Мировой политический процесс на рубеже XX-XXI вв. 4 page

1 мая 2003 г. на борту авианосца «Авраам Линкольн», возвращающегося из Персидского залива, президент Буш сообщил об окончании боевой фазы операции в Ираке. По его словам, США и их союзники одержали победу над тиранией Саддама Хусейна, но американские войска не покинут страну, пока не завершится ее реконструкция. Но уже летом 2003 г. достоверность разведданных, использованных как аргумент для начала войны в Ираке, стала подвергаться сомнениям. С целью проверки этих данных были сформированы специальные комитеты Конгресса. В ряде официальных докладов, подготовленных к сентябрю 2003 г., говорилось о том, что Белый дом «преувеличил опасность», исходившую от Ирака. Однако Буш решительно высказался в защиту «войны против террора», которую неизменно характеризовал как «столкновение свободы и тирании» и сравнивал со Второй мировой войной. 27 ноября 2003 г. он совершил неожиданный визит в Ирак, лично поздравив с Днем благодарения расквартированных там американских военных. Этот политический ход Буша считается одним из самых удачных в его карьере. Но ситуация вокруг Ирака становилась все сложнее. Доклады независимой Комиссии по расследованию терактов 11 сентября («Комиссия 9/11») в июле 2004 г. и главного инспектора ООН по вооружениям в Ираке в октябре 2004 г. подтвердили, что американские спецслужбы упустили ценную информацию о деятельности «Аль-Каиды» и в то же время преувеличили угрозу со стороны Ирака – на территории страны так и не было обнаружено запасов или хотя бы следов химического или биологического оружия. К тому же после падения режима Хусейна в Ираке развернулись партизанские действия. Военнослужащие стран коалиции и иракцы, решившиеся поступить на службу в полицию, стали объектами террористических актов. 11 ноября 2003 г. американские войска были вынуждены даже начать масштабную антипартизанскую операцию «Железный молот», включающую массовые аресты, артиллерийские и авиаудары по «подозрительным» объектам. Ситуацию не изменила и поимка Саддама Хусейна 13 декабря 2003 г. Более того, на территории Ирака участились столкновения между суннитами и шиитами. Боевики из различных экстремистских группировок начали захватывать заложников из числа иностранных специалистов и журналистов, требуя вывода из Ирака войск коалиции. 11 марта 2004 г. в пригородных электричках близ Мадрида произошли взрывы, организованные «Аль Каидой» в качестве мести за участие испанских войск в оккупации. После этого события иракская кампания стала вызывать все большее недовольство общественности в европейских странах. Огромными оказались и человеческие жертвы. Только войска коалиции потеряли за три года почти 2 тыс. солдат, из них – более 1800 американцев. Потери же среди иракцев вообще не подаются точному подсчету (по данным организации «Международная амнистия» только за первый год погибло более 10000 мирных жителей). Негативные впечатления от иракской кампании усилились и из-за начавшегося в 2004 г. скандала вокруг пыток и издевательств в иракской военной тюрьме «Абу-Граиб», якобы санкционированных высшими военными чинами и политиками. Сам Буш назвал произошедшее в «Абу-Граиб» «позором». Но уже вскоре схожий скандал разразился и вокруг американской тюрьмы для военнопленных на базе Гуантанамо (Куба).

На фоне этих событий политический рейтинг администрации Буша-младшего стремительно падал, а роль США как мирового лидера все чаще начала оспариваться. В этой ситуации Буш произвел перестановку в составе своей администрации – прежний госсекретарь США Колин Пауэлл был отправлен в отставку, а его место заняла советник по национальной безопасности Кондолиза Райс. Перед Райс были поставлены три приоритетных задачи: продолжение борьбы с терроризмом, урегулирование арабо-израильского конфликта и «продвижение демократии».

Повышенный интерес к арабо-израильскому конфликту было связано с попыткой добиться сокращения политической поддержки террористических организаций со стороны арабских государств. К тому же ситуация в самой Палестине становилась все более напряженной. В 2000 г. попытки администрации Клинтона добиться конструктивного о соглашения между руководством Израиля и Палестинской автономии о сохранении ограниченного количества израильских поседений на оккупированной территории провалились. После этого в Палестине началась Вторая интифада. Участились и случаи гражданской мести палестинцам со стороны израильтян. В течение 2001 г. официальные власти с обеих сторон уже практически не контролировали ситуацию. В 2002 г. Израиль ввел войска на территории Автономии, но это лишь увеличило масштаб столкновений. Все чаще происходили атаки смертников-шахидов, вербуемых «Хамас». Интифаду также поддержали группировки «Исламский джихад» из суннитского движения «Братья-мусульмане» и шиитская «Хезболла». В 2003 г. Тель-Авив обвинил Сирию и Иран в поддержке этих организаций. По тренировочной базе боевиков в Эйн-Сахеб на территории Сирии был нанесен бомбовый удар. В ответ радикальные вооруженные группировки стали широко практиковать обстрелы израильских военных и гражданских объектов самодельными ракетами «Кассам». Оружие доставлялось на палестинские территории через подземные туннели с территории Египта. В феврале 2004 г. премьер-министр А. Шарон решился на беспрецедентный шаг – он объявил об одностороннем плане отделения государства Израиль от палестинских земель с ликвидацией израильских поселений на палестинских территориях и строительстве разделительной стены по периметру палестино-израильской границы. Но противоречия в израильском обществе не позволил начать полномаштабную реализацию проекта. Не принесли желаемого эффекта и меры спецслужб Израиля по физическому уничтожению лидеров палестинских вооруженных группировок, хотя 22 марта 2004 г. в результате вертолетной атаки был убит шейх Ахмед Ясин – основатель и лидер движения «Хамас». В ответ на эти акции «Хамас» и другие группировки стали еще более ожесточенно совершать террористические акции. Шанс на мирное урегулирования проявился лишь в январе 2005г., когда после смерти Я. Арафата на президентских выборах в Палестинской автономии победил умеренный политик М. Аббас. При посредничестве США и прямим участии лидеров Египта и Иордании в египетском Шарм-эль-Шейхе 8 февраля 2005 г. состоялась встреча М. Аббаса и А. Шарона. На ней была достигнута договоренность о прекращении огня и начале мирного процесса. основой урегулирования стала «Дорожная карта», разработанная американской администрацией. Она предусматривала поэтапное создание Палестинского государства. Для стимулирования мирного процесса израильтяне в одностороннем порядке вывели войска с палестинских территорий, а администрация США начала оказывать финансовую помощь Палестинкой Автономии в размере 30 млн долларов «для укрепления институтов демократической власти». Однако ни «Хамас», ни «Исламский джихад» не признали себя связанными достигнутым соглашением. Более того, в январе 2006 г. «Хамас» добился победы парламентских выборах в Палестине, объявив о невозможности каких-либо переговоров с Израилем и о необходимости уничтожения еврейского государства. Летом 2006 г. израильская армия в ответ на террористические акции провела полномасштабную военную операцию на территории северного Израиля и юга Ливана, что вновь прервало процесс мирного урегулирования. Одновременно началась практически открытая война между группировками ФАТХ и «Хамас» в Палестине. Летом 2007 г. сектор Газа оказался под контролем движения «Хамас», а части Западного берега, находящиеся под управлением – под контролем ФАТХ. В этих условиях Израиль усилил блокаду сектора Газа. Еще один виток переговоров нового премьер-министра Израиля Эхуда Ольмерта и Махмуда Аббаса состоялся в ноябре 2007 г. и завершился безрезультатно, а в декабре 2008 г. Израиль вновь провел военную операцию в секторе Газа, в результате которой погибло 1300 палестинцев.

Таким образом, попытки урегулировать арабо-израильский конфликт и, тем самым, нанести удар по политическим позициям исламских радикалов провалились. Ситуация на Ближнем Востоке казалась тупиковой, но кризис по мнению большинства аналитиков носил локальный характер. Подлинный масштаб исламизации всего региона Ближнего Востока и Северной Африки станет понятен лишь после начала «арабской весны» 2011 г.

Несмотря на явный провал попыток «демократизации» в Афганистане, Ираке и Палестине США пытались сохранить этот курс в качестве стратегического. Помимо угроз в адрес остатков «оси зла» (Иран – Северная Корея) США проводили жесткую политику санкций в отношении Кубы, а в октябре 2004 г. президент Буш подписал «Акт о демократии в Белоруссии», в котором режим Александра Лукашенко был назван неприемлемым для Европы. В дальнейшем ставка была сделана на активную поддержку «демократических» политических движений как на постсоветском пространстве, так и в других регионах мира. 28 мая 2005 г. Кондолиза Райс заявила по этому поводу: «Америка должна проложить путь для марша свободы по всему миру. Мы добиваемся успеха в этой великой цели и мы измеряем наш успех демократическими революциями, которые потрясли весь мир, – яркими революциями “роз”, “оранжевой”, “пурпурной”, “тюльпановой” и “кедровой”» («революция роз» – уход в отставку правительства Грузии под руководством Эдуарда Шеварднадзе в ноябре 2003 г. из-за обвинений в фальсификации парламентских выборов и приход к власти оппозиционеров во главе с Михаилом Саакашвили; «оранжевая революция» – отмена под давлением протестного движения результатов президентских выборов в Украине в ноябре 2004 г. с проведение повторных выборов, в ходе которых победу одержал Виктор Ющенко; «пурпурная революция» – переход к парламентской республике в Ираке в 2005 г. с обеспечением представительства всех конфессиональных групп населения; «тюльпановая революция» – государственный переворот в Киргизии в марте 2005 года, приведший к свержению президента республики Аскара Акаева и приходу на его пост Курманбека Бакиева; «революция кедров» – массовые акции протеста за вывод сирийских войск с территории Ливана в 2005 г.). В конце января 2005 г. президент Буш также заявил, что США намерены поддерживать развитие демократии во всем мире, так как это является прямым продолжением борьбы против мирового терроризма. В феврале 2005 г. он совершил поездку в Европу, главной целью которой было укрепление трансатлантического партнерства и союзнических отношений. Результаты переговоров с европейскими лидерами были неоднозначными – в ФРГ, Франции и даже Великобритании росло недовольство внешнеполитическим курсом США. К тому же европейские страны были втянуты в этот период в острый политический кризис Евросоюза, сопровождавший разработку евроконституции и провальные референдумы по ее принятию. Европейское турне президента США завершилось 24 февраля 2005 г. в Братиславе встречей с президентом России, в ходе которой Буш сообщил Путину о «своем беспокойстве по поводу состояния демократических институтов в России». Эта тема не получила развития, хотя президентам удалось договориться по ряду важных вопросов. В частности, было решено ускорить двусторонние переговоры о вступлении России во Всемирную торговую организацию (ВТО) была выработана общая позиция в отношении нераспространения ядерного оружия (подразумевались ядерные программы Ирана и Северной Кореи).

По мере охлаждения отношений США с их европейскими союзниками вопрос о позиции Москвы по актуальным международным вопросам приобретал особое значение. Американская администрация должна была учитывать, что многосторонние переговоры, призванные склонить КНДР к отказу от военной ядерной программы, закончились безрезультатно, а Иран, вопреки требованиям США, возобновил программу обогащения урана. Процесс мирного урегулирования в Ираке также начал давать сбои. Не случайно, что основой обновленного варианта «Стратегии национальной безопасности», представленного в марте 2006 г., оставалась доктрина превентивного удара. Буш наконец признал «определенные ошибки» в планировании иракской кампании, вопреки ожиданиям, речь о сокращении американского присутствия в Ираке не шла. Напротив, президент объявил о решении направить туда еще 21500 военнослужащих. На пике своего военного присутствия американский контингент в Ираке достигал 170 тыс. человек на более чем 500 военных базах. Затягивание иракской кампании вызвало бурные дебаты в Конгрессе нового состава, где демократы старались сделать все возможное, чтобы помешать планам президента. 1 мая президенту пришлось наложить вето на утвержденный демократическим большинством законопроект о бюджетном финансировании иракской кампании, который устанавливал жесткие сроки вывода американских войск с территории этой страны.

Россия не отказывалась от общей риторики «борьбы с мировым терроризмом», но ее внешнеполитическая стратегия начала явно меняться. Своеобразным «маркером» стало создание в 2001 г. Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), куда наряду с Россией, Казахстаном, Таджикистаном, Киргизией и Узбекистаном вошел и Китай. К началу 2000-х гг. Китаю удалось достичь беспрецедентных темпов экономического роста, что значительно повысило и его международный авторитет. Внешнеполитическая стратегия китайского руководства основывалась на концепции многополярного мира, где растущее военно-политическое влияние США блокируется экономической активностью других крупных стран и интеграционных объединений. Предполагалось, что в такой ситуации крупномасштабные конфликты оказываются маловероятны, а само военное противостояние утрачивает значимость по сравнению с конкуренцией в области развития технологий и образования. В соответствии с таким пониманием мирового порядка руководство КНР существенно изменило и военную доктрину. На смену концепции «народной войны» пришла доктрина «борьбы современным оружием в условиях высоких технологий». Китай отказался от балансирования между «сверхдержавами» и иными «полюсами» и попытался последовательно позиционировать себя на международной арене как самодостаточную силу, способную не только создать региональную систему безопасности, но и существенно влиять на мировую политику. Для адаптации к роли новой «сверхдержавы» китайское руководство использовало самые разнообразные средства – от собственных космических программ до организации Олимпийских игр.

Для России «китайский фактор» имел огромное значение. Опираясь на растущее влияние КНР в роли экономического «гиганта», постоянного члена Совета безопасности ООН и «естественного противника» американской стратегии «демократизации», Россия получала возможность более агрессивного прессинга в отношении США. ШОС позиционировался как принципиально новая модель обеспечения международной безопасности в противовес американским «силовым акциям». Задачей этой организации были объявлены борьба с терроризмом, сепаратизмом, экстремизмом, наркотрафиком, развитие экономического сотрудничества, энергетического партнерства, научного и культурного взаимодействия. Схожие функции были возложены и на Организацию Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), созданную в 2002 г. на основе прежнего Договора о коллективной безопасности. В состав ОДКБ как полноценной международной организации с представительством в Генеральной Ассамблее ООН, разветвленной институциональной структурой и руководящим органов на уровне руководителей государств-членов вошли Россия, Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан и Узбекистан. С 2006 г. ОДКБ взяла курс на трансформацию в многофункциональную организацию безопасности. Были приняты решения о формировании Коллективных сил быстрого развертывания Центрально-Азиатского региона коллективной безопасности, создании Миротворческих сил, координационных советов по чрезвычайным ситуациям, борьбе с незаконной миграцией и нелегальным оборотом наркотиков.

В противовес этому «восточному вектору» отношения России с европейскими партнерами развивались гораздо менее масштабно. У президента Путина сложились очень хорошие личные отношения с лидерами ФРг и Италии А. Меркель и С. Берлускони, вполне позитивными оставались российско-французские контакты в период правления Н. Саркози. Однако в целом отношения России со странами Евросоюза оставались прохладными. Толчком к этому стали критические резолюции по положению в Чечне, принятые Европарламентом в 1999-2001 гг., а также постоянная напряженность в отношениях России с ПАСЕ и ОБСЕ. Так, Россия при поддержке Белоруссии начала достаточно жестко протестовать против использования миссий ОБСЕ для вмешательства во внутренние дела суверенных государств и поддержки отдельных политических группировок. 15 января 2004 г. этот вопрос был поставлен российской делегацией на заседании Постоянного совета ОБСЕ в Вене. Однако, несмотря на стремление всех сторон к компромиссу, кризис так и не был преодолен. В особой степени сложной оказалась полемика России со странами Прибалтики и Польшей, в которую были вплетены многолетние исторические споры. Все эти проблемы осложнили и официальный диалог с Европейским Союзом, хотя Совет сотрудничества ЕС–Россия начал функционировать на постоянной основе еще с 1998 г. Определенным прорывом стало Соглашение 2005 г., в котором предусматривалось развивать стратегическое партнерство ЕС–Россия через формирование четырех общих пространств – экономического, внутренней безопасности и правосудия, внешней безопасности, науки и образования («дорожные карты»). Однако при определенных успехах в этом направлении камнем преткновения стал вопрос о системе безвизового въезда граждан России в страны Евросоюза.

В 2007 г. наметился и явный рост напряженности в отношениях между Россией и США. В феврале 2007 г. президент Путин на Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности выступил с резкой критикой внешнеполитического курса США, в частности расширения НАТО и программы создания ПРО. На Западе выступление российского президента расценили как вероятное свидетельство начала новой «холодной войны». Именно в этом ключе высказался министр обороны Гейтс, а в официальном заявлении Белого дома говорилось об «удивлении и разочаровании», которое вызвала речь Путина. В преддверии ежегодного саммита стран «Большой восьмерки», проходившего в июне 2007 г. в Хайлигендамме (Германия), Путин резко осудил американские планы развертывания ПРО в Польше и Чехии. Российский президент заявил, что реализация этих планов создаст угрозу для национальной безопасности России и страна в качестве ответной меры вынуждена будет нацелить часть своих стратегических ракет на объекты в Европе. На Западе заявление Путина было встречено негодованием, которое вылилось в критику как внешней, так и внутренней политики российского руководства. Буш 5 июня выразил обеспокоенность состоянием институтов гражданского общества в России. По словам американского президента, демократические реформы в России, «сошли с рельсов». Комментируя заявления Путина по поводу ПРО, Буш утверждал, что ее создание не несет угрозы России и призвано защитить Европу от «преступных государств», или «государств-изгоев», в частности Ирана.

Саммит «Восьмерки» состоялся в Хайлигендамме в период с 6 по 8 июня 2007 г. Вопреки публиковавшимся в прессе предположениям, напряженность в отношениях между Россией и Западом не стала определяющим мотивом встречи. Напротив, сам Буш в ходе саммита подчеркнул, что Россия для США является не противником, а партнером, Путин же выступил с компромиссным предложением по вопросу ПРО. Идея Путина, которая предполагала совместное российско-американское использование арендуемой Россией у Азербайджана военной базы в Габале для развертывания ПРО, поставила в тупик и самого Буша, и американское внешнеполитическое ведомство. Хотя никакого соглашения между РФ и США в ходе саммита достигнуто не было, два президента решили продолжать стратегический диалог по данной теме, в частности на предстоящей встрече в США: Буш пригласил Путина посетить в июле поместье Джорджа Буша-старшего в штате Мэн. В остальном саммит в Хайлигендамме был примечателен тем, что на нем впервые была достигнута договоренность об участии США в мерах по ограничению выброса в атмосферу парниковых газов. Кроме того, по инициативе Буша страны «Восьмерки» обещали выделить 60 миллиардов долларов на борьбу с ВИЧ и СПИДом, туберкулезом, малярией и другими заболеваниями в Африке.

В начале июля 2007 г. в поместье Буша-старшего в районе городка Кеннебанкпорт, штат Мэн, состоялась намеченная ранее неформальная встреча президентов США и России. Главной ее темой была ситуация, сложившаяся вокруг американской программы ПРО. Путин, по его собственным словам, намеревался использовать теплые личные отношения с Бушем, чтобы наладить усложнившиеся отношения между двумя странами. Российский президент расширил свое прежнее предложение о сотрудничестве по ПРО. В добавление к габалинской радиолокационной станции он предложил совместное использование строящегося радара под Армавиром, а также создание единой глобальной системы оповещения о ракетных пусках. Буш назвал идею российского коллеги интересной и пообещал ее всесторонне рассмотреть, но заявил, что США от своих старых планов по развертыванию ПРО в Европе не откажутся. Окончательно этот вопрос был решен уже в летом 2008 г., когда США подписали соответствующие договоры с правительствами Польши и Чехии на фоне резкого обострения политической ситуации в Европе. Причиной стала война в Южной Осетии, которую в августе 2008 г. развязал режим М. Саакашвили. Американская администрация заявила о необходимости немедленного прекращения боевых действий и возвращения войск Грузии и России на исходные позиции. Также Буш осудил удары российской авиации по военным и гражданским объектам за пределами Южной Осетии и эскалацию конфликта российской стороной. Соответствующую политическую резолюцию принял и Совет НАТО. В свою очередь, российское руководство заняло жесткую позицию и не только осуществило «операцию по принуждению Грузии к миру», но и официально признало суверенитет Южной Осетии и Абхазии (недвусмысленно отмечая двойные стандарты западных стран, признавших независимость Косово несколькими месяцами ранее).

События августа 2008 г. резко обострили международную остановку. Если в середине 2000-х гг. немало аналитиков говорили даже о перспективе формирования стратегической оси «Париж – Берлин – Москва – Пекин», способной жестко противостоять американской политике «государственного эгоизма», то к осени 2008 г. политический маятник качнулся совершенно в иную сторону: речь уже шла едва ли не о новом периоде «холодной войны». Но к этому времени президент Буш был уже «хромой уткой» – 4 ноября 2008 г. победу на президентских выборах в одержал Барак Обама и весь мир с нетерпением ждал изменений во внешнеполитической стратегии США. Еще более важным фактором изменения «политической повестки дня» оказался финансовый кризис, начавшийся именно в США, но было превратившийся в глобальную. проблему. Необходимость международной координации в борьбе с этим явлением временно затмила и борьбу с терроризмом, и амбиции отдельных стран, и взаимные претензии. Более был срочно реанимирован и особый формат международного сотрудничества – «большая двадцатка» (созданный еще в 1999 г. для переговоров министров финансов и глав Центробанков). В состав G20 входят США, Канада, Россия, Великобритания, Германия, Италия, Франция, Аргентина, Бразилия, Мексика, КНР, Индия, Япония, Республика Корея, Индонезия, Австралия, Турция, Саудовская Аравия, ЮАР, а также Европейский союз как коллективный член – это две трети населения планеты и вырбатывается 85% мирового валового продукта. Если саммит G20 в ноябре 2008 г. Вашингтоне носил «установочный» характер, а саммит в апреле 2009 г. был посвящен прагматичным вопросам финансовой политики, то саммит в Питсбурге в сентября 2009 г. приобрел характер настоящего мирового форума. За день до открытия саммита президент США Барак Обама провозгласил на сессии ООН «новую эру солидарной ответственности за решение международных проблем». В схожей стилистике звучали и многие другие выступления на саммите, в т.ч. российского президента Медведева. Ожидания новой эпохи в мировой политике были столь велики, что в октябре 2009 г. президент США был удостоен Нобелевской премии мира (фактически «авансом», поскольку Обама успел лишь пообещать закрытие тюрьмы для военнопленных на базе Гуантанамо, вывод войск из Ирака и Афганистана, «перезагрузку» отношений с Россией.

Развитие международных отношений в 2010-х гг..................