Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Телесное движение как форма проявления человеческой экспрессии





 

Анализ методологического основания и эвристических принципов исследования онтологии творчества, проведенный в предыдущих главах книги, позволяет определить генезис арт-терапевтических моделей, направленных на трансформацию устаревших паттернов поведения. Рассмотрим основные положения теории онтологии движения, знание которой открывает возможность для коррекции широкого круга психологических, психических и психосоматических проблем.

Что такое движение? Следует различать движущееся тело и движение как таковое – процесс, явление, связанное с перемещением, изменением положения материального тела. Движение можно исследовать и как функцию тела, направленную на включение субъекта в среду, и как «психологическое напряжение», посредством которого человек «разворачивает перед собой» свой мир (Мерло-Понти, 1999, с. 115). Следует отметить, что для П. Жане «бытие в мире» есть «функции реального» (там же, с. 115), для А. Бергсона – «внимание к жизни», которое представляет собой осознание «зарождающихся» в теле движений (там же, с. 114). Все формы движения свидетельствуют об укорененности субъекта в среде, о его способности посредством телесного действия адаптироваться к ее изменениям. Таким образом, движение выступает как место встречи тела и духа, соединяя в себе весь опыт пребывания человека в мире.

Весь спектр возможных движений человека условно можно свести к двум формам проявления: непроизвольные и произвольные движения. Непроизвольные движения, прежде всего, детерминированы общим состоянием тела-организма; они связаны с физическим и эмоциональным состоянием человека, являются отражением характера отношений субъекта с внешней средой. Характер выполнения непроизвольных движений говорит об отношении субъекта к миру: «принятии» или «непринятии» его, «закрытости» или «открытости» к нему. Непроизвольные движения выражаются в мимике лица, в пластике тела, при аффектах (смехе, плаче), во сне, в трансе и т. д.

Форма, характер и направленность произвольных движений регулируется сознательно, акт движения имеет определенное значение. Семиотика знаковости телесных движений теснейшим образом сопряжена с социокультурными характеристиками общества, в котором живет субъект. Для каждой культуры модели движения типологически обусловлены наиболее приемлемыми качествами выражения: силой, скоростью, ритмом. Экспрессивные характеристики движения определяются сложившимися в обществе представлениями о возможных способах и формах самовыражения личности.

В. С. Мухина, развивая идеи К. Ясперса о формах экспрессивного проявления душевной жизни, выделяет пять принципов экспрессии. Согласно первому принципу, «любая внутренняя деятельность сопровождается движением, которое представляет собой его доступный пониманию символ» (Мухина, 2003, с. 11). Иначе говоря, душевное состояние человека (радость, грусть, задумчивость, сосредоточенность и т. д.) характеризуется той или иной формой телесного самовыражения, заключенного в мимических и жестовых репрезентаций.

Второй принцип экспрессии отражает ориентацию индивида на отношение Другого. По мнению В. С. Мухиной, «человеку свойственно бессознательное стремление к демонстрации самого себя, к реализации потребности быть признанным со стороны своей экспрессии» (там же, с. 11). Мнение Другого откладывает отпечаток на формы индивидуальной экспрессии. Движения зависимого от установок Другого индивидуума механистичны, не полностью идентифицируемы по отношению к его личностным особенностям: они представляют не его бытие-для-Себя, а его бытие-для-Другого. В акте произвольного и непроизвольного движения выражается не «индивидуализирующая сущность» такого субъекта, а то, каким он видит себя глазами Другого. В отличие от движений ребенка, выразительных своей естественностью, движения зависимой личности имеют совсем иную бытийную природу: посредством принятия социальной роли индивидуум выражает согласие быть ведомым субъектом в системе социальных отношений.

Третий принцип характеризует движения индивидуума как проекцию, плод родовых, этнических традиций, в которых формируется образ его телесности. Каждому народу, каждой культуре и субкультуре присущи свои устойчивые паттерны телесных репрезентаций. Характер проявления телесности, ее вещественности и осязаемости обусловлен рамками определенной культурно-исторической общности. Находясь в «поле» воздействия социокультурных традиций, индивидуум, тем не менее, способен расширить границы и видоизменить формы движенческого стереотипа, ориентируясь на чувство своей целостности. Определяя для себя принятие той или иной традиции, личность, тем не менее, всегда остается в поле воздействия Другого; бессознательное, телесность – всего лишь слепки культуры, в границах которой воспитывается человек.

Четвертый принцип связан с гендерными различиями. Телесные репрезентации не столько определяются анатомо-физиологическими особенностями человека, сколько принятием им образа телесного поведения, ориентацией на мужской или женский тип поведения. Последнее обстоятельство свидетельствует о психологической и субкультурной установке, которой следует индивидуум, его отношение к стереотипам оценки социального поведения человека в целом.

Пятый принцип характеризует особенности телесной экспрессии в зависимости от возрастных периодов жизни индивида. По существу, речь идет о характере выражения жизненной силы – жизненности человека, изменяющейся в процессе его жизнедеятельности. Жизненность проявляется в способности осуществлять экспрессивные, пластичные движения. Разнообразие форм движений, экспрессия и лабильность телесного поведения свидетельствуют о жизненности человека, о его способности к изменению, восстановлению функций организма после болезни, о возможности активного взаимодействия с внешним миром. Напротив, слабость, вялость, ригидность телесных движений говорят о снижении жизненных сил, о потере способности к возрождению.

Таким образом, анализ характера экспрессии поведения позволяет описать феноменологию движения, формы встраивания человека в мир, его способность к обновлению, т. е. его отношение к себе и к миру. Экспрессия движения свидетельствует о стремлении человека к самовыражению, о его способности принять окружающий его мир и себя в нем. Она указывает на его жизненность, на способность встраиваться в те или иные границы социокультурных отношения.

Представление о сущности телесного движения человека не сводится к его различению на произвольные и непроизвольные формы. В данном контексте речь идет о рассмотрении отношения к движению как к рационально управляемому действию либо как к рефлекторному акту.

Предметом нашего анализа выступает генезис форм движения субъекта для себя и для Другого. Данный взгляд отличается от ракурса рассмотрения природы движения, представленного французским философом М. Мерло-Понти. В своем труде «Феноменология восприятия» М. Мерло-Понти выделяет две формы существования человека: «в себе» и «для себя» (Мерло-Понти, 1999, с. 166). «Существование в себе» он связывает с конкретной формой движения, с «Greifen» («хватать»); «существование для себя» – с абстрактной формой движения, с «Zeigen» («показывать»). Иначе говоря, исследование двух форм движения соотносится с изучением двух форм существования человека: физиологической и психической (там же, с. 166).

Последовательный анализ природы движения «для себя», проведенный М. Мерло-Понти на примере исследования феномена апраксии, достаточно полно и глубоко раскрывает генезис движения для самого действующего лица. В то же время движение для себя может выступать в качестве средства самопознания, выражения неявного знания о себе, о своей телесности в явные формы своего аутентичного поведения.

В свою очередь, движение для Другого выступает в качестве оформленной внешней репрезентации «Я», способом сосуществования индивидуума с Другим. Обе формы движения выражают «внешние» и «внутренние» стороны бытия человека, выступают в качестве средства его соединения с миром. Первая форма, которая может быть представлена как в конкретном, так и в абстрактном двигательном акте, направлена на исследование субъектом самого себя, на изменение себя посредством движения. Вторая форма связана с характером восприятия индивидуумом Другого, с его отношением к тому субъекту, который осуществляет движение по направлению к нему.

На основе исследования филогенетических и онтогенетических предпосылок формирования движения М. Мерло-Понти выделяет рефлекторное, конкретное, абстрактное движение, которые соответственно можно определить как дообъектное, объектное, рефлексивное движение (там же, с. 137–197). С точки зрения М. Мерло-Понти, рефлекторное движение выступает как процесс, следующий смыслу ситуации, выражающий установки субъекта, направленные на внешнее по отношению к нему окружение. Такое движение осознаваемо на отдельных этапах своего развития, но никогда не осознаваемо полностью. Возможность выполнения рефлекторного движения обусловлена способностью человека к «дообъектному видению», на которое указывал М. Мерло-Понти.

Конкретное движение направлено на объекты среды, оно указывает на способы и формы удовлетворения актуальных потребностей человека. Конкретное движение объектно, так как оно интенционально направлено на предмет восприятия. Его объектность обусловлена знанием качественных характеристик предмета и знанием того, каким образом тело способно соединиться с ним.

Абстрактное движение, по мнению М. Мерло-Понти, формируется и развивается «в возможном», «в небытии». Оно существует само для себя, так танцор создает новые формы движения, осуществляя движение ради движения. «Абстрактное движение прорывает внутри заполненного мира, в котором разворачивалось конкретное движение, некую зону рефлексии и субъективности, оно наслаивает на физическое пространство виртуальное, или человеческое», – отмечает М. Мерло-Понти (там же, с. 153)[5]. Абстрактное движение формируется и осуществляется благодаря способности человека к восприятию самого себя, т. е. к рефлексии. Оно может быть определено как «рефлексивное движение», поскольку его восприятие сополагаемо с восприятием субъектом себя.

И конкретные, и абстрактные формы движения являются намеренными действиями, опосредованными физическими возможностями субъекта, его психическим состоянием, культурой и ситуативными условиями. Рефлекторное движение – действие, задаваемое условиями среды и ее знанием человеком; оно «чистое» свидетельство о бытии тела, являющего ему себя.

В движении и посредством движения человек познает «непроявленное бытие» своей души и своего тела. Формы движения человека связаны с его потребностями и намерениями, они социально обусловлены. Движение выступает и как средство коммуникации субъекта, и как способ его самовыражения, «самопознания» в окружении людей. Иными словами, движение предстает как биосоциальный феномен, проявляющийся в теле и посредством тела, оно является универсальным способом познания человеком мира, в котором он находится.

Движение совершается телом, как под контролем рассудка, так и без его участия, непосредственно, как спонтанное противодействие воздействиям «внутреннего» или «внешнего» мира. «Исследуя» себя посредством перемещения, тело «познает» собственные возможности, обеспечивающие его вхождение в мир и пребывание в нем. Спонтанное движение самодостаточно, оно не нуждается в постоянном подкреплении своего значения извне со стороны рассудка; оно продуцируется телом. Место и значение рассудка в формировании движения обусловливается целеполаганием субъекта действия и условиями его существования. Ум контролирует процесс разворачивания действия, оставляя за телом «право» на оформление движения, включая его кинетические, кинестетические, сенситивные, чувственные, когнитивные и даже эстетические проявления. Модель двигательного акта создается на досознательном уровне, сознание лишь фиксирует и определяет для себя его качественные стороны, свое отношение к формам их реализации.

Помимо рассудочной и дорассудочной характеристик движения, можно выделить его социальную сторону, отвечающую за формирование намерения по удовлетворению целого спектра коммуникативных потребностей человека. Стремясь к скорейшему достижению своих целей, субъект задает характер движения, зачастую игнорируя жизненные возможности своего тела: его энергетичность, выносливость и подвижность. В этом парадоксальном акте действия субъект отчуждается от тела, сосредоточивает свое внимание на интенционируемом объекте, вычеркивая тем самым собственное тело из сферы контроля.

Что же представляет собой феномен движения для самого человека? Чем является движение для «Я»? «Я» есть психологическое образование, сохраняющее свою идентичность в ситуации бесконечного числа внутренних процессов, протекающих как на уровне материального тела, так и в сфере психического, духовного. С одной стороны, «Я» осознает себя как сложившуюся упорядоченность, многомерную саморегулирующуюся систему, обособленную от других психологических образований. С другой стороны, «Я» находится в состоянии постоянного изменения, становления, трансформации. От случая к случаю «Я» удается фрагментарно схватывать и осознавать постоянно происходящие с ним перемены. Именно поэтому основным мотивом для «Я» выступает потребность в осознании событий, разворачивающихся и сворачивающихся внутри него самого, безотносительно процессов, совершаемых вовне. На решение этих задач «Я» направляет свои силы, постоянно оставаясь неудовлетворенным собою, своей неспособностью обрести знание о самом себе. В этом противоречии «Я» живет, «радуется» и «страдает», вступает во взаимодействие с окружающим миром, в разговор с самим собою. Таким образом, «Я» все время находится в процессе изменения, расширяя границы осознания которого оно приближается к постижению своей самости, своего предназначения в мире.

Можно сказать, что «средством познания» для «Я» выступает тело: мотивируя тело к выполнению движения, «Я» осознает свою неспособность полностью контролировать формы и качества движения. Движение развивается в теле, однако тело сокрыто для «Я», и поэтому «Я» вынуждено только принимать результат свершившегося события. И как результат, оно («Я») не в состоянии прогнозировать последствия воздействия на самое себя. В этой связи следует отметить тот факт, что проблема совершения ошибочных движений субъектом связана с его способностью к рефлексии. Чем выше уровень рефлексии, тем точнее, пластичнее его движения.

Рефлексия движения строится на основе исследований, изложенных в трудах философов, психологов и физиологов. В работах отечественных ученых движение рассматривается как форма соединения человека с внешним миром. Анализ природы движения представлен в трудах Н. А. Бернштейна (Бернштейн, 1947)[6], исследование структуры произвольных движений – А. В. Запорожец (Запорожец, 1960), механизмов управления движениями – В. П. Зинченко (Зинченко, 1979), структуры инструментального действия – Н. Д. Гордеевой (Гордеева, 1995). Результаты эмпирических поисков показали, что движение, моторные схемы не могут быть механистично усвоены. Качество овладения сложными двигательными навыками зависит от структурной организации сенсомоторного акта, от характера отношений между когнитивными компонентами действия, которые формируются в рамках определенных этнокультурных моделей, определяющих эффективность деятельности человека в границах социокультурных отношений в целом. Характеристики движения, его качества и параметры опосредованы физическим, эмоциональным состоянием организма, возможностями тела, характером его осознания самим субъектом действия. Когнитивный аспект крайне редко связывается с оценкой успешности выполнения невербального действия, с уровнем развития сенсомоторной сферы и анализируется, как правило, в работах, посвященных исследованию операторской и музыкальной деятельности, например в сфере дирижерского мастерства (Теплов, 1985; Ержимский, 1988).

В то же время взаимозависимость сенсомоторных, энергетических и когнитивных функций человека выявлена в социально-психологических исследованиях, раскрывающих механизмы обучения одаренных детей. В ряде работ отмечена центральная роль «аффективного ядра» в организации сложных двигательных актов, показывается зависимость между способностью замечать, отслеживать движение и воспринимать речь (Гаццулло, Музетти, 1994, с. 35–46), доказывается факт связи между показателями низкого порога мышечного чувства и депрессивным состоянием человека (Бертолини, Нери, 1994, с. 54–65).

Таким образом, можно сделать вывод о том, что в акте движения находят отражение все стороны человеческого бытия: посредством движения осваивается как сам мир, так и способы сосуществования с ним. Отсюда, рефлексия генезиса движения позволяет раскрыть сущностные стороны генезиса телесности человека, терапевтический контекст использования пластики. В этой связи М. Мерло-Понти справедливо отмечал: «Если содержание действительно может покоиться под формой и проявлять себя как содержание этой формы, значит, форма доступна только через него» (Мерло-Понти, 1999, с. 142).

Онтологическое содержание представленных видов телесного движения может быть исследовано в рамках трех философских подходов: культурно-исторического, аксиологического, психоаналитического.

С позиции культурно-исторического подхода, телесное движение человека нельзя рассматривать только как действие, направленное на осуществление локомотивных или коммуникативных функций. По мнению С. Л. Рубинштейна, движение выступает как индивидуальный способ самовыражения человека (Рубинштейн, 1957). Форма движения отражает не столько индивидуально-психологические характеристики субъекта действия, сколько типологические особенности поведения, формируемые в границах определенной социокультурной среды. Поэтому исследования сущности движения не могут проходить вне изучения влияния культурно-исторических предпосылок на формирование того или иного типа движения.

В рамках аксиологического подхода телесность, а вместе с ней и телесное движение, обладает смыслом, ценностным содержанием. Как отмечает И. М. Быховская, аксиология тела есть «осмысление человеческой телесности в контексте ценностно-нормативных категорий и характеристик» (Быховская, 2000, с. 8). Каждому народу, каждому индивидууму присущи свои особые формы невербальной коммуникации, которые опосредованы распространенными в обществе ценностно-нормативными представлениями о формах телесного поведения. Акт движения свидетельствует о событии – встречи субъекта с Другим, он имеет определенное смысловое значение. Движение связано с передачей информации от одного субъекта к другому. Наряду с лингвистическими, паралингвистическими, просодическими формами коммуникации, кинестетический невербальный язык общения обеспечивает взаимопонимание между людьми. Совокупность кинем – значимых жестов, мимических и пантомимических движений – образует язык коммуникации.

С позиций психоанализа, движение представляет собой некую символическую форму репрезентации бессознательного. По убеждению З. Фрейда, снятие аффективных переживаний, проявляющихся в формах и характере телесного движения, является наглядным примером символической переработки конфликтов в бессознательной сфере (Фрейд, 1991). Модель движения формируется в глубинных слоях психики, ее содержание и форма воплощения связаны с эмоционально-чувственным состоянием и когнитивными установками человека. Исследование типологических характеристик проявленного для рационального сознания движения позволяет через формы телесных проявлений «увидеть» содержание бессознательного.

В представленных подходах движение рассматривается как средство коммуникативного отношения, как результат взаимодействия «меня» и Другого, изучение движения как «инструмента» и «способа самопознания» практически не актуализируется. Наибольший интерес к данной тематике проявлен у феноменологов. В частности, в труде М. Мерло-Понти «Феноменология восприятия» и в работе Ж.-П. Сартра «Воображаемое. Феноменологическая психология воображения» осуществляется философская рефлексия генезиса движения. Исходя из научных принципов, изложенных в первой главе работы, исследуем онтологию движения с позиций феноменологического подхода, который дает возможность описать не воображаемое, а наблюдаемое в реальности движение.

 

Date: 2016-05-13; view: 379; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию