Татьяна БРИЦКАЯ, Никель - Мурманск. Опубликовано: «Мурманский вестник» от 24.09.2015

Я по-английски не очень, по-русски лучше, - огорошивает нас молодой сириец Аслан. Вот уж не думали, что трудности перевода так легко устранимы. Отличное владение русским объясняется просто: в эмиграцию в Норвегию парень подался не прямиком с охваченной огнем войны родины, а из российского Нальчика, где, как и его друзья, учился в медицинском вузе.

Мурманская область продолжает оставаться каналом перемещения для сирийских беженцев. Люди перебираются в благополучную Норвегию транзитом через Россию, куда прибывают вполне легально, по туристической визе. Но если месяц назад речь шла об одиночках-смельчаках, то сейчас ручеек превратился в поток, и на границу прибывают вполне организованные группы.

Никельскую гостиницу, где остановились сирийцы, определить легко - по целому отряду велосипедов у крыльца. Там их штук 30, трогательно выделяются два крошечных - детских. То, что на таком транспорте малыши, которым на вид нет и пяти лет, будут ехать 20 километров - от российского КПП до норвежского пункта пропуска «Стурскуг», даже представить невозможно.

Впрочем, как говорит мурманский таксист, который за 10 тысяч рублей довозит беженцев от мурманского аэропорта до приграничного поселка, с российскими пограничниками якобы можно договориться, и они разрешают частным извозчикам, если у тех в порядке документы, доставлять эмигрантов почти до самой границы. А там водители разворачиваются и, счастливо избежав встречи с норвежскими стражами, гонят в Россию - за новой партией сирийцев. Перевозить лиц, не имеющих шенгенских виз, непосредственно в Стурскуг, напомню, нельзя: за это водитель сам лишится визы на три года и заплатит крупный штраф.

Больше 20 человек, среди которых 9 детей, и полтонны багажа, - такой «груз» привез очередной автобус. В аэропорту Мурманск группу встречали - понятно, что доставка беженцев уже превратилась в налаженный бизнес. Налаженный и законспирированный: таксисты опасаются камеры и диктофона, а заметив, что их пассажиры охотно общаются с нами, тут же подзывают одного из мужчин к себе.

После непродолжительного разговора сириец, извинившись, уводит всю группу в гостиницу: беседы не будет. Чуть позже возвращается и настойчиво просит фотокора удалить весь отснятый материал. Мотивировка: на родине остались семьи, которые может постигнуть кара, если изображение нашего собеседника попадет в газету.

- Папа-мама проблемы, - объясняет на ломанном русском.

- Так я лица ваши не снимал, - убеждает мой коллега.

- Даже по спинам нас узнают! - не унимается сириец.

С одной стороны, ужас людей, оказавшихся меж двух огней - армией Асада и силами ИГИЛ, - понять можно. Особенно с учетом того, что мужчины не скрывают: на родине они подлежали мобилизации, так что сбежали, можно сказать, из-под ружья. И это может отразиться на оставшихся дома родственниках. С другой, сомнительно что таксисты так уж заботятся о сирийских «папа-мама». Скорее, опасаются, что словоохотливые поначалу пассажиры раскроют некие детали путешествия, например, то, какая именно «фирма» и за какие деньги берет на себя доставку нелегалов.

Правда, на вопрос, откуда узнают о никельской «калитке» для беженцев, сами они отвечают неожиданно:

- «Россия-24», «Россия сегодня», - называет Аслан наши телеканалы, вещающие на его родине. - Там все подробно рассказывают. Дома, в Алеппо, посмотрели - и поехали!

Да уж, не дано предугадать, как журналистское слово отзовется. Увиденное в эфире, оказывается, использовали как путеводитель. И довольны результатом.

- Через Турцию бегут многие, но это гораздо опаснее, - делится Аслан. - Это морской переход, вы сами знаете, как много гибнет при этом людей. А через Россию гораздо комфортнее. Я-то вообще из Нальчика еду, а мой друг вылетел из Дамаска. Там еще нет боевых действий, а вот в окрестных деревнях вовсю идет война, и она подступает к городу. Так что он самолетом добрался до Петербурга, затем мы вместе полетели в Мурманск, взяли такси на вокзале - и вот...

К слову, эти друзья-студенты появления своих изображений в прессе не боятся, даже охотно позируют.

- Откуда столько великов? - спрашивает мой коллега мужчину за рулем такси, в незакрывающемся багажнике коего хитроумно закреплены аж три штуки.

- Никель - это почти Амстердам. Велосипедная столица, - мрачновато ответствует шофер. На самом деле в поселке велосипедов давно нет, раскупили. Поэтому таксисты, приняв на борт сирийцев, сначала везут их в мурманские спортивные магазины. А уже затем - в Никель.

Мы ждем, когда группа стартует, но люди медлят, опасливо поглядывая в нашу сторону. Проторчав часа два у гостиницы, мы поняли, что пока наша машина и наша фотокамера здесь, никто никуда не тронется. Тогда стартовали к границе вслед за гораздо более общительными ребятами из Нальчика. (Потом узнали: и правда, едва мы исчезли, загрузились в авто и остальные беженцы.)

Что до наших молодых собеседников, то лишь один из них сообщил, что уже закончил вуз, вернулся на родину, получил повестку в действующую армию - и сразу навострил лыжи. Под огонь никому не хочется. Остальные, по идее, еще могли бы пару лет учиться в России, но решили влиться в общую волну, полагая что вряд ли через два года дома станет спокойно - в скорый мир никто не верит. А квоту на беженцев к тому времени могут закрыть.

Пока же ворота в Норвегию открыты, по никельскому коридору идут с надеждой - кто на спасение, кто просто на лучшую жизнь. Транзит остается относительно недорогим: путь от точки до точки укладывается в 3 тысячи долларов.

Правда, возникают непредвиденные расходы. Например, со студентов-медиков за путь от Никеля до границы таксист взял 500 долларов. Для сравнения, билет на обычный автобус по этому маршруту обойдется в 500 рублей.

У КПП две легковушки с сирийцами тормозят. Мы паркуемся за ними. Однако пограничник прямой наводкой идет к нам - сообщить, что находиться здесь нельзя - погранзона. Якобы без никельской прописки нам тут делать нечего, тем паче снимать. Звоним в погрануправление, напоминаем, что ведомственный приказ ФСБ, которым аргументирует свою позицию служивый, противоречит федеральному закону, а значит, не может быть применен. В пресс-службе ведомства обещают решить вопрос, но дело затягивается. Пока мы выясняем отношения, сирийцы на машинах скрываются за шлагбаумом. Для них коридор в Европу открылся. Через четыре с половиной километра они отпустят машину и пересядут на двухколесный транспорт.

...Наутро от Аслана приходит сообщение: «Мы в Киркенесе, все очень доброжелательные. Ждем собеседования - и в Осло».

Татьяна БРИЦКАЯ, Никель - Мурманск. Опубликовано: «Мурманский вестник» от 24.09.2015