Полезное:
Как сделать разговор полезным и приятным
Как сделать объемную звезду своими руками
Как сделать то, что делать не хочется?
Как сделать погремушку
Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами
Как сделать идею коммерческой
Как сделать хорошую растяжку ног?
Как сделать наш разум здоровым?
Как сделать, чтобы люди обманывали меньше
Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили?
Как сделать лучше себе и другим людям
Как сделать свидание интересным?
Категории:
АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника
|
Великая Отечественная война 3 page20 сентября 1921 года главная походная застава 13-го Краснознаменного кавполка в составе полуэскадрона под командованием Егорова попадает под огонь прикрытия отходящего отряда басмачей у кишлака Алтынь-Кунь. Видя, что полк отстал и басмачи могут ускользнуть, Егоров атакует, - уничтожает охранение численностью до 40 человек, а затем настигает и рассеивает весь отряд, состоящий более чем из 100 басмачей. За инициативу, находчивость и умелое руководство подчиненными в бою и проявленное при том личное геройство Егоров награждается орденом Красного Знамени. Не имея возможности для закрепления на зиму в различных районах, мелкие шайки басмачей группируются в более крупные отряды и отходят в горы. Преследуя их по ущелью Аир-Таш к перевалу Достар-Ата и горной долине Чиле к перевалу Джойран-Бель, бригада 6 октября 1921 года 13 кавполком вступает в бой с крупным отрядом басмачей у перевала Достар-Ата. Привычная в условиях равнины конная атака успеха не имела. Спешенные эскадроны повели наступление с обходом флангов противника, удерживающего узкую горную тропу к перевалу. Холодный пронизывающий ветер, дождь и непрерывный огонь басмачей сковывали действия эскадронов. Только к исходу дня, видя угрозу полного окружения, басмачи стали отходить. Ночь, усталость бойцов вынудила командира полка остановить наступление в 8 километрах от перевала. С рассветом 7 октября наступление было продолжено и лишь во второй половине дня полк овладел перевалом. Неоднократно громившие врага не числом, а уменьем, организованностью, командование и бойцы бригады в суровых
условиях гор столкнулись с рядом непредвиденных обстоятельств. Едва эскадроны поднялись на вершину перевала, как внезапно опустился густой туман, усилившийся дождь сменился снегопадом и резким холодным ветром. Красноармейцы поднялись на перевал в одних гимнастерках, разгоряченные боем и окончательно промокшие замерзали на ветру. Подать по обледенелым узким каменным тропам на вершину перевала лошадей и хотя бы шинели, оставленные внизу, было совершенно невозможно. Ни закрепиться на перевале, ни продолжать наступление - таков результат двухдневного непрерывного боя. Комбриг К. П. Ушаков приказал отойти к подножью гор, закрыть выход из горного массива и заставить басмачей остаться в суровых условиях перевала. Разбушевавшаяся погода становилась настолько суровой, что даже при спокойном отходе 13 кавполк попал в теснину ущелья и имел жертвы: 7 бойцов с командиром взвода Барашковым замерзли. Басмачи через некоторое время бросились преследовать отходящих в надежде выйти на просторы согретой осенним солнцем долины. В ущелье бойцов 13 кавполка встретили свежие эскадроны 14 кавполка, которые легко отбили попытку басмачей вырваться из ловушки и отбросить их на перевал, захватив десятки раненых, обмороженных и просто сдавшихся в плен басмачей. Немногие из отряда Муэтдин-бека спаслись в бою с конниками 7 отд. кавбригады, но и тем из них, кто остался в холодной пустыне гор, пришлось с горечью завидовать мертвым. В конце октября 1921 года, после короткого отдыха, 7 отд. Туркестанская кавбригада получила приказ РВС Ферганской группы войск: разоружить сдавшиеся в августе-сентябре крупные басмаческие отряды Алпара, Шакира, Мама-Рузи и других курбашей. Дело в том, что одним из приемов тактики поведения басмачей было: в случае безвыходного положения, используя гуманность командования, сдаваться и переходить на сторону Красной Армии,
клясться в верности Советской власти и, воспользовавшись доверием, наносить предательские удары в спину. Всего сдавшихся было около тысячи басмачей. Рассчитывая на их помощь в ликвидации оставшихся банд, командование Ферганской группы оставило сдавшимся оружие. Но басмаческие главари не выполнили условий сдачи и, пользуясь передышкой, не собирались действовать вместе с частями Красной Армии, а вошли в сговор с иностранными агентами эмира из-за границы, снабжались оружием и боеприпасами. Тогда им было приказано сосредоточиться в районе кишлаков Балыкчи и Чанабад, где их на рассвете 4 ноября 1921 года окружили части 7 отд. кавбригады. Всех главарей в тот же день доставили в РВС Ферганской группы, где им было приказано немедленно сложить оружие и распустить всех по домам. Но кур-баши пошли на провокацию. Своих посланцев в отрядах они настроили так, чтобы те подняли тревогу, что всех басмачей, как только они сложат оружие, перебьют. Эта ложь достигла цели. Басмачи вдруг бросились на подразделения 14 кавполка и прорвались на его участке. Все произошло так неожиданно и быстро, что только 4 эскадрон Виноградова из 13 кавполка и 2 эскадрон Голышкина из 14 кавполка успели ударить во фланг прорвавшихся врагов, отрезать и уничтожить 150 всадников. Остальные ушли. За обман командования и кровавую провокацию 22 курбаши во главе с Амиром и Шакиром были расстреляны. Накануне 4-й годовщины Октябрьской социалистической революции истомленная многочисленными переходами и боями бригада, наконец, получила передышку и разместилась на зимних квартирах. После праздника части направили команды заготавливать продовольствие и фураж в окрестных кишлаках. Эскадрон Михайлова от 13 кавполка занимался заготовкой в районе Шахимарадана. Население приветливо встретило красноармейцев - своих освободителей от произвола и насилия бандитских шаек. Только угрюмый мулла да толстый бай косо поглядывали на бойцов. Трудовые
дехкане охотно делились своими запасами, помогали им переправить продукты и фураж к месту дислокации полка, предупреждали о возможных валетах бандитов. Осведомленные о поддержке красноармейцев трудящимися города, басмачи не рискнули напасть на них в самом Шахимарадане, а устроили засаду в проходе узкого ущелья группами отряда курбаши Ярмат-Мак-сума численностью свыше 300 всадников. Когда эскадрон вошел в ущелье, на его головной дозор налетела лавина всадников, а сам он был встречен сильным ружейно-пулеметным огнем с дальней дистанции. Михайлов отвел эскадрон к стоящей на окраине Ша-химарадана мечети и занял там оборону. Басмачи сразу же окружили мечеть. Они несколько раз бросались на осажденных, но с большими потерями отходили назад. С наступлением темноты налеты врага прекратились. Но мечеть была блокирована. Утром к Ярмат-Максуму присоединились отряды курбаши Нурмат-Минбаши и Дашмата. Басмачи получили возможность не только штурмовать осажденных, но и расправиться и грабить жителей города. 29 декабря, едва стали вырисовываться силуэты гор и солнце медленно поднялось из-за хребта, басмачи возобновили свои атаки. Но обороняющиеся за дочь укрепили мечеть, Все входы и выходы они завалили камнями и землей, а подходы к мечети взяли под обстрел. Испытывая голод и жажду, лишенные отдыха и сна, бойцы эскадрона выдержали и второй день осады, воля и стойкость не изменили им. Солнце садилось за хребты гор. Теперь оно было как никогда родным, близким сердцу. Казалось, с ним уходит все живое, ласковое, теплое, уходит жизнь. Поняв, что штурмом бойцов живыми не взять, басмачи стали таскать к мечети дрова, хлопок, солому и вечером подожгли. Ущелье озарилось багрово-красным светом. Задыхаясь в дыму и обжигаясь пламенем, бойцы не сложили оружия. Под
покровом ночи Михайлов организует вылазку, отчаянную попытку прорваться через кольцо осады. Все незаметно сосредоточились у одного из выходов мечети и по сигналу командира эскадрона бросились на басмачей. Несколько красноармейцев и Михайлов сразу же упали замертво, но части красноармейцам удалось прорваться к ближайшей кибитке и закрепиться там. Девять бойцов, не сумевших прорваться, отошли в мечеть. Они снова открыли огонь. Но патроны были на исходе. Стрельба из мечети утихла. Сквозь черные клубы дыма и танцующие языки пламени прорывались звуки «Интернационала», а затем послышались последние выстрелы... Скоро рухнула и мечеть. Утром 1 января 1922 года части 7 отд. Турк. кавбригады разгромили басмачей в районе Шахимарадана, но оказать помощь своим бойцам они опоздали всего на несколько часов. Память о погибших героях Молоткове, Муратове, Морозове, Павлове и других до сих пор живет в сердцах, в памяти жителей города. Буржуазные националисты из партии так называемых «младобухарцев» вели тонкую политическую игру в расчете на завоевание популярности среди трудящихся и усыпление их бдительности, и в сговоре с агентами эмира готовились еще раз попытаться восстановить феодально-байскую власть в Туркестане. В конце 1922 года «младобухарцы» своим лидером выдвинули Энвер-пашу, авантюриста международного масштаба. Он закончил академию Генерального штаба в Германии, был когда-то военным министром Турции и зятем султана. На митинге в Бухаре в ноябре 1921 года он был представлен трудящимся в качестве «руководителя революционеров всего мира» и вопреки их гневным протестам назначен главнокомандующим вооруженными силами Бухарской республики. Бежавший из Турции после ее поражения в войне, Он более 2-х лет скитался по странам Востока. И вот теперь ему представилась возможность вернуться к своим старым планам создания нового мусульманского государства.
По заданию империалистов Энвер-паша пытался объединить под флагом пантюркизма и исламизма басмачей Бухары и Туркестана. Немного освоившись с положением в Бухаре, он объявил себя «Верховным главнокомандующим всеми войсками ислама». В его намерение входило изгнать большевиков из Бухары и Туркестана, восстановить власть Бухарского эмира, создать могущественное мусульманское государство с включением советских республик Средней Азии. Энвер-паша собирает армию в 35 тысяч басмачей, которая значительно превосходила революционные войска Бухарской республики и Туркестана вместе взятых. В годы первой мировой войны в Средней Азии оказалось много турецких военнопленных - офицеров и солдат из армии того же Энвер-паши, разгромленных войсками в Сарыкамыжской операции в 1914 году. Все они стали собираться в армию своего бывшего шефа. Выступая перед трудящимися, Энвер-паша лживо заявил, что он стоит за перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую, и в то же время вместе с «младобухарцами» развертывал подпольную борьбу, направленную на ликвидацию Советской власти. Планы английских агрессоров в деле колонизации Средней Азии вновь показались им осуществимыми. Поток оружия и боеприпасов, инструкторов и советников всякими нелегальными путями устремился в армию Энвер-паши. Главари басмаческих отрядов, отброшенные ранее в горы, за границу и пески Кара-Кумов, вновь идут по старым следам. Авантюра Энвер-паши создала чрезвычайно сложную обстановку и вызвала серьезное беспокойство партии и правительства. Только с 27 февраля по 18 мая 1922 года Политбюро ЦК РКП(б) пять раз рассматривало вопрос о положении в советских республиках Средней Азии и мерах борьбы с басмачеством. Большое внимание уделялось воспитанию личного состава на героических боевых традициях. В начале февраля 1922 года приказом Туркестанского фронта13 Краснознаменный кавполк, отличившийся в боях за Актюбинск в 1919
году, получил наименование «Актюбинского», а 14 кавполк, разгромивший карателей в том же году в поселке Бенгалинский, наименование «Бенгалинского». Трудовое дехканство оказывало всемерную помощь Красной Армии. Дехканин-бедняк Юндаш Ахунбаев, будучи проводником 7 кавбригеды, помог ей разогнать не одну шайку басмачей. Ахунбаев впоследствии стал председателем Президиума Верховного Совета Узбекской ССР. Все лето и осень 1922 года в различных районах Ферганы 7 отд. кавбригада вела бои с отдельными отрядами басмачей. К августу 1922 года армия Энвер-паши была разгромлена полностью, а он был убит в кишлаке Об-Дара. Потерявшие централизованное руководство басмаческие отряды отходят в горы, бегут за границу. Разгромом армии Энвер-паши по существу закончилась гражданская война в Средней Азии, но это не было поражением всех контрреволюционных сил. Наиболее реакционная феодальная верхушка не хотела признать себя побежденной, ждала удобного случая, собирала силы. Вкладывать клинки в ножны было очень рано. В горных районах Туркестана, труднодоступной Локайской долине остались крупные силы басмачей, готовые к новым вылазкам. Их борьба всячески разжигалась. Из-за границы эмир получал от англичан и пересылал главарям банд оружие, боеприпасы и деньги. Хотя бандиты сейчас и не выдвигали политических требований, но в звериной ненависти к народу считали главной задачей физическое уничтожение и грабеж дехкан, признавших Советскую власть своей родной властью. Главной базой басмачей осенью 1922 года было Матчинское бекство Восточной Бухары, расположенное в горах по обе стороны реки Матчи и в верхнем течении р. Завершена. Главарем шаек был Саид-Ахмед-Ходжа. Одно время он занимал пост Председателя исполкома Букса-Исфанайской волости Ходженского уезда,
разоблаченный трудящимися как враг народа, он бежал в Матчу и объявил себя преемником умершего бека. В советники себе он взял такого же проходимца, бывшего царского офицера Бенедиктова, уличенного в предательстве в Ура-Тюбенском военкомате и также бежавшего в Матчу. В начале ноября 1922 года Бухарская группа войск реорганизуется в 13 стрелковый корпус. 7 отд. кавбригада переименовывается во 2-ю отд. Турк. кавалерийскую бригаду, а полки - в 4 Актюбинский и 5 Бенгалинский. В бригаду вошел 6 Балашовский кавалерийский полк, прибывший из Пскова. Бригада передается командиру Самаркандского боевого района. Против наглых вылазок матчинских басмачей, предводительствуемых Халабутой, велись в основном оборонительные операции с целью оградить Самаркандскую область от частых побегов басмачей. В начале декабря 1922 года Халабута ворвался через горный перевал Обур-дон (высота 3416 метров), в Ура-Тюбенский уезд. Разбив малочисленные красноармейские гарнизоны в кишлаках, Халабута пошел к городу Ура-Тюбе, угрожая одновременно узловой жд. станции Урсатьевская. Командующий фронтом А.И. Корк приказал командиру 2 отд. Турк. кавбригады К. П. Ушакову направить навстречу банде два кавалерийских полка. 15 декабря 4 Актюбинский кавполк (командир полка Б.Я. Лавиновский) и 5 Бенгалинский кавполк (командир полка В.Н. Семиволоков) прибыли в Ура-Тюбе и начали поиски банды. 16 декабря 1922 года, совершая ночной переход, утром головной эскадрон под командованием В.В. Бардадина в ущелье горной речки Басманды столкнулся с отрядом Халабуты, насчитывающим около 600 басмачей, напал на него и погнал вдоль по ущелью. Расположенные на стоянке басмачи побросали половину своих запасов. Но им все же удалось перекрыть выход из ущелья и они открыли по эскадрону сильный огонь. Эскадрон спешился и вступил в перестрелку с басмачами. Вскоре подошли главные силы бригады, завязался бой. Басмачи несколько раз пытались атаковать, но безуспешно. Противник начал отходить,
задерживаясь на удобных рубежах. Бригада с боем прошла более 15 километров и с наступлением темноты прекратила преследование и заночевала в кишлаке Янги-Арык. Ночью К.П. Ушаков направил 2 эскадрон 5 кавполка под командованием К.Э. Андерсона для занятия перевала Шахристан на Туркестанском хребте. Пройдя за ночь около 60 км по горным отрогам, эскадрон на рассвете 17 декабря был встречен у кишлака Копр-ма отрядом в 500 басмачей, которые также спешили занять перевал. Андерсон успел захватить отдельно стоящую кибитку и приготовился к бою. Неравный бой продолжался весь день. Ни атаки всей банды, ни попытки отдельных басмачей пробраться к стенам кибитки успеха не имели. Басмачи ушли только вечером, когда к месту боя подошел весь полк. Для разведки и занятия перевала Шахристан Семиволоков направил ночью первый эскадрон под командованием С.М. Швецова. У перевала на эскадрон налетела крупная шайка басмачей. Эскадрон отразил эту атаку контратакой в конном строю, повторяя всякий раз при повторных налетах бандитов. Понеся большие потери в боях со 2 кавбригадой, отряд Халабуты разделился на две группы, направился к перевалам Шахристан и Обурдон, являвшимися ключом к Матчинской долине. Басмачи увозили с собой завернутых в кошмы и привязанных к седлам более 100 убитых и 200 раненых. За умелое руководство эскадронами в бою с превосходящими силами врага и одержанные победы Василий Бардадин, Карл Андерсон и Семен Швецов награждены орденом Красного Знамени.1 Борьба за перевалы продолжалась. Командир бригады К.П. Ушаков приказал командиру 4 кавполка выступить на рассвете 20 декабря из кишлака Аучи и
1 Архив Туркво,!Ф. О. оп. 7180, л. 12-15
преследовать басмачей. В 7 часов утра полк подошел к подножью перевала. Снеговая вершина перевала тонула в облаках и тумане, создавая впечатление полной недоступности и бесконечной высоты. Командир полка Лавиновский приказал начать подъем. Шли целиной, утаптывая метровый слой снега, под которыми были острые камни и лед. Лошади проваливались по брюхо, ломали копыта, в кровь резали ноги. Красноармейцам приходилось вытаскивать их наруках. С гор потянул ветер. Он непрерывно усиливался и вскоре перешел в настоящую бурю. Шли медленно. В час проходили не более километра. То и дело люди и кони скользили по крутизне и срывались вниз, оставив патронные и хозяйственные вьюки, полк лишь к 13 часам с огромным трудом преодолел первый подъем. Впереди в вышине виднелись покрытые снегом острые вершины... Немного передохнув и подтянув отставших, полк снова пошел, вернее, пополз вверх. Подъем стал еще круче. Бойцы карабкались, держась за хвосты лошадей, или, наоборот, вытягивали коней за повод - снег между камней был так глубок, что они провалились наравне с крупом лошади. Сильные порывы ветра несли мелкую ледяную пыль, и она со стремительной силой била в лицо, до крови рассекая кожу. Бойцы двигались, облепленные мокрым снегом, в заледеневших на ветру шинелях. Изредка слышалось ворчливое: «Вот тебе и солнечная Азия». Поистине, надо обладать огромной силой воли, быть закаленным, тренированным альпинистом, чтобы преодолевать все эти нечеловеческие преграды. По полк продолжал упорно подниматься к перевалу. К 15 часам, вернее те, кто шел впереди, были в 200-250 метрах от вершины. Сил не было. Полк встал... Командир полка Лавиновских все время находился впереди, желая ободрить бойцов, с криком «Ура» бросился к вершине. За ним еще несколько человек. Но не сделали они и десяти шагов, как командир полка провалился по грудь и уже
не имел сил выбраться из снежного массива. Попытки преодолеть перевал сорвались у самой его вершины. А ветер все усиливался и не давал ни говорить, ни дышать. Люди валились на снег. Лошади еле держались на ногах. Некоторые ложились и не вставали, и у бойцов не было сил, чтобы поднять их. Оставаться на месте в изорванном обмундировании - смерть! Последовал приказ: спуск... К 19 часам полк возвратился в кишлак Аучи. Командира полка с высокой температурой отправили в госпиталь. В полку было 28 обмороженных бойцов и 23 вышедших из строя лошади. Неудача постигла и 5 кавполк, пытавшийся выйти на перевал Шахристан. Халабута укрылся в неприступном горном гнезде - Матче и стал готовиться к новым набегам. Уже в начале января 1923 года он вторгся в Самаркандскую область. Преследуя и громя по частям шайки Халабуты в течение зимы 1923 года, 2 кавбригада 5 апреля преодолела перевал Обурдон и вышла в Матчинскую долину. За месяц боев бригада разгромила крупные отряды басмачей Сафархана. И этот «главком», растеряв почти все свои силы, вынужден был уйти через перевал Пакшив в Восточную Бухару. За героическую операцию по переходу через перевал Обурдон и освобождение Матчинского дехканства из-под власти бека и басмаческих главарей РВК Туркестанского фронта в приказе № 437 бойцам, командирам и политработникам 4 Актюбинского кавполка объявил благодарность. Во второй половине мая 4 кавполк, находившийся на Матчинском боеучастке, был сменен другими частями войск Туркестанского фронта и со станции Урсатьевская по железной дороге переброшен в Фергану, где и сосредоточилась вся бригада. Перед частями Ферганской группы на 1923 год ставилась задача: добить басмачество во что бы то ни стало. 2 кавбригада нацеливалась на выполнение ответственной задачи: последовательный разгром вновь созданных отрядов своих давних противников: Ислам-Кули, Козак-бая, Ярмат-Максума, Ахмат-Полвана и
других, общей численностью 2500 басмачей. Живучесть и периодическая активизация басмачества объяснялись малочисленностью войск Туркестанского фронта, что не позволяло нанести одновременный удар по всем очагам басмаческого движения. Басмачи избегали сливаться в крупные отряды. Такие отряды трудно прокормить и можно легко разбить большими силами Красной Армии. Мелкие шайки были менее уязвимы, они рассредоточивались на большой территории, были подвижны и их легче можно обеспечить всем необходимым за счет грабежей местного населения. Части бригады не только защищали от набегов населенные пункты, но в основном, поэскадронно, неотступно преследовали и уничтожали врага. Это была постоянная, тяжелая, изнурительная, с массой героических подвигов подразделений и отдельных бойцов, работа. Как-то стало известно от местных жителей, что у перевала Кара-Гаиды (высота 3045 метров) расположился отряд Курмат-Минбаши. Разведка установила, что единственную узкую тропу у крутого подъема на перевал охраняет басмаческая застава. Командир 5 Бенгалинского кавполка Семиво-локов выслал 2 эскадрон для разгрома басмачей. Всю ночь, вне троп и дорог, эскадрон с большим трудом взбирался на крутую высокую гору и к рассвету обошел заставу и вышел на перевал в тыл отряда басмачей, спокойно отдыхавших в палатках. Красноармеец Котов с пулеметом подобрался к спящему лагерю и стал поливать его свинцовым дождем. Басмачи в одном белье, большей частью без оружия, выскакивали из палатки к лошадям, но падали, сраженные залпами эскадрона. Удалось спастись только тем, кто был на заставе, да самому Курмат-Минбаши с несколькими всадниками, с которыми он впоследствии присоединился на правах подчиненного к курбаши Ярмат-Максуму.
Или вот другой случай. В августе 1923 года жители кишлака Карим-Баба сообщили, что к ним съехались, видимо, на совещание виднейшие подручные Ислам-Кули курбаши: Худи-Кули, Ильмата, Чирмата и Ахмед-Али с семнадцатью телохранителями. Развалившись на кошме и коврах чайханы, изнывая от палящего зноя и обжигаясь горячим шашлыком и чаем, курбаши неторопливо, расточая любезности и похвалы друг другу за жестокость и крутой нрав, обсуждали общий план очередных налетов. Истребительный отряд 5 кавполка, подведенный проводником из местных жителей, внезапно окружил чайхану. Показная степенность, важность и медлительность немедленно сменились растерянностью и страхом, и они быстро вскинули руки вверх вместе с телохранителями. Их обезглавленные отряды, зажатые в предгорья, вынуждены были сдаться частям 2 отд. кавбригады. До октября 1923 года сдалось 267 басмачей. К весне 1924 года были почти полностью разгромлены отряды Ислам-Кули, а Ярмат-Максум, потерявший большую часть своих сил, сам сдался в плен с остатками своих отрядов. Командование Ферганской группы оставило его на свободе, и он за это обещал помощь красноармейским частям в ликвидации шаек Турды-бая. Но провести командование на этот раз ему не удалось. При попытке уйти в горы с группой басмачей Ярмат-Максум был схвачен вместе с белогвардейским советником Копановским, он и его сподвижники были разоружены и изолированы. За 4 года непрерывных боев решающую роль сыграла 2 отд. Туркестанская кавбригада. Закаленные в гражданской войне, конники с честью перенесли бесконечные походы и бои с басмачеством, недоедание и тропическую малярию, палящий зной пустыни и непогоду в горных перевалах. В сложной политической обстановке междоусобиц различных националистических клик и происков иностранной агентуры, в условиях искусственно раздуваемой розни народов, оголтелой клеветы на Советскую власть
и запугивания отсталых и одурманенных религиозными предрассудками людей, командиры, политработники и бойцы бригады сумели укрепить дружбу и взаимопомощь с трудовым дехканством, заручиться поддержкой в выполнении своей задачи по освобождению трудовой Ферганы из-под власти баев и мулл, из-под векового гнета эксплуататоров. Огромная протяженность пустынных и горных территорий Средней Азии предоставляла возможность маневрировать басмаческим ордам. Разгромленные и рассеянные в одном месте, они собирались и объединялись в другом. И это было тактикой не только местных басмаческих шаек, но и крупных группировок, которые сколачивались там, где антисоветским оркестром дирижировали руки международного империализма. Таким очагом консолидации и развертывания контрреволюционных сил в 1924 году стала Хорезмская республика, созданная после распада империи Тамерлана и просуществовавшая под протекторатом России до 1917 года. Между узбекскими феодалами и племенными вождями туркмен, составляющих более четверти населения Хорезмского ханства, издавна шла борьба за власть, в ходе которой страдали трудящиеся, как туркмены, так и узбеки. В приграничных районах оазиса узбекские феодалы сознательно лишали воды туркмен, что подстрекало их к нападениям на своих соседей узбеков. Из этих распрей ханы извлекали немалую выгоду для поддержания и укрепления своей власти. К 1912 году социальные и национальные противоречия в Хивинском ханстве обострились, вспыхнуло народное восстание. Это было стихийное крестьянское движение, направленное в первую очередь против притеснений и насилий, чинимых ханской властью, царской военной и чиновничьей администрацией, а также против привилегий туркменских и узбекских феодалов. У восставших трудящихся не было партии с четкой программой. Это привело к тому, что их использовал в своих целях Джунаид-хан, крупнейший представитель
туркменской феодальной верхушки, боровшейся против узбекских феодалов за право безраздельной эксплуатации туркменских дехкан. Представители узбекской национальной буржуазии -«младохивинцы» - также выдвигали из-за спины борющихся трудящихся либеральные лозунги «равенства по шариату», т. е. равенства буржуазии и феодалов в политических правах. Испуганное размахом восстания, царское правительство в марте 1916 года жестоко расправилось с восставшими и установило режим кровавого террора над беднотой, но не тронуло передравшихся за власть своих сатрапов. Новый подъем революционного движения масс начался после февральской революции в России и завершился провозглашением Советской власти в Ташкенте в 1917 году 14 ноября. Перепуганная узбекская родовая знать просит защиты у туркменских феодалов во главе с Джунаид-ханом, который согласился, но потребовал у хана Ис-фенднара предоставления ему неограниченной власти во всей Хиве и занял все города ханства, установив свою диктатуру, продержавшуюся до 1920 года. Джунаид-хан ловко играл на национальных чувствах народа, выдавая себя за противника колониальной политики. Он внушал людям, что Советская власть и царизм одно и то же. Не желая делить ни с кем власть и используя вражду между туркменами и узбеками, Джунаид-хан натравливает их друг на друга, грабя одновременно тех и других. Вместе с тем Джунаид-хан поддерживал связи с русскими белогвардейцами и руководителем английской разведки на Ближнем Востоке генералом Маллес-соном. Объединенные силы внутренней контрреволюции и английских интервентов в Туркестане особую роль отводили Джунаид-хану в подготовке наступления на Ташкент, подчинив этой же цели корпус Дутова, многочисленные отряды ферганских басмачей Мадамин-бека и армию эмира Бухарского. Массовое на родное революционное движение в изолированном от центральной России
Туркестане в значительной мере сковывало его врагов и срывало их намерения. Сокрушительным ударом войск Туркестанского фронта под командованием М.Ф. Фрунзе, прорыв «Оренбургской пробки» и соединение с частями Туркестанской республики положили конец их авантюристическим планам. Джунаид-хан вынужден был запросить мира. В соответствии с ленинской политикой права каждого народа на самоопределение вплоть до отделения, М.В. Фрунзе и В. В. Куйбышев дали согласие на заключение мирного договора с Хивинским ханством. Подписанный договор Джунаид-хан пытался использовать как ширму для прикрытия подготовки наступления против Советского Туркестана, совместно с Бухарским эмиром и белоказаками атамана Феличева для устойчивого тыла он начал жестоко расправляться с повстанческим движением народных масс. По приказу М.В. Фрунзе, готовящаяся авантюра Джунаид-хана была сорвана наступлением войск Красной Армии, занявших Хиву и Ургенч. Диктатура Джунаид-хана 20 февраля была ликвидирована. С остатками своих отрядов он ушел в глубь Кара-Кумской пустыни. Однако, обманув бдительность трудящихся и воспользовавшись отвлеченностью войск Туркестанского фронта в борьбе против эмира Бухарского, власть в Хивинской республике захватили буржуазные националисты - «младохивинцы», которых поддерживали русские троцкисты. Заняв руководящее посты в республике, они использовали их для укрепления своего влияния.
|