I. Понятие патристики. Краткий обзор патриотической традиции. 62 page

544 ПАРМЕНИД

доксы всецело обусловлен человеческим языком, произвольно установившим множество «имен» для одного сущего (ср. В 8, 38 ел. и особенно В 19, 3). Мир доксы не вполне нереален: он «смешен» из бытия и небытия, истины и лжи. На феноменальном уровне «бытие» и «небытие» выступают как «свет» и «тьма» («эфирный огонь» и «тяжелое тело земли»), активный дух и косная темная материя; это два фундаментальных элемента, «смешением» которых в определенных пропорциях конституируется все многообразие чувственных феноменов, а также объясняются состояния сознания, жизнь и смерть и т. д. Все физические противоположности -«разреженное и плотное», «легкое и тяжелое», «горячее и холодное» (В 8, 56-59 со схолием) и т. д. сводимы к оппозиции света и тьмы как синонимы. Но один член этой фундаментальной оппозиции - мнимый, и его «не следовало называть» отдельным именем (В 8, 54): «ночь» есть отсутствие света и, следовательно, несубстанциальна. В этом - роковая ошибка смертных, приведшая их от монизма к дуализму. В космогонию доксы встроена политеистическая теогония (В 13; А 37): «боги» понимаются как аллегории стихий, светил, страстей и т. д.; тем самым традиционная мифология низводится до уровня «мнения толпы», а метафизика истины приобретает характер новой, рациональной, монотеистической теологии (отсюда и сакральный язык вступления). «Бестрепетное сердце истины», «неуязвимость» и «незыблемость» сущего в этическом сознании претворяются в «невозмутимость» мудреца, железную мораль, презрение к чувственным удовольствиям и боли как нереальным и т. д. (ср. легенду о героической смерти Зенона, пронесшего «учение Парменида» через пытки как золото чистой пробы через огонь — 29 А 7).

Типологически философия П. близка к системе идеалистического монизма типа адвайта-веданты, однако необходимо учитывать отсутствие в его время строгого дуализма духа и материи, идею пространственной протяженности (и даже телесности) сущего (английский историк философии Дж. Бернет, впадая в другую крайность, считал П. «отцом материализма»). Помимо прямого влияния на традиции Элейской и Мегарской школ, философия П. косвенно, через требование рационального обоснования движения и множественности, оказала воздействие на формирование натурфилософских систем 5 в. (особенно атомистов) и теоретическую физику Аристотеля. Противопоставления бытия и становления, чувственного и умопостигаемого, истины и мнения вошло в азбуку платонизма. Традиция видеть в П. ключевую фигуру в истории раннегреческой мысли и даже делить ее на до- и послепарменидовскую восходит к книге К. Райнхардта (1916). В 20 в. особый интерес к П. обнаруживает экзистенциальная феноменология (Хайдеггер) и англо-американская аналитическая философия.

Фрагм.: DK I, 217-246; Untersteiner M. Parmenide. Testimoniaze e frammenti. Fir., 1958; Tar an L. Parmenides. A text with transi., comm. and critical essays. Princ, 1965; Bormann К. Parmenides. Hamb., 1971; Heitsch E. Parmenides. Munch., 1974; Gallop D. Parmenides of Elea, Fragments. Tornt, 1984; Coxon A. H. The Fragments of Parmenides. Assen, 1986; Aubenque P. (éd.). Études sur Parménide. T. 1. Le Poème de Parménide. T. 2. Problèmes d'interprétation. P., 1987; Лебедев, Фрагменты, 1989, с. 274-298.

Лит.: Long Α. Α. The Principles of Parmenides' Cosmogony, - Phronesis 8, 1963, p. 90-107 (repr. Allen R. E., Furley D. J. (edd.). Studies in Presocratic Philosophy. Vol. 2. L., 1975, p. 82-101); Furth M. Elements of Eleatic Ontology, - JHPh 6, 1968, p. 111-132 (repr. Mourelatos A. P. D. The Pre-Socratics. N. Y., 1989, p. 241-270); MourelatosA. P. D. The Route

«ПАРМЕНИД» 545

of Parmenides: A Study of Word, Image, and Argument in the Fragments. N. Hav., 1970; Die Einheit der Erfahrung: eine Interpretation der Parmenidieschen Fragmente. Münch.; W., 1976; Heidegger M. Parmenides, Fr./M., 1982; Parmenides Studies Today, - Monist 62, 1, 1979; Kahn С. Н. Being in Parmenides and Plato, - PPass 43, 1988, p. 237-261; Доброхотов А. Л. Учение досократиков о бытии. M., 1980.

А. В. ЛЕБЕДЕВ

«ПАРМЕНИД» (Παρμζνίδης η περί Ibeœv, подзаголовок: «Об идеях»), диалог Платона, завершен, вероятно, между 2-й и 3-й сицилийскими поездками. Назван по имени представителя Элейской школы Парменида. В диалоге воспроизводится беседа, которую на Великие Панафинеи в 450 до н. э. вели в доме Пифодора, слушателя Зенона Элейского, 65-летний Парменид, 40-летний Зенон, 20-летний Сократ и юноша Аристотель, впоследствии -один из Тридцати тиранов. Беседу со слов Пифодора излагает для некоего Кефала из Клазомен младший сводный брат Платона Антифонт, с которым Кефала сводят родные старшие браться Платона Адимант и Главкон.

«П.» - наиболее трудное для понимания из всех сочинений Платона. В диалоге, помимо введения-рамки (Plat. Parm. 126a-127d), две самостоятельные части: 1а) Сократ против тезиса Зенона о невозможности многого выдвигает учение об идеях (127d—130а); 16) Парменид его критикует и, не отвергая окончательно, говорит о необходимости для философа диалектических упражнений (130а— 135d); 2) Парменид в беседе с Аристотелем рассматривает свое положение о существовании и несуществовании единого самого по себе.

Против теории идей Парменид выдвигает три возражения: 1) вещи не могут приобщаться к идее в целом, поскольку, оказавшись сразу во многих вещах, единая идея будет отделена от себя самой; но они не могут приобщаться и к части идеи, поскольку тогда единая идея окажется многим; 2) созерцая, напр., идею великого и великие вещи, мы должны порождать новую идею великости в качестве того третьего, которому были бы подобны и данная идея, и вещи, и так до бесконечности; 3) идеи и вещи существуют независимо друг от друга (раб не может быть рабом идеи господина), поэтому знание вещей не дает знания идей, а знание идей - знание вещей: люди не могут знать идей, а боги - вещей чувственного мира; однако отказ от идей уничтожает всякую возможность рассуждения.

Во второй части рассмотрены 8 предпосылок («гипотез»), или, точнее, тезисы и антитезисы четырех антиномий: что следует для единого и для иного, если единое а) существует и б) не существует (160Ь-166с). 1) (137с— 142Ь): если «единое едино», оно - единое, а не многое; значит, у него нет частей, начала, конца, середины, очертаний, оно не находится в ином и в себе самом, лишено движения и вообще изменения, тождества, различия, подобия, числа, меры и времени; «нет ни имени, ни слова для него, ни знания о нем, ни чувственного его восприятия, ни мнения» (142а), но тогда оно никак не причастно бытию, т. е. не существует и как единое; 2) (142b-157b) но если единое существует, оно причастно бытию («бытие единого не тождественно с единым», 142Ь), и тогда ему можно приписать все предикаты, отвергнутые в 1-м случае; 3) (157b-160b) при этом иное, если единое существует, оказывается множеством, причастным в каждой своей части и в целом единому; 4) (159b— 160b) но если единое и иное совершенно отдельны друг от друга, то иное не причастно единому и единое не существует для

546 «ПАРМЕНИД»

него; 5) (160b—163b) если единого не существует, оно одновременно оказывается причастным и непричастным разным идеям, но в то же время 6) (163b-164b) ничего не претерпевает; 7) (164Ь-165е) при этом иное также будет причастно противоположным идеям, и даже 8) (165е—166с) вообще ничего иного не будет.

В «П.» нашло отражение обострение внутриакадемических споров по главным вопросам платоновского учения и метода (теория идей, диалектика), связанное с появлением в Академии Аристотеля: именно Аристотель использовал для критики учения об идеях 2-й аргумент «П.» (т. н. «третий человек», Arist. Met. I {A) 9, 990b 17) и рассматривал диалектику не как строгий научный метод, а как вспомогательную эвристическую дисциплину.

2-я часть диалога еще в Античности вызывала споры: тем, кто видел в ней всего лишь диалектическое упражнение, возражали неоплатоники, которые в последовательности «гипотез» «П.» видели изображение структуры универсума. Плотин связывал с первыми тремя «гипотезами» учение о едином, уме (нусе) и душе. Амелий 8 гипотез диалога понимал как иерархию единого, ума, разумных душ, неразумных душ, материи, могущей принять формы, упорядоченной материи, чистой материи и формы, соединенной с материей. Порфирий и Ямвлих выделяли 9 «гипотез» (получавшиеся при делении 2-й на две - 155е); Плутарх Афинский предложил деление 2-й части на 5 и 4 гипотезы: в первых пяти речь идет о боге, уме и душе, овеществленных формах и материи; в последних четырех изображается то, что реально не существует - поскольку ничто не может существовать без единого. Эту схему уточнил Сириан и разработал Прокл, построивший на основе «П.» свою «Теологию Платона». Неоплатоническое толкование 1-й гипотезы «П.» повлияло на Псевдо-Дионисия Ареопагита, а через него - на все средневековую мысль и философию Возрождения (Николай Кузанский, Марсилио Фичино).

Рус. пер. В. Н. Карпова (1879), H. H. Томасова (1929, 1968).

Текст и переводы: Piatonis Parmenides, - Piatonis Opera. Ed. J. Bumet. Vol. 2. Oxf., 1901 (repr. 1967) (ОСТ); Taylor A. E. (ed.). The «Parmenides» of Plato. Tr. into Engl. with Introd. and Appendices. Oxf., 1934; CornfordF. M. Plato and Parmenides. Parmenides' «way of truth» and Plato's «Parmenides». Transi, with a running comm. L., 1939; Allen R. E. (ed.). Plato's «Parmenides». Transi, and analysis. Minneapolis, 1983; Brisson L. Platon, Parménide. Trad, inédite, introd. and notes. P., 1989. Gill M. L., Ryan P. (edd.) Plato, Parmenides. Indnp., 1996 (англ. пер., статьи, библ.); Парменид. Пер. Н. Н. Томасова, - Платон. Собрание соч.: В 4 т. Т. 2. М., 1993, с. 346-412.

Лит.: Barford R. The Criticisms of the Theory of Forms in the First Part of Plato's «Parmenides». Indnp., 1970; Niewöhner F. W. Dialog und Dialektik in «Parmenides». Msnh./ Glan, \91\\Kuhne W. Dialektik und Ideenlehre in Platos Parmenides. Hdlb., 1975; Ferfers F.D. Der erste Teil von Piatons «Parmenides». Bonn, 1978; Hägler R. P. Platos «Parmenides». Probleme der Interpretation. В.; Ν. Υ., 1983; Fronterotta F. Guida alla lettura del «Parmenide» di Piatone. Bari, 1998; Turnbull R. The Parmenides and Plato's Late Philosophy. Tornt., 1998; Patterson R. Forms, fallacies, and the purposes of Plato's Parmenides, - Apeiron 32, 1999, p. 89-106; Гайденко П. П. Эволюция понятия науки. М., 1980, с. 145-163.

«П.» и платонизм: Dodds E. R. The Parmenides of Plato and the Origin of the Neoplatonic One, - CQ 22, 1928, p. 129-142; Klibansky R. The continuity of the Platonic tradition during the Middle ages. Together with Plato's «Parmenides» in the Middle Ages and the Renaissance. Munch., 1981.

Ю. А. ШИЧАЛИН

ПЕРГАМСКАЯ ШКОЛА 547

ПЕРВОДВИГАТЕЛЬ (греч. то πρώτον κινούν, лат. primum movens), центральное понятие космологии и теологии Аристотеля. Формально учение о перво-двигателе представляет собой выделение «движущей причины» применительно к космосу в целом (в ряду четырех причин вообще - см. «Метафизика»). С помощью понятия перводвигателя Аристотель стремился объяснить целесообразность природы и обосновать вечность мира.

В «Физике» (8-я кн.) понятие перводвигателя постулируется в связи с анализом движения, или процесса: поскольку все движущееся (или движимое - греч. κινούμανον заключает в себе оба значения) движимо чем-то, а бесконечная последовательность движущее-движимое невозможна, то по необходимости должно существовать «первое движущее», которое само абсолютно неподвижно. «Первое движимое» отождествляется Аристотелем со сферой неподвижных звезд, соотносительное с ним «первое движущее» находится по ту сторону периферии космоса и лишено какой-либо протяженной величины. Главная трудность теории перводвигателя состоит в том, что она совершенно не требуется аристотелевским пониманием природы как «содержащей источник движения в самой себе» и соответствующим учением об имманентности элементам их «естественного движения». Так, в трактате «О небе» (несмотря на напоминания о перводвигателе - 288а27) круговращение неба объясняется исключительно как естественное свойство эфира, или «пятой субстанции».

В «Метафизике» (12-я кн.) перводвигатель выступает как трансцендентный «бог» и ценностное «начало», от которого «зависят Вселенная и природа» (1072Ы4). Он есть та «действительность», которая необходимо предполагается всяким переходом от потенции к акту (в данном случае -общемировым становлением и движением), и оформляет косную материю в энтелехиальный космос (см. Энтелехия). Как чистая форма и энергия он лишен всякой потенциальности и материальности, и потому есть ум (нус), а т. к. нематериальность лишает его «частей» и ставит по ту сторону всякой множественности, то он может мыслить только самого себя и в этом самомышлении состоит его вечная и блаженная жизнь в качестве «бога» (1072Ь24). Поскольку контакт между бестелесным «первым движущим» и телесным «первым движимым» невозможен, то он «движет как объект любовного влечения» (1072ЬЗ), к которому все встремится как к высшему благу и конечной цели. От демиурга Платона перводвигатель Аристотеля отличается тем, что он не создал мир однажды в прошлом, но актуализирует и оформляет его непрерывно и ежесекундно в течение целой вечности, гарантируя тем самым его безначальность и неуничтожимость. Учение о трансцендентном перводвигателе послужило исходной точкой для усвоения философии Аристотеля средневековой мусульманской и христианской теологией.

Лит.: MugnierR. La théorie du premier moteur et l'évolution de la pensée aristotélicienne. P., 1930; De Corte M. Aristote et Plotine. P., 1935; Merlan P. Aristotle's unmoved movers, - TraditioA, 1946, p. 1-30; Oehler K. Der Beweis fuer den unbewegten Beweger bei Aristoteles, - Philol 99, 1955, S. 70-92.

А. В. ЛЕБЕДЕВ

ПЕРГАМСКАЯ ШКОЛА неоплатонизма объединяла круг последователей Ямвлиха (во 2-й трети 4 в. н. э.). Основатель - Эдесий Каппадокийский

548 ПЕРИПАТЕТИЧЕСКАЯ ШКОЛА

(ок. 280/90 - до 355), ученик Ямвлиха (Eunap. V. Soph. 461). Основным источником сведений о представителях и учении является сочинение Евнапия из Сард «Жизни философов и софистов». Другие представители школы: ученики Эдесия Хрисанфий из Сард (преемник Эдесия на посту схолар-ха школы), Максим Эфесский, Приск из Эпира, Евсевий из Минда, имп. Юлиан, почитатель Хрисанфия и Максима (Ibid. 473), Евнапий из Сард, также ученик Хрисанфия. Преемниками Хрисанфия на посту главы школы были Эпигон из Спарты и Бероникиан из Сард. В годы своего правления (361-363) имп. Юлиан оказывал поддержку неоплатоникам Пергамской школы, привлекал философов к государственным должностям и осуществлению религиозных реформ: Максима сделал своим ближайшим советником в Константинополе; ко двору был приближен Приск; Хрисанфий, отказавшийся от придворной службы, получил должность верховного жреца Лидии (Ibid. 478), Евстафия Юлиан назначает послом в Персию (Ibid. 465-466). Вместе с окончанием правления Юлиана идеологическое влияние Пергамской школы в Константинополе скоро прекращается. Сохраненное школой наследие Ямвлиха впоследствии было воспринято Афинской школой неоплатонизма.

Учение Пергамской школы носило более религиозный, нежели светский характер. Отличительными чертами был интерес к теургии и мистическим практикам, толкование воли богов и склонение их сил на свою сторону. Безусловным авторитетом в школе был Ямвлих, его тексты и личность. Основатель школы Эдесий не разглашал содержание бесед с Ямвлихом, пока правил Константин (т. е. до 337), и Евнапий объясняет это тем, что «ученики Ямвлиха были склонны хранить полное молчание о том, что касалось мистериального, и обладали присущей иерофантам сдержанностью в словах» (V. Soph. 461). У Евнапия зафиксирован подчеркнутый отказ главных представителей школы от риторического искусства и вообще школьной учености: и Приск, и Хрисанфий не были любителями философских диспутов, считая, что они озлобляют участников, которые в пылу словесной борьбы лишь упражняют свои болезненные и честолюбивые наклонности (Ibid. 481; 501). Это мнение разделял, по-видимому, и Максим, не обладавший талантом ритора, так что его выступления у публики обыкновенно не имели успеха (Ibid. 480).

Лит.: Евнапий. Жизни философов и софистов. Пер. Е. В. Дарк, М. Л. Хорькова, -Римские историки IV века. М., 1997, с. 225-294; Penella R. Greek Philosophers and Sophists in the Fourth Century A.D. Studies in Eunapius of Sardis. Leeds, 1990.

M. А. СОЛОПОВА

ПЕРИПАТЕТИЧЕСКАЯ ШКОЛА, Перипат (ос), или Ликей (Λύκβων) (по названию гимнасия, расположенного около храма Аполлона Ликейского, за восточной окраиной Афин), философская школа Аристотеля. Термин «перипатетик» происходит от слова πβρίπατος - «(крытая) галерея», служившая лекционным залом (ср. аналогичное происхождение термина «стоики» от «стоа» - «портик»), приобретенная вместе с окружающим садом в собственность Теофрастом и завещанная им школе (см. завещание Теофраста у Диогена Лаэртия V 52 слл.); ошибочно восходящее к Гермиппу объяснение от ττ€ριπατ€ω - прогуливаюсь.

ПЕРИПАТЕТИЧЕСКАЯ ШКОЛА 549

Хронологически различают: 1) перипатетиков 4-2 вв. до н. э.; 2) возрождение аристотелизма в 1 в. до н. э., связанное с именем Андроника Родосского; 3) перипатетиков 1-3 вв. н. э., частично совпадающих с кругом комментаторов Аристотеля. Под перипатетиками в узком смысле иногда понимают философов, непосредственно связанных со школьной традицией в Ликее и относящихся главным образом к 1-му периоду, а начиная с Андроника говорят о греческом аристотелизме и аристотеликах. Схолархи Перипатетической школы 1-го периода: Аристотель (335/4-323/2); Теофраст (323/2-288/6); Стратон из Лампсака (287/6-269/8); Ликон из Троады (272/68-228/5); Аристон Кеосский (228/5 —?); Критолай из Фаселиды (в старости участвовал в посольстве в Рим 156/5); Диодор из Тира - приблизительно до ПО; Эримней - ок. 100 до н. э. К 1-му поколению перипатетиков - непосредственных учеников Аристотеля - принадлежат Теофраст и Евдем (самые догматические аристотелики), Гераклид Понтийский (связанный также с Древней Академией), Дикеарх и Аристоксен, к ним близок по возрасту Деметрий Фалерский; к 4-3 вв. относятся Хамелеонт из Гераклеи Понтийской, Клеарх из Сол, Фаний из Эреса и Праксифан с Лесбоса; к 3 в. - Иероним Родосский; ок. 200 - Гермипп из Смирны, 2 в. - Сотион из Александрии и Аристон Младший, ученик Критолая. Фрагменты утраченных сочинений перипатетиков 4-2 вв. (кроме Теофраста) и свидетельства о них изданы с комментариями в собрании Ф. Верли.

Во времена Аристотеля и Теофраста Ликей соединял в себе функции своего рода академии наук (систематическая разработка всех областей знания на основе метода Аристотеля, координация научной работы между отдельными членами Перипатетической школы) с функциями высшей школы афинской молодежи; лекции Теофраста посещало до 2 тыс. слушателей (отсюда новоевропейское понятие лицея). Последним крупным систематиком и теоретиком был Стратон, затем происходит загадочное исчезновение аристотелизма из Перипатетической школы (ср. параллельное исчезновение платонизма из эллинистической Академии): большинство перипатетиков 3—2 вв. занимаются историческими биографиями, литературоведением и популярной этикой - феномен, который объясняют обычно судьбой библиотеки Аристотеля. Согласно Страбону («География» XIII1, 54), Теофраст завещал ее вместе со своими книгами Нелею из Скепсиса (Мал. Азия), наследники Не лея свалили ее в подвал, где она пролежала около 200 лет, пострадав от сырости и моли; в течение всего этого времени, по Страбону, перипатетики были лишены трактатов Аристотеля и имели в своем распоряжении только опубликованные научно-популярные («эксотерические») диалоги. В 1 в. до н. э. свитки купил библиофил Апелликон Теосский. После смерти Апелликона Сулла, ограбивший Афины в 86 до н. э., вывез их в Рим, где через грамматика Тиранниона они попали в руки Андронику Родосскому и были изданы, вероятно, вскоре после 43 до н. э. (традиция называет Андроника 11-м схолархом Перипатетической школы).

Перипатетическая традиция от Андроника до Александра Афродисий-ского основательно изучена в капитальном труде: P. Moraux. Der Aristote-lismus bei den Griechen. Bd. I—III (В., 1973-2001). Помимо Андроника, Апелликона и Тиранниона, к перипатетикам 1 в. до н. э. принадлежат Аристон из Александрии, Боэт Сидонский, Ксенарх из Селевкии, Стасей из Неаполя, Кратипп из Пергама, Николай из Дамаска и в значительной

550 ПЕРСЕЙ

мере - плодовитый доксограф АрийДидим. Предполагаемые схолархи школы после Андроника: Кратипп (ок. 45 до н. э.), Ксенарх, Менефил (кон. 1 в. до н. э.), Аспасий, Термин (ок. 160), Александр из Дамаска (ок. 170), Аристокл из Мессены, Сосиген, Александр Афродисийский, Аммоний (ок. 230), Проксен (ок. 270). К первым векам н. э. принадлежат также Адраст Афродисийский, Александр из Зги (учитель Нерона), Аристотель из Митилены (2 в., учитель Александра Афродисийского), Птолемей Хенн из Александрии (автор биографии Аристотеля), Анатолий Александрийский (учитель Ямвлиха), автор «О декаде» (ок. 280). Все перипатетики, начиная с Андроника, занимались главным образом текстологией и истолкованием Аристотеля, от большинства из них, за исключением Аспасия, Птолемея Хенна, Александра Афродисийского, Анатолия, ничего не сохранилось, кроме фрагментов и косвенных свидетельств. Вершина аристотелизма первых веков н. э. - Александр Афродисийский. Начиная с 4 в. собственно перипатетическая традиция исчезает (условно причисляют к перипатетикам константинопольского ритора 4 в. Фемистия), задачу комментирования Аристотеля берут на себя неоплатоники.

Фрагм.: Die Schule des Aristoteles. Texte und Kommentar. Hrsg. von F. Wehrli. Bd. 1-Х. Basel; Stuttg., 1967-1969; Suppl. Bd. 1-2, 1974-1978.

Лит.: Brink К. О. Peripatos, - RE Suppl. VII, 1940, col. 899-949; During I. Aristotle in the ancient biographical tradition. Göteb., 1957; Lynch J. P. Aristotle's school. A study of a Greek educational institution. Berk.; L. Ang.; L., 1972; Moraux P. Der Aristotelismus bei den Griechen von Andronicos bis Alexander von Aphrodisias. Bd. 1-3. В.; Ν. Υ., 1973— 2001; Donini P. L. Tri studi suH'aristotelismo nel II secolo d. С Tor., 1974; Gottschalk H. В. Aristotelian Philosophy in the Roman World from the Time of Cicero to the End of the Second Century A.D., - ANRW II, 36. 2, 1987, p. 1079-1174; GrayeffF. Aristotle and his School. L., 1974; Wehrli F. Der Peripatos bis zum Beginn der römischen Kaiserzeit, - GGPh, Antike 3, 1983; Natali С Bios Theoretikos. La Vita di Aristotele e l'Organizatione délia sua Scuola. Bologna, 1991; Sharpies R. W. The Peripatetic school, - Routledge History of Philosophy. Vol. 2. From Aristotle to Augustine. Ed. by D. Furley. N. Y., 1997 (repr. 2001), p. 147-187 (p. 173-187 библ.).

А. В. ЛЕБЕДЕВ

ПЕРСЕЙ (Πβρσαΐος) из Кития (ок. 300 - ок. 243 до н. э.), стоик, ученик и воспитанник Зенона из Кития (согласно господствующей версии, был его домашним рабом - D. L. VII 36; Athen. IV, 162b). Долгое время жил при дворе Антигона Гоната и был назначен комендантом Коринфа (где, возможно, погиб) (Pausan. II 8, 4; Plut. Arat. 18; 23). От сочинений П., посвященных преимущественно политике, этике и теологии, - «О царской власти» (Пер1 ßaciXetag), «Спартанское государственное устройство» (Πολιτβία Λακωνική), комментарий на «Законы» Платона в 7 кн., «Беседы» (Διατριβαί), «Этические чтения» {Ήθικαϊ σχολαι), «О видах любви» (Пер1 ερώτων), «О супружестве», «О богах», «О нечестии», «Застольные рассуждения» (Συμποτικοι διάλογοι; неоднократно цитируются Афинеем), «Полезные изречения» и др. (всего известны 14 названий) - сохранились незначительные фрагменты.

В большинстве отношений П., видимо, следовал учению Зенона; о собственных его взглядах известно очень мало. П. полагал, в частности, что традиционные боги возникли в результате обожествления полезных для человечества вещей или их изобретателей («О богах»; SVF I 448), с похвалой отзывался о законодательстве Ликурга («Спартанское государственное уст-

«ПИР» 551

ройство»; I 454), и, возможно, допускал, что мудрец тоже может ошибаться и поддаваться страстям (I 449; 461). Комментарий П. к «Законам» показателен как свидетельство его интереса к Платону, что более характерно для периода Средней Стой, но необычно для Ранней Стой (кроме П. комментирующие и полемические сочинения о Платоне писал только Хрисипп, ср · SVF III 157; 288; 313; 455).

Фрагм.: SVF I 435-462. Рус. пер.: Столяров, Фрагменты. Т. I, 1998. См. общ. лит. к статье Стоицизм.

А. А. СТОЛЯРОВ

«ПИР» (Συμπόσιον η περί άγαθοΰ, подзаголовок: «О благе»), диалог Платона зрелого периода (между 380 и 375 до н. э., по Теслефу), написанный, вероятно, одновременно с «Федоном» и соотносящийся с ним как комедия с трагедией (ср. Symp. 223d). Замечателен не только благодаря изложенной в нем философской концепции любви (эроса), но и благодаря совершенной литературной форме. Диалог представляет собой рассказ Аполлодора, ученика Сократа, о пиршестве, которое устроил трагический поэт Агафон по случаю победы на Ленеях в 416. Помимо вступления (172а - 178а) и заключения (223cd), «П.» содержит семь речей: Федра (Эрос - древнейший бог) (178а - 180Ь), Павсания (есть две Афродиты и два Эроса: небесный и вульгарный) (180с - 185с), Эриксимаха (эрос пронизывает весь мир) (185с - 188е), Аристофана (люди в их теперешнем виде - только символ человека, половинка некогда цельного существа: цельной женщины, либо цельного мужчины, либо андрогина - двуполого существа; любовь есть стремление к изначальной цельности) (189с - 193d), Агафона (Эрос - бог, наделенный красотой, совершенством, молодостью и т. п.) (194е - 197е), а также Сократа (199с - 212с) и Алкивиада (215а - 222Ь). Если первые четыре речи постепенно подготавливают тему сократовской речи, то от речи Агафона Сократ отталкивается: эрос - как и всякое влечение - есть влечение к отсутствующему; поэтому эрос двойствен: стремясь к прекрасному и доброму, он не обладает ими. И далее Сократ излагает услышанную им в юности речь мантинеянки Диотимы: Эрос - не бог, но демон, посредник между человеком и богом, сын Пороса-богатства и Пении-бедности, зачатый на празднике рождения Афродиты; Эрос любит одно из самых прекрасных благ - мудрость, поэтому он - сама философия; но любовь к мудрости, как и половая любовь, есть один из видов желания счастья, а само счастье - вечное обладание благом в красоте. Однако человеку в этом мире вечность дана либо на общем с животными пути порождения потомства, либо на пути постепенного восхождения по ступеням красоты к прекрасному как таковому, к духовному порождению в нем. В отличие от других собеседников Алкивиад в своей речи восхваляет не Эроса, а Сократа, однако и здесь развивается основная тема диалога: только философия может дать человеку истинное счастье.

«П.» послужил источником многочисленных подражаний (Ксенофонт, Аристотель, Плутарх из Херонеи, Апулей, Афиней, Юлиан, Макробий, Ме-фодий Патарский). Комментарий к «П.» - «Об Эроте» из «Эннеад» Плотина (Enn. I 5). В эпоху Возрождения «П.» стал особенно популярен благодаря комментарию Фичино. Исключительное влияние платоновская метафизика любви оказала на Вл. Соловьева и эстетику русского символизма.

552 ПИРРОН

Рус. пер.: М. Пахомова (1783), В. Н. Карпова (1863), А. Пресса (1904), И. Д. Городецкого (1908), С. А. Жебелева (1922), С. К. Апта (1965).

Текст: Piatonis Symposium, - Piatonis Opera. Ed. J. Bumet. Vol. 2. Oxf., 1901, repr. 1967 (ОСТ); Symposium of Plato. Ed. with introd., critical notes comm. by R. G. Bury. Camb., 1909; Platon. Banquet. Text et. et trad, par P. Vicaire, not. par L. Robin. P., 1989 (BL); Plato. Symposium. Ed. with an introd., transi, and comm. by C. J. Rowe. Warminster, 1998; Пир. Пер. С. К. Апта, - Платон. Собрание соч.: В 4 т. Т. 2. М, 1990, с. 81-134.

Лит.: Isenberg M. W. The order of the discourses in Plato's Symposium. Chic, 1940; Hoffmann E. Über Piatons Symposion. Hdlb., 1947; Koller H. Die Komposition des platonischen Symposions. Ζ., 1948; Marcel R. Marcile Ficin sur «Le Banquet de Platon ou de l'amour». P., 1956; Dover K. J. The date of Plato's Symposium, - Phronesis 10, 1, 1965, p. 2-20; Rosen S. Plato's Symposium. N. Hav.; L., 1968.