Конгруэтность, искренность и аутентичность

Понятия конгруэнтности, искренности и аутентичности бы- ли введены Карлом Роджерсом, который утверждал, что терапевт в отношениях с клиентом должен быть “конгруэнтной, цельной личностью. Это значит, что во время консультирования он остается самим собой, чувствует себя свободно. Это полностью противоположно тому, что мы называем “выставлением фасада”.

Трудно спорить с таким утверждением, ясно, что честность и открытость с вашей стороны совершенно необходима для эффективной психотерапии. Однако бывает, что ваша открытость и спонтанность приносит вред клиенту. Это было убедительно показано в 1972 году Иберманом и Майклом. Исследовались групповые конфликты. Было обнаружено, что “открытый” “аутентичный” групповой лидер чаще является причиной конфликтов, чем более консервативный человек, который старается развивать отношения со своей группой..

Различают два вида аутентичности. Первый — это аутентичность по отношению к себе. Это прекрасная черта, вы можете быть предельно правдивы и открыты, но клиент может был неподготовлен к такому поведению. Более важен второй тип аутентичности, когда ваши отношения с клиентом носят искренний характер. Это подразумевает, что вы всегда замечаете “где находится” клиент, выслушиваете его, ведете диалог с симпатией.

Талантливые работы Стронга (1987) помогли нам понять, что же такое искренность в отношениях психолог — клиент. Для клиента важна наша опытность, привлекательность. Так оказалось, что на многих клиентов очень действует диплом об ученой степени, висящий на стене, аккуратная комната, профессиональное поведение, физическая привлекательность. Демонстрация того, что вам можно доверять, иногда оказывается важнее, чем традиционные взгляды на аутентичность, высказанные Роджерсом.

С учетом всего этого, все же нам кажется уместным рассмотреть здесь, как проявляется в интервью искренность. Как уже было отмечено, есть два понятия искренности: по отношению к себе и по отношению к клиенту.

В следующем фрагменте, где Донна излагает проблемы, связанные с беременностью, затрагиваются вопросы искренности.

Донна: Я никак не могу решиться, что мне делать с ребенком. Я на­мереваюсь сделать аборт, пока не начинаю думать о взаимоотноше­ниях с Рони. Он был ласков со мной, особенно вначале. Он приезжал и чинил мою машину и мое стерео, он вообще любил выполнять мои по­ручения. А сейчас, стоит только о чем-нибудь попросить, он сразу начинает ворчать.

Психолог: Постойте, здесь меня что-то смущает. Когда мне кто-то нравится, я обычно доверяю ему и чувствую себя с ним комфортно. Но затем, если он меня разочаровывает, я остываю к нему, и это меня смущает. Ваши переживания схожи с моими?

Донна: Я чувствую себя так же. Я знаю, что проклинаю его за то, что он ничего не сделал, чтобы найти меры предосторожности и предохранения от беременности. Это меня ужасно злит!

Психолог: Да, вы действительно обозлены на него.

Здесь психолог демонстрирует искренность с самим собой через прием самораскрытия. Психолог разделяет мысли и чувства клиента в очень естественной манере. Следует отметить, что самораскрытие представляется довольно неконкретным и туманным. Давайте предположим, что психолог вспомнил о событиях прошлого, связанных с его родителями. Если бы была дана конкретная картина событий, то психолог был бы искренним по отношению к себе. В данном контексте говорить о том, как ребенок был разочарован в своих родителях, было бы неуместно, поскольку это слишком далеко от переживаний клиентки. Это пример того, как искренность к себе мешает налаживать отношения психолог—клиент.

Искреннее самораскрытие психолога подталкивает к же такому поступку клиента, т. е. интенциальность психолога вызывает интенциальность клиента. Давайте рассмотрим поведение клиента с точки зрения идеальной эмпатии.