Роль общественного воздействия в деятельности по перевоспитанию осужденных

В соответствии с Концепцией развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года в пяти колониях для несовершеннолетних осужденных проходит эксперимент по их перепрофилированию в новый тип учреждений – воспитательные центры, в которых реализуется прогрессивная система исполнения уголовных наказаний. Однако при сохранении тенденции поступления в учреждения несовершеннолетних с высоким уровнем криминогенности личности и наличием аддиктивных зависимостей, проблем с физическим и психическим здоровьем акцент территориальных органов ФСИН России сделан на соблюдение требований международных правовых актов преимущественно по улучшению бытовых условий содержания и питания осужденных, а также на проведение ресоциализирующих мероприятий индивидуального плана и с «группами проживания». Доминирование указанной ориентации и одновременно отход от коллективной исправительной работы с осужденными с расширенным использованием общественных воздействий, на наш взгляд, не может в полной мере обеспечить успех в исправлении несовершеннолетних осужденных. Проведенное историко-компаративное исследование позволяет констатировать, что необходимо расширять условия для проявления осужденными в период отбытия наказания личной ответственности за свое будущее и активности в просоциальной самореализации. Именно такой подход был присущ как деятельности Я.И. Герда, создавшего в России в 1819 году первую земледельческую колонию для несовершеннолетних правонарушителей и привлекшего к работе с ними членов Попечительного о тюрьмах общества, так и опытной исправительной практике с несовершеннолетними в конце XIX века, реализованной такими организаторами-педагогами, как М.П. Беклешев, М.Н. Капустин, Д.В. Краинский, В.М. Левитский, Н.А. Окунев, П.И. Ровинский, Н.В. и К.В. Рукавишниковы, А.Д. Ушинский, которые доказали бесперспективность борьбы с преступностью несовершеннолетних применением лишь наказательных мер и раскрыли разноплановые пути подключения к их ресоциализации институтов гражданского общества.

В дореволюционной России было проведено 8 съездов представителей исправительных заведений для малолетних правонарушителей, в работе которых всегда участвовали правительственные чиновники, видные ученые, писатели, религиозные деятели, меценаты. Благодаря широкому обмену передовым опытом использования разноплановых средств исправления, а также заинтересованному обсуждению путей профилактики правонарушений и созданию условий расширенного подключения к нравственно- воспитательной работе с несовершеннолетними институтов попечительства и патроната, в последующем происходило и принятие конструктивных норм в законодательстве («Положение о патронате над несовершеннолетними, вышедшими из исправительных учреждений» (1866), «Об изменении форм и обрядов судопроизводства в отношение малолетних и несовершеннолетних преступников» (1897), «Положение о воспитательно-исправительных заведениях для несовершеннолетних» (1909) и др.).

Если обозначить главные тенденции в изменении законодательства и практики исполнения наказаний в отношении несовершеннолетних правонарушителей, имевшие место в России дореволюционного периода, представляется важным отметить, что сложились ориентации, с одной стороны, на их выведение из «сетей традиционной тюрьмы», а с другой – на реализацию индивидуально-дифференцированного подхода к исправлению и привлечению широкой общественности по их реинтеграции в общество.

В первое пятнадцатилетие Советской власти со стороны ученых и пенитенциаристов-практиков продолжилось отстаивание приоритетности реализации в исправительной работе с несовершеннолетними осужденными «социально-поддерживающего подхода». При этом активно использовались материалы научных обследований правонарушителей и их общностей, полученные сотрудниками возникших в 1920-е годы многочисленных кабинетов (лабораторий, клиник), а также Экспериментального пенитенциарного отделения при Государственном институте изучения преступности и преступника. Значительным вкладом в теорию и практику организации исправительного процесса с несовершеннолетними правонарушителями явилась созданная А.С. Макаренко психолого-педагогическая система, обеспечивавшая исправление личности на основе ее всестороннего изучения, воспитывающего влияния коллектива и взаимоответственных отношений между воспитателями и воспитуемыми. При этом А.С. Макаренко считал, что «особенно важно обеспечить новую ориентацию на широкое привлечение к работе с несовершеннолетними правонарушителями советской общественности». Конструктивные методики воспитательной работы с делинквентными подростками в 1920–1930-е годы реализовывались и в деятельности таких видных отечественных психологов и педагогов, как П.П. Блонский, В.И. Куфаев, В.Н. Сорока-Росинский.

Поиск путей расширенного подключения общественности к исправлению и перевоспитанию несовершеннолетних осужденных был характерен и для 1960–1970-х годов. Учеными (Э.А. Астемиров, В.А. Елеонский, А.Г. Ковалев, А.С. Михлин, А.Л. Ременсон, Н.А. Стручков и др.) отстаивалась позиция, что субъекты общественного воздействия могут оказывать действенное влияние на личность несовершеннолетних осужденных, особенно при шефстве трудовых коллективов, способных влиять на «осознание осужденными своего места в обществе». В этой связи при воспитательно-трудовых колониях были созданы наблюдательные комиссии, а также методические советы и советы воспитателей. В 1974 году в штат колоний для несовершеннолетних введены должности психологов, которым предстояло по аналогии с зарубежной пенитенциарной практикой обеспечить индивидуально-дифференцированный подход к исправлению осужденных. Кроме того, спецкомендатуры должны были в тесном сотрудничестве с трудовыми коллективами предприятий, организаций и учреждений вести работу с отбывшими наказание, чтобы профилактировать рецидив преступлений[34]

Для легализации участия общественности в работе с осужденными были внесены изменения в законодательство (ст. 9 и раздел 5 ИТК РСФСР), а также изданы специальные нормативные правовые акты (в частности, постановление Совета Министров РСФСР от 18 ноября 1968 года, утвердившее Положение о Советах общественности при ИТК, приказ МВД СССР от 20 марта 1972 № 82, содержавший Инструкцию о привлечении внештатных сотрудников к исправлению и перевоспитанию осужденных, и др.).

Следует особо отметить, что в 1960–1980-е годы был проведен и ряд социально-педагогических экспериментов по широкому привлечению общественности к воспитательной работе с осужденными, в том числе в учреждениях Вологодской области по возрождению элементов системы А.С. Макаренко и наставничеству над осужденными, в Белоруссии – по организации индивидуального шефства над трудновоспитуемыми осужденными, в Харьковской области – по развитию коллективного шефства и кооперативных связей с пенитенциарными учреждениями.

В постсоветской России, ратифицировавшей международные конвенции по обращению с несовершеннолетними и взявшей обязательства по линии Совета Европы, был взят курс на гуманизацию условий отбывания наказаний и совершенствование индивидуально-дифференцированного подхода в исправлении и ресоциализации осужденных. В этой связи в штат пенитенциарных учреждений введены новые категории специалистов – психологи (приказ МВД СССР от 2.09.1990 № 86) и социальные работники (приказ ГУИН Минюста России от 30.03.2000 №41), проведен эксперимент по созданию центров психолого-педагогической и социальной работы с осужденными (в колониях УФСИН России по Орловской области). Однако социально-экономические и иные трудности так до сих пор и не позволили полноценно реализовывать разнообразные формы и технологии общественного воздействия на несовершеннолетних осужденных. В современных научных публикациях подчеркивается важность активного перенятия зарубежного опыта по ресоциализации несовершеннолетних осужденных, в том числе ссылаясь на труды авторитетных иностранных ученых (В. Стерн, 2000; М. Маколи, 2008; Н. Кристи, 2011 и др.), считающих основной характеристикой пенитенциарных систем конца ХХ столетия ее экспортный потенциал и, прежде всего, в области исправительных технологий. Поддерживая данную позицию, в тоже время следует отметить, что реализация процесса ресоциализации предполагает создание особого типа исправительных заведений, где режим отбытия наказания приспособлен к поддержанию просоциальной открытости и доверия к заключенным, их органам самоорганизации. В этой связи достаточно эффективными признаются «реинтеграционная модель», впервые апробированная в 1980-х годах в пенитенциарных учреждениях в штате Калифорния США, а также «социально-терапевтическая модель», по которой первые учреждения созданы еще в 1930-х годах в Голландии и Дании, а разноплановые модификации получили развитие во многих европейских странах. Конструктивным в данных моделях является реализация триединого процесса изменения осужденных (по американской рабочей аббревиатуре – процесса «3R») – «реформации личностной», «реабилитации социальной» и «реинтеграции поэтапной в общество».

Мною разделяется позиция Л.М. Карнозовой (2010), что при перспективном развитии системы уголовной юстиции в России должно возрастать участие общественности в деятельности ее институтов, а поэтому требуется поиск и внедрение эффективного процессуального механизма и новых форм взаимодействия гражданского общества с учреждениями уголовной юстиции. В этой связи при экспериментальной апробации модели воспитательных центров представляется важным реализовать концепцию субъектно-соучаствующего подхода к исправлению осужденных (В.М. Поздняков, 2000). Она соответствует духу международных правовых актов исполнения уголовных наказаний в отношении несовершеннолетних и отечественным традициям «некарательной педагогики ресоциализации». Ее сутью является учет психологических закономерностей и механизмов трансформации личности осужденных при включении в разноплановые исправительные программы (режимно-поведенческие, социальные, правовые, общеобразовательные и профессионально-образовательные, трудовые, психокоррекционные, нравственно-духовные, досугово-бытовые и иного характера), которые организуются на основе широкого привлечения представителей институтов гражданского общества и специалистов гуманитарного профиля. При этом комплекс исправительных программ должен разрабатываться с учетом научно обоснованных классификаций осужденных, экспериментально апробированных средств психодиагностики риска рецидива и методик психокоррекции. Для легализации применения мер профилактики рецидива и психокоррекции деструкций личности несовершеннолетних представляется актуальным внести изменения в Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации, чтобы в нем наряду с уже зафиксированным правом осужденных на получение психологической помощи (п. 6.1 ст. 12 УИК РФ) была прописана и их обязанность участвовать в медико-профилактических, воспитательно-ресоциализационных и социально-реабилитационных программах.