История и Закон в Пятикнижии

«Мы слышали, Боже, своими ушами рассказы наших отцов о том, что Ты сделал в их времена, в те далекие дни» [4] (Пс 43,2). Господь открылся Израилю в его истории, прежде всего в истории спасения из Египта, которая неоднократно вспоминается на страницах не только Пятикнижия, но и всего Ветхого Завета (Исх 15,1-18; 20,2; Числ 20,16; Втор 1,30; 4,34; 6,21; 9,26; 15,15; 16,3; 26,7-8; 29,2-3; Нав 5,7; Иер 2,6; 31,32; Ис 43,16-17; 48,21; 51,9-11; Ам 2,10; 3,1; Ос 11,1; 12,9; Мих 6,4; 7,15; Пс 77,12-13; 80,11; 104; 113,1; 135,10; Прем 10,15сл).

«Тебе дано (было) видеть это, чтобы ты знал, что только Господь есть Бог,… храни постановления Его и заповеди Его» (Втор 4.35,40). Память о великом спасении возлагала ответственность на народ. Он должен был быть благодарен Богу и соблюдать Его волю, откликаясь на милость и спасение, соделанное Им. Израиль – это народ воспоминаний и надежды. Вспоминая и пересказывая свое прошлое, Израиль обретал надежду на будущее, углубляя понимание как своего предназначения в мире, так и этических норм. Община Израиля была сформирована его историей. Одной из важных литературных форм Пятикнижия является «историческое кредо» (символ веры), которое, возможно, является основой сложения библейского повествования: «20 Когда в будущем спросит у тебя сын: «Что означают эти наказы, предписания и законы, которые дал вам Господь, наш Бог?» – 21 отвечай ему так: «Мы были рабами у фараона в Египте, и Господь сильной рукой вывел нас из Египта. 22 У нас на глазах Господь явил великие чудеса и знамения, гибельные для Египта, для фараона и всего его дома. 23 А нас Он вывел из Египта, чтобы привести нас в страну и даровать ее нам, как поклялся Он в этом отцам нашим. 24 Господь велел нам выполнять все эти предписания – бояться и чтить Господа, нашего Бога, чтобы нам всегда было хорошо, чтобы мы были живы (так оно и есть – поныне). 25 Праведность наша – в том, чтобы строго соблюдать и исполнять пред Господом, нашим Богом, все эти повеления, как Он и заповедал нам» [5] (Втор 6,20-25). «Историческое кредо» изложено также и во Втор 26,5-9.

Таким образом, правовые нормы, являвшиеся условиями заключенного Завета с Богом, укоренены в самой истории. Отсюда в Пятикнижии законы, (которые являются важной составной частью Пятикнижия), не отделены от повествовательного контекста, но включены в него и переплетаются с ним; особенно ярко это видно на примере книги Чисел[6]. В этом наблюдается определенная диалектика истории и закона[7]. Действительно, закон обретает свой смысл через историю. Только тот, кто не забывает Исход из Египта, знает, что закон означает свободу, и только он в состоянии его исполнять. Законодательные же сборники неизраильского происхождения, не имеют такой диалектики, хотя и могут касаться в своих прологах исторической ситуации при даровании закона, описанного в них.

Книга Бытия

Название книги

Содержание книги

В древности потребность назвать и озаглавить текст, осознающийся как самостоятельный, реализовывалась в двух формах: в более архаичный период преобладал принцип называть произведение по его первым словам, в более позднее время заглавием текста служило слово, выражающее основное его содержание.

К первой форме относится название данной книги Бытия в ее основном традиционном древнееврейском тексте, а именно בְּרֵאשִׁית «Берешит» «В начале». Также, например, назван и вавилонский миф «Энума Элиш» («Когда вверху»).

Ко второй форме можно отнести такие заглавия книг, присутствующие в древнееврейском тексте, как «Судьи», «Цари», а также и греческое название книги – Γένεσις «происхождение», «рождение», «источник».

Церковнославянское название книги — Бытие — это попытка первых славянских переводчиков передать смысл греческого генесис.

В Септуагинте действует именно этот второй принцип названия книг, свойственный также и античной литературе.