От старших к младшим

«Полчаса веселил двухмесячного Лёву, показывая ему разноцветную пластмассовую пружину. И пытался вспомнить, когда и как она к нам попала? Не вспомнил. Вот так и работает настоящий игрушечный капитал – он просто оказывается под рукой, когда надо». (апрель 2011)

Хотя я почти не покупаю новых игрушек, у нас их всё равно много - те, что были у старших, переходят к младшим. Они проверены временем. В процессе накопления этого "игрушечного капитала" обнаружилось, что хорошая игрушка работает для разных возрастов.

Вот конструктор FridgiGear - это такие большие разноцветные шестерёнки с магнитами, лепятся на холодильник, позволяя создавать произвольные зубчатые передачи. А в самой большой шестерёнке моторчик. Включаешь - и вся схема закрутилась. Я подарил эту игрушку Киту, когда ему было около трёх. И даже восхищался тем, что сын так рано обучается основам механики, которые я сам узнал, наверное, лет в десять. Но оказалось, что три года - это не рано. Ева научилась прилеплять колеса брата на холодильник в 10 месяцев, а в полтора года уже собирала узоры из зубчатых передач и сама включала движок.

Сломать стереотипы о "подходящем возрасте игрушек" вы никогда не сможете, если будете покупать игрушки по тому возрасту, который написан на упаковках. Тут лучше работает "естественный отбор". Наш Лёва в четыре месяца начал с удовольствием крутить в руках большой мяч, которым старшие играют в футбол. Вы бы купили грудничку футбольный мяч размером с него самого?

А если бы у наших детей оказались игрушки наших бабушек! И даже не просто игрушки, а настоящие предметы, которыми пользовались в прошлом. Магазины убеждают нас, что "современное лучше" - но так ли это?

В Питере мы любим гулять на блошином рынке около "Удельной". Чего там только нет! И старинные монеты, и красивая фарфоровая посуда (не чета нынешней одноразовой), и совсем загадочные вещи, назначение которых сразу не угадаешь. Мы долго показывали знакомым одну кованую штучку, найденную там: металлический стержень, на каждом конце - колесико. Оказалось, это старинный инструмент для нарезания теста.

Или вот: очень непросто объяснять детям электронику на примере современных устройств - там все чипы микроскопические, да еще залиты лаком. Можно купить электронный конструктор, но это дорогая игрушка. А можно купить на барахолке буквально за копейки старый радиоприемник, где всё наглядно. И он даже работает!

Здесь же становится понятна главная отрицательная черта новых вещей: их не нужно ремонтировать. Этот недостаток мой старший сын обнаружил уже в два года.

«- О, точилка! Папа, поточи!

- Погоди, Кит, нам не нужна точилка. У нас все карандаши и так заточены. Вот когда какой-нибудь сломается... Эй, ты зачем ломаешь карандаши?!

- Папа, поточи!» (июль 2006)

За такими шуточными историями стоит нешуточная проблема. Современным детям очень не хватает мелкой ручной работы, что притупляет их реакцию и сноровку. Быстро заменяя старые игрушки на новые, вы лишаете ребёнка редкой возможности включить мелкую моторику и изобретательность: приклеить отбитые детали, заштопать платье кукле, приладить к одной машине колесо от другой. Это легче, чем делать собственную игрушку «с нуля», но даёт не меньшую радость творчества.

«Отдал Киту свой древний мобильник Nokia 1101. Кит не раз намекал, что ему нужен новый, более смартовый телефон. Потому что все вокруг с айпонами, а на этом древнем даже цифры и буквы на клавишах давно уже стёрлись. У меня на этот случай валяется ещё Blackberry, но я решил не спешить: не нужен третьекласснику гоночный мотоцикл.

Зато понаблюдал, как у человека включается смекалка. Сначала он пытался написать на клавишах цифры и буквы каким-нибудь нестираемым маркером. Стёрлись. Потом склеил для мобильника чехол, на котором были написаны эти самые цифры и буквы. Чехол порвался. И вот на днях Кит с гордостью продемонстрировал мне последнее решение: все клавиши новые, со всеми значками! Для этого он нашёл телефон точно такой же модели - сломанный, но с хорошей клавиатурой. Аккуратно вытащил оттуда клавиатуру и вставил в свой. А подарил бы я ему смартфон с тачпедом, и что? Не было бы всей этой работы мозга и собственных рук». (январь 2014)