Аскеза и капиталистический дух

Последнюю главу М.Вебер посвящает тому, что находит между религиозной и мирской этикой избирательное сродство, то есть проводит параллели.

Под аскетическим протестантизмом мы будем впредь понимать собирательное определение, взяв во внимание самые важные для нашего исследования черты. Для нахождения корреляции между религиозными идеями и экономическими принципами автор считает необходимым исследовать богословские произведения.

М.Вебер приводит в пример английских пуританских духовников. Одним их самых выдающихся является Ричард Бакстер, автор «Напутствий христианам». Данная работа является показательным примером.

Выдающаяся черта – отрицательное, даже презрительное отношение к богатству. В отличие от кальвинизма, здесь стремление к обогащению само по себе достойно осуждения, так как таит в себе нечто дурное. Впрочем, это пример более радикальной аскезы.

Вопрос в том, чем было мотивировано это неприятие богатства. Наличие собственности могло стать причиной отказа от дальнейших усилий, сильным соблазном для того, чтобы вести образ жизни, полный земных наслаждений и праздности. Праведный христианин не должен терять времени на праздные развлечения и направлять всю свою энергию на приумножение Божией славы. Здесь налицо параллель с изречением Франклина «время-деньги».

Труд, физический или умственный, проповедуется как главное аскетическое средство. Он не только способствует предохранению от всех соблазнов, порицаемых пуританизмом, но и ценен сам по себе как главная цель человеческой жизни. Фома Аквинский истолковал слова апостола Павла о труде следующим образом: труд необходим лишь как средство добычи пропитания. Богу пуритан угодно, чтобы человек трудился, вне зависимости от того, насколько он обеспечен. Каждому дано определенное призвание. Отказ от работы воспринимается как свидетельство отсутствия божественной благодати. Бакстер полагал, что божественное разделение труда служит прагматически интересам: органическая специализация способствует повышению производительности. Эта система должна быть устойчивой: каждый должен добросовестно трудиться исключительно на своей стезе. Пуритане определяют важность той или иной профессии, принимая во внимание прежде всего степень полезности ее для Бога, затем для общества, а после и этого – доходность. Но доходность является лишь видимым свидетельством выполнения своего долга и не служит средством удовлетворения земных потребностей. В этой связи она не только морально оправдана, но и желательна. В добросовестном труде, свидетельством которого богатство и является, проявляется «любовь к ближнему».

Аскетическая вера представляла из себя угрозу для монархического авторитарного государства. Поэтому Яков I и Карл I издали особую «Book of sports», объявлявшую воскресные увеселения законными. Пуритане этому решению противились. Спорт для них являлся еще одним праздным развлечением. То же самое касалось и искусств, так как все эти виды занятий не служили их цели и лишь отвлекали от приумножения божественной славы. Все это проявления принципа отказа «обожествления рукотворного», который сегодня мы можем усмотреть в капиталистической стандартизации продукции.

Протестантская аскеза была основана на рациональности, на рациональном использовании времени и ресурсов с целью максимизировать пользу. Богатство рассматривалось лишь как результат профессиональной деятельности, поэтому стремление к наживе порицалось. Аскетический труд, направленный на приобретение уверенности в избранности, способствовал, таким образом накоплению большого капитала, который использовался в качестве инвестиции. Религия сдерживала естественное желание использовать этот капитал для удовлетворения потребностей. Такое поведение являтся наиболее рациональным с экономической точки зрения.

М.Вебер, таким образом, иллюстрирует свой тезис