В день рождения его императорскаго Высочества Благовернаго Государя Цесаревича и великаго Князя Павла Петровича

Год

В терпении вашем стяжите души ваша.

Лук. гл. 21. ст. 19.

Хотяб мы и не слышали учения Евангельскаго, которым столь много похваляется терпение; то довольно бы от самых дел тому научиться могли. Ибо не успеем произойти на свет сей; как и встречают нас многоразличные труды опровождаемые терпения добродетелию. Человек, впрочем превосходнейшая тварь, созданная для вечнаго покоя, начало жизни своея имеет началом скучныя борьбы, которая чрез всю жизнь должна продолжаться. Много бы жалости, нынешнему дню не приличныя, речь наша умножила, ежели бы говорить о терпении, которое бывает правды ради, или по общему человеческому пределу. Почему оставив сие, довольно принять в разсуждение одни труды, которые так привязаны к жизни сей, что без помощи их ничего мы получить не можем. Знает всяк, что для приобретения добродетели и познания, также для довольства жизни, надобно много нести труда, много терпеть нужд, потом обливать свое лице, отрясти от очес приятный сон, и нежныя увеселения переменить на честныя упражнения.

И хотя сие чувственным нашим склонностям может быть скучно, но увеселяет дух наш. Сии труды снискивают покой; сим потом напоевается благорастущая добродетели ветвь, с надеждою собрания изобильных плодов. Того ради, дабы мы в трудах не ослабевали, но с прилежанием всяким упражнялися бы в делах своея должности, о том настоящую беседу иметь почитаю за полезное. А ты, терпения нашего надежда, Боже! недостаточному слову подаждь силу Твою, и тем покажи, яко у Тебе и нищии благовествуют. ¹

Всяк бы, думаю, сказал, что мы жить начинаем тогда, когда раждаемся. Но справедливое разсуждение не отвергая сей, всем животным общей, жизни учит, что мы истинную жизнь начинаем тогда, когда самую душу оживляем добродетелию, и внутреннюю ея силу не угашаем, возжигая всегдашним честных упражнений движением.

Когда раждаемся, тогда подлинно получаем жизнь; но какую? жизнь слабую, члены немощные, защитить себя немогущие, силы телесныя и душевныя не действительны, жизнь истиннаго вещей различия не имеющую. И се ли человека, разумныя твари, жизнь? не обща ли она и животным всем, или еще в некоторых и совершеннее?

Но когда возрастаем во упражнении добродетели и начинаем чрез труды снискивать свет познания: тогда не токмо полученную жизнь сохраняем, но и приводим ее в состояние совершенства пристойное человечеству. Тело без движения честными трудами возбуждаемаго приходит в разслабление и бывает подвержено мучительству болезней: ибо нетекущая вода загнивает; а душа некоторым образом лишается жизни своей, не имея пристойнаго питания. Ибо не понимаем душу иначе, разве как существо непрестанно на добро движущееся; без чего она находится в некотором состоянии смерти. И по тому в Евангелии чадолюбивый отец, увидев сына, которой в безпутной праздности препровождал жизнь свою, сказал: сей сын мой мертв бе, и оживе; ² и священный Павел о вдовице в роскоше живущей говорит, что она жива умерла. ³ Сходно с сим зделал и оный старик, который жив седмдесять лет во всяком своевольном невоздержании, седмь токмо последних лет препроводил во исправлении прежния жизни своея; почему умирая приказал над гробом своим положить следующую надпись: здесь лежит седмидесятилетный старик, который жил токмо седмь лет. Вот видим, что он дни в праздности изнуренные не полагает в число жизни своея. Не в том ли разуме, и ты, блаженный Давид! уподобляешь жизнь нашу суете и сени? Ибо мы впрочем знаем, что добродетельнаго человека жизнь такими подобиями описать не можно: но напротив приличествует ему оная похвала: Скончався в мале, исполни лета долга. ⁴ Но поступим далее.

Когда раждаемся, сие есть благодеяние единаго Бога. Ибо мы прежде бытия своего ничего у Бога заслужить не могли. Кто бо прежде даде ему, и воздастся ему? вопиет Апостол.⁵ И для того сей же учитель разсуждает, что ни единая тварь не может сказать своему Творцу: почто мя сотворил еси тако? ⁶

Но чрез честныя упражнения и труды мы благодетельствующему Богу содействуем. Ибо хотя то самая правда, что Божий промысл во все всех вещей дела входит: однако совсем тем не сумнительно, что как человек есть свободен, то самопроизвольно избирает действие и безпринужденно стремится к добродетели. А в сем не усматриваем ли мы благость и премудрость Божию, что он в самых своих дарованиях дает нам место к заслуге? Ибо что есть украшающая нас свободность, что искра разума, когда не благодеяние милосердаго Бога? да опять можем ли мы что нибудь и малейшее зделать без спомоществования его? Однако совсем тем наши дела почитает он так, как бы они единственно от нас происходили, и как бы ониж к достойному награждению его обязывали. И по сейже причине требует он, чтоб мы свои желания и нужды ему в молитвах предлагали; не для того, акибы не знал Бог и прежде прошения нужд наших, но дабы мы оказали ему свое усердие, безпринужденный произволения нашего плод, и тем желания свои как бы за некоторыя заслуги получили. О благость премудраго Бога! самое свое милосердие почитает справедливым награждением ко утешению и ободрению нашему, дабы мы его дарования употребляли в свою пользу. Какия же дарования?

Когда раждаемся, тогда получаем от Бога семена добродетели и пристойныя способности, которыми Бог как бы напутствует нас входящих в мир сей. Ибо по естеству своему несемся мы желанием к добру, и чувствуем в себе некую искру требующую, чтоб она возженна была большим познания пламенем. Мы не спокойны, пока сия естественная склонность не будет удовольствована. И потому человек работающий порокам, или не имеющий просвещения, как бы сквозь некоторой густой облак усматривая лучу истинны, смущается, и другим, сих недостатков не имеющим, завидует. А сие показывает, что мы естественно ко всякому расположены добру.

Но что же требуется, чтоб сии спасительныя семена в нас произрасли и благословенный принесли плод? требуется труд и прилежание. Сим средством мы способность понятия обогащаем познанием вещей, волю приобучаем к действительному последованию добра, память изощряем, уясняем язык и снискиваем как бы некоторую привычку к честности. По чему, кажется мне, не всегда справедливы жалобы тех, которые не находят в себе к некоторым делам способности. Правда, не все способны ко всему; но не по тому, аки бы они того от благаго Созда теля не получили; но получив, или пристойным воспитанием не возрастили, или нерадением и леностию со всем сию Божественную погасили силу. А хотяб и подлинно были в ком естественныя препятствия; но и те самыя не редко трудом побеждаются. Когда пронеслася в язычестве о добродетели Сократовой слава, некоторой Фисиогном подвижен был тем, чтоб повидеть Сократа. И как черты лица Сократова усмотрел, нимало не быть сходными с разсеянною славою, тогда уведав про то Сократ сказал: Подлинно, по натуре чувствую я себя быть склонна к порокам, но трудом и учением то победил. Да что много? мы трудом не укротимых укрощаем зверей, и птиц человеческим научаем словам: то кольми паче можем мы взойти на то, к чему хотя трудная, но естественная лежит нам дорога. Почему жалующиися на свои неспособности и тем некако ропщущии на Бога, ежели не все, по истинне многие суть не извинительны, яко Божий талант скрывающии в земле нерадения. Но вот приходит нам и другое разсуждение!

Рождением получаемая жизнь есть обща всем. Подлый и благородный, богатый и убогий, ученый и невежа, мужественный и боязливый, все единым образом раждаются, и никакого тогда един от другаго не имеет различия. И аз, говорит Царствующий Соломон, рожден восприях общаго аэра, и на подобострастную землю спадох: перьвый глас подобный всем испустих плача: в пеленах воскормлен есмь и с великим прилежанием: ни един бо Царь ино име рождения начало. ⁷ Так что же нас различает? Правда, добродетель; но она без труда не получается. И для того трудолюбивый изобилует богатством; а праздный истаевает скудостию: рачительный муж снискивает себе дух благородный; а нерадивый потемняет сияние благородства своего: прилежный обогащает учением свой разум; а ленивый возрастает в невежестве. По чему хотяб и подлинно в рождении некоторое пред другими получали мы преимущество; чрез нерадение оное теряется: так, как напротив нискость породы прославляется трудом. Ибо бодрый и леностию неслабеющий дух есть плод высокия Философии и истинный достоинства человеческаго характер. А как сносить труды, надобно иметь терпение: так вот и видим, для чего Евангелие советует нам в терпении стяжать свою душу, то есть, украшать оную добродетелями; а чрез то сыскать себе и здесь благополучную жизнь, и к будущей безсмертной твердое положить основание.

И хотя подлинно горестны труды, но плоды их сладки: скучно терпение, но приятно воздаяние; сеющии слезами радостию пожинают. ⁸ О вы нежные и малодушные! которые по постланной цветами дороге всегда ходить хочете. Добродетель на мяхкой постеле не опочивает; и сия роза терниями есть ограждена. Посмотрите на тех, которые отдавшись порокам, безчестныя свои стараются удовольствовать склонности: о сколь много суетятся, и сколь многия сносят трудности! По истинне, для приобретения добродетели половины их трудов было бы довольно.

Все сие разсуждение касается наипаче младаго юношескаго возраста. Их душа, яко мяхкий воск, всякую вещь легко в себе изображает; их ни чем незанятыя мысли весьма способны к принятию истинны; их златая весна посеянное семя удобно возращает; их лета не свирепствуют бурею страстей, чтоб в сие спокойное время научались побеждать оныя. Истинная родительская любовь увещание сие да употребит в свою пользу.

А недостаток моего слова силен дополнить действительнейший ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА пример. Ибо нынешним поучением проповеданныя истинны в Священной Вашей Особе совершенное находим исполнение. Ваша корона отяго щенна есть попечениями: Ваша Порфира всегда есть омоченна потом неусыпнаго о всех нас промысла; чем, ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО, яко Священный Наш Атлас, поддерживаете Российское небо. Наш покой есть плод трудов Ваших: наша безопасность есть произращение трудолюбиваго и мудраго Вашего царствования. Кто убо не исповесть, с коликим терпением все сие сносит мужественная Ваша душа, единою на Бога укрепляя себя надеждою, и поя ему с Давидом: Бог препоясуяй мя силою, и положи непорочен путь мой. ⁹ И сия непостыдная надежда да опровождает всегда скипетр Ваш. Ибо верьховный твари Правитель великим Государям поручив на земли награждать других, награждение же им предоставил для себя самого.

А Вы, младый Герой, дражайший Всероссийский Наследник, виновник нынешняго нашего торжества! не видите ли отворяемое вам пространное к преславным подвигам поле? ибо со умножением течения Ваших лет, больше и больше открываются высокия Ваши дарования, с тем, чтоб сии спасительныя семена, рукою Божиею посеянныя, Ваше Императорское Высочество пристойным трудом возрастили; а возрастивши во свое время обогатили бы Россию сею благословенною жатвою. И сим да не устрашает ся Ваше непорочное сердце. Ибо хотя предлежит Вам подвиг; но предлежит и награждение подвиг превосходящее: предлежит течение, но предлежат и венцы; предстоит труд, но предстоит же всегда готовая и Вышняго помощь. Да Вы уже и действительно проходите подвиг сей. Ваше Высочество с особенною охотою предписываемыя науки принимаете, и с довольнейшим успехом продолжаете оныя, на которые зрелые Вашего Высочества плоды, хотя еще не в зрелых летах, взирая радуемся, и наперед лобызаем будущее наше благополучие.

Всемогущий Боже! сохраняй всегда под крилами святаго промысла Твоего Благочестивейшую Самодержицу Нашу с Любезнейшим Сыном Ея, и сотвори, чтоб, сколько бы высочайшая Матерь сия радовалася о Чаде Своем, столько бы мы радовались о обоих, Аминь.

Сказывано в присутствии ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА в придворной церкве 1764 года, Сентября 20 дня.

СЛОВО

О ПОЛЬЗЕ УЧЕНИЙ

В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЫСОЧЕСТВА

Год

Положите на сердцах ваших
не прежде поучатися отвещавати.

Лук. гл. 21. ст. 14.

Мудролюбивые мужи разсуждают, от чего человеку исправление свое начинать надобно, от разума ли, или от воли; и почти все в том согласны, что от разума. Причину тому дают сию, что воля или сердце исправно тогда, когда оно желает добра, и зла отвращается: а нельзя, де, ни добра желать, ни зла отвращаться, не имея просвещеннаго понятия о добре и зле. Но премудрость вечная Евангелием проповедуемая, кажется, учит противное тому. Положите, говорит она, на сердцах ваших не прежде поучатися отвещавати: то есть; старайтеся прежде снискать честность души; а витийство слов и просвещение ума даны вам будут после. Однако в сих противностях противности нет. Ибо какого нибудь дела конец хотя исполняется после, но в намерении он прежде. Так и добронравие хотя следует за просвещением разума, однако в намерении должно быть оно прежде. Понеже для того учиться надобно, дабы украсить себя честностию нравов; и ежелиб сего не предположить конца, то не нужны, а по крайней мере суетныб были все учения. И потому справедливо советует Евангелие, чтоб всяк из нас положил на сердце своем не прежде поучатися отвещавати. Но к большему изъяснению истинны сея, и ко умножению светлости торжественнаго сего дня разсудим мы обстоятельнее о пользе учений. А Ты, Отче светов! из божественных Твоих сокровищ открой нам безвестная и тайная премудрости Твоея!

Излишноб было доказывать, что учения человеку пристойны. Ибо под именем учения разумеем мы познание истинны; а человек одарен разумом, то есть, способностию познавать истинну. Почему естьлиб кто отвергал учение, тот не толькоб отвергал разум, но должен бы отказаться и самаго человечества.

Вопервых учением снискиваем мы просвещение мыслей. Отворен пред нами театр Создателевых премудрых дел: закроем ли мы пред ним очи свои, а не паче ли в некотором восторге возопием: яко возвеличишася дела твоя, Господи! ¹ полны суть небо и земля славы Твоея? а учения отверзают нам дверь в сей священный храм. При руководстве их узнаем мы начало вещей, порядок, союз, действия, конец и пользу. Снискиваем понятие о составе мира, о стихиях, о течениях светил небесных, о явлениях воздушных, о свойствах тел, о животных и о разных их родах, растущих из земли и о их видах; а наипаче о самих себе, о добродетели и пороке и о их добрых или худых следствиях. Да еще крилами учений возлетаем мы и к истиннам высочайшим, которыми приближаемся к неприступному Божеству и разсматриваем красоту несозданную. О коликое богатство благости Божия! какая изобильная трапеза в наслаждение наше представляется! и хотя мы понимаем очень мало: но и сие малое сколь для нас есть велико! а при том будем ли мы извинительны, ежелиб и сие малое нерадением своим терять захотели?

Да что нужды в такия входить подробности? может скажет кто. На сие от ветствуем: нужда та, чтоб силу нашея души не оставить без действия, чтоб искру нашего ума не погасить, чтоб удивиться премудрости Божией, чтоб вникнув в союз вещей усмотреть, как мы тут же связаны, и из того познать, куды нам намерениями своими и делами клониться надобно.

А когда человеческой разум обогатится познанием истинны, раждается из того внутреннее удовольствие. Ибо всякая истинна сама чрез себя есть красоты неизглаголанной. Она есть сияние света присносущнаго, и зерцало непорочно Божия действия и образ благости его. ² Она есть благолепнее солнца и паче всякаго разположения звезд. ³ Так какомуж надобно быть удовольствию в сердце того, который сим сокровищем наслаждается? по истинне великому. На сие смотря в притчах пишется: яждь мед, сыне! благ бо есть сот, да насладится гортань твоя: сице уразумееши премудрость душею твоею. ⁴ Услаждение сие растет по мере познания. Чем больше кто познает, и чем выше восходит познанием, тем больше умножается удовольствие внутреннее.

Однако со всем тем познание наше здесь есть низко и недостаточно. Тягостию тела обременяется дух наш, и страстей смущением острозрительность ума нашего притупляется. Но когда сложим с себя тягостное бремя плоти сея, когда соединимся с чистейшим существом Божиим: тогда в несозданном свете его узрим свет незаходимый. Ибо в жизни сей, по Апостольским словам, от части разумеваем и от части пророчествуем: егда же приидет совершенное, тогда, еже от части, упразднится, ⁵ то есть, пропадет, так, как пропадает капля падшая в море. И по тому здешнее познание есть частию познания небеснаго; следовательно и настоящее удовольствие есть некоторым предчувствием будущаго безконечнаго наслаждения. Так не видим ли мы учений превосходства? При отшествии нашем в вечная богатство здесь оставим, с честями разстанемся, с увеселениями простимся: но свет ума, которой мы учениями снискали, не только не погаснет, но паче возсияет. Но сойдем мы паки с небесных кругов на земный сей шар.

Не только-то, что учения услаждают наше сердце; хотя и сие есть нужная блаженства человеческаго часть: мы учениями приобретаем разныя житейския выгоды, как в разсуждении общества, так и для всякаго особь. В разсуждении общества от учения происходят добрые законы, ими хранится правосудие, земледелие благословляется, процветают торги, художества изобретаются, воинство в порядке содержится, и при твердой безопасности глубокий царствует мир.

Явился некогда Бог младому Соломону, и в полном величестве славы своея сказал ему: проси, что хощеши себе. ⁶ Сей Порфироносный отрок еще не имея данной себе премудрости, показал дух премудрости достойный. Он желание сердца своего сими изъяснил словами: Аз есмь отрок мал, и не вем исхода моего и входа моего. ⁷ Даждь рабу Твоему сердце смысленно слышати, и судити люди Твоя в правде, еже разумевати посреде добра и зла. ⁸ И угодно было сие слово пред Господем. Получил Соломон сокровища премудрости, а с ней снискал себе богатство и славу, а подданным тишину и благоденствие.

Тот же самый Божий глас и всякому из нас вопиет: проси, что хощеши себе. На сей Господень снисходительный привет ктоб не воскликнул с радостию: Боже Отцев! даждь мне при Твоих престолах седящую премудрость, и не отрини мене от отрок Твоих. ⁹ Ибо с премудростию вкупе вся приходят благая. Муж разумом одаренный порядочен во всех своих делах, в домостроительстве прилежен, гнушается роскошию, удален же и от скупости, в отправлении своей должности не принужден, в обхождениях приятен, во всяких случаях осторожен. Учение в щастии украшение, в нещастии утеха, в скудости богатство, в трудах покой, в затруднениях советник, в пути товарищ, в уединении сладкий друг, в богомыслиях к Богу вождь, к соединению с ним ходатай. Но не входя в подробныя премудрости похвалы, заключить надобно Соломоновыми словами: долгота жития и лета жизни в деснице ея, в шуйце же ея богатство и слава: от уст ея исходит правда; закон же и милость на языце носит. Путие ея пути добры, и все стези ея мирны: древо живота есть всем держащимся ея, и воскланяющимся на ню, яко на Господа тверда. ¹⁰

Не досталоб нам дня сего, ежелиб исчислять все учения плоды. Но при сем не надобно позабыть онаго в заглавии нашей речи положеннаго Евангельскаго слова, которое нам напоминало, чтоб положить на сердце своем не прежде поучатися от вещавати; то есть, чтоб мы о истинне мудрствовали не словами, но делами. Ибо сие доказывает, что учений всех самый лучший плод и нужный конец есть нравов честность и добродетель. Без сего все науки суетны и труды безполезны. Ежели кто к учению прилежит, а нерадит о добродетели, тот нечувствительно сам старается, как бы снисканное учение потерять. И по тому дважды беден он: первое, что добродетели лишен; второе, что трудится всуе.

Ко отвращению сего все силы употребляет Евангелие. Оно учит, что никтоже вжег светильник, поставляет его под спудом, но на свещнице, да светит всем, иже в храмине суть. ¹¹ Аще языки человеческими глаголю и Ангельскими, любве же не имам, бых яко медь звенящи или кимвал звяцаяй. И аще имам пророчество, и вем тайны вся и весь разум, и аще имам всю веру, яко и горы преставляти, любве же не имам, ничтоже есмь. ¹² Да и во многих писания местах Дух Святый охуждает учения в тех людях, которые пустым вещей знанием надымаяся, о благочестии и добродетели мало думают. Так-то самое лучшее Божественное дарова ние чрез злоупотребление человеческое может быть случаем худых следствий!

Не удивительно, что невежество есть источником многих непорядков, суеверств и развращений. Тож самое случается и с теми, которые и учатся, да не тому, чемуб надлежало; или и тому, да не так оное употребляют. Многие оставив источники Израилевы, черпают из кладязей погибельных; многие помазавши только губы науками, высоко о себе мечтают. Сия досадная о себе мечта раждает излишныя вымыслы и затеи, из которых часто выходит безобразное и нелепое. Отсюды же выскакивают непомерныя любопытства и следовательно в несумнительных вещах сумнения; а оттуду проникает часто развращение, а не редко и безбожие. Сие-то разсуждая премудрый Павел написал, что разум кичит, а любы созидает: ¹³ то есть, высокия знания могут быть причиною пустой пышности, а непорочная совесть полезна для всех. И потому не знаю я, невежество ли, или такие высокомерные умы больше причиняют вреда. Не знаю, не лучше ли грубость соединенная с постоянством, нежели ученая ветреность. Ибо не все то, что блещется, злато есть. Остается убо всем, последовать Евангельскому совету, чтоб не преж де поучатися отвещавати; то есть, хотя и прилежать к снисканию наук, да так, чтоб притом добродетель из виду не выпускать.

При окончании разсуждения сего обращаю слово мое к Августейшему ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА Лицу. Я уверен, что всякаго слова действительнее ВАШЕГО ВЕЛИЧЕСТВА мудростию знаменитый пример, которым и пользу просвещения утверждаете, и злоупотребление суемудренных приводите в стыд. Ваше благоразумное Правительство ясно доказывает, каких плодов источником есть просвещенная душа. Ваша в трудах неутомимость и самаго лениваго может возбудить к должности своей. Ваше к благочестию усердие сильно согреть и самыя холодныя в вере сердца. Светильник Ваш не сокровен под спудом, но поставлен на златом благовернаго царствования свещнике, и светит всему северу, достигает до последних краев востока, или паче до концев земли. Возведи окрест очи Твои, и виждь собранная чада Твоя, с коликим благоговением Матерняго Твоего взору наслаждаются, но насладиться не могут. Море Тебе служит принося иных стран богатство. Земля Твоим рачением удобряема, плодами Тебя благословляет: реки плещут Тебе руками с веселием; грады ближайшие и отдаленные под сению Твоего самодержавия покоятся, разные народы разными языками славу Твою провозглашают; а все вкупе возводя к небу руки свои, призывают на главу Твою все Господни благословения. Да возрадуется убо душа Твоя о сих Божиих о Тебе благодеяниях, и в веселии сердечнем с псалмопевцем да поет пред ним: тебе пожру жертву хвалы: ¹⁴ отверзите мне врата правды: вшед в ня исповемся Господеви. ¹⁵

Но минем ли мы первый радости Твоея и нашея предмет, Его Императорское Высочество, нынешняго нашего торжества виновника? Бог вечный взирая с высоты Святыя Своея, и видя Тебя, Великая Государыня, в вертограде Российском трудящуюся, своими нетленными устами рек: в век сохраню Ей милость Мою, и завет Мой верен Ей. ¹⁶ Мудрость продолжу в благороднейшей крови Ея, и труды Ея утвержду в благословенном Наследнике Ея. Сие небесное уверение да наполнит Райским веселием ВАШЕГО ВЕЛИЧЕСТВА сердце, и к будущим подвигам душу Вашу да ободрит.

Да внимает же сие и Твой дух, Благоверный Государь Цесаревичь! Бог, Бог всех времен нынешний день положил Тебе основанием двенатцатаго году. Солнце теча по зодиаку, чем выше поднимается, тем больший испускает смертным жар. И Ты восходя на высоту течения лет, согревай благою надеждою желания наши. Когда наступает весна; птицы своим сладкопением оглашают воздух, цветами покрывается земля, и малейшия животныя начинают трудиться, приуготовляя себе для будущаго времени пищу. Ныне лет Твоих весна: цветы премудрости Твоея да процветают, и благовоние Твоих разсуждений да разливается по нашим чувствам: дабы мы во свое время могли собрать благословенную жатву. Не для того сие говорим, чтоб мы не уверены были о Твоих великих в науках успехах. Никак. Но да будет простительно наше желание, что оно ненасытимо; что мы видя в Тебе великая, желаем и надеемся еще больших; и в сей радостной надежде поем: се зима прейде, дождь отъиде, отъиде себе, цвети явишася на земли, время обрезания приспе, глас горлицы слышан бысть в земли нашей. ¹⁷

Боже Святый, и во Святых почиваяй! сии священныя особы Всеавгустейшую Монархиню нашу и дражайшаго Сына Ея благослови небесным Твоим благословением: Дух Твой Святый да найдет на Них, и сила Твоя да осеняет Их, Аминь.

Сказывано в присутствии ЕЯ ИМПЕРАТОРСКАГО ВЕЛИЧЕСТВА и Его Императорскаго Высочества в придворной церкве 1765 года, Сентября 20 дня.

СЛОВО