Объединение родителей посредством болезни ребенка

Некоторые дети, заболев, наряду с неприятными ощуще­ниями от болезни неожиданно для себя начинают чув­ствовать и что-то приятное, сладкое, растормаживающее. Дело в том, что ребецрк вдруг окружается вниманием и заботой, напряжение во взаимоотношениях родителей куда-то исчезает — оба родителя как бы объединяются у кроватки ребенка: что сделать ему приятного. Что пре­поднести вкусненького ребенку. Где достать необходи-

мые лекарства. Эти и другие заботы на время вынуж­дают родителей забыть про собственные ссоры, невзгоды, все начинает крутиться вокруг малыша и его беды.

Ребенок чувствует большие изменения в психологи­ческом климате семьи — оба родителя так много зани­маются им, хлопочут, а главное — он с ними вместе! Он с ними обоими! Он не чувствует непонятного ему психи­ческого напряжения от того, что родители ссорятся, не­довольны друг другом. Иначе говоря, ребенок испытывает «прелести» болезни.

Так неприятная по своему существу болезнь стано­вится дли ребенка условно желаемой. Вероятность этого повышается в тех случаях, когда разрыв между неудов­летворительным эмоциональным состояниям ребенка в обычной жизни и «выгодой» болезни очень большой, яр­кий, когда недуг ребенка очевидно нормализует взаимо­отношения в семье.

В дальнейшем ребенок неосознанно стремится вос­произвести приятное ощущение общности с другими членами семьи, которые он испытал, заболев. Конечно, по собственному желанию не заболеешь гриппом или воспалением легких. Механизм возникновения болезни как средства объединения родителей несколько другой и касается не всех недугов. Это относится к тем из них, в возникновении которых психологические факторы игра­ют большую роль. А таких болезней не так уж мало. Мы уже говорили, что ребенок может «выработать», на­пример, бронхиальную астму как средство получения не­достающей ему родительской заботы и любви. Рассмот­рим несколько примеров.

Мать обратилась к психологу за помощью по поводу заикания ребенка — мальчика 8 лет. Занятия с логопедом (год перед обраще­нием) дали хороший эффект. Ребенок хорошо говорил у логопеда и почти не заикался в школе. Но дома ребенок часто так застревал, что не мог выговорить ни слова. Логопед сказал, что это результат нервного напряжения, и посоветовал обратиться к другим специалистам, к психо­логу. При внимательном рассмотрении семейная ситуация оказалась следующей. Мальчик практически не заикался, разговаривая с одним из родителей. Однако, как только между родителями возникал хотя бы незначительный спор, ребенок пытался сразу включиться в разговор с ними, при этом начинал сильно заикаться, часто был неспособным вы­говорить и слово. Родители в чем-то улавливали связь между заика­нием и их отношениями, так как, сразу после того как мальчик начинал заикаться, они обменивались между собой репликами, вроде «Да пере­стань же кипятиться, видишь, как разволновался мальчик», «Хватит!

Потом разберемся». После того как спор затихал, оба родителя прини­мались за успокоение мальчика.

Очевидно, что мальчик таким поведением добился цели — прервал тревожащее его поведение родителей, получил от отца и матери недостающую ему заботу.

Нужно ли этого мальчика лечить от заикания? Вряд ли. Он умеет справляться со своим недугом. Од­нако в семье такое поведение ему нужно как средство нормализации психологической атмосферы, она дает ре­бенку средство контролировать и направлять в же­лаемую сторону происходящее вокруг. Конечно, такое средство уж очень неприятно окружающим да и самому ребенку не на пользу. Но ребенок просто не нашел друго­го пути... Помочь ему можно: а) нормализовав отноше­ния супругов, б) снизив общую тревожность и уровень возбуждения ребенка, в) показав ребенку (в игре) дру­гие средства, при помощи которых он сможет справлять­ся с ситуацией без демонстрации собственной беспомощ­ности и зависимости.

Подобный психологический механизм может приве­сти к тому, что ребенок окажется, сам того не замечая и сознательно не желая, в плену разных недугов. Он может мочиться по ночам в кровать, испытывать изнуряющие головные боли, показывать родителям полную неспособ­ность заботиться о себе. Часто смысл всего этого — конт­роль семейной атмосферы и отношения родителей к нему.

♦ • *

Объединение родителей посредством выполнения их нереализованных желаний. Супруги, не удовлетворенные браком, почти всегда ощущают бессмысленность, серость человеческой жизни. При таком настроении время от времени мысли родителей возвращаются к юношеским грезам, когда жизнь им казалась полной ярких красок и приятных неожиданностей, когда в будущем каждый из них видел себя счастливым, преуспевающим. Как контрастирует эта картина с лишенной радости повсе­дневностью! Утрата веры в свои силы, неспособность подняться над обыденностью определяют общее подав­ленное эмоциональное состояние, нежелание чем-либо заняться. Человек, не видящий жизненной перспективы, слаб и грустен.

Непроизвольно человек возвращается к своему про­шлому с вопросом: где сделана ошибка? Кто виноват,

что теперь я в таком безнадежном состоянии? Так энер­гия, которая очень пригодилась бы для реализации себя в теперешней, реальной ситуации, расходуется на самоуг­рызения, упреки супругу, ностальгическое, но бесперспек­тивное желание, чтобы бывшие мечты сбылись. Но... Не желание, а конкретные дела строят будущее. А свои действия супруги направили на бичевание друг друга и себя, отчего становится еще грустнее. Иногда в подоб­ной, крайне напряженной семейной атмосфере, напол­ненной призраками нереализованных родительских же­ланий, ребенок находит свой способ примирить их с соб­ственной жизнью и друг с другом.

Анна и Томас познакомились в средней музыкальной школе. Он учился в классе фортепьяно. Она — в классе скрипки. Летом, после окончания школы, их чувства друг к другу стали для них важнейшим делом в мире, и они решили пожениться сразу после вступительных эк­заменов в консерваторию. Но обоих постигла неудача. Томас пере­сдал экзамены и поступил на филологический факультет, а Анна, уд­рученная неуспехом, решила никуда больше не поступать, к тому же в это время она была беременна. Первый год Томас и Анна жили хо­рошо, однако после рождения второго ребенка (сразу вслед за первым) их отношения испортились и на пятом году совместной жизни речь зашла о разводе.

Приблизительно в то же время родители начали замечать музы­кальные способности старшего сына. Мать стряхнула пыль с уже дав­но забытой скрипки и стала по вечерам учить сына. Отец с удоволь­ствием аккомпанировал ему на пианино. В такие минуты всем было хорошо, все радовались — большая редкость в этой семье. Через не­которое время мальчик поступил в подготовительный класс детской музыкальной школы. Этим родители были очень довольны, постоян­но дополнительно занимались с сыном, и постепенно сын в классе стал «музыкальной звездой». Разговоры дома все время вертелись вокруг диезов и бемолей. Проблема взаимоотношений родителей как бы сня­лась, они начали более положительно оценивать свой брак и друг дру­га.

Что же произошло в этой семье? Может, улучшение отношений мужа и жены естественно — они непостоян­ны, как и все в этом изменчивом мире, и не надо тут искать какой-то более глубокой причины? Может быть. И все же хочется обратить ваше внимание на роль перво­го ребенка в происходящем. Она и впрямь велика. Но да­вайте разберемся по порядку.

Тот факт, что Анна и Томас не поступили в консер­ваторию, конечно, был для них большим ударом, серьез­ным препятствием к осуществлению жизненных планов. Однако их любовь друг к другу смягчала эту неудачу —

14»

«ведь не это главное», «ведь все можно поправить в бу­дущем, если мы только этого захотим». Друг за другом родившиеся дети весьма осложнили возможность реа­лизовать их планы и создали условия, в которых оба они могли почувствовать себя несостоявшимися, неудач­никами.

Недовольство собой нагнетает напряжение и в супру­жеских отношениях: неосознанно супруг рассматривает­ся как причина происшедшего: «Ведь если бы не он (она), то могло бы быть иначе... Если не семья, то...» Вместо того чтобы искать пути, как наверстать упущенное, или найти новые цели и ценности в жизни, силы тратят на поиски «виновного», на фантазирование, как могло бы быть. Все это в конце концов вызывает неудовлетворен­ность браком, напряжение во взаимоотношениях супру­гов.

Очень возможно, что именно так происходило в семье Анны и Томаса. Кризис вызвал второй ребенок, в вос­приятии матери полностью зачеркнувший ее возмож­ность реализовать себя в социальном плане. В такой си­туации неожиданную «услугу» семье предоставил пер­вый ребенок. Его рано проявившиеся музыкальные спо­собности стали средством, при помощи которого роди­тели как бы опять приблизились к своим юношеским целям, но не непосредственно, а через сына.

Слова матери это подтверждают: «Когда хвалили сына за удачное выступление, я чувствовала, как будто это хвалят меня. Как когда-то, в годы моего музициро­вания». Понятно, что родители начали ощущать свою жизнь как более осмысленную, больше чувствовать свою близость к сыну да и друг к другу тоже — ведь теперь они компаньоны, вместе с ним идут по тому пути, по ко­торому когда-то шли. В результате отношения между супругами улучшились, более теплой стала и вся атмос­фера в семье.

С точки зрения ребенка, дело происходит несколь­ко иначе. Мальчик рано почувствовал, что его музици­рование привлекло внимание родителей, вызвало их вос­хищение, а также что часы совместных занятий с ро­дителями приносят ему успокоение — несравнимо бо­лее приятное чувство, чем то напряжение, которое он ис­пытывал, когда родители, внутренне бурлящие, но внеш­не спокойные, обменивались ничего не значащими фра­зами между собой и с ним, когда атмосфера в семье бы-

ла подобна затишью перед грозой. Этого оказалось доста­точно, чтобы ребенок начал усиленно заниматься му­зыкой.

Как оценивать этот эпизод жизни с психологической точки зрения? Однозначно ответить тут нельзя. С одной стороны, очевидно, что психологический климат семьи вследствие «терапевтического» вмешательства старше­го сына улучшился, с другой — нельзя не обратить вни­мания на «подводные камни», которые могут сильно осложнить жизнь семьи и старшего сына. А их несколь­ко.

Во-первых, это повышенная ответственность, возло­женная на ребенка. Когда ребенок занимается каким-то делом: учебой в школе, музицированием, он испытывает интерес, соответствующий его потребностям, ценностям и ситуации, и в зависимости от обстоятельств либо дости­гает успеха, либо переживает неудачу. В случае неуда­чи он пытается организовать свою деятельность так, чтобы она была более успешной.

Если же ребенок чувствует, что его неуспех прине­сет большое огорчение родителям (что справедливо для-вышеописанного случая), то он, как правило, прилагает максимум усилий, чтобы этого не произошло. Образно говоря, такой ребенок и старается за двоих, и напрягает­ся за двоих, и боится неудачи за двоих. Поэтому пер­вое следствие повышенной ответственности — перена­пряжение.

Во-вторых, имеется повышенная вероятность «за­стревания» на препятствиях, так как чувствительность к неудаче у такого ребенка повышена. Представьте себе, что упомянутый мальчик имеет довольно средние му­зыкальные способности и при дальнейшем обучении му­зыке сталкивается со значительными трудностями. В обычном случае встреча с препятствием увеличивает усилия для его преодоления и человек в конце концов с ним справляется. Когда желание достигнуть успеха очень велико, то оно вызывает психическое напряжение, которое уже само по себе дополнительное препятствие. Иначе говоря, чрезмерное желание, повышенная от­ветственность с высокой вероятностью ведут к неуспе­ху, особенно при выполнении сложных задач.

Более того, когда это случается в подобной семей­ной обстановке, родители, сильно озабоченные успе­хами ребенка, прилагают максимум усилий, чтобы ре-

бенок «не расслабился», чтобы «собрался с силами», чтобы «еще больше постарался». Иногда и прямым тек­стом говорят, что он — «последняя надежда», что он «не должен огорчать своих родителей». Таким образом, ответственность, возложенная на хрупкие плечи ре­бенка, растет, а с ней вместе возрастает психическое напряжение, а это, в свою очередь, больше увеличивает вероятность вторичной неудачи.

Так образуется замкнутый круг: повышенная ответ­ственность — чрезмерное психическое напряжение — неудача — увеличение ответственности и требований — увеличение психического напряжения — повторная неудача. В этом порочном круге ребенок, особенно при выполнении сложных задач, «застревает» на возникших трудностях, попадая в тяжелую психологическую ситуа­цию. Он, с одной стороны, испытывает страх, и ему уже совсем не хочется делать то, к чему он ранее стремил­ся. С другой — чувствует нажим окружающих, обязатель­ства перед родителями: ведь это так важно для них! Часто малыш не может осознать и выразить свой страх, скажем, перед изнурительными занятиями музыкой, так как ему не хочется лишаться уважения к себе и к то­му же терять недостающее внимание и заботу обоих ро­дителей.

Ребенок, не сумевший преодолеть препятствий и не имеющий возможности «официально» и без потери в самоуважении выйти из ситуации, ищет косвенные пути. Безвыходная ситуация иногда решается посред­ством болезни. У некоторых детей перед занятиями на­чинает болеть голова, живот* их тошнит, они испытывают слабость и другие болезненные симптомы. В остальное время они как бы сглаживаются и вовсе исчезают во время летних каникул. Примерно так же выглядит и так называемый школьный невроз, часто сопровождаю­щий детей, в семьях которых возлагаются повышенные требования к ребенку, не соответствующие его реаль­ным возможностям. Бедные те дети, которым вдолби­ли в голову, что они самые, самые, самые...

Вторая отрицательная сторона выполнения их не­реализованных желаний кроется в нестабильности по­добной семейной структуры. Достаточно ребенку «про­валиться», идя по пути, предусмотренному родителями, и отношения между супругами опять резко ухудшаются. И дело тут не только в том, что исчезло связывающее

их звено. Если раньше другой супруг подсознательно обвинялся в том, что он стал препятствием в достиже­нии личных жизненных планов, то теперь к этому могут присоединиться сознательные и бессознательные упре­ки за неуспех ребенка.

Если вспомнить семейную ситуацию Томаса и Анны,
то она кончилась именно так. Фатально с первого взгля­
да выглядит то, что старший сын повторил жизненный
путь своих родителей: после окончания музыкальной
школы он не сумел поступить в консерваторию, женил­
ся и отказался от дальнейшей музыкальной карьеры.
Более того, он вдруг почувствовал, что ему вообще не
нравится публично играть. Родители же вскоре после
неудачи сына подали заявление на развод. Крушение
их связи, основанной на реализации собственных устрем­
лений посредством ребенка, в определенной мере было
закономерным. За весь продолжительный период сов­
местной жизни они все время бежали от более углублен­
ного понимания своих супружеских проблем, закрывали
глаза на личные, экзистенциальные вопросы: чего я сам
хочу от жизни? Что я могу сделать, чтобы приблизить­
ся к своим собственным жизненным целям? ч-

* • * ■■ "°' ■

Дети в семье — дополнение, обогащение жизни двух людей, связавших себя узами брака. Они приносят ра­дость и заботу, которые расширяют любовь друг к дру­гу, делают любовь между мужем и женой более глубо­кой, осмысленной, человеческой. Несомненно, что ре­бенку нужны оба родителя — любящие отец и мать. Од­нако продолжающаяся десятилетиями жизнь двух эмо­ционально разъединенных людей «ради ребенка» часто является тщетной попыткой создать иллюзорный фа­сад семейного благополучия. Нерешенные супружеские проблемы, хотя и спрятанные под девятью замками, влияют на ребенка посредством психологических меха­низмов: «козла отпущения», отвержения супруга через ребенка, ребенка — члена «военного союза», ребенка как объединяющего родителей звена и др. Иногда при­ходится констатировать, что скрытые супружеские проб­лемы столь пагубно действуют на ребенка, что выгоды от сохранения брака очень сомнительны.

Во многих семьях время от времени трения, возни­кающие между супругами, способствуют появлению

психологических проблем у ребенка. Решить эти проб­лемы и, таким образом, помочь ребенку часто просто не­возможно без коррекции супружеских отношений. Семья — единый организм. Нарушение эмоционального состояния ребенка, его «плохое» поведение, как прави­ло, является симптомом других семейных «болезней». Самая хорошая профилактика — оздоровление, улажи­вание супружеских отношений, решение собственных проблем. Они не изолированы, а прямо вплетены в ва­ши отношения с ребенком. Ваши супружеские и собствен­ные проблемы — не только ваше личное дело, но важ­ный фактор развития личности вашего ребенка.