписывают авторство 3-й кн. комментария на «О душе», изданного в серии CAG как текст Иоанна Филопона. Аргументы за: 1) манускрипт 12 в. Cod. Parisinus gr. 1914 содержит (позднейшую) надпись: «третья книга запись лекции (από φωνής) Стефана»; подобная же атрибуция содержится в манускрипте 15 в. Cod. Estensis iii F 8; 2) фраза «как мы узнали в книге Об истоловании» (In De an. 543, 9) понимается как отсылка к комментарию «Об истолковании» С; 3) In De an. III отличается более кратким и сжатым стилем по сравнению с двумя предыдущими; 4) комментарий к 3-й кн. разбит на отдельные занятия (πράξεις), в отличие от предыдущих; 5) общие для In De an. Ill и In De interpr. выражения; 6) имеются сведения (Cod. Vaticanus gr. 241 fol. 6), что у С. был комментарий на «О душе»; 7) имеется перевод на латынь Вильяма из Мербеке Jo. Philop. In De an. III под особым заголовком De intellectu, и содержащееся в нем учение об уме отличается от того, что имеется в греческом тексте Jo. Philop. In De an. III; наконец, 8) автор In De an. III приводит множество цитат из более ранних комментаторов, в отличие от автора первых двух книг и трактата De intellectu.

Соч.: CAG XVIII. 3; Stephani in librum Aristotelis De interpretatione commentarium. Ed. M. Hayduck. В., 1885, p. 1-68; CAG 11; Simplicii in libros Aristotelis De anima commentaria. Ed. M. Hayduck. В., 1882, p. 1-329; Stephanus, On Aristotle On interpretation. Tr. by W. Charlton. L., 2000 (АСА).

Лит.: UsenerH. De Stephano Alexandrino. Bonn, 1880 (repr.: Kleine Schrifnen. Lpz.; В., 1914, S. 247-322); Lumpe A. Stephanos von Alexandrien und Kaiser Herakleios, - ClassMed 9, 1973, p. 150-159; Blumenthal H. John Philoponus and Stephanus of Alexandria: two Neoplatonic Christian commentators on Aristotle? - Neoplatonism and Christian Thought. Albany, 1982, p. 54-66 (repr.: Idem. Soul and Intellect, 1993); Wolska-Conus W. Stephanus d'Athènes et Stephanos d'Alexandrie. Essai d'identification et de biographie, - REByz 47, 1989, p. 5-89; Roueché M. The definitions of philosophy and a new fragment of Stephanus the philosopher, -JOstByz 40, 1990, S. 107-128; LautnerP. Philoponus, In De anima III: Quest for an Author, - CQ 42, 2, 1992, p. 510-522.

M. А. СОЛОПОВА

СТИЛЬПОН (Στίλπων) из Мегары (ок. 360 - ок. 280 до н. э.), философ-мегарик, «великий искусник в искусстве словопрения» (ev τοις εριστικούς); ученик Евклида Мегарского, а также софиста Фрасимаха (D. L. II 113). Диоген Лаэртий сохранил знаменитый ответ С. Деметрию Полиоркету, захватившему Мегары в 306 до н. э.: Деметрий распорядился возвратить философу разграбленное имущество, но С. заявил, что убытков у него нет никаких - воспитания у него никто не отнял, знания и разум остались при нем (D. L. II 115). Согласно Суде, С. написал не меньше 20 диалогов, Диоген уроминает о 9 (II 120), но в другом месте сообщает, что С. ничего не писал (I 116). Был известен разнообразными софистическими рассуждениями, опровержением различения между возможным и действительным, отрицанием онтологического значения связки «есть» и общих определений.

По С, сказать «человек» - значит ничего не сказать, потому что здесь не говорится ни о каком конкретном человеке (D. L. II 119). Также нельзя сказать «овощ», ибо тот или иной овощ не существует столько же, сколько существует овощ как вид. Как и Антисфен, С. утверждал, что нельзя

СТОИЦИЗМ 701

приписать субъекту отличный от него предикат («человек добр»), но можно лишь сказать «человек есть человек» (Plut. Adv. Colot. 22-23, 1119с—1120b). В этике С, вместе с киниками (и стоиками), отстаивал идеал «бесстрастия» (άττά0€ΐα или αοχλησία, Sen. Ер. 9, 1-3; Alex. De an. 150, 34-35).