Классификация объектов. Вышеприведенные рассуждения составляют коммен­тарий к первому и второму пунктам нашей схемы

Вышеприведенные рассуждения составляют коммен­тарий к первому и второму пунктам нашей схемы. Мы попытались дать читателю общее представление о важ­ных особенностях системы отсчета действия, и в ходе обсуждения мы попытались прояснить отношения акто­ра-субъекта в системе отсчета. Мы намерены продолжить теперь рассмотрение, введя объекты ситуации, пункт тре­тий нашей схемы. В частности, мы должны теперь клас­сифицировать объекты с точки зрения объектных мо­дальностей. Модальность — это свойство объекта, это один из аспектов объекта, с точки зрения которых объект может быть значим для актора. Некоторые (или даже большинство) объекты обладают несколькими модально­стями, с точки зрения которых они могут иметь значи­мость для актора. Данный актор может «выбирать», бу­дет ли он рассматривать данный объект с точки зрения только одной или же целого ряда таких модальностей, релевантность действия данного актора зависит от тех модальностей, которые он выбрал.

Наиболее фундаментальное различие, важное для объектной системы, — это различие между социальными и несоциальными модальностями объектов. Под соци­альными в данном контексте мы понимаем модальности, связанные с взаимодействием. Социальный объект — это актор или система действия, реакции и установки которых значимы для актора, являющегося точкой отсчета. Соци­альный объект — «другой» — рассматривается «эго» как имеющий ожидания, которые дополнительны к ожидани­ям самого «эго». Различение объектов, обладающих и не обладающих ожиданиями, дополнительными к ожидани­ям «эго», является основным в теории действия. Следует, однако, уяснить, что некоторые конкретные объекты мо­гут быть социальными и несоциальными в различных кон­текстах. Так, с одной стороны, человеческое существо может рассматриваться только как физический объект и его возможные реакции по отношению к действиям «эго» могут не приниматься во внимание, а с другой стороны, социальным объектом может быть животное.

Внутри категории социальных объектов следует сде­лать дальнейшее различение между комплексами качеств и комплексами деятельностей. В определенном смысле, разумеется, все действия — это деятельности и все соци­альные объекты — «акторы»; все же объект может быть ориентирован либо: 1) с точки зрения характеристик, ко­торыми он обладает независимо от его деятельностей; либо 2) с точки зрения характеристик, которыми он об­ладает благодаря своей деятельности.

Социальный объект — это комплекс качеств, если актор при ориентации своего действия на данный объект пренебрегает актуальными или возможными деятельно-стями и сосредоточивается на «атрибутах» ¹⁶, как таковых.

¹⁶ Здесь очень легко запутаться, потому что логически любой предикат объекта может рассматриваться как атрибут. Мы предлагаем специальное определение термина. Атрибут социального объекта - это какое-либо ка­чество или описательный термин, характеризующие объект независимо от любого действия, которое данный объект может совершить.

Эти атрибуты могут в ходе развития взаимодействия связываться с деятельностями множеством различных способов, но в непосредственной ситуации они — атри­буты, что является основанием различения. Так, если взять наиболее очевидный пример, для нормального ге­теросексуального лица пол объекта, а не его «способ­ность дать эротическое удовлетворение», может оказать­ся первичным критерием объектного выбора. Только внутри категории, обладающей качеством принадлежно­сти к полу, противоположному полу «эго», критерий деятельности может стать релевантным¹⁷.

Социальный объект — это комплекс деятельностей, если актор в своей ориентации действия на данный объект сосредоточивает внимание на процессах его действия и на его результатах, а не на качествах или атрибутах. Та­кое сосредоточение значения не есть данное состояние. Можно отметить, что ориентация на деятельность может становиться столь важной в западных обществах, что может возникнуть тенденция ассимилировать все соци­альные объекты с этой модальностью. Но сравнительная точка зрения рассеивает эту иллюзию.

Пожалуй, наиболее важной причиной подчеркнуть это различение является очень большое значение его в организации социальных отношений аскриптивных ка­честв для статуса. Но различение это следует рассмот­реть по отношению к изучаемой системе действия более обобщенно. Следует подчеркнуть здесь, что это разли­чение, подобно различению между социальными и несо­циальными объектами, относится к тем или иным аспек­там объектов, а не к их отдельным конкретным сущностям. Один и тот же объект может быть, в различ­ных контекстах одной и той же системы действия, зна­чим своими качествами либо своими деятельностями¹⁸.

¹⁷ Конечно, эти два аспекта настолько полно интегрированы в актуальную систему наших культурных ориентации, что большинству из нас не прихо­дит в голову делать такое различение и нет никакого основания проводить его в повседневной жизни.

¹⁸ Термин «деятельность» был выбран для того, чтобы избежать путаницы с общим значением термина «действие». Ориентация на объект с точки зре­ния его качеств — это действие.

В дополнение к качественно-деятельностному раз­личению, по отношению к социальным объектам может быть применено различение их по значимости. Значи­мость объекта — это не его реальная модальность, а кон­кретное отношение, которое имеет место между актором и данным объектом. Таким образом, социальный объект, какое бы содержание ни связывал с ним актор, может быть значим для него с точки зрения одного, нескольких или множества своих аспектов. Величина значения, ко­торое имеет объект для данного актора, не может быть дедуцирована из модальности данного объекта, аналити­чески независима от нее. Она, по-видимому, теретически независима от мотивационной, а также и ценностной ори­ентации и, следовательно, может рассматриваться как дополнительная категория ориентации.

К категории несоциальных объектов относятся как физические, так и культурные объекты. Для них общим является то, что они, в специальном смысле, не взаимо­действуют с актором. Они не представляют собою и не могут представлять для актора «других», они не имеют по отношению к «эго» установок или ожиданий. Однако те и другие могут быть в качестве объектов непосред­ственно катексичны (т.е. приносить удовлетворение по­требностей); они могут являться условиями или средства­ми инструментального действия, а в качестве символов они могут наполняться значением.

Хотя физические и культурные объекты имеют эти общие особенности, есть много существенных различий между ними, которые сосредоточиваются вокруг того факта, что культурный объект может быть интернализо-ван и таким образом передаваться от одного актора к Другому, в то время как по отношению к физическим объектам может передаваться только обладание права­ми на них. Это различие основывается на том факте, что культурный объект — это эталон, который может реп­родуцироваться в действии другого лица, оставляя пер­воначального актора неаффектированным. Только в пе­реносном смысле актор обладает эталонами ценностной ориентации. В строгом смысле он сам является, между

прочим, системой таких эталонов. Разумеется, другой актор — «другой» — не может быть интернализован. Только его культурные эталоны — например, его ценно­сти, — могут быть восприняты посредством ориентации и идентификации¹⁹.

¹⁹ Об этом см. далее, в части II.

Такое различение между культурными эталонами как объектами, с одной стороны, и как компонентами систе­мы ориентации актора — с другой, должно рассматри­ваться отдельно от классификации типов культурных эталонов самих по себе, т.е. от классификации их с точки зрения систем убеждений, систем экспрессивных симво­лов и систем ценностных ориентации. Первое различе­ние — это не различие между частями культурной систе­мы: оно разводит виды отношений культурных эталонов к действию независимо от типов самих эталонов. В прин­ципе каждый вид культурного объекта может быть ин­тернализован. Существует возможность «превращения» статуса данного объекта из «просто» объекта в объект интернализованный, и наоборот, что является наиболее ярким отличительным свойством культуры и главной при­чиной того, что нельзя идентифицировать культуру с конкретной системой действия.

Фрейдистские гипотезы относительно формирова­ния «суперэго» сделали широко известным (понятие) ин-тернализации эталонов ценностной ориентации. Это так­же и для нас — стратегически важный момент. Но и интернализация инструментальных эталонов и эталонов экспрессивных, таких как умения и вкусы, также в выс­шей степени важна для анализа действия.

Прежде чем покончить с проблемой объектов, мы должны сказать кратко о проблеме «феноменологичес­кого» подхода к объектному миру, который мы исполь­зуем. В объектном мире нас интересует не абстрактная научная сущность, но то, что способно стимулировать (аффектировать) действие актора. Таким образом, мы проявляем интерес только к тем аспектам указанного мира, которые стимулируют действие «эго» и являются релевантными для него. Но чтобы стать релевантными для действий «эго», все виды объектов должны быть извест­ны или познаны тем или иным способом. Таким образом, мы стремимся смоделировать нашу абстракцию объект­ного мира по представлениям «эго» об этом мире. Всегда существует различие между актуальным и потенциаль­ным знанием. Всезнающ только гипотетический разум Божий. Но наблюдатель может знать многое о ситуации другого актора и его личности, чего сам другой актор может не знать о себе. Наблюдатель, следовательно, мо­жет знать гораздо более, чем «эго», о тех свойствах объектов, находящихся в ситуации «эго», которые мо­гут аффектировать непосредственно его поведение.

Следует поэтому учитывать, если не всегда экспли­цитное, то хотя бы имплицитное, отличие ситуации, из­вестной или познаваемой для наблюдателя, и той, кото­рая известна данному, рассматриваемому нами актору. Разумеется, знания «эго» могут расширяться в процессе изучения, как путем поисков информации, так и другими путями, возникающими из характера объектной ситуа­ции; новые объекты могут входить в ситуацию действия в качестве непредвиденной части этой ситуации. Самое распространенное условие — данному актору известно относительно небольшое количество познаваемых свойств объектной ситуации. Нам весьма редко известны системные взаимосвязи объектов в ситуации актора, ко­торые научный наблюдатель может знать и должен был бы знать для того, чтобы быть в состоянии предвидеть его поведение.

Теперь перейдем от третьего вопроса в нашей схеме ситуации к четвертому — вопросу ориентации актора на данную ситуацию и опишем категории для анализа сис­темы отношений актора к объектному миру.