Часть VIII. Дети в бушующем мире

Глава 1. Не убий!

1.Гарантия защищенности детства и материнства -- основа семейного воспи-тания

Сегодня эти гарантии поруше-ны -- и в этом трагизм и семьи, и расту-щего поколения.

Когда полыхал конфликт вокруг Нагорного Карабаха, я спрашивал у азербайджанских детей:

-- Вы или ваши родители знают, почему идет война с армянами?

-- Этого никто не знает, -- ответил подросток. -- И главное, никто не знает, как остановить убийства.

Девочка лет двенадцати заплакала:

-- Моего братика и сестру убило снарядом, а дедушку с бабушкой, они были в подвале, засыпало землей...

Беседую с армянскими детьми. Они признаются:

-- У нас никогда не было ненависти к азербайджан-ским детям. Вместе учились, играли, дружили.

Девять молодых армянских женщин, вычитал я из газет, бежали с детьми из азербайджанских селений. И каково было их горе, когда, ступив на армянскую землю, они услышали на родном языке:

-- В жилах ваших течет не только армянская кровь, но и кровь этих выродков. Отдайте своих детей мусульманам, и мы примем вас!

-- Мусульмане скорее убьют наших детей, чем возьмут их к себе! Будьте же милосердны к детям нашим: они ни в чем не повинны.

-- Нет, не нужна нам кровь этих выродков! -- ответили "христиане", должно быть, забыв завет апостола Павла: "От одной кровинки весь род челове-ческий".

Но и религиозные аргументы несостоятельны. Ровно две тысячи лет тому назад армян, как и евреев, также стремились истребить, вырезать, "изъять" из человечества. Как и сегодня, две тысячи лет тому на-зад потоками лилась кровь ни в чем не повинных де-тей, их пап и мам, дедушек и бабушек. Как и сегодня, две тысячи лет тому назад многократно повторяли заповеди Моисея, Христа, Будды -- не убий! Повто-ряли и убивали, и запах крови пьянил народы, звал к новым убийствам, поджогам, грабежам!..

У меня дети спрашивают: "Это когда-нибудь кон-чится?" -- и я не могу ответить. Я все-таки склоняюсь сказать: "Нет!", потому что в отрицании больше правды и реализма, чем в надежде с ее хрупкой неуверенностью.

2. Воспитательный процесс в семье нельзя приостановить, как нельзя приостано-вить приближение весны

В трудные годы прошлого века в дворянских и крестьянских семьях читали историю Карамзина. В исторических фактах пытались найти ответы на острые вопросы жизни. Читали историю еврейского народа и античного мира. Совершали паломничества в Иерусалим и Мекку. Потребность духовного обнов-ления люди удовлетворяли через соприкосновения с тайнами прошлой жизни. Сегодня у нынешних детей не стихает интерес к истории.

Когда-то я несколько месяцев проработал с подростками разных регионов: мы изучали историю революций, возрож-дений, реакций, духовных кризисов. Мы пытались ответить на глубинные вопросы нравственности: для чего живет человек? Для чего люди растят детей? По-чему происходят войны, революции и кровопролития? Почему одни люди угнетают других, живут за счет чужого труда? Что такое паразитарные формы отноше-ний?

... Первыми читателями моего романа "Паразитарий" были дети. Погружаясь в прошлое, я разрабатывал с детьми заповеди Любви и Свободы. Лейтмотивом на-ших занятий был уже названный ранее тезис Платона: "В душе каждого отдельного человека проходят те же процессы, что и в государстве". Главный метод по-исков -- синтез наук, культур и искусств. Временные рамки романа -- от наших дней до первого века нашей эры (58--66 годы), когда апостол Павел уже томился в подвалах прокуратора Феликса, а Нерон совершал зловещие оргии, и свет живых человеческих костров в его Садах уже высветил на многие столетия способы утверждения тоталитарности. Мы сравнивали режимы. Чему научилось человечество за последние две тысячи лет? Убийствам, подлогам, шантажам, пре-дательствам, спокойному созерцанию того, как мир движется к катастрофам. Что было тогда, на заре человечества? Острейшая борьба за власть и надувательство народа, распад империи и торжество рыночных отношений, конфискация имуществ и дележ награбленного. Возвращались на родину бег-лецы-писатели и их произведения, широко публи-ковались списки лиц, замешанных в кровопролитиях, уничтожались полицейские досье, правда, историки замечали по этому поводу, что сжигалось всякое хламье, а подлинные документы -- доносы -- ранились. Эпидемии убийств то и дело прокатывались по им-перии. Евреи резали сирийцев и греков, парфяне жгли селения армян, а римские легионеры убивали иудеев. Историки свидетельствуют: еврейские кварталы в Александрии были завалены трупами, число убитых доходило до пятидесяти тысяч. Эрнест Ренан пишет: "Ничто не может сравниться с еврейской злобой, од-нако иудаизм извлек из своего лона идеал добра, жертвы, любви".

Тогда, как и теперь, национальная рознь, антисе-митизм и разобщенность приближали мир к всеобщей смерти: так по крайней мере считали пророки и философы. Тогда, как и теперь, пророки и мыслители призывали к покаянию, к чрезвычайным мерам по спасению рода людского, звали к истинной свободе и к истинной любви.

Что такое вселенский паразитарий? Это не только наша отечественная сонливость и беспечность, когда наперед съедаются все жизненные ресурсы, это не только уничтожение партнеров на мировом рынке "гуманитарной" лжи, это планомерная жестокая подготовка кровопролитных войн, это бездумные шаги к гибели мира. Согласен с предсказаниями: "Или гибель человечества, или гибель старой цивилизации и рождение новой".

Педагогика Свободы и Любви -- это, может быть, главный путь к спасению.

3. Злобность, зависть и человеконенавистничество захлестывают современ-ную семью. Преодолеть эти дурные по-буждения могут только Любовь и Всепрощение

По поводу всех наших бед высказывают нередко и такие доводы: "Это промысел Божий". Или: "Это проделки Сатаны".

Уроженец Калифорнии, связавший свою судьбу с православием, Иеромонах Серафим Роуз в своей работе "Знаки явления бесов" писал: "Сатанинский дух, вселяясь в человека, требует крови, убийств, поджогов, смертей. Нередко человек с "сатанинской душой" действует как добротворец, как защитник человеческих прав, как проводник Божественных начал". Добавлю от себя: "Как демократ или демо-кратка".

Живой, большеглазый мальчуган обращается к обществу -- к родителям, к школе, к педагогам, к государству:

-- Чего вы хотите от меня? Что вы называете хоро-шим? К чему вы сами стремитесь? Мне нет дела до ваших заблуждений. Укажите мне прямую дорогу. Не говорите мне, что вы ненавидите, а скажите, что вы любите! Не говорите, что вы рушите, а скажите, что вы хотите строить! Только не торопитесь ответить, взвесьте все. Детям ведь нельзя лгать.

А кто из педагогов может признаться этому мальчу-гану, как это сделал в одном из частных писем к Н. А. Корфу сам Ушинский:

"Чему мы должны учить теперь детей? -- разду-вать их народные страсти и народное самолюбие, вливать в них ненависть к чужеземцам, приучать стрелять и резать. Вот какие школы мы должны устраивать -- и это неизбежно, необходимо. Вот куда повернули людей Наполеоны, Бисмарки и Виль-гельмы -- да поразит их кара небесная!.."

Учитель бьется, не зная покоя, учит детей премуд-ростям науки. Но во имя чего?

Неужто, чтобы убивать своих братьев во Христе. Неужто для того, чтобы уничтожать все созданное людьми, человеческим гением?

А страсти, человеконенавистнические страсти раздуваются и слева, и справа, и со стороны русофилов и русофобов, и от "консерваторов", и "прогрессистов", и слышу весьма ходовой упрек: "Да никакие они не прогрессисты! Жулики. Нажрутся, а потом сбегут", -- и новый поток ненависти захлестывает семейные сердца, и никому нет дела до истинной религиозности, до истинного воспитания, когда на первом месте будет поставлено каждым: "Возлюби врагов своих, а затем уже желаемых близких и ближних!"

Могу предсказать конец войнам, распрям и крово-пролитиям! (Об этом говорю детям). Убийства кончат-ся, когда все станут считать войны тягчайшим злом, когда потребность во всепрощении станет истинным мировоззрением и вероисповеданием общества.

И тут разгорелся спор. Девочка, считавшая себя христианкой, сказала:

-- Никакого всепрощения!

Другая девочка, католичка, прослушавшая курс какого-то американского проповедника, яростно стоя-ла на своем:

-- Бог милостив. Он всем все простит: и убийце, и проститутке, и грабителю, и сутенеру!

-- А вы как считаете? -- спросил меня юноша, внимательно следивший за спором своих однокласс-ниц.

-- Не знаю, -- признался я. -- Мне все же ближе позиция всепрощения, хотя я категорически отрицаю как вседозволенность, так и безнаказанность.

А потом мне в голову пришла неожиданная мысль, и я поделился ею с детьми.

-- Между теорией и практикой всегда не только зазор, но и бездна. То, что излагается в теории, едва ли в сотой доли доходит до практики. Призывая к все-прощению, надо делать скидку на этот зазор: только сотая доля дойдет, как теперь говорят, до "полу-чателя" информации. Поэтому призывайте к все-прощению, все равно душа человеческая так устроена, что она будет мстить и обижаться, лгать и жуль-ничать. Зло повсюду подкарауливает наши добрыеначинания. И если мы самое светлое, что есть в нас, будем утверждать в себе оговорками, то ничего, кроме темноты, от нашего светлого не останется! Жизнь всегда вносит коррективы в любые наши чаяния гипотезы и в способы движения к ним.

Максималистские детские души не приняли моего совета: здесь есть ложь, а значит, изначально убита истина. Значит, погребенным оказался и завет: "Не убий!"

Я согласился с ними, и на душе сделалось теплее: они лучше нас, взрослых! Надежда только на детей -- другого выхода нет!

4. Самое сложное -- научиться побеждать в самом себе зло; этому учит нас этика ненасилия, этика любви и свободы.

Потом мы с детьми долго говорили о том, что все беды оттого, что в наших душах идет нескончаемая "гражданская война". Наши сердца ведут бесконеч-ный поединок с видимыми и невидимыми против-никами: с родственниками, друзьями, врагами. Мы во власти установки, которую сформулировал еще римс-кий поэт Овидий: "Я сторонник добра, но в своих поступках руководствуюсь злом". Привожу доводы Достоевского: невыгодно ненавидеть, потому что ненависть убивает собственные творческие силы, по-тому что лишенный силы прощения лишен и силы любви. Психиатры видят в ненависти причины многих заболеваний. Они говорят: "Научитесь любить, или вы погибнете". Говорят, любовь есть единственная сила, способная восстановить мир в личности, помогает сде-лать даже врага своим другом. Все это законы этики ненасилия, о которой стали говорить в мире, как о единственно нравственной мощи, способной спасти мир от войн и духовного распада.

5. Каждый родитель должен нести своим детям неприятие национализма, шови-низма и других форм человеческой разоб-щенности

Я всегда находил поддержку у детей и их родите-лей. Я говорил:

-- Любой призыв к шовинизму, антисемитизму, национализму -- есть блуд на крови. Он ведет к смертям и к духовному распаду. Интернационализм также загрязнен блудом на крови. Под знаком интер-национализма уничтожались русские и украинцы, белорусы и литовцы, татары и чеченцы. Под знаком интернационализма преследовались евреи и поляки, башкиры и узбеки, таджики и киргизы, латыши и финны, армяне и грузины, якуты и ненцы, а также сотни других народностей.

Блуд на крови разрушал самое великое Божье создание -- родственность между людьми, утверждал самое тяжкое бедствие народов -- разоб-щенность.

Если мы хотим уберечься от неизбежных катас-троф, мы должны приемлемой ценой укреплять меж-человеческие отношения, завещанные Евангелием.

Мы обсуждали с детьми проблемы сегодняшних межнациональных распрей и не могли понять, почему же люди даже одной национальности и одной веры убивают друг друга. Приходили к выводу, что это бо-лезнь человечества! Сумасшествие! Затмение!

И еще нам казалось, что мы что-то открыли, когда сформулировали два главных греха человеческих, ведущих к войнам и самоуничтожению.

Первый -- сознание своей национальной исклю-чительности и стремление любыми средствами утверж-дать эту исключительность. Второй -- недооценка своих национальных достоинств и занижение своего статуса. Многие народы погибли в рассеянии -- из-за распрей, из-за чрезмерных претензий и амбиций. Народная гордыня и чрезмерное самомнение нации -- тягчайший грех и перед человечеством.

И тогда один юноша спросил:

-- А что плохого в том, что народ стремится к своей исключительности? А разве грешно считать свой народ самым лучшим? Разве не об этом пишут наши пи-сатели? И такие великие мыслители, как Достоевский, Толстой, Бердяев?

Я понял, что дети зацепили какой-то главный вопрос, а потому мы стали размышлять в таком на-правлении: "Сознание своей исключительности, но не в ущерб другим народам -- вот истинная формула со-трудничества разных наций, условие единения на общечеловеческих началах. Однако единство не само-цель, оно лишь средство для достижения величайших вершин, где главное -- благо личности и благо семьи!"

Мы отважились написать спектакль, в котором дети смогли сыграть разных и столь противоречивых и сложных героев -- Бердяева и Достоевского, Ленина и Троцкого, Иешуа и Пилата, Никона и апостола Павла. Мы даже написали и приняли на торжественном сборе Манифест, обращенный ко всем народам:

-- Люди, не бойтесь любви к ближнему, даже если этот ближний другой национальности, веры, убеж-дений. Помогайте в первую очередь тем, к кому, каза-лось бы, у вас не лежит душа, кого вы не выносите по каким-то социальным и даже генетическим причинам! Шире привлекайте к такого рода заботам людей, близ-ких вам по крови. Помните: от одной крови весь род человеческий!

У меня спросили дети: "А почему вы назвали так свой роман - "Паразитарий"? Я ответил: "Считаю паразитаризм главным злом нашего отечества". Пояснил: "Я однажды спросил у нашего замечательного педагога Никитина: "Самый главный порок, нажитый за годы советской власти,-- злобность! А вы как считаете?" Он ответил: "Главных порока два: "Лень и глупость". Я согласился с ним. Лень, тупость, жадность и потребительство составляют самую суть паразитаризма. И наша новая заповедь в нашем Манифесте звучала так:

"Добывая в поте лица свой хлеб, учитесь у других народов самому великому учителю жиз-ни -- труду. Только труд, помноженный на любовь и свободу, способен вывести нашу страну из беды, а тело избавить от холода и голода".

-- Никогда не забуду, -- рассказывал я детям, - как однажды подъезжал к одной деревушке в Пермской области. Я ехал с лекциями, и сопровождавший меня партийный работник сказал:

-- Сейчас увидите кусочек настоящей Западной Европы.

И мы действительно увидели чудо. Это было селение высланных сюда немцев. Великолепные дома, кафе, удивительное обслуживание, кофе в крохотных чашечках, бутерброды с семгой и полные достоинства люди -- невероятный контраст окру-жающей жуткой действительности: поваленные избы, голод и нищета, плач детей. А партийный работник рассуждал: -- Они как бельмо в глазу. Их, подлецов, сгрузили здесь и ничего, кроме лопат и топоров, не дали, причем здесь самая худшая земля: песок да камень, а они вон что отстроили, как в рожу нам плюнули... -- Надо ли комментировать это выска-зывание?

Вот где истоки паразитаризма! Истоки ненависти и неприязни к другим народам! Злобная зависть!

Но самое главное, что больше всего меня поразило в детях, так это их интерес к своей будущей семье. Действительно, на каких основах строить свою семью? Как привносить в воспитание детей общечеловеческое? Как соединять это общее с национальным, народным?

6. У каждого народа есть свои недостатки и свои достоинства

Семья должна нау-чить своих детей видеть достоинства в воспитательной практике своего и других народов.

И рождается еще одна заповедь:

-- Обогащайте воспитание своих детей педагогичес-кими достоинствами всех народов. Если вы увидите, что евреям присуща кропотливая забота о воспитании своих детей, о том, чтобы дать им всестороннее развитие (а эта черта отмечается исследователями во всем мире) -- постарайтесь перенять эту великую национальную черту и немедленно обучайте своих де-тей по более условленной и всеобъемлющей программе Развития. Если вы поймете, что англичанам свойст-венно воспитание джентльмена, знающего цену своему Человеческому достоинству, предприимчивому и трудолюбивому, -- постарайтесь перенять у англичан эту черту.

Если вы обнаружите, что узбекские дети заняты физическим трудом больше всех детей в мире и родители проявляют необыкновенную заботу о том чтобы семейное трудолюбие не снижалось ни при ка-ких условиях, задумайтесь над тем, чтобы перенять у узбеков эти всемогущие родительские установки.

Если вы узнаете, что немецкие дети с ранних лет приучаются к чистоте и порядку, к дисциплине, точности и трудолюбию, сделайте все, чтобы и ваши дети росли в таком же точном и дисциплинированном ритме.

Если вы почувствуете, что американские дети и молодые люди предприимчивы, тяготеют к самостоя-тельности, доброжелательны и трудолюбивы, не бой-тесь привнести эти черты в жизнь ваших семей.

Если вам удастся побывать в грузинских или армянских семьях, и вы услышите, как ласково и заботливо обращаются родители со своими детьми, поучитесь у них этой милой доброжелательности и мудрости.

Если вам часто приходится бывать в русских деревнях, задумайтесь над тем, насколько цельно и бесхитростно развиваются истинно природные и ис-тинно народные начала в русских семьях, сколько доброты, мужества, долготерпения и смиренномудрия в родительских лицах, в лицах бабушек и дедушек.

Поговорите с ними "по национальному вопросу" -- и вы почувствуете, насколько широка и благородна у них душа, не знающая различия между нациями, но постигшая то великое, что Бердяев называл великим человеческим всеединством! Эта развитая родовая общечеловеческая интеллигентность и подлинная культура и способны одолеть тягчайший злобно-за-вистливый грех, порождаемый блудом на крови.