Конец… или – новое начало?

Все каникулы мы пробыли в Париже: я давно обещал Делии провести с ней отпуск в городе ее мечты. Я немного беспокоился насчет дяди Джорджа: встречать я его больше не встречал, но он мог подослать другого мага. Впрочем, никто не нападал на меня – ни магически, ни физически, а потому я чувствовал себя совершенно свободным, хотя и знал, что Фернандо и Хесус находятся где-то рядом. Они мастерски умели скрывать свое присутствие; лишь однажды я мельком видел Хесуса; а может, мне показалось, что видел: обернувшись, чтобы кивнуть ему, я не обнаружил ничего, кроме фонарного столба. С момента, когда мы расстались с Кастанедой, сильных желаний у меня не возникало, так что держать табу было довольно легко. Зато Делию желания переполняли.

– Знаешь, чего мне хочется больше всего на свете? – спросила она, когда мы сидели в аэропорту Шарль-де-Голль, ожидая своего рейса. – Остаться в Европе! Навсегда… ну или так надолго, чтобы она успела мне надоесть. Я тебя так редко вижу, Яков… мы почти не бываем вместе. А здесь… здесь я счастлива, как нигде! Ах, если бы мы могли с тобой просто путешествовать, посещать музеи, любоваться природой, постигать этот странный мир, в котором все не так, как у нас!

Я ничего не ответил ей тогда – даже, кажется, пропустил ее слова мимо ушей. Но чуть позже, когда мы стояли в церкви святого Антония из Падуи, и слушали слова пресвитера, дающего наставление новобрачным Теодору и Кассандре Ловенталь, я вдруг вспомнил о них. А еще мне вспомнился блошиный рынок Сент-Уан. Делия набрала там множество антикварных мелочей для своего творчества (у нее родилась идея сделать выставку инсталляций на тему времени); а мое внимание привлек товар старика – букиниста и нумизмата. Среди пыльных, посеревших книг лежала папка со старыми деньгами, бумажными и металлическими. Здесь были лиры, фунты, пиастры, тугрики, рейхсмарки, довоенные франки, царские рубли, дукаты, гульдены и реалы. Я перебирал их, и ловил себя на странных ощущениях. Одни деньги были подобны конфетным фантикам, из которых вынули конфету, оставив одну обертку. Другие же – продолжая метафору – сами были конфетой. Среди денег, которыми торговал старик, были пустые деньги и деньги Силы. Я не смог пройти мимо и купил у него все сильные деньги, заплатив за них долларами Бриджстоуна. Мой поступок был спонтанным, и не имел под собой никакого желания (скажу даже больше: что-то внутри меня сильно сопротивлялось, когда я начал выяснять у букиниста цену). Я купил эти деньги – и забыл о них. А вот теперь, на венчании Теда и Касси, вспомнил.

Выходя из церкви, я уже знал, что буду делать дальше. Умом я понимал, что это решение спонтанно, неразумно и противоречит всем моим желаниям и интересам. Я очень хотел вернуться к прежней жизни и все-таки добраться до отдела закладных. Всего-то и нужно было, что на полгодика набраться терпения, поприсутствовать на совещаниях у отца (хотя бы в качестве мебели), подкинуть пару-тройку здравых идей своему братцу, с десяток раз отужинать с нужными людьми… Рынок начнет расти (куда же он денется!), и о моем провале все позабудут. Ведь я – не обычный клерк; хоть и без места, но все же я остаюсь наследником банка, а потому восстановить свои позиции для меня не составит особого труда. Но вернись я на эту проторенную дорожку, мое существование сведется к тому, чтобы всякое утро, проснувшись, идти в банк и делать то, что делали мой дед, мой отец, мой брат и я сам – каждый день своей жизни. На ближайший год я остался без работы – так почему не провести этот год подальше от всей этой милой мне, но совершенно безнадежной рутины? Делия мечтает о Европе? – и я осуществлю ее мечту. Год мы проживем в Старом свете; тем более что я знаю, чем займусь там. Для начала разыщу старика-букиниста на Сент-Уан, и выясню, каким путем попали к нему те деньги. Сила притягивает Силу: я верил, что те деньги с Сент-Уан притянуты были оболами (с которыми я никогда не расставался). Сила в моих руках умножилась – не для того ли, чтобы умножаться дальше? Быть может, мне надо собрать все сильные деньги Европы, чтобы создать противовес дяде Джорджу и его темным магам? Мой рациональный разум кричал, что это – полная дурость; но светящаяся сущность внутри меня осознавала другое.

Церемония и впрямь получилась очень скромной: на выходе из церкви нас никто не ждал. Единственная подружка невесты была уже замужем, и Касси просто отдала свой букет первой встречной девушке. Бракосочетание мы отметили в итальянском ресторанчике неподалеку от церкви; там я торжественно вручил свои подарки: Теду – астролябию (вызвавшую у него щенячий восторг), Касси – изумрудные серьги-капельки (выбранные Делией в Париже у того же Картье). Ради такого случая Фернандо и Хесус материализовались и самозабвенно накачивались граппой, не выказывая при этом никаких признаков хотя бы легкого опьянения. Кастанеда тоже был с нами: он сдержал свое обещание Касси стать ее посаженным отцом. Я сообщил ему о своем решении; он отнесся к нему скептически, но препятствовать не стал.

– Ты все-таки донкихотствуешь, – сказал он. – Хотя, может быть, поступаешь мудро. Только учти: сосредоточив Силу в своих руках, тебе нужно будет с ней договариваться. А условия договора могут прийтись тебе не по вкусу.

– Я сумею найти компромисс, – ответил я. – Уверен, что смогу предложить условия, устраивающие обе стороны.

Он усмехнулся:

– Надеюсь, ты окажешься прав.

К русскому читателю

Наверное, я должен был начать это обращение примерно так:

Дорогие русские друзья, я очень рад, что мои книги переведены на ваш замечательный язык и изданы в вашей замечательной стране…

Но начать подобным образом означало бы солгать. Не поймите меня превратно: подобные фразы полны оценок, а я стараюсь их избегать. К тому же, у меня нет друзей среди русских, я ничего не знаю ни о русском языке, ни о России. Вернее, чуть больше, чем ничего: рассказывают, что один из моих дальних родственников исправлял должность старшего кассира в портовом банке Санкт-Петербурга. Но это было еще при царе.

Я встречал русских в своих странствиях по Европе и Ближнему Востоку. Это, безусловно, люди Силы – но не люди Знания. Я думаю, Кастанеда наверняка назвал бы их «дикими магами» – теми, кто владеет Силой, не имея ни учителя, ни посвящения. Хотя нет: это Сила владеет ими. Я не раз наблюдал за тем, как русские с помощью Силы совершали абсолютно нелогичные и бесполезные поступки. Европейцы смотрели на это презрительно и со страхом… Смысл этих поступков ни европейцам, ни мне был неясен. Но я чувствовал руку Силы, а потому лишь почтительно ретировался всякий раз, когда при мне Сила овладевала русским.

Странное дело: я пишу эти строки и осознаю, что именно поступки русских производили на меня впечатление (я, разумеется, говорю о магическом впечатлении). Большинство того, что совершают европейцы или американцы, не может наложить печать на сознание мага.

Только не рассматривайте это как комплимент. Это совсем не повод для гордости. Потому что дела людей, кем бы они ни были, не имеют никакого собственного значения. Они обретают значение лишь в той степени, в которой соприкасаются с реальностью магической, трансцендентной. Или духовной – если вам так понятнее. И в том, что ваши поступки в огромной степени погружены в эту реальность, вашей заслуги нет. Это просто историческая данность. Возможно – вообще случайность. (Я заметил, что для русских случай имеет особое значение. Случай для них почти что синоним Бога.)

Но нет случайности в том, что наши реальности пересеклись посредством этих книг. На этих страницах я не буду говорить всего, что хотел бы – весьма скоро вы узнаете обо всем сами.

Я хочу лишь пожелать вам не искать правду – в своем понимании этого слова. Лишь люди Знания обладают истинным видением – а в этом мире их очень немного. Вы просто потеряете время, и Сила посмеется над вами.

Ищите Истину.

Только помните о том, что Истина – не в материальном мире. А в его первоисточнике.

Проще говоря – чаще смотрите в Небо.

Яков Бен Бирсави

Об авторе

Яков Бен Бирсави – биржевой маклер. В молодости серьезно увлекался идеями Карлоса Кастанеды, посещал его семинары и лекции. Считает, что успех его бизнеса напрямую связан с магическими знаниями, полученными на занятиях доктора Кастанеды. Долгое время Бен Бирсави не считал нужным распространяться о своей причастности к учению индейских шаманов, просто потому, что никогда не считал себя учеником Карлоса. Однако когда одна из деловых газет назвала его последователем Кастанеды, он в качестве опровержения решил написать книгу о своем знакомстве со знаменитым антропологом и мистиком. Книгу автор разрешил опубликовать ограниченным тиражом. Впервые она увидела свет в 2005 году.

www.e-puzzle.ru

www.e-puzzle.ru

[1]В начале первого занятия мы прождали Кастанеду около часа, хотя он пришел в аудиторию раньше всех. Он использовал один из магических приемов, благодаря чему никто из нас не мог его видеть, хотя все шестьдесят минут Кастанеда находился прямо перед нами. Мы заметили его лишь когда он сам позволил обнаружить себя. Об отборе участников семинара я уже писал в предисловии. – Я. Б.

[2]Латинское слово религио буквально означает «восстановление связи» – имеется в виду связь человека с Богом. О восстановлении (а не установлении) говорится, потому что во всех культурах существует миф об утрате связи с Богом вследствие отпадения человека. – Я. Б.

[3]Тед рассуждает совершенно верно. Известно, что среди состоявшихся шаманов нет людей с отклонениями в психике. «Сумасшествие» – часть шаманской инициации неофита, и залогом того, что она пройдена, является полное исцеление. Спросите любого антрополога – и он вам ответит, что шаманы в своем племени – наиболее здравомыслящие и прагматичные люди. – Я. Б.

[4]Подобная этимология существует и в русском языке. Слово «вера», «вар» и «веревка» – однокоренные, все они происходят от индоевропейского корня «var», – Прим. перев.

[5]У многих народов, исповедующих шаманизм, считается, что шаманы, подобно плодам, созревают на Мировом древе. На нижних ветках рождаются шаманы самого низкого посвящения, на верхушке древа вырастают шаманы – полулюди-полудухи, которым открыт доступ во все миры вселенной. – Я. Б.

[6]Согласно традиции индейских магов, каждый маг, перед там как начать сотрудничать с Силой, должен заключить с ней договор. Для этого он выдвигает свои условия договора, после чего Сила начинает его испытывать. Если маг имеет правильное намерение, Сила принимает его условия, в противном случае маг становится рабом Силы. Подробнее об этом можно прочитать в книге Я. Бен Бирсави «Охота за Силой», – Прим. перев.