I. Понятие патристики. Краткий обзор патриотической традиции. 32 page

В гл. 6 рассматривается вопрос, можно ли научить мудрости и добродетели, являвшийся предметом оживленных дискуссий (см. ст. Софисты), причем автор приводит несколько доводов в пользу положительного ответа, но заканчивает выводом: «Я не утверждаю, что добродетели и мудрости можно научить, но лишь то, что доводы противной стороны меня не удовлетворяют» (иначе: Kerferd, p. 131). В доказательство возможности научиться мудрости и добродетели автор указывает на софистов, которые обучают именно им, в противоположность преподавателям специальных видов знания, а также на философов, подобных Анаксагору и пифагорейцам (6, 7). Любопытен также аргумент, что приобретение мудрости помимо преподавания софистов не исключает обучения, но объясняется природными задат-

300 ДЕКСИПП

ками и своего рода неинституционализированным обучением, подобно обучению языку у родителей и других людей (ср. доводы Протагора, Plat. Prot. 325а-326e).

В заключительных главах (текст здесь плохо сохранился, сочинение дошло не полностью) рассматривается вопрос: справедливо ли выбирать на должности по жребию (фундаментальный принцип афинской демократии), против чего автор возражает, ссылаясь на типичный аргумент: для всех видов деятельности избирается специалист (гл. 7); он стремится доказать необходимость знания «природы всех вещей» для деятельности судьи, политического оратора и преподавателя риторики, что указывает на основное направление софистического образования 5 в. (судебное и политическое красноречие) и одновременно на его тяготеющее к универсализму содержание (гл. 8), в заключение перечисляются основы мнемотехники, «прекраснейшего изобретения для мудрости и для жизни» (ср. преподавание мнемотехники Горгием, DK82 В 14, и Гиппием, 86 А 12; Xen. Symp. 4, 62): внимание, повторение, установление ассоциативных связей (гл. 9). Несмотря на ограниченный диапазон и умеренное дарование автора, его трактат дает редкую возможность взглянуть на тематику и методы аргументации софистики глазами ее представителя.

Изд.: DK И, 405-416; I sofisti: Testimonialize е frammenti. Ed. M. Untersteiner. Fase. I. Fir., 1961²; Robinson T. M. Contrasting Arguments: An Edition of the Dissoi Logoi. Salem, 1984²; Dissoi Logoi: Zweierlei Ansichten. Ein sophistischer Traktat. Text, Übersetzung, Kommentar. Hrsg. A. Becker u. а. В., 2004; Маковелъский А. О. Софисты. Вып. 2. Баку, 1941.

Лит: Bergk Th. Fünf Abhandlungen zur Geschichte der griechischen Philologie und Astronomie. Lpz., 1883; Rohde E. Rec. Bergk (1884), - Rohde E. Kleine Schriften. Bd. 1. Tüb.; Lpz., 1901, S. 327-335; Gomperz H. Sophistik und Rhetorik. Lpz.; В., 1912; Kranz W. Vorsokratisches. IV. Die sogenannten Dissoi Logoi (1937), - Sophistik. Hrsg. v. C. J. Classen. Darmst, 1976, S. 629-640; Nestle W. Vom Mythos zum Logos: Die Selbstentfaltung des griechischen Denkens. Stuttg., 1942. 1975²; Guthrie, HistGrPhilos III. The Fifth Century Enlightenment. Camb., 1969, p. 316-319; Robinson T. M. Matthew de Varis and the Dissoi Logoi, - CQ 22, 1, 1972, p. 195-198; Kerferd G. B. The Sophistic Movement. Camb., 1981; Hoffmann J. H. Das Recht im Denken der Sophistik. Stuttg.; Lpz., 1997; Kerferd G. В., Flashar H. Die Sophistik, - GGPh, Antike 2. 1, 1998; Burnyeat M. F. Dissoi Logoi, -Routledge Encyclopedia of Philosophy. Vol. 3. L., 1998, p. 106-107; Bringmann К Rhetorik, Philosophie und Politik um 400 v. Chr.: Gorgias, Antiphon und die Dissoi Logoi, - Chiron 30, 2000, S. 491-503; Classen С. У. Zum Text der Dissoi logoi, - Eikasmos 12, 2001, S. 107-127; 15, 2004, S. 101-123; Robinson T. M. The Dissoi Logoi and Early Greek Skepticism, - Before Plato: Essays in Ancient Greek Philosophy. Ed. A. Preus. Albany, 2001, p. 187-198; Idem. Protagoras, the «Protagoras» and the Dissoi Logoi, - Symposium Platonicum Pragense III. Prague, 2003, p. 233-245; Bett R. Is there a Sophistic Ethics? -AncPhil 22, 2002, p. 235-262; Scholz P. Philosophizing Before Plato - On the Social and Political Conditions of the Dissoi Logoi, - Ideal and Culture of Knowledge in Plato. Hrsg. W. Detel u. a. Stuttg., 2003, p. 201-230.

А. Л. БЕРЛИНСКИЙ

ДЕКСИПП (Αέξιττττος) (1-я пол. 4 в. н. э.), философ-платоник, ученик Ямвлиха (о Ίαμβλι,χβίος - Simpl. In Cat. 2, 9 Kalbfleisch). Автор написанного в диалогической форме комментария к «Категориям» Аристотеля в 3-х кн. (последняя дошла не полностью). Перед Д. стоит задача гармонизировать с платонизмом учение Аристотеля, вошедшее в программу обучения философа-платоника начиная с Порфирия и Ямвлиха, на комментарии кото-

ДЕМЕТРИЙ ЛАКОНСКИЙ 301

рых к «Категориям» Д. опирается. Долгая традиция критики Аристотеля в Среднем платонизме и у стоиков (Корнута, Афинодора) завершается в Επη. VI 1-3 Плотина. Именно аргументы Плотина Д. разбирает во 2-й и 3-й кн. после принципиального обсуждения в 1 кн. самого термина «категории», а также понятий бытия, сущности, существования, омонимии и др. Отклики на комментарий Д. - у Симпликия.

Текст: Dexippi in Aristotelis categorias commentarium. Ed. A. Busse. В., 1888 (CAG IV 2). On Aristotle Categories. Transi, by J. Dillon. L., 1990.

Лит.: Aubenque P. Plotin et Dexippe, exégètes des Catégories d'Aristote, - Aristotelica. Mélanges offerts à Marcel de Corte. Liège; Brux., 1985, p. 7-^40; Hadot P. The harmony of Plotinus and Aristotle according to Porphyry, - Sorabji R. (ed.). Aristotle Transformed. The Ancient Commentators and Their Influence. L., 1990, p. 125-140.

Ю. А. ШИЧАЛИН

ДЕМЕТРИЙ (Δημήτρυος) Киник, представитель кинического движения времен имп. Нерона (сер. 1 в. н. э.), приятель Сенеки. Самый известный. С именем Д. связано первое публичное столкновение между киниками и римскими императорами, о котором сообщают историки (ср. Suet. Caes. VI 39; Tac. Ann. XVI 34-35). Известен защитой в 70 н. э. доносчика Эгнатия Цел ера, осужденного Сенатом по представлению стоика Музония Руфа.

Лит.: Billerbeck M. Der Kyniker Demetrius: ein Beitrag zur Geschichte der frühkeiser-zeitlichen Populärphilosophie. Leiden, 1979; Kindstrand J. F. Demetrius the Cynic, - Philol 124, 1980, S. 83-98; Moles J. 'Honestius Quam Ambitiosius'? An Exploration of the Cynic's Attitude to Moral Corruption in His Fellow Men, - JHS 103, 1983, p. 103-123; Billerbeck M. Greek Cynicism in Imperial Rome, - Die Kyniker in der modernen Forschung. Hrsg. von M. Billerbeck. Amst, 1991, S. 147-166.

M. А. СОЛОПОВА

ДЕМЕТРИЙ ЛАКОНСКИЙ (Δημήτριος ο Λάκων) (ок. 150-75 ДО Η. Э.), фи-лософ-эпикуреец, ученик Протарха из Баргилии; учил сначала в Милете, затем в Афинах, где был близок наиболее видному представителю эпикуреизма этого времени Зенону Сидонскому, учителю Филодема из Гадары.

Фрагменты сочинений Д. сохранились в библиотеке папирусных свитков из Геркуланума. Тексты Д. показывают, что эпикуреизм в конце 2 в. до н. э. был весьма разносторонним учением, в котором был представлен широкий спектр проблем школьного учения от физики до этики. Как особенность философии Д. можно отметить его интерес к математике, в частности, известно о его критическом разборе «Начал» Евклида (о них писал и Зенон Сидонский), а также его разработку метода критического анализа и интерепретации текстов Эпикура.

Сохранились фрагменты следующих текстов Д.: сочинение по физике (РНегс. 124), в котором, возможно, обсуждалась и эпикурейская теология, в частности, антропоморфизм эпикурейских богов (ср.: De Falco 1923, p. 57); этому вопросу в рамках обсуждения широкого круга теологических проблем было посвящено отдельное сочинение Д. (РНегс. 1055); сочинение об устройстве космоса (РНегс. 1013), в котором Д. защищал мнение Эпикура о величине Солнца (по Эпикуру, она равна видимому размеру солнечного диска) против стоической критики Дионисия Киренского и Посидония; трактат «О геометрии» (РНегс. 1061), посвя-

302 ДЕМЕТРИЙ МАГНЕСИЙСКИЙ

щенный опровержению некоторых теорем из 1-й кн. «Начал» Евклида (по крайней мере, теорем 3-й, 9-й и 10-й) с точки зрения эпикурейского учения о бесконечно малых; разбор «Апорий» Полнена против «Начал» Евклида, в котором Д. отвечает на критику Полнена со стороны стоика Дионисия Киренского (РНегс. 1083, 1258, 1429, 1642, 1647, 1822); сочинение, в котором Д. рассматривал трудные места из Эпикура, считая, что от подобных проблем можно избавиться или с помощью толкования текста, или предположив, что текст испорчен переписчиками (РНегс. 1012;. Известно о сочинении Д. по этике, возможно, озаглавленном «Об образе жизни», Ката 8ίαιταν (РНегс. 1006), учебнике по физике и этике «Руководство» (Έγχειρίδιον),

Секст Эмпирик приводит мнение Д. о том, как можно в ходе логического доказательства избежать регресса в бесконечность (Adv. math. VIII 348-353), а также его толкование эпикуровского определения времени как «того, что привходит к вещам привходящим» (σύμπτωμα συμπτωμάτων) (Ibid. X 219-220, fr. 294 Usener).

Фрагм.: Puglia Ε. (ed.)· Aporie Testuali ed Esegetiche in Epicuro (PHerc. 1012). Nap., 1988; Romeo С Demetrio Lacone sulla grandezza del sole (PHerc. 1013), - CronErc 9, 1979, p. 11-35; Idem (ed.). Demetrio Lacone. Lapoesia (PHerc. 188 e 1014). Nap., 1988;

Лит.: De Falco V. L'epicureo Demetrio Lacone. Nap., 1923 (repr. 1987); Schmid W. Aus der Arbeit an einen ethischen Traktat des Demetrios Lacon, - Epicurea in memoriam H. Bignone. Gen., 1959, p. 179-195; Romeo C, PugliaE. Demetrio Lacone, - ΣΥΖΗΤΗΣΙΣ. Studi suir epicureismo Greco e Romano. Vol. II. Nap., 1983, p. 529-549; Puglia E. L'Enchiridion di Demetrio Lacone, - CronErc 16, 1986, p. 45-51; AngeliA., Dorandi T. Il pensiero matematico di Demetrio Lacone, - CronErc 17, 1987, p. 89—103; Puglia E. (ed.). Demetrio Lacone. Aporie testuali ed esegetiche in Epicuro (PHerc. 1012). Nap., 1988; Barnes J. Epicurean Signs, - OSAPh Supplem. vol., 1988, p. 91-134; RoselliA. Appunti per una storia dell'uso apologetico della filologia: la nuova edizione di Demetrio Lacone (PHerc. 1012), - SCO 40, 1990, ρ. Ι ΠΙ 38; Santoro M. Demetrio Lacone. [La forma del dio]. Nap., 2000.

M. А. СОЛОПОВА

ДЕМЕТРИЙ МАГНЕСИЙСКИЙ (Δημήτριος 6 Μάγνης) (сер. 1 В. ДО Н. э.), греч. писатель, известен как автор сочинений: 1) «О соименных поэтах и авторах» (IJepl των ομωνύμων ποιητών те και συγγραφέων); 2) «Об одноименных городах» (Περί συνωνύμων πόλεων); 3) «О согласии» (Περί ομονοίας). Соч. «О соименных авторах» использовал Диоген Лаэртий при написании своего историко-философского компендия (D. L. I 112; V 3). Соч. «О согласии» Д. посвятил Аттику и Цицерону, надеясь на то, что они воспользуются им в деле примирения Цезаря и Помпея.

Лит.: MejerJ. Demetrius of Magnesia: On Poets and Authors of the same name, -Hermes 109, 1981, S. 447-472; Gigante M. Demetrio di Magnesia e Cicerone, - SIFC 77, 1984, p. 98-106; Aronadio F. Due fonti laerziane: Sozione e Demetrio di Magnesia, -Elenchos 11, 1990, p. 203-255.

M. А. СОЛОПОВА

ДЕМЕТРИЙ ФАЛЕРСКИЙ (Δημήτριος 6 Φαληρεύς) (ок. 355, Афины - после 283 до н. э., Египет), др.-греч. афинский государственный деятель и философ, представитель Перипатетической школы, ученик Теофраста.

Жизнь. Биография Д. - у Диогена Лаэртия (V 75-85). Родился в Афинах (принадлежал к дему Фалер), был человеком незнатного происхождения (V

ДЕМЕТРИЙ ФАЛЕРСКИЙ 303

76. 1). Получил в юности хорошее образование: вместе с братом учился в Ликее у Теофраста (не исключено, что мог слушать и Аристотеля); был знаком также с ораторами Демосфеном (Plut. Demosth. 9. 11. 14) и Динархом.

Д. с самого начала своей политической карьеры (с 324) примыкал к про-македонской партии в Афинах. В результате событий 319-318, связанных с попыткой восстановления в Афинах демократии после смерти македонского наместника Антипатра, весной 317 был выдвинут Кассандром, сыном Антипатра, на должность «попечителя» города (эпимелета) и занимал ее в течение 10 лет, с 317 по 307, осуществляя при цензовой (по сути олигархической) конституции фактически абсолютное правление (тираннию). Свое правление в Афинах Д. начал с пересмотра и составления свода основных законов, заслужив у историков звание третьего законодателя афинян после Драконта и Солона (ср. Georg. Sync. 331, 6 Mossham.; о деятельности Д. в Афинах см. Фролов 2003). Особое покровительство Д. оказывал Перипату (ср. D. L. V 2, 39), но в той или иной степени поддерживал всех видных философов Афин своего времени (академика Ксенократа, IV 2, 14, киренаика Феодора, II 8, 101, киника Кратета, VI 5, 90). Лишившись власти в 307 после осады Афин Деметрием Полиоркетом, Д. на 10 лет удалился в Фивы, остававшиеся под контролем Кассандра; по замечанию Плутарха, пребывал в безвестности и влачил жалкое существование (Plut. Quom. adulât. 28, 69cd). С 297 (после смерти Кассандра) Д. - при дворе Птолемея I Сотера как привилегированный царский советник (Plut. De exil. 7, 601f-602a; Reg. et imp. apophth. 189d; D. L. V 78; Cic. De fin. V 19, 53-54). Главным деянием Д. в Александрии, помимо составления законов (ср. Aelian. Var. hist. Ill 17), была инициатива создания Мусейона и Библиотеки (свидетельствующая об этом традиция восходит к «Письму к Филократу» Аристея, апокрифу кон. 2 в. до н. э.); достоверность сведений, восходящих к тому же источнику, о том, что Д. составил проект перевода на греческий язык Священного Писания евреев (об этом говорят Иосиф Флавий, Климент Александрийский, Тертуллиан) современными учеными, как правило, отвергается. Умер Д. в изгнании, в Египте, вскоре после прихода к власти Птолемея П.

Сочинения. Д. оставил обширное литературное наследие, от которого дошли немногочисленные фрагменты (см. в собрании Ф. Верли). У Диогена Лаэртия приведен каталог, в котором упомянуты 44 его произведения (книга «О законах» упомянута дважды). Преимущественное внимание в своем творчестве Д. уделял традиционной разработке этико-политических вопросов. К этическому разделу относят «Протрептик», «О величии души» (Περί μεγαλοψυχίας), «Об убеждении» (Περί πίστεως), «О МИЛОСТИ» (Пер1 χάριτος), «Об удаче» (Пер1 τύχης), «О благоприятном моменте» (Пер1 καιρόν), «О любви» ("Ερωτικός), «О браке» (Πβρι γάμου), «Об обязанностях» (ПерХ €ττιτ€?>€υμάτων), «О старости», «Апология Сократа» (в каталоге - «Сократ», ср., однако D. L. IX 51) и др. Д. принадлежит древнейшее сохранившееся (у Стобея) собрание изречений Семи мудрецов и первое собрание басен Эзопа. Политической философии и политической истории были посвящены: «О справедливости», «В защиту демократии», «О демагогии», «Об афинском государственном устройстве», «Об афинском законодательстве», «Список архонтов» и др. Были у Д. также труды по риторике и литературоведению. Об афинском периоде своей жизни Д. оставил воспоминания «О десятиле-

304 ДЕМИУРГ

тии», а также «Обличение афинян». Не будучи оригинальным мыслителем, Д. все же оставил заметный след в истории Перипатетической школы; его несомненная заслуга состоит в том, что он перенес опыт перипатетической учености в Александрию, стал инициатором историографических и литературоведческих исследований в Мусейоне.

Высокую оценку Д. можно встретить у Цицерона, который видел в нем идеальное сочетание достоинств государственного деятеля, оратора и философа. В «О законах» Цицерон писал: «Что касается человека... который был бы первым и в занятиях наукой, и в управлении государством, то кто сравнится с Деметрием Фалерским?» (egg. Ill 6, 14)

Фрагм.: Wehrli, Die Schule IV. Demetrios von Phaleron. Basel, 1968.

Лит.: Wehrli F. Demetrios von Phaleron, - RE Suppl. XI, 1968, col. 514 sq.; Gehrke H. J. Das Verhältnis von Politik und Philosophie in den Werken des Demetrios von Phaleron, - ChironS, 1978, p. 149-193; Williams J. MThe Peripatetic school and Demetrius of Phalerum 's reforms, - AncW 15, 1985, p. 87-98; Büchler W. Zur handschriftlichen Überlieferung der Sprüche der sieben Weisen, - NAWG 1989, S. 3-36; Fortenbaugh W. W., Schütrumpf E. Demetrius of Phalerum: Text, Translation and Discussion [RUSCH IX]. N.Bruns.; L., 2000; Фролов Э. Д. Философ у власти: правление Деметрия Фалерского в Афинах, - Академия. Вып. 5, 2003, с. 197-221.

М. А. СОЛОПОВА

ДЕМИУРГ (δημιουργός, от δήμ,ια βργα - народные, общественные дела), в древнегреческой философии (преимущественно в платонизме) божественный создатель чувственно воспринимаемого космоса, в христианском богословии - один из эпитетов Бога-Творца.

Первоначально демиургом называли всякого человека, работающего для людей, будь то ремесленник или должностное лицо, исполняющее определенные общественные обязанности (Thuc. V, 47, 9; 10). Поскольку для успешного выполнения работы требовалось наличие некоего мастерства или искусства (τέχνη), со временем демиургом стали называть мастера, знатока в своем деле, противопоставляя его Ιδιώτης - несведущему, неумелому человеку или просто частному лицу, не владеющему никакой профессией (Plat. Prot. 312b, 322с). В более широком смысле демиургом назывался любой создатель чего-либо, напр.: пчела есть демиург меда (Julian. Or. 8, 241а), гимнастика - демиург здоровья (Galen. Thrasyb. 813, 18 Kühn), риторика - демиург убеждения (Plat. Gorg. 453а), философ - демиург добродетелей (Plat. Resp. 550d), и т. д.

Платон. В философский лексикон термин «Демиург» был введен Платоном, который впервые называет Демиургом «творца и отца» (ποιητην καΐ патера, Tim. 28c) этого видимого космоса (ср: Resp. VII 530а6; Polit. 270а5, 273b 1). В «Тимее» Платон определяет Демиурга как Ум, который, взирая на вечный умопостигаемый прообраз-парадигму (Tim. 28а, 29а), создает мир посредством упорядочивания хаотически движущейся материи («кормилицы», «восприемницы»). При этом ни сам идеальный прообраз, ни материя от Демиурга не зависят, последний выступает всего лишь как причина их соединения, в чем состоит его существенное отличие от Бога теистических религий, творящего мир из ничего. Кроме того, Демиург не всесилен: будучи благим, он старается как можно больше уподобить мир его идее, однако пассивное сопротивление материи, проявляющееся в виде естественной необходимости (ανάγκη), мешает ему полностью осущест-

ДЕМИУРГ 305

вить свое намерение. Демиург творит только вечные сущности (поскольку все имеющее вечную причину и само оказывается вечным, Tim. 41b): низших богов, мировую душу и бессмертную часть человеческой души, четыре космические стихии (землю, огонь, воду и воздух), небесные светила и тело космоса в целом; также он создает время как движущееся подобие вечности. Творение смертных существ, необходимых для полноты мироздания, Демиург предоставляет низшим богам, вручая им «семена и начатки созидания» (41с).

Замечание Платона о том, что в вопросе о происхождении Вселенной следует довольствоваться «правдоподобным мифом» (29d), дало повод некоторым членам Древней Академии (Ксенократ, Спевсипп) истолковать космогонию «Тимея» как условно-метафорический язык, применяемый в «дидактических целях» для выражения вневременных онтологических структур (Xenocrates, fr. 54 Heinze).

Аристотель подчеркнуто игнорировал Демиурга «Тимея» при изложении платоновского учения, считая его бессодержательным понятием и поэтической метафорой (Met. I, 991a22-23), и употреблял этот термин только в прямом значении: «ремесленник, мастер». Однако не исключено, что Демиург «Тимея», тождественный причине соединения предела и беспредельного в «Филебе» (Phileb. 27b), повлиял на формирование аристотелевской концепции действующей причины, определяемой как начало соединения формы и материи (см. Ross D. Aristotle's Physics. Oxf., 1955, p. 38). Во всяком случае, более поздние философы прямо соотносили действующую причину Аристотеля с Богом-творцом (Sen. Ер. 65, 7-9; Procl. In Tim. I, 2-3).

Платонизм. Трансцендентное понимание высшего божественного принципа в Среднем платонизме приводит к тому, что функции Демиурга как деятельного начала, непосредственно входящего в контакт с материей в акте творения, зачастую перекладываются на вторичного Бога-посредника, происходящего из первопринципа. Природу этого Бога средние платоники определяют по-разному. Автор «Учебника платоновской философии» Алкиной, опираясь на аристотелевское учение о пассивном и активном уме, понимает Демиурга как разумную часть мировой Души, которая мыслит не благодаря самой себе, а благодаря воздействию со стороны активного божественного Ума, являющегося одновременно умопостигаемой парадигмой космоса (Didasc. X, 2-3). С мировой Душой отождествляют Демиурга также Аттик (fr. 12, Baudry) и Апулей («Платон и его учение» I, 9).

Филон Александрийский приписывает функции Демиурга Логосу - творческой силе верховного Бога («Сущего»), содержащей в себе божественный замысел о мире и активно оформляющей материю путем превращения идей в имманентные телам сперматические разумные принципы (Opif. 20, Spec, leg. 1,81). Филон считает демиургический Логос старейшей и ближайшей по достоинству к Богу силой и именует его «перворожденным Сыном» Бога (Agr. 51) и даже «Богом» в собственном смысле слова, руководствуясь популярной этимологией: θβός - «бог» от τίθημι - «полагать», «устанавливать».

Нумений Апамейский отождествляет Демиурга с божественным Умом, эманирующим из «Бога-Отца», определяемого как умопостигаемое бытие, благо, единое (fr. 21, Des Places). Демиург есть «второй Бог». Одной своей частью он, как Ум, всегда обращен к Отцу, а другой погружен в материю,

306 ДЕМИУРГ

которую оформляет в соответствии с созерцаемыми в Отце умопостигаемыми формами. Нумений сравнивает эту двойственность Демиурга с положением кормчего на корабле, который вместе со своим судном находится во власти бушующего моря, но при этом устремляет взор ввысь, к неподвижным звездам, прокладывая безопасный путь среди волн (fr. 18).

Однако тенденция закреплять демиургические функции за божеством-посредником не была в среднем платонизме общепринятой. Некоторые философы, в частности Аттик и Никомах из Герасы, были склонны отождествлять Демиурга с первым и высшим Богом. Аттик описывал Демиурга как «высшее начало», из которого проистекает все сущее и «над которым нет никакого другого начала» (Procl. In Tim. I, 392,19-21). Это высшее начало есть, по Аттику, одновременно и ум, и благо. Но поскольку ум не может существовать вне души, то Демиург оказывается не чем иным, как разумной божественной душой, которая «пронизывает весь мир», «упорядочивает» (δι,ακοσμέίν) его и им «управляет» (διοικεισοαι) (fr. 8, Des Places). Никомах в «Теологуменах арифметики» также отождествляет Демиурга с высшим Богом, описываемым как монада, «искусный ум» и благо ([Iambi]. Theol. arithm., 3-4).

Гностицизм. В гностицизме с его радикальным дуализмом и убежденностью в изначальном несовершенстве этого мира возникает учение о злом или неразумном Демиурге. В системе Валентина Демиург располагается не только ниже плеромы вечных сущностей - «эонов», но и ниже падшей Софии-Ахамот, которая создает Д. из собственных страстей - страха и желания вернуться назад в плерому (Iren. Adv. haer. I, 1, 10). Как таковой Демиург имеет душевную природу и располагается над семью кругами неба. Ограниченный пределами душевного бытия, он не способен понять «духовное»: не может непосредственно созерцать умопостигаемые идеи и не знает истинной природы вещей. Поэтому, создавая мир, он не ведает, что творит, и постоянно ошибается. В частности, пытаясь имитировать свойственную эонам вечность, он получает взамен ее бесконечно длящееся время. И хотя сам Демиург убежден, что является единственным Богом и Творцом этого видимого космоса, в действительности его деятельность направляется его матерью Ахамот. Среди множества эпитетов, которыми гностики наделяют Демиурга, есть эпитет «Отец тех, кто справа» и «Демиург тех, кто слева» (Adv. haer. I, 1, 9, 14). Под «находящимися справа» гностики подразумевают бестелесные сущности, подобные самому Демиургу, а под «находящимися слева» - тела. Таким образом в гностицизме, как и в среднем платонизме (Плутарх из Херонеи, Нумений), к кон. 1 - нач. 2 в. н. э. доктринально оформляется различие между демиургической и отеческой функциями богов: если Отцом Бог именуется постольку, поскольку Он производит нечто однородное и единосущное себе (как умопостигаемое бытие - ум, мировая Душа - единичные души и т. д.), то Демиург - поскольку Он создает нечто иное, отличное от себя. При этом отеческая функция обычно приписывается божеству более высокого порядка, а демиургическая - более низкого, так как Отец, порождающий нечто из собственной сущности, мыслится неподвижным и самодостаточным в своем порождении, а Демиург - изменчивым и нуждающимся для создания своих произведений в материале и умопостигаемом образце.

В неоплатонизме, начиная с Плотина, функции Демиурга прочно закрепляются за Умом - второй после Единого бестелесной ипостасью (Епп.

ДЕМИУРГ 307

II 3, 18). Вступая в полемику с Нумением и гностиками, Плотин доказывает, что умопостигаемое бытие, в соответствии с которым творится наш видимый мир, находится не вне Ума, а в нем самом, в той мере, в какой этот Ум мыслит самого себя (V 5, 2). В результате вместо характерного для предшествующей традиции представления о двух богах, один из которых выступает в роли умопостигаемой парадигмы мира, а другой - в роли созерцающего эту парадигму Ума, Плотин разрабатывает учение об одном-единственном божественном Уме-Демиурге, сочетающем в себе оба эти аспекта. Первым бессмертным творением Ума является мировая Душа. Она также несет на себе часть демиургических функций, оформляя и упорядочивая с помощью «логосов» сферу становления. Проводя параллель с «Тимеем», Плотин отождествляет этот аспект мировой Души с упоминаемыми Платоном «низшими богами», которым всеобщий Демиург доверил творение смертных существ (II 1, 5).

В позднем неоплатонизме с его значительно усложнившейся системой бестелесных ипостасей появляется уже целая «серия» (σβφά) демиургических богов, к которой принадлежат как божественные умы, так и души. Возглавляет серию «всеобщий Демиург», обычно соотносимый с Демиургом «Тимея». Он обустраивает космическое целое целостным образом, создавая первое и главное в мире: душу, четыре стихии, небеса и божественные светила. У Прокла роль всеобщего Демиурга выполняет мыслящий ум (νοζρος νους) — последний член триады мыслящих богов, замыкающих собой триаду бытие-жизнь-ум (Th. PI. V, 13, 10-20; 15, 18-21). Помимо всеобщей или мыслящей демиургии, создающей космос в целом, Прокл различает еще три вида демиургии низшего порядка: 1) обустройство целого частным образом; 2) обустройство частей целостным образом и 3) обустройство частей частным же образом (V, 13, 42, 7-10). Три последних вида, носящие название «младшей демиургии», осуществляются богами душевной природы: надкосмическими (абсолютно бестелесными), околокосмическими (одушевляющими мир в целом) и внутрикосмически-ми (одушевляющими отдельные тела) соответственно. Последним богом, замыкающим собой всю демиургическую серию, является творец подлунного мира Дионис. В отличие от старших Демиургов, которые в процессе творения остаются обособленными от своих произведений, Дионис сам становится создаваемым им телесным космосом. В результате он смешивается с материей, теряет единство и распадается на множество единичных вещей, что, по мнению Прокла, нашло отражение в орфическом мифе о растерзании этого бога титанами (In Tim. I, 173).