Привески со вставками

Круглых привесок со вставками найдено в Новгороде шесть. Рис. 12, 13; 14, 10. Пять привесок небольших размеров (диаметр 2—2,5 см) стратиграфически размещаются в слоях конца XI—начала XIII в. Они литые из бронзы или оловянисто-свинцового сплава в двусторонних ка­менных формах. Оборотная сторона плоская, лицевая — выпуклая, с гнез­дом для вставки. Край оформлен ложносканой нитью (МихЗЗ-15; 12/11-17-1283; К28-66). Анализ стекла вставки показал, что стекло было прозрач­ное желтого цвета; состав характерен для русских стекол второй половины

XII в.⁹⁴ Сама же эта привеска датируется концом XIII—началом XIV в. Живучесть традиций домонгольской Руси не раз отмечалась в культуре Новгорода второй половины XIII—XIV в. Сказалось это, в частности, в продолжительности бытования стеклянных браслетов ⁹⁶.

Рис. 14, 11. Две привески 10—30-х годов XII в. (Ил25-80) и начала

XIII в. (Люд12-40) имеют городчатые оправы. Близкая по форме привеска найдена в Белоозере ⁹⁶.

Рис. 1, 6. Особняком стоит крупная (диаметр 4,8 см) привеска-медальон, состоящая из круглого ободка с ушком и четырех выступающих внутрь штырей (15-20-1267). Все внутреннее пространство занято стекловидной массой коричневого оттенка, сильно выкрошенной. Исследование в бино­кулярный микроскоп показало, что это трехслойное стекло: внешние слои — прозрачные, а между ними — пастовая темная прослойка ⁹⁷. По всей вероятности, изделие это привозное, западноевропейского проис­хождения. Найдено оно в слое 20—30-х годов XIII в.

Рис. 70, 4. В слое 80—90-х годов XIII в. обнаружена круглая привеска, бывшая створкой медальона (12-13-сруб 28). Диаметр ее 2,8 см. Поверх­ность орнаментирована четырьмя соприкасающимися окружностями, в центре между ними помещен ромб. В середине каждой окружности на­ходится кружок, заполненный ложной зернью. Остальная поверхность покрыта штриховкой. Привеска литая из оловянисто-свинцового сплава. По характеру орнамента больше напоминает изделия западноевропейских мастеров.

МЕДАЛЬОНЫ ОТ БАРМ

Встречены в Новгороде всего три раза. Все медальоны отлиты в каменных литейных формах ⁹⁸.

Рис. 15, 2. Наиболее древним является биллоновый медальон из слоя середины XII в. (К25-56). На лицевой стороне помещено изображение ше­стиконечного процветшего креста на треугольном основании. По краю ме­дальона проходят двойной бортик, имитирующий сканую нить, и попереч­ные черточки, составляющие крестообразную композицию. Близкие по сюжету изображения часты на серебряных черненых бармах из различных кладов, время зарытия которых относится от 70-х годов XII в. до 1240 г. Так, например, изображения процветшего креста помещены на бармах из клада у с. Сельцы Новгородской губернии 1892 г., из Спасо-Болгарского клада 1888 г., из Старорязанского клада 1868 г.⁹⁹ и из Черниговского

клада

Рис. 15. Различные украшения

1—3 — медальоны от барм (10-660; К25-56; 6-5-578); 4 — бусина (Торг21-4); 5, 8 — привески (20-24-раскоп III; 8/7-8-907); 6, 7, 9—11 — браслеты (К27-38; 15-19-249; Ил12-13; К25-25; 15-22-1135Б)

Рис. 15, 1, 3. Два серебряных медальона обнаружены в слое XIV в. (10-660; 6-5-578). Первый из них датируется самым началом XIV в. (1299— 1313 гг.). В центре медальона помещена фигура птицы с хищными когти­стыми лапами. Птица повернута влево, у нее распростертые крылья и пыш­ный хвост. Вся фигура выполнена выпуклыми точками в подражание зерни. По краю медальона проходят две нити ложной скани, между ними помещены восемь выпуклых полушарий, окруженных зернью. Другой медальон крупнее, на лицевой стороне его также помещена фигура птицы, повернутой влево. Изображение выполнено ложной зернью. На голове у птицы — хохолок или корона, крылья птицы распростерты, сзади нее помещено очень схематичное изображение древа жизни. Оба медальона живописны.

Бармы с изображениями птиц среди изделий домонгольской Руси неизвестны. Не встречены в кладах и бармы, выполненные в технике скани и зерни. Однако изображения птиц у священного древа — довольно рас­пространенный сюжет в памятниках монументального и прикладного ис­кусства домонгольской поры. Подражают ранним изделиям и такие детали декора новгородских барм, как полушария в обнизи зерни, идущие по краю первого медальона и имитирующие драгоценные камни, а также крестообразное членение бордюра на втором медальоне. В целом созда­ется впечатление, что традиции домонгольского прикладного искусства продолжали существовать в Новгороде в XIV в. и творчески переосмысли­вались мастерами-ремесленниками.

РАЗЛИЧНЫЕ ПРИВЕСКИ

Рис. 13, 1. Одной из древнейших является привеска миндалевидной формы, литая из красной меди, с приклепанным ушком (ниже яруса 28-34-136). Длина 4,7 см. Найдена она на Неревском раскопе в слое ниже яруса 28, датирующегося 953 г., т. е. в слое середины или первой половины Х в. На лицевой стороне помещено выпуклое изображение усатого и бородатого человеческого лица в обрамлении растительно-плетеного орнамента. Лицо человека очень схоже с аналогичными скандинавскими изображениями¹⁰¹, орнамент выполнен в несколько искаженном стиле Вогге (900—940 гг.) ¹⁰². Аналогичные привески обнаружены в Гнездове ¹⁰³, в Вятской губернии ^1(н, в Лядинском могильнике ¹⁰⁵, в Хакасии ¹⁰⁶. В курганах Черниговщины 12 близких по форме блях, но без человеческой маски, встречено в ком­плексе конской сбруи ¹⁰⁷. Есть подобные привески в древностях Западной Сибири ¹⁰⁸. Возможно, привески относятся к категории скандннаво-си-

бирских гибридов.

Рис. 15, 5. 10—30-ми годами XII в. датируется грушевидная привеска

из темно-синего непрозрачного стекла, опоясанная крест-накрест тонкимг полосками серебра, с ушком для подвешивания (20-24-раскоп III). Ана

логии ей среди русских древностей мне неизвестны.

Рис. 80, 7. К концу XII в. (70-е годы) и началу XIII в. (20-е годы) от носится интересная привеска, состоящая из веточки коралла, оправлен него в серебряную головку-колпачок с отверстием для шнура или цепочы (17/16-22-1184А). Она найдена около яруса 17 мостовой Великой улицы

4:

Колпачок литой в двусторонней форме, украшенный тонкой сканой нитью. Коралл бледно-розового цвета. Привеска эта явно средиземноморского, скорее всего итальянского, происхождения. На картинах итальянских мастеров не раз встречаются изображения Мадонны с младенцем Хри­стом, на шее которого висит коралловый амулет ¹⁰⁹. В Италии в народе бытует поверье, что коралловый амулет охраняет «от дурного глаза». На­зываются эти амулеты «джетаторе». Привеска свидетельствует о связях Новгорода с далеким Средиземноморьем, что было уже отмечено находкой средиземноморской губки ¹¹⁰.

Рис. 15, 8. 60—90-ми годами XIV в. можно датировать квадратную по форме привеску, полую внутри, с крестообразно расположенными на обеих сторонах фигурными прорезями (8/7-8-907). Привеска литая из бронзы, с ушком для подвешивания. Вероятно, она служила вместилищем каких-то реликвий, скорее всего мощей, и ее носили на груди.

' Голъмстен В. В. Лунницы Историче­ского музея. — В кн.: Отчет Историче­ского музея за 1913 г. М., 1914, с. 90.

² RopsyxuHa Г. Ф. Русские клады. М.;

Л., 1954, с. 65.

³ Янина С. А. Неревский клад куфиче­ских монет Х в. — МИА, 1956, 55, с. 181.

⁴ Рындина Н. В. Технология произ­водства новгородских ювелиров Х— XV вв. — МИА, 1963, 117, с. 243.

⁶ Щапова Ю. Л. Стеклянные бусы древ­него Новгорода. — МИА, 1956, 55, с. 178; Львова 3. А. Стеклянные бусы Старой Ладоги. — АСГЭ, 1968, 10, с. 78.

⁶ Ртлндина Н. В. Технология производ­ства..., с. 243.

⁷ Успенская А. В. Нагрудные и поясные привески. — В кн.: Очерки по истории русской деревни X—XIII вв. (Труды ГИМ, вып. 43). М., 1967, с. 103.

⁸ MAP, 1903, 29, табл. XX, 1.

⁹ Гольмстаен В. В. Лунницы Историче­ского музея, с. 95, 98.

¹⁰ Ср. с изображением лунницы в нашей статье (Седова М. В. Ювелирные изде­лия древнего Новгорода. —МИА, 1959, 65, рис. 2, 1}.

¹¹ Седова М. В. Ювелирные изделия древ­него Новгорода, рис. 2, 3.

¹² Гольмстен В. В. Лунницы Историче­ского музея, с. 99.

¹³ Успенская А. В. Нагрудные и поясные привески, с. 95.

¹⁴ Рындина Н. В. Технология произ­водства.... с. 243.

¹⁵ MAP, 1896, 20, табл. VII, 15.

¹⁶ Отчет В. Н. Глазова о раскопках, про­изведенных в Псковской губ. в 1889, 1901, 1902 гг. — ЗОРСА, 1903, т. V, вып. 1, табл. XXI, 11.

¹⁷ Спицы» А. А. Отчет о раскопках С. А. Гатцука в 1904 г. в Смолен­ской, Московской и Тульской губер­ниях. — ЗОРСА, 1905, т. VII, вып. 1, рис. 69.

¹⁸ Журжалина Н. П. Датировка древне­русских привесок-амулетов. — СА, 1961, № 2, с. 130.

1^е АО 1966 г. М., 1967, с. 280; Arne T. La Suede et 1'Orient. Uppsala, 1914, fig. 362; Kiuikoski E. Die Eisenzeit im Auraflussgebiet. Helsingfors, 1939, Abb. 26.

²⁰ Рындина Н. В. Технология произ­водства..., с. 243.

²¹ Никольская Т. Н. Древнерусский Се-ренск — город вятических ремеслен­ников. — КСИА, 1971, 125, рис. 25, 4.

²² Успенская А. В. Нагрудные и поясные привески, с. 96.

²³ Анучин Д. Н. О культуре костромских курганов. — МАВГР, 1899, т. III, табл. II, 14, 15; MAP, 1896, 20, табл. VII, 15.

²⁴ Голубева Л. А. Игольники восточно­европейского Севера Х—XIV вв. — В кн.: Вопросы древней и средневеко­вой археологии Восточной Европы. М., 1978, с. 200-202.

²⁵ Рындина Н. В. Технология производ­ства..., с. 243.

²⁸ Успенская А. В. Нагрудные и поясные привески, с. 89—92, рис. 14, 7; Жур­жалина Н. П. Датировка древнерус­ских привесок-амулетов, с. 129.

²⁷ Седов В. В. Амулеты-коньки из древне­русских курганов. — В кн.: Славяне и Русь. М., 1968, с. 151—157.

²⁸ Latvijas PSR arheologija. Riga, 1974, tab. 53, 20; 66, 6.

²⁹ Рындина Н. В. Технология производ­ства..., с. 244.

30 Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализ № 156.

³¹ Голубева Д. А. Зооморфные украшения финно-угров. — САИ, 1979, вып. Е1-59, с. 21, табл. 5.

³² Успенская А. В. Нагрудные и поясные привески, с. 92, 93.

³³ Голубева Л. А. Зооморфные украшения финно-угров, с. 23, табл. 7.

³⁴ Рындина Н. В. Технология производ­ства..., с. 243.

³⁵ Рябинин E. А. Новгород и северо-за­падная область Новгородской земли (культурные взаимодействия по архео­логическим данным). — В кн.: Куль­тура средневековой Руси. Л., 1974, с 56.

so MAP; 1896, 20, табл. VI, 20;. VII, 18, 21; Анучин Д. Н. О культуре костром­ских курганов, табл. IV, 11, 12;

RK, Taf. XVIII, 16.

³⁷ Рябинин E. A. Зооморфные украшения Костромского Поволжья. — КСИА, 1975, 144, с. 35—39; Голубева Л. А. Раскопки древнего Белоозера (1959— 1960 гг.). — КСИА, 1963, 96, рис. 19, 3.

³⁸ Голубева Л. А. Весь и славяне на Бе­лом озере X—XIII вв. М., 1973, рис. 5, 7—9.

³⁹ Вранденбурз Н. E. Курганы Южного Приладожья. — MAP, 1895, 18, табл. Ill, 6.

⁴⁰ Голубева Л'. А. Коньковые подвески Верхнего Прикамья. — СА, 1966, № 3, с. 80—98, рис. 7, 16—22.

⁴¹ Рындина Н. В. Технология производ­ства..., с. 244.

⁴² Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализы № 160—164,190—197, 858, 861.

⁴³ Рябинин Е. А. Финно-угорские эле­менты в культуре Северной Руси Х— XIV вв. Рукопись канд. дис. Архив ЛОИА, ф. 35, on. 2, № 2055, с. 41.

⁴⁴ Одна привеска-конек этого типа (24-25-1648) обнаружена в слое первой поло­вины XI в., куда он попал из осыпи профильной стенки. В хронологиче­скую шкалу его включать не следует.

⁴⁸ Рябинин Е. А. Новгород и северо-за­падная область Новгородской земли, с. 60.

⁴⁰ Бранденбург И. Е. Курганы Южного Приладожья, табл. III, 12.

⁴⁷ Брюсов А. Я. Финское погребение Х— XI вв. в д. Погостище Кирилловского р-на Вологодской обл. — КСИА, 1969, 120, рис. 34; Голубева Л. А. Весь и славяне на Белом озере.... с. 42, рис. 5, 2; Савельева Э. А. Пермь вычегодская. М., 1971, табл. 36, 19, Sl;

Спицын А. А. Древности камской чуди

по коллекции Теплоуховых. — MAP, 1902, 26, табл. X (далее везде: MAP, 1902, 26).

⁴⁸ Бранденбург Н. Е. Курганы Южного Приладожья, табл. III, 17; Голу­бева Л. А. Весь и славяне на Белом озере..., рис. 4, 3.

⁴⁹ MAP, 1896, 20, табл. VIII, 5.

⁶⁰ Бранденбург Н. Е. Курганы Южного Приладожья, табл. V, 16; MAP, 1896, 20, табл. VII, 12; Моора X. А. Архео­логические работы в Эстонской ССР в 1951—1952 гг. — КСИА, 1954, 55, рис. 15, S; Голубева Л. А. Игольники восточноевропейского Севера Х— XIV вв. — В кн.: Вопросы древней и средневековой археологии Восточной Европы. М., 1978, с. [202, рис. 1, 8. Раскопки А. Э. Зариня 1970 г. (Salas-pils Laukskola, погребение 276).

⁶¹ Голубева Л. А. Весь и славяне на Бе­лом озере..., с. 41, табл. 8.

⁶² Вильяндийский р-н, д. Сюркавере, Таллинский исторический музей, АМ-15966; 409, 1; Selirand J. Eestlaste matmiskombed varafeodaalasete suhete tarkamise perioodil. Tallin, 1974, tahv. XXXI, 3; Голубева Л. А. Игольники восточноевропейского Се­вера..., с. 203, рис. 1, 12.

⁵³ Голубева Л. А. Игольники восточноев­ропейского Севера..., с.199, рис.1,1.

⁶⁴ Бранденбург Н. Е. Курганы Южного Приладожья, табл. V, 15; Tonnisson E. Die Gaujaliven und ihre materielle Kultur. Tallin, 1974; Taf. XXVI Selirand J. Eestlaste matmiskombed..., tahv. XXXI, S; Голубева Л. А. Весь и славяне на Белом озере..., с. 40, табл. 4, 13; 8.

⁸⁵ Kivikoski E. Die Eisenzeit Finnlands. Helsinki, 1951, S. 32, S. 10, Abb. 916, 1149; MAP, 1896, 20, табл. XV, 13;

Aspelin J. Antiquites du Nord Finno-Ougrien. Helsingfors, 1884, V, p. 361, N 1951.

⁶⁸ Седов В. В. Длинные курганы криви­чей. — САИ, 1974, вып. Е1-8, табл. 23, 27— 29, 32-34; 26, 13.

" Журжалина Н. П. Датировка древне­русских привесок-амулетов, с. 134, рис. 1, 14; MAP, 1896, 20, табл. VI, 1, 2.

^M MAP, 1903, 29, табл. XXV, 40; 1896, 20, табл. VI, 15.

⁶⁹ Журжалина Н. П. Датировка древне­русских привесок-амулетов, с. 138, рис. 1, 25.

⁶⁰ Янин В. Л. Вислые печати из новго­родских раскопок. — МИА, 1956, 55, с. 158, табл. V, А.

^в1 Рыбаков Б. А. Знаки собственности

Христа, на груди которого изображена крестовидная перевязь, а кисти рук подчеркнуто крупные (Ил31-137). Этот крест обнаружен в слое 30— 40-х годов XI в.

Аналогичные кресты встречены в Скандинавии и на о. Готланде ¹. В Финляндии они датируются XI в. и считаются привозными из Скандина­вии ². На территории Руси аналогичные кресты найдены в с. Городище Новгородской губернии ³, на Княжей горе Киевской губернии ⁴, в Го-чеве ⁵, селах Глинники и Воробьеве Тверской губернии ⁶, в кургане у с. Шапчицы (пять экз.), в д. Колодезной Могилевской обл. (раскопки Г. Ф. Соловьевой), на городище Заречье Х в., близ Любеча, в Старой Ря­зани ⁷. Большая часть найденных крестов обнаружена в курганах с тру-поположениями XI в.

Рис. 16, 1. Второй четвертью XI в. датируется фрагмент креста, ли­того из оловянистой бронзы (24-28-186). В центре — фигура распятого Христа, на концах, в круглых-медальонах, —погрудные изображения Богоматери и святого. Крест выполнен очень тонко. Возможно, это при­возное, византийское, изделие. Прямых аналогий в русских древностях мне неизвестно.

Рис. 16, 5. К первой трети XII в. относится двусторонний бронзовый литой крест (20-24-212). Длина 4,8 см. В овальных расширениях на концах помещены выпуклые погрудные изображения святых, в центре — вытяну­тая фигура Христа с крестом над головой. Изображения очень схематичны. Аналогичные кресты известны в материалах из Старой Рязани ⁸, Латвии ⁹, Литвы ¹⁰.

Рис. 16, 6. Серединой XII в. датируется литой бронзовый крест, близ­кий предыдущему по форме и изображениям, но выполненный более тща­тельно и тонко (Тихв23-22). Размеры 5,4х4 см. Возможно, именно этот вид крестов послужил основой для последующих воспроизведений, пред­ставленных описанным выше экземпляром.

Рис. 16, 4. Второй половиной XII в. можно датировать еще один крест (К31-16). Размеры 4,2х2,7 см. У него такие же овальные завершения концов, как и у предыдущих, но фигура Христа занимает все пространство лопастей. Отлит он из бронзы в двусторонней форме. Аналогичный крест найден во владимирских курганах ¹¹.

Кресты-тельники с округлыми завершениями лопастей

Рис. 16, 3. 20—50-ми годами XI в. датируется слой, в котором найден четырехконечный крестик (24-28-157). Размеры 1,8х1,6 см. Каждый конец его заканчивается шариком. Он отлит в двусторонней форме из бронзы. Подобные кресты довольно широко распространены в средневековых древностях: они найдены в Киевской губернии ¹², в Старой Рязани ¹³, курганах Костромской губернии ¹⁴, владимирских курганах ¹⁵, Туль­ской обл.¹⁶, в Латвии ¹⁷ и Эстонии ¹⁸.

Рис. 16, 7. Последней четвертью XI—первой четвертью XII в. датиру­ются два крестика (22-19-663; Ил26-111). Размеры их 3,7х2,8 см и 2,5х Х2,7см. Они плоские, литые из оловянисто-свинцовой бронзы. Поверхность их орнаментирована четырьмя окружностями и рядом выпуклых линий, идущих по контуру. Очень похожие кресты найдены на Княжей горе ¹⁹, в Латвии ²⁰ и Польше (Сутейск под Люблином).

Рис. 16. Кресты-тельники

1 — 24-28-186; г — 10-1142; 3 — 24-28-157; 4 — К31-16; S — 20-24-212; в — Тихв23-22; 7 — 22-19-663; S — 5-558; 9 — 13/12-9-710; 10 — 21-26-826; 11 — 22/21-25-208; 12 — 19-20-907; IS — 10/9-1128;

IS — 13-17-292; IS — 11-17-2140; 16 — 8-17-1013; 17 — 9-13-284; 18 — 15-17-863; 19 — 17-26-755;

SO — 8-10-1579; 21 — 5-11-191

4*

Рис. 16, 11. Два близких по форме и орнаментации креста найдены в слоях конца XI—рубежа XI—XII вв. (Мих34-36; 22/21-25-208). Размеры крестиков 3,7х3 см и 4,5х3 см. Оба креста четырехконечные равносторон­ние, с шариками на концах и круглым средокрестием. В средокрестии с обеих сторон помещено погрудное изображение святого. Оба литые в дву­сторонних формах из бронзы. Аналогичные кресты есть в коллекции Ха-ненко ²¹, в материале из кургана у д. Кордон Гомельской обл. ²², из кур­гана у д. Крестцы Вологодской обл. ²³, а также из Рауши и Риги в Лат­вии 2⁴.

Рис. 17, 4. С начала XII по середину XIII в. в Новгороде бытовали кресты, каждый из четырех концов которых оканчивается пирамидкой из трех шариков, а в средокрестии также помещены шарики, подражающие зерни. Три таких крестика отлиты из оловянисто-свинцового сплава в дву­сторонних формах (20-24-4; 17-21-295; 14-11-694). Размеры их колеблются от 2 до 3,6 см. Крест из яруса 14 укреплен на кольце, на которое надеты еще две бусины, литые «навыплеск» в двусоставной форме. Кольцо под­вешено на длинной (48 см) цепи, состоящей из пластинчатых звеньев. Крестики этого типа широко распространены на территории древней Руси:

в курганах Петербургской губернии ²⁵, владимирских ²⁶ и костромских ²⁷ курганах, Белоозере ²⁸, Калужской губернии ²⁹, на Киевщине ³⁰, в Лат­вии ³¹, в Волковыске ³², на золотоордынском Водянском городище Волго­градской обл.³³ и др. Кресты эти датируются XII—XIII вв. Этот же тип крестов известен в Западной Европе — например, золотой крест XII в. из Венгрии, выполненный в технике скани и зерни ^si.

Рис. 80, 9. Началом XII в. датируется крест с трехлопастными концами (20-21-1986). Размеры 4х3 см. С обеих сторон он украшен выемчатой эмалью. С одной стороны круглые гнезда заполнены желтой эмалью, а прямоугольные — зеленой, с оборотной стороны в круглых гнездах — зеленая эмаль, в прямоугольных — желтая. Крест отлит в двусторонней форме из оловянисто-свинцовой бронзы^8Б, стекло свинцово-кремнезем-ное ^зе.

Кресты с эмалью были широко распространены на территории древ­ней Руси. Трехлопастноконечные кресты обнаружены более чем в 20 пунк­тах Их найдено 47. Исследовательница этой группы крестов В. А. Мальм считает, что они изготовлялись на Киевщине в XI—XII вв.³⁷ Однако ско­рее всего в XII—XIII вв. возник еще один центр производства по образцу киевских эмалевых крестов в низовьях Даугавы, где найдено 70 таких предметов ³⁸.

Рис. 16, 12. 30—60-ми годами XII в. датируется слой, в котором об­наружен равносторонний крест (19-20-907). Размеры его 1,9х2,5 см. Он плоский, литой из оловянисто-свинцовой бронзы ³⁹, с круглыми лопа­стями на концах и круглым средокрестием. Лопасти и средокрестие ор­наментированы крестиками, состоящими из четырех выпуклых точек. Аналогичные кресты встречены во владимирских, костромских и подмо­сковных курганах в комплексах XII в.⁴⁰

Рис. 16, 10. Узким промежутком времени — с конца XI по середину XII в. — можно датировать группу (три) крестов с утолщенными профи­лированными концами (22-28-781; 21-26-826; 21/20-18-663). Размеры их 2,5х3,5 см; 3,2х4,5 см; 3,5х4,4 см. Кресты литые из бронзы в двусто-

Рис. 17. Кресты

1-3, S. в - энколпионы (1. г - 15/14-17-1991, 3 - Тихв18-20, S. в - 14/13-15-880), 4, 7 - тель­ники (14-11-694, 3/2-6-914)

ронних каменных формах. Аналогичные изделия встречены в новгород­ских курганах XI в., Приладожье, Обонежье, Костромском Поволжье, курганах Подмосковья второй половины XII в., в Черниговской обл., Киеве ⁴¹, Полоцке ⁴². Особенно многочисленны они в Латвии (150 экз.), где датируются XI—XII вв.⁴³ Характер размещения этих предметов за­ставляет предположить их северо-западное происхождение.

Рис. 16, 18. В слое 20—30-х годов XIII в. обнаружен полый внутри крест (15-17-863). Размеры его 2,7х2 см. Он литой из олова ⁴⁴, в четырех­частной составной форме «навыплеск». Концы заканчиваются шариками, поверхность рифленая.

Рис. 16, 14. 60—80-ми годами XIII в. датируется слой, в котором об­наружен крест с напаянными на концах кольцевидными утолщениями и двумя ромбическими пластинками в средокрестии (13-17-292). Он литой из оловянистой бронзы типичного-для Новгорода сплава ⁴⁶. Близкие по форме кресты обнаружены в Родене и золотоордынском городе Бельджамене ⁴⁶.

Рис. 16, 9. 60-80-ми годами XIII в. датируется крест с расширяю­щимися лопастями ромбовидных очертаний и с прямоугольником в средо­крестии (13/12-9-710). Крест отлит из меди в двусторонней форме. Раз­меры его 3,3х2,3 см.

Рис. 16, 15. К рубежу XIII—XIV вв. относится крест, близкий по форме предыдущему (11-17-2140). Размеры 3х3,7 см. У него такие же ром­бовидные расширения в центре, где помещен мальтийский крест, и утол­щенные концы. Он литой из олова со свинцом в двусторонней форме.

Рис. 16, 8, 13. Четыре крестика с трехлепестковыми криновидными концами и ромбиками в средокрестии укладываются в хронологические рамки с начала XIV по начало XV в. (10-9-1128; 7/6-12-1363; Мих14-68;

5-558). Размеры их колеблются от 2х2,5 до 2,5х3,5 см. Они литые из оловянисто-свинцовых бронз⁴⁷ в двусторонних формах. Кресты этой формы довольно широко распространены в русских древностях. Они найдены в гдовских курганах (их А. А. Спицын датировал XIV в.), в землях ради­мичей и вятичей, на Княжей горе Киевской губернии, во владимирских курганах, в Золотой Орде (в Увеке и Бельджамене). В XIV—XV вв. их изготовляли в Латвии по русским образцам ⁴⁸. Форма креста с криновид­ными лопастями известна и в более раннее время — например, в искус­стве Византии XI—XII вв.⁴⁹

Кресты-тельники с прямоугольными и фигурными концами. Восемь крестов с прямоугольными концами обнаружено в слоях от конца XII до середины XV в. (17-26-755; Ил16-35; 10/9-1142; 9/8-13-284; 8-10-1579;

5-11-191; 4/3-9-1458; 3/2-6-1019). Размеры их колеблются от 1,7х2,2 до 5,5х7 см. Они литые из оловянистой бронзы или оловянисто-свинцовых сплавов ⁸⁰.

Рис. 16, 19. Крест XII в. (17-26-755) — равносторонний гладкий.

На равностороннем крестике конца XIII—начала XIV в. (Ил16-35) двойной линией прочерчен равносторонний крест.

Рис. 16, 2. У креста начала XIV в. (10/9-1142) — массивное ушко, концы несколько скошены, им придана треугольная форма, лицевая сто­рона углублена и, возможно, была заполнена эмалью.

Рис. 16, 17. В 40—60-х годах XIV в. был утерян крест (с одним об­ломанным концом), орнаментированный с одной стороны в подражание зерни треугольниками, а с оборотной —кругами на лопастях (9/8-13-284). Близкие по форме и орнаментации крест и литейная форма для отливок крестов обнаружены в вятическом городе Серенске ^Б1.

Рис. 16, 20. 60—80-ми годами XIV в. датируется слой, в котором най­ден бронзовый крест со слегка расширяющимися концами (8-10-1579). На лицевой стороне процарапаны буквы Ю ХЪ НИКЯ.

Рис. 16, 21. Два одинаковых креста с орнаментированной четырех­ременной плетенкой лицевой стороной обнаружены в слое начала—се­редины XV в. (5-11-191; 4/3-9-1458). Длина 3,5 см. Они литые из бронзы в двусторонних литейных формах (оборотная сторона гладкая). Идентич­ный крест найден в Латвии, куда он был завезен с территории Руси ⁶².

Рис. 16, 16. К концу XIV в. (60—80-е годы) относится крест с допол­нительными перекрестиями на концах, т. е. 12-конечный (8-17-1013). Длина 4,6 см. Он литой в двусторонней форме из оловянисто-свинцовой бронзы ⁶³. Лицевая сторона его сплошь покрыта плоской плетенкой, на массивном ушке помещен крестик.

Рис. 17, 7. К середине XV в. стратиграфически относится крест с фи­гурными утолщениями на концах, на которых изображены, как и в средо­крестии, косые кресты (3/2-6-914). Длина 3,9 см. Близкие по форме кресты найдены в одном из курганов Подмосковья и в Латвии ⁵⁴.

Кроме описанных крестов, в верхних слоях культурного слоя, не да­тирующихся дендрохронологически, найдено четыре тельника с изображе­нием голгофского креста. По типу они близки крестам, найденным на ста­рых кладбищах ^5В. Дата этих крестов — XVI—XVII вв.

энколпионы

Рис. 18, 3, 4. Наиболее древний крест-складень, или энколпион, найден в слое рубежа XI—начала XII в. (21/20-22-997). Размеры 7,3х10,5 см. Он литой из бронзы, с закругленными и снабженными дополнительными выступами концами, с массивным ушком, состоящим из двух половинок. На лицевой стороне его, в центре, помещено рельефное изображение рас­пятого Христа. Фигура Христа как бы прислонена к кресту, без подчер­кивания мучений, что вообще характерно для ранних образцов энкол-пионов. На трех концах — гравированные погрудные изображения свя­тых: слева — Богоматери, вверху — Георгия и справа — Иоанна Бого­слова. Контуры нимбов и одежда святых заполнены красной эмалью. Около каждого изображения — подписи: rt^P'Q'^, НОЯНЪ (зеркальное изображение), ГбОР^ГН, Ю XG. На оборотной стороне в центре помещена рельефная фигура Богоматери с младенцем на руках и около них с обеих сторон подписи: Л1Р-9К, 6 ХО. На концах креста, в круглых медальо­нах, — плоские погрудные изображения с подписями: слева — апостола Павла (ПДКЬДЪ), справа — апостола Петра (ЛбТРЪ) (с перестановкой букв справа налево), вверху — святого Николая (НН60ЛЯ). На внутрен­ней стороне креста, на обеих половинках процарапаны плохо читаемые имена святых: ГбОР^ГН, ННКОЛД, ЛО^И, ДДЗ/ftP БДЯЖЬ, НВПНОКО (зеркальное изображение).

Рис. 18. Кресты-энколпионы

1 — 20-22-901; а — 17-24-777; 3, 4 — 21/20-22-997; S — 16/15-23-810; 6 — 21-20-522

Крест этот относится к типу рельефногравированных изделий, которые Г. Ф. Корзухина датирует второй четвертью XII в.⁶⁶ Подобные кресты встречены несколько раз на юге: один — в Херсонесе ⁵⁷, три — в Киеве ⁶⁸, два — на Княжей горе ⁶⁹, три — в Пекарях Киевской губернии ⁶⁰. Ана­логичный энколпион, хранившийся в шелковом мешочке, был найден в де­тинце Мстиславля, в слое XIII в." Таким образом, на Руси найдено около десятка энколпионов этого типа, причем основная часть их связана с Киевщиной. Видимо, место производства их — Киев, и в Новгороде это была привозная вещь. Надо сказать, что новгородский экземпляр от­личается тщательностью обработки фигур, хорошим начертанием букв н принадлежит, видимо, к лучшим образцам этой серии. Возможно, он был привезен из Киево-Печорской лавры, о чем свидетельствуют процара­панные на внутренних сторонах створов имена святых, чьи мощи храни­лись в складне.

Рис. 18, б. Рубежом XI—XII вв. можно датировать крест-складень (представленный лишь лицевой створкой) с округлыми концами, с фигурой Христа, выполненной в плоском рельефе (21-20-522). Размеры его 2,5х 3,9 см. Над головой Христа, видимо, был изображен крест, но он почти не различим. Крест отлит из многокомпонентного сплава ⁶². Аналогичные складни обнаружены на Киевщине, в Крыму (XII в.), в Витичеве, в ко­стромских курганах, в Ярополче на Клязьме ^в3.

Рис. 18, 1, 2. Два одинаковых (отлитых в одной литейной форме) бронзовых креста-складня найдены в слоях 10—30-х и 70—90-х годов XII в. (20-22-901; 17-24-777). Длина крестов (вместе с массивным ушком) 5,7 см, ширина — 2,9 см. Рисунок нанесен резцом и в некоторых местах инкрустирован серебром. На лицевой стороне изображен Христос, над головой которого — равносторонний крест. На оборотной стороне — Богоматерь в позе Оранты. Аналогичные кресты найдены на Киевщине, в Белоруссии, во владимирских и весьегонских курганах ^6<1. Г. Ф. Кор­зухина датировала эти кресты серединой — концом XII в.⁶⁶, А. А. Ме­дынцева — второй половиной XII — кануном монголо-татарского наше­ствия ^в6. Новгородские находки отодвигают время появления этих энкол­пионов к первой четверти XII в.

Рис. 18, 5. Самым концом XII — периодом до 30-х годов XIII в. датируется слой, в котором найден складень со слегка расширяющимися концами и массивным ушком (16/15-23-810). Размеры 1,7х4,3 см. На обеих сторонах складня инкрустацией серебром нанесены крестики. Крест литой из многокомпонентного сплава ⁶⁷. Аналогичный крест известен среди материалов из Приднепровья, а близкий, но не идентичный, найден в Ярополче Залесском ⁶⁸.

Рис. 17, 3. Створка энколпиона с изображением в центре святого Бориса, держащего в левой руке мученический венец, найдена в слое начала XIII в. (Тихв18-20). Размеры складня 5х7,5 см. Крест литой бронзовый, изображения на нем рельефные. В круглых медальонах слева, вверху и справа от центральной фигуры — плохо различимые погрудные изображения святых. Все изображения креста стерлись от многократных отливок ⁶⁹. Всего на Руси встречено более 40 таких энколпионов, боль­шинство которых хранится в музеях Москвы, Ленинграда, Киева. Они отражают сложившийся в XI—XII вв. культ князей-мучеников Бориса

и Глеба ⁷⁰. Г. Ф. Корзухина, а вслед за ней М. X. Алешковский датиро­вали рельефную группу энколпионов концом XI—началом XII в.⁷¹

Рис. 17, 1, 2. В слое 20—60-х годов XIII в. найден складень с пря­мыми концами, заканчивающимися кружками (15/14-17-1991). Размеры 3,8х5,7 см. Он литой бронзовый. На лицевой створке в рамке помещена фигура Христа, выполненная гравировкой. Над головой Христа изобра­жен равносторонний крест. Оборотная сторона имеет в центре изображе­ния креста с сиянием в средокрестии. На концах энколпиона вверху и внизу в кругах помещены монограммы IG XG, а слева и справа — ви­димо, изображения солнца и луны. Весь рисунок оборотной стороны выполнен инкрустацией серебром. Аналогичные кресты-складни найдены на Княжей горе и в с. Черняхово Киевской губернии ⁷². Г. Ф. Корзухина датирует сходные по манере исполнения гравированные энколпионы серединой — концом XII в.⁷³ А. А. Медынцева относит энколпионы с близкими по форме инкрустированными изображениями крестов п ме­дальонов к началу XIII в.⁷⁴

Рис. 17, 5, 6. В слое ярусов 14 и 13, датирующихся дендрохронологи-чески временем от 1238 до 1281 г., найден бронзовый крест-складень, состоящий из двух половинок, взятых от разных энколпионов (14/13-15-880). Лицевая створка (размеры 4,2х6,1 см) относится к типу энколпио­нов с закругленными лопастями и рельефночерневыми изображениями. На ней помещена фигура Христа, над головой которого расположен крест, а по бокам — погрудные плоские фигуры святых. Все изображения сгла­жены и не отчетливы из-за многочисленных отливок. Близкие аналогии этой створке креста представляют энколпионы Киевщины, Херсонеса, Северного Кавказа, Жокинского городища Рязанской обл., Суздаля, Ярополча Залесского, Белоозера, Друцка, а также золотоордынского города Новый Сарай. Г. Ф. Корзухина датирует этот тип энколпионов второй четвертью XII в.⁷⁶ Оборотная сторона (размеры 4,2х5,8 см) представляет собой створку со слегка расширяющимися и скошенными на треугольник концами. В центре инкрустацией серебром выложен восьмиконечный крест с сиянием в средокрестии, на концах — медальоны с монограммой IX. Энколпионы с аналогичной инкрустацией крестов и медальонов, но с закругленными концами, найденные в «мастерской литей­щика» в Киеве, датируются первой половиной XIII в.⁷®

Энколпионы обоих типов, створки которых составили новгородский складень, скорее всего изготовлены в мастерских Киева. С захватом Киева монголо-татарами деятельность этих мастерских прекратилась, и поэтому в Новгороде во второй половине XIII в. был составлен складень из разных створок энколпионов, привезенных некогда из Киева как реликвии.

Рис. 80, 19. В слое 60—80-х годов XIII в. обнаружена половинка энколпиона с закругленными концами (13-14-1801). Размеры 4,8х7,8 см. Энколпион медный литой ⁷⁷. Лицевая поверхность его углублена и за­полнена узором из перегородчатой эмали. Перегородки на концах энкол­пиона создают узор в виде крестов в круге, а в средней его части — в виде треугольников, сходящихся вершинами к центру. Крест, видимо, побывал в огне: стекло прокалено и потемнело, и цвет его можно определить лишь в бинокулярный микроскоп ⁷⁸. Эмаль четырехцветная: синего, зеленого,

желтого и красновато-фиолетового оттенка. Часть ее выкрошилась. Пере­городки четкие. Цветовая гамма эмалей типична для киевской продук­ции ⁷⁹. Состав стекла также характерен для киевского производства от 60-х годов XII в. до 1240 г. Очень близкий по размерам и орнаментации крест был найден в Белгороде Киевской губернии ⁸⁰.

Рис. 19, 1, 2. Четырехконечный крест-энколпион со ступенчато рас­ширяющейся средней частью и крестовидными концами найден в слое рубежа XIV—XV вв. (6-8-1219). Размеры его 9,3х5,8х0,7 см. Он литой из оловянистой бронзы ⁸¹. В центре лицевой стороны — распятие с обыч­ной хризмой Ю XG. Слева и справа от фигуры Христа размещены малень­кие фигурки предстоящих — Богоматери и Иоанна Богослова с плохо читаемыми подписями Л1Р0й, НСШН. В верхней части креста помещено поясное изображение архангела Михаила с мерилом и зерцалом в руках. Надпись не читается. В нижней части изделия — погрудное изображение архангела Гавриила с подписью ГЯБР1Л. В левой — святой Матвей с подписью ГЦ Л1ЯТЁ6, в правой — апостол Павел с подписью ГН ЦПБбДЪ. В центре оборотной стороны помещена рельефная фигура архангела в полный рост, с мерилом и зерцалом. Над его головой — подпись еНХЯНЛ.Ъ. В верхней части креста — погрудное изображение святого Николая с подписью ЯГИ ННКОМ, в нижней — погрудное изо­бражение святого с Евангелием в левой руке. Подпись не читается. Справа — святой Сисиний, слева — святой Пантелеймон. Оба святых-целителя держат в руках по ковчежцу и ложечке. Подписи едва читаются.

Кресты аналогичной формы появляются в XIV в.⁸² и неоднократно встречены в древнерусских памятниках ⁸³. Известны они и на территории Золотой Орды, куда были занесены русскими пленниками ⁸⁴. Изображения на этих крестах не всегда одинаковы: иногда на оборотной стороне вместо архангела Михаила изображался святой Никита, изгоняющий беса. Ар­хангел Михаил упоминался в заговорах против лихорадок, святые Сисиний и Пантелеймон считались целителями. Следовательно, энколпион должен был охранять его владельца от болезней. Б. И. и В. Н. Ханенко оши­бочно датировали подобные кресты XIII в.

Рис. 19, 3. В слое второй четверти — середины XV в. найдена лицевая створка энколпиона квадрифолийной формы с квадратной средней частью и овальными завершениями концов (3/2-7-раскоп УД). Размеры 5,8 X х7,4 см. Складень литой из свинцово-оловянистой бронзы ⁸⁵. В сере­дине помещено распятие с хризмой Ю XG. Около фигуры Христа — ма­ленькие фигурки предстоящих Богородицы и Иоанна. В верхнем конце — архангел Михаил, внизу — архангел Гавриил, по бокам — труднораз­личимые фигуры святых. Аналогичные энколпионы встречены на Киев-щине (с. Мошны Черкасского уезда), в Могилевской обл. Белорусской ССР, в Новом Сарае⁸⁶. Форма подобных крестов возникла в XIV в. и получила широкое распространение в XV в. в произведениях высокого ювелирного

Й 7 "

искусства, перейдя затем на изделия массового медного литья.

Рис. 19, 4, 5. Серединой XV в. датируется наперсный четырехконечный двусторонний крест со слегка расширяющимися концами и массивным ушком для подвешивания (2-6-1468). Размеры его 4,3х8х0,25 см. Крест литой из оловянисто-свинцового сплава ⁸⁸. На лицевой стороне изобра­жено распятие с копием и губкой и предстоящими по бокам. Слева —

Рис. 19. Кресты-энколпионы (Д—3) и двусторонний крест XV в. (4^ •I)

I, г — 6-8-1219; 3 — 3/2-7-раскоп УД; 4, 5 — 2-6-1468

поясное изображение Богоматери, справа — Иоанна Предтечи. Над рас­пятием — два парящих ангела. Над головой Христа хризма 16 Х6, у фигуры Богородицы — /И?ь9, слева от Иоанна — 1СШ. Все подписи сделаны в зеркальном изображении. На оборотной стороне в центре креста помещена фигура архангела Михаила в полный рост, с мерилом и зерцалом в руках. Над ним зеркальная подпись ДАНХ. В верхней части креста — поясное изображение святого Николая в святительской одежде с Евангелием в руке, надпись ЯГН НЙКДЯ. Справа помещена фигура апостола Петра с подписью Пб, слева — апостола Павла с ошибочной подписью П6. В нижней части креста изображен святой в святительской одежде с Евангелием в левой руке. Подпись у этой фигуры ЯП 116 — возможно, Петр Александрийский. Все фигуры креста очень экспрес­сивны, они явно находятся в зависимости от новгородских иконописных и фресковых оригиналов. Изображения переданы тонкими ломаными линиями. Довольно близкий по форме и сюжетам крест XIV—XV вв. находился в киевской коллекции Ханенко ⁸⁹.

В заключение хочется остановиться на принятой до сих пор в литера­туре датировке новгородских энколпионов. В работе «О памятниках „корсунского дела" на Руси» Г. Ф. Корзухина наметила систему хроноло­гической детализации энколпионов. Она считала, что русские художники-литейщики постепенно шли от объемных рельефных изображений к их уплощению и орнаментальное™. В XI—начале XII в. бытовали рельеф­ные энколпионы. Во второй четверти XII в. рельефные фигуры на концах креста были заменены гравированными. В середине — конце XII в. и центральная фигура креста стала плоской, гравированной, а в конце XII—первой половине XIII в. появились литые в каменных формах кресты с мелким рельефом и литыми обратными надписями.

В эту стройную, но конспективную систему внесла дополнения А. А. Медынцева, которая доказала, что черновые или инкрустированные серебром энколпионы появились в конце XII в. и существовали вплоть до монголо-татарского нашествия ⁹⁰. Новгородская стратиграфия также корректирует схему Г. Ф. Корзухиной. Наиболее древними (конец XI— начало XII в.), по новгородским данным, крестами надо считать рельефно-черневые (рис. 18, 3, 4). К ним же по облику относится складень рис. 18, 6 (несмотря на отсутствие черни). Видимо, он представляет собой отливку с оттиснутого в глине рельефночерневого складня.

Дату черневых с гравировкой крестов, предложенную Г. Ф. Корзу­хиной, можно отодвинуть с середины XII в. до его начала. Ярус 20, в ко­тором найден этот крест (рис. 18, 2), датируется 1116—1134 гг. Однако они продолжали бытовать и в конце XII и в начале XIII в. Рельефный глебоборисовский энколпион (рис. 17, 3) обнаружен в слое XIII в. Если считать, что он был изготовлен на рубеже XI—XII вв., то он хранился в каком-то доме или семье более 100 лет, что маловероятно. Скорее всего производство рельефных энколпионов следует относить к более позднему времени, чем предложила Г. Ф. Корзухина. Небольшое количество най­денных в Новгороде рельефных, рельефночерневых и гравированных энколпионов (всего восемь) не позволяет с достаточной категоричностью отвергать хронологию Г. Ф. Корзухиной, тем более что центром произ­водства энколпионов был, видимо, Киев ⁹¹.

ПРИВЕСКИ-ИКОНКИ

Привески-иконки встречаются довольно редко. Их найдено всего 11. Любопытно отметить, что в берестяной грамоте 500 (XIV в) названа «икона с гоитаном» (шнуром). Ее носили, вероятно, на шее. Иногда при­вески-иконки входили в состав ожерелья. Большинство иконок круглые, литые, с ушком для подвешивания, изображения на них односторонние.

Древнейшими привесками-иконками в Новгороде являются изделия начала XII в, найденные на Неревском раскопе

Рис. 20, 3. Привеска диаметром 2,8 см, литая из латуни (20 17-540). На лицевой стороне помещены две погрудные рельефные фигуры святых, возможно апостолы Петр и Павел. По краю иконки идут концентрические окружности и слабо заметный растительный орнамент в виде бегунка. Довольно близкие изображения Петра и Павла есть на новгородских ак­товых печатях ⁹² — например, на печати 208, датирующейся 1219—1221 гг.

Рис. 20, 1. Иконка диаметром 2,3 см, литая из оловянисто-свинцового сплава с погрудным изображением святого со свитком в левой руке (20-26-38). По-видимому, это святой Фома Около его головы с обеих сто­рон расположена неясная подпись, из которой слева читаются буквы ЯГ, справа — ДАД ⁹³. Следует отметить, что стилистически близкое изображе­ние святого есть на новгородской печати 688 ^м. Правда, там помещен святой Тимофей.

Рис. 20, 11 30—60-ми годами XII в датируется слой, в котором найдена литая оловянисто-свинповая иконка диаметром 3,5 см с изобра­жением конной фигуры Георгия, пронзающего копьем змия (19-20-раскоп XIII) Аналогичные привески обнаружены в Серенске, Старой Рязани и Прибалтике ^9Б

Рис. 20, 5, 6; 21. 70—80-ми годами XII в датируются иконки прямо­угольной формы с полукруглым завершением наверху (17-20-1008). Раз­меры их 1,7х3 см; 1,7х2,5 см. Они изготовлены тиснением из тонкого биллонового листа. На них изображены выпуклые поясные фигуры свя­тых. Иконки, видимо, не были нагрудными привесками. Вероятно, их прибивали тонкими гвоздями к какому-то деревянному предмету.

Рис. 20, 2. К тому же времени, т. е. к 70—80 м годам XII в, отно­сится бронзовая литая иконка диаметром 3,8 см с рельефным изображе­нием двух святых с мученическими крестами в руках (17-18-989). Это, возможно, Козьма и Демьян

Рис. 20, 10. Концом XII в. датируется иконка диаметром 2,4 см с очень неразборчивым погрудным изображением святого с жезлом или мечом у правого плеча (17-26-1344). Стилистически близкое изображение святого Федора с мечом у правого плеча помещено на свинцовой печати 148, датирующейся 1142—1148 гг.^se Семь привесок-иконок с подобными изображениями были найдены в финском погребении XI в. в Вологод­ской обл.⁹⁷, что свидетельствует о постоянных контактах этой отдаленной области с Новгородом.

Рис. 20, S, 12. В слоях XIII в. обнаружены две литые из биллона привески-иконки с изображениями крылатых фигур в полный рост. Одна из них, диаметром 3,7 см, датируется началом XIII в. (16-22-64). Фигура, помещенная на ней, в левой руке держит жезл, крылья ее распростерты.

Рис. 20. Привесьц иьопки

1 — 20-26-38, 2 — 17-18-989, 3 — 20-17-540, 4 — 2-8-100, S, в — 17-20-1008 7 — 7/6-1-1735, 8 14-13-987, 9 — Козм14, 10 — 17-26-1344, 11 — 19-20-раскоп XIII, IS — 16-22-64

Рис. 21. Металлические иконки

1, S — 17-20-1008

На другой привеске, диаметром 3,4 см, датирующейся серединой XIII в. (14-13-987), рук у подоб­ного же существа нет, только распростертые крылья, а вокруг головы — нимб. На обеих изобра­женных фигурах длинная одежда, вокруг фигур примерно в одних и тех же местах размещено шесть орнаментальных кружков с точ­кой посредине. По краю привесок проходит выпуклый точечный узор, подражающий жемчужной обнизи. Возможно, на привесках изображена новгородская София. Однако на свинцовых печатях

встречаются изображения архангелов, очень напоминающие фигуры на описанных иконках, — например, архангел Гавриил на печати 179, дати­рующейся 1176—1177 гг.⁹⁸ Близкий по форме и изображению серебряный образок происходит из пос. Монино Московской обл."

Рис. 20, 9. К XIII в. можно отнести образок диаметром 1,7 см, литой бронзовый, с рельефным погрудным изображением святого (Козм14). Изображение очень неразборчиво.

Рис. 22, 3. В слое середины XIV в. обнаружена нагрудная прямо­угольная иконка, литая из бронзы (К18-55). Размеры 4,4х4,7 см. На ли­цевой стороне изображена сцена распятия с предстоящими Богоматерью и Иоанном на фоне иерусалимской стены. В верхней части креста подпись 1C ХС. Над крестом справа и слева — летящие ангелы. По контуру иконки проходит литой жгутик.

Рис. 20, 7. Образок арочной формы с погрудным изображением свя­того в святительских ризах найден в слое конца XIV—рубежа XIV— XV вв. (7/6-1-1735). В левой руке — Евангелие, правая — благословляю­щая. Образок литой из олова и свинца. По контуру его проходит зигзаго­образный орнамент. По-видимому, на иконке изображен Василий Кеса-рийский. Близкие его изображения есть на одновременных актовых новго­родских печатях — например, на печатях 425 (1389—1425 гг.) и 429 (1425—1462 гг.) ¹⁰⁰. Образки в виде киотца вообще характерны для произведений мелкой пластики XV—начала XVI в.¹⁰¹

Рис. 20, 4. К середине XV в. следует отнести овальную иконку (2-8-100). Длина 1,8 см. Иконка литая из оловяниото-свинцового сплава. На ней изображен святой Георгий на коне, поражающий дракона. Оваль­ная форма образка находит аналогии в новгородских каменных иконах — например, в иконке начала XIV в. с изображением святого Василия Ве­ликого ¹⁰². Трактовка фигуры коня также близка изображениям на камне.

Рис. 22, 4. Концом XV в. стратиграфически датируется бронзовая литая нагрудная иконка с изображением распятия с предстоящими (0-3-1308). Размеры 4,3х5,5 см. Вверху над крестом — две поясные фигуры архангелов. Стилистически близкое распятие помещено на кресте-мощевике XIV в. мастера Семена Золотилова ¹⁰³.

М

Рис. 22. Панагия (1, 3) и иконки (3, 4)

1,2— 1-4-раскоп VIII; S — К18-55; 4 — 0-3-1308

Рассмотренные привески-иконки охватывают период с начала XII по конец XV в. и отражают в какой-то степени изменения, которые про­исходили вообще в древнерусском искусстве. Известно, что изделия мелкой пластики стремились повторять произведения высокого искусства. Стилистически изображения на медном литье находят параллели в про­изведениях резчиков по камню, изготовлявших каменные иконки и мат­рицы для свинцовых печатей. Видимо,'формы для отливок иконок, мат­рицы печатей и каменные иконки резали одни и те же мастера.

АМУЛЕТЫ-ЗМЕЕВИКИ

Амулеты-змеевики — это интереснейшие памятники двоеверия, смешения христианских и языческих представлений в древней Руси. На лицевой стороне их всегда помещены изображения христианской символики — Христос, Богоматерь с младенцем, архангелы, святые. На оборотной стороне — «змеиное гнездо» и круговая надпись, содержащая заклинания против болезней, лихорадок. Христианская церковь вела ожесточенную

5 М. В. Седова

борьбу с употреблением змеевиков-оберегов, отразившуюся во многих поучениях XIV—XV вв. и в законодательном запрете употреблять их в Кормчей книге. В Слове святого отца Моисея о ротах и клятвах XIV в., приписываемом новгородскому архиепископу Моисею, говорится: «Жертвы приносят бесом, недуги лечат чарами и наузы и немощняго беса, глаголе-маго трясцю, мняться прогоняюще, некыми ложными письмены...» ¹⁰⁴.

^Библиография древнерусских змеевиков насчитывает около 100 назва­ний. Однако почти все изданные до сих пор амулеты-обереги, называемые змеевиками, были случайными находками. Поэтому время их бытования или не может быть определено или определяется весьма приблизительно. Только отдельные экземпляры змеевиков датированы исследователями по данным палеографии. В настоящей работе публикуются новые находки змеевиков, точно датированных, поскольку происходят они из новгород­ских раскопок.

Рис. 23, 1, 3. Наиболее древней является серебряная привеска со сце­ной распятия на лицевой стороне (20-28-730). Срединную часть композиции занимает четырехконечный крест со схематично изображенной фигурой Христа. По сторонам креста помещены крылатые фигуры ангелов. На обо­ротной стороне — поясное изображение человеческой фигуры с воздетыми руками и 12 змеями ¹⁰⁵.

Лицевая сторона змеевика напоминает изображение на амулете, изданном И. И. Толстым под № 16 ¹⁰⁶. Оборотная сторона новгородского змеевика иная и принадлежит по классификации И. И. Толстого к третьему типу змеиной композиции, который исследователь считает наиболее древ­ним. Та же композиция помещена на изданных И. И. Толстым змеевиках со сценами крещения (№ 17, 18) и изображением Федора Стратилата и Федора Тирона (№ 21). Все эти змеевики принадлежат к числу недатиро­ванных находок, за исключением змеевика с распятием, происходящего, как отмечает А. С. Орлов, из кургана с вещами не позднее XIII столе­тия ¹⁰⁷.

Публикуемый новгородский змеевик найден на мостовой Великой улицы, датируемой первой половиной XII в. (1116—1134 гг.) ¹⁰⁸.

Рис. 24. К началу XII в. можно отнести и змеевик, найденный на Кировском раскопе Торговой стороны Новгорода (К 40-68). Привеска диаметром 4,3 см литая бронзовая. На лицевой стороне — изображение святого Георгия Победоносца, попирающего змея, а на оборотной — шестиконечного процветшего креста, орнаментированного плетенкой. Этот крест процарапан поверх сглаженного изображения змеиной компо­зиции, реконструировать которое сейчас уже трудно. Прослеживается лишь ободок в виде растительного бегунка. Около креста помещены буквы:

справа — ИН, слева — К. Затертое изображение змеиной композиции, поверх которой начертан крест, служит еще одним доказательством борьбы церкви с пережитками древнего языческого культа ¹⁰⁹.

Рис. 23, 7—11. Особый интерес представляют три змеевика с изобра­жением на лицевой стороне фигуры архангела Михаила в полный рост с мощными опущенными крыльями и лабаром в правой руке. По сторонам изображения буквы: ЛИ ХД.. По краю змеевика расположена круговая надпись т ЯПОе ЯПОО ЙПО СЯЕЯОН IMIPIG оТДНСЮКб FIG TI6 Д021К. На оборотной стороне помещена женская голова с отходящими

Рис. 23. Амулеты-змеевикп

1, S — 20-28-730; 3, 4 — 10-14-1790; S, 6 — Тр12-43; 7,8— 13-9-1739; 9, 10 — 17-18-456;

11 — 17-24-753

от нее семью змеиными туловищами, оканчивающимися двойными змеи­ными головами, повернутыми все в одну сторону. Вокруг головы, между туловищами змей, располо­жена надпись бФРОб^Н. По краю зме­евика также помещена круговая над­пись XGT6PfI ДЛ6/ШН1 Л16ЛЯНОЛ16Н1

ое ОФ1ЛЮ ке олео ргьхяеб ое

ЙРНП. Все три змеевика совершенно идентичны как в изображении ар\ан гела Михаила, змеиной композиции и зигзагового орнамента, так и в размещении и начертании букв надписей.

Два из этих змеевиков найдены в слое конца XII в. на уровне яруса 17, датируемого 1177—1197гг. Один из них (24-753) отлит в жесткой ли-тейной форме из золотистой бронзы, другой (18-456) — из оловянпсто-свинцового сплава. Третий амулет (9-1739), отлитый по оттиску из меди, обнаружен в слое XIII в. на уровне яруса 14, датируемого дендрохроно-логически 1238—1268 гг.

По-видимому, змеевики, изобра­женные на рис. 23, 7, 8, 11, отлиты в одной литейной форме, о чем сви­детельствуют одинаковые размеры их, форма ушек и все детали орнамен­тации. Правда, хронологический раз­рыв между уровнем залегания аму­летов составляет 80—100 лет, но медный амулет яруса 14 очень из­ношен, буквы и изображения стер­лись и плохо различимы. Видимо, змеевик был в употреблении очень долго.

Змеевик, изготовленный из оловянисто-свинцового сплава (рис. 23, 9, 10), хотя и очень похож на два других, но отличается от них размерами, несколько иной формой ушка, наличием литого отверстия около ушка. Допустимо предположение об изготовлении литейной формы последнего змеевика тем же мастером, который резал литейную форму для двух первых амулетов. Во всяком случае манера изображения здесь абсолютно та же. Еще один аналогичный змеевик, но золотой, был издан И. И. Толстым ¹¹⁰. Золотой змеевик абсолютно совпадает с новгородским по размерам и манере изображения. Даже ошибки в начертании надписей одни и те же (еЯБЛОН вместо еЛЕЯОФ). Амулет находился в собрании

Рис. 24. Змеевик с изображением свя­того Георгия. Лицевая и оборотная стороны (К40-68)

Казанского университета, место его находки неизвестно. Сейчас, когда появилась серия из трех змеевиков с изображением архангела Михаила, происходящая из Новгорода, можно предположить новгородское происхо­ждение и золотого амулета Казанского университета. Его также можно

датировать XII в.

Рис. 23, 5, 6. К тому же времени, т. е. к XII в., относится змеевик, найденный на Троицком раскопе Софийской стороны (Тр12-43). На лице­вой стороне — изображение архангела Михаила со сферой в левой руке и лабаром — в правой. На обороте — голова с 12 змеями вокруг нее. Зме^-евик отлит из оловянисто-свинцового сплава в двусторонней каменной литейной форме. Диаметр его 3,9 см. Манера изображений здесь совсем иная чем на описанных выше змеевиках с архангелом Михаилом, оолее сухая и графичная, фигура архангела непропорционально большеголо­вая. Змеевик обнаружен на усадьбе духовного лица, где найдены берестя­ные грамоты 501 и 508 с записями поминовений, фрагмент ризы иконы, привеска-амулет с изображением Перуна. Возможно, и змеевик, и при-веска-Перун были отобраны у верующих прихожан как языческие, «пога­ные», символы и выброшены на усадьбе священнослужителя.

Рис. 23, 3, 4. Наконец, еще один тип змеевиков, найденных в Новго^ роде представлен редким образцом амулета с изображением на лицевой стороне Богородицы Оранты и младенца (10-14-1790). Змеевик найден в слое, датируемом дендрохронологически 1313—1340 гг. Он отлит из оловянисто-свинцового сплава в двусторонней литейной форме. Фигура Богородицы поясная, по бокам ее расположена зеркальная надпись:

справа — AV, слева — Рй. По изображению на лицевой стороне он напо­минает змеевик из собрания Эрмитажа, изданный И. И. Толстым под Да 4 и датируемый XV в. Однако вместо надписи на новгородском змеевике по краю расположен узор из двух рядов треугольников и концентрических кругов. Оборотная сторона тоже иная. Вместо поясной фигуры в центре змеиной композиции помещена голова с отходящими от нее 11 змеиными туловищами. Вместо надписи по краю расположен точечный орнамент. Оборотная сторона новгородского амулета больше напоминает изоораже-ния на поздних змеевиках в виде киотца, изданных И. И. Толстым под

№ 30-32 ^m.

Все описанные амулеты-змеевики были в употреблении у новгородцев в течение XII—XIII и XIV вв. Это свидетельствует о стойкости языческих пережитков в народном сознании.

¹ Stenberger M. Die Schatzfunde Got-lands der Wikingerzeit. Stockholm, 1958, I, S. 176-181, Abb. 43, 97, 51.

² Racz J. Early finnish Art. Helsinki, 1961, N 150.

³ ИАК, 1901, 6, табл. III, 17. * Ханенко Б. И. и В. Н. Древности рус­ские. Кресты и образки. Киев, 1899,

I, табл. XVIII, 218. ⁶ Самоквасов Д. Я. Атлас гочевских

древностей. M., 1915, табл. XVI, 16. ⁶ Архив ЛОИА, 30/1906, курган 6.

⁷ Монгайт А. Л. Старая Рязань. — МИА, 1955, 49, рис. 138, 23.

⁸ Там же, рис. 139, 11.

⁹ Мугурввич Э. Крестовидные подвески XI—XV вв. в Латвии. — In: Arheolo-gija un etnografija, Riga, 1974, XI, 1pp. 226, att. 2, 32. i» Волкайте-Куликаускене Р. Городище Майшягола. — АО 1971 г. M., 1972, с. 419.

11 ИАК, 1905, 15, рис. 220.

1² Ханенко Б. И. и В. Н. Древности русские. Киев, 1900, II, табл. XVII, 188.

is Монгайт А. Л. Старая Рязань,

рис. 139, 9. i⁴ Нефедов Ф. Д. Раскопки курганов

в Костромской губ. — МАВГР, 1899,

III, табл. VI, 6. is ИАК, 1905, 15, рис. 205. 1^е Археологические исследования в

РСФСР 1934—1936 гг. М., 1941, с. 45,

д. Доброе. 11 Мугуревич Э. Крестовидные подвески

XI—XV вв...., с. 266, рис. 2, 4.

1⁸ Исторический музей Эстонии, Тал­лин, ф. АМ2515; 379, 5, грунтовой могильник в Хариевском р-не.

1⁹ Ханенко Б. И. и В. Н. Древности рус­ские, II, табл. XVII, 201. У> Мугуревич Э. Крестовидные додвески

XI—XV вв...., рис. 2, 26.

²¹ Ханенко Б. И. и В. Н. Древности рус­ские, I, табл. I, 38.

²² Романов Е. Р. Раскопки в Могилев-ской губ. в 1905 г. — OAK за 1905 г.

²³ Никитин А. В. Городище и могильник

у д. Крестцы. - КСИА, 1974, 139,

рис. 36, 31. ²¹ Мугуревич Э. Крестовидные подвески

XI—XV вв...., рис. 2, 2. ²⁶ MAP, 1896, 20, табл. XII, 32. ²³ ИАК, 1905, 15, с. 143, рис. 218, 7.

²⁷ Нефедов Ф. Д. Раскопки курганов в Костромской губ., табл. 6, 4.

²⁸ Голубева Л. А. Археологические па­мятники веси на Белом озере. — СА, 1962, № 3, рис. 18.

²⁹ Булычев Н. И. Журнал раскопок по части водораздела верхних притоков Волги и Днепра. М., 1899, табл. XVIII, 9; XXIV, 8.

³⁰ Ханенко Б. И. и В. Н. Древности рус­ские, II, № 185.

³¹ Мугуревич Э. Крестовидные подвески XI—XV вв...., рис. 2, 12.

³² Зверуго Я. Г. Древний Волковыск. Минск, 1975, рис. 13, 16.

³³ Полубояринова М. Д. Русские вещи

на территории Золотой Орды. —.СА,

1972, № 3, рис. 8, 2. ⁸⁴ Kovacs Е. Romanische Goldschmiede-

kunst in Ungarn. Budapest, 1974, N 22. ³⁵ Коновалов А. А. Цветные металлы...,

анализ № 169. ³⁸ Кафедра археологии МГУ, анализ

№ 222а: 2 (произведен Ю. Л. Ща­повой). ⁸⁷ Мальм В. А. Крестики с эмалью. —

В кн.: Славяне и Русь. М., 1968,

с. 113—117.

³⁸ Мугуревич Э. Крестовидные подвески XI—XV вв...., рис. 1, 1, 2.

³⁹ Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализ № 183.

⁴⁰ ИАК, 1905, 15, с. 143, рис. 218, 6;

Нефедов Ф. Д. Раскопки курганов в Костромской губ., табл. VI, 7;

Беленькая Д. А. Кресты и иконки из курганов Подмосковья. — СА, 1976, № 4, с. 92.

⁴¹ MAP, 1896, 20, табл. V, 3, с. 17;

Линевский А. М. Отчет о раскопках курганов XI в. по р. Ояти Ленинград­ской обл. в 1949 г. Архив ИА, д. 400;

Гроздилов Г. Н. Курганы у с. Чел-мужи. — В кн.: Археологический сбор­ник научно-исследовательского ин-та культуры Карело-финской ССР. Петро­заводск, 1947; Нефедов Ф. Д. Раскопки курганов в Костромской губ.., табл. VI;

Беленькая Д. А. Кресты и иконки..., с. 92, рис. 1, 10; КИМ, В-964 (с. Ви­шенки Остерского уезда Чернигов­ской губернии); Леопардов Н., Чер­нев Н. Сборник снимков с предметов древности, находящихся в Киеве в част­ных руках. Киев, 1891, сер. I, вып. II, табл. IV.

⁴² Штыхов Г. В. Древний Полоцк. Минск, 1975, рис. 34, 8.

⁴³ Мугуревич Э. Крестовидные подвески XI—XV вв...., рис. 2, 1.

⁴⁴ Коновалов А. А. Цветные металлы...,

анализ № 185. ⁴⁸ Коновалов А. А. Цветные металлы...,

анализ № 169. ^4в Мезенцева Г. Г. Древньоруське Micro

Родень. Кшв, 1968, табл. IX, 31;

Полубояринова М. Д. Русские вещи...,

рис. 8, 3.

⁴⁷ Коновалов А. А. Цветные металлы... анализ.№ 177, 179.

⁴⁸ MAP, 1903, 29, табл. XXIV, 2; Спи-цын А. А. Вещи из раскопок П. М. Ере­менко в курганах Новозыбковского и Суражского уездов. — ЗРАО, 1896, т. III, вып. 1-2, н. с., табл. I, 4; Булы­чев Н. И. Раскопки по среднему тече­нию р. Угры. М., 1913, с. 33, рис. 19;

Беленькая Д. А. Кресты и иконки..., с. 91, рис. I, 7; Ханенко Б. И. и В. Н. Древности русские, II, № 202; ИАК, 205, 15, № 225; Спицын А. А. Некото­рые новые приобретения Саратовского музея. — ИАК, 1914, 53, с. 103; Полу­бояринова М. Д. Русские вещи..., рис. 8, 5.

⁴⁹ Мугуревич Э. Крестовидные подвески XI—XV вв...., рис. 2, 30.

⁶⁰ Коновалов А. А. Цветные металлы..., анализы Я» 176, 173.

⁶¹ Никольская Т. Н. К истории древне­русского города Серенска. — КСИА, 1968, 113, рис. 39, б; Она же. Древне­русский Серенск — город вятических

ремесленников. — КСИА, 1971, 125,

рис. 24, 7. ⁵² Мугуревич Э. Крестовидные подвески

XI—XV вв...., с. 237, рис. 2, 35. ⁶³ Коновалов А. А. Цветные металлы...,

анализ № 170. ⁵⁴ Беленькая Д. А. Кресты п иконки...,

рис. 1, 4; Мугуревич Э. Крестовидные

подвески XI—XV вв...., рис. 2, 15. s⁵ MAP, 1896, 20, табл. XVII, 5, 21.

⁶⁶ Кораухина Г. Ф. О памятниках «кор-сунского дела» на Руси. — ВВ, 1958, XIV, табл. III, 2, с. 133.

⁶⁷ Извлечения из отчета К. К. Косцюшко-Валюжинича о раскопках в Херсонесе в 1902 г. — ИАК, 1905, 9, с. 54, 55, рис. 33, а, б.

⁶⁸ Кондаков Н. П. Русские клады. СПб., 1896, I, с. 45, рис. 28, 29; Леопардов Н., Чернев Н. Сборник снимков... Киев, 1893, сер. II, вып. II, табл. II, 4;

Каргер М. К. Древний Киев. М.; Л., 1958, I, табл. XLIV.

⁵⁹ Петров Н. И. Альбом достопримеча­тельностей перковно-археологического музея Киевской духовной академии. Киев, 1915, вып. IV-V, табл. XVI, 4, 5; Мезенцева Г. Г. Древньоруське MicTO Родень, табл. IX, 17.

⁶⁰ Ханенко Б. И. и В. Н. Древност