Грамота русская и прусская

Царь Петр на протяжении четверти века пытался создать в России централизованную систему школ, чтобы каждый губернский город имел по две школы — одну светскую и одну духовную. К концу его царствования насчитывалось около сотни училищ, в основном светских-«цифирных» и духовных-«епархиальных» школ. В 1727 году в цифирных обучалось немногим более 2 тысяч человек, в 46 епархиальных — примерно 3 тысячи человек. Для сравнения: в Прусском королевстве в том же 1727 году населения было ровно в 14 раз меньше, чем в Российской империи, но в местной системе школ обучалось всего в два раза меньше учеников.

В расцвет правления императрицы Екатерины II, в 80-е годы XVIII века, в России действовало всего четыре десятка училищ, в которых обучалось около 5 тысяч «школяров». В это же время во Франции было свыше 300 восьмилетних и шестилетних колледжей, где получали образование около 50 тысяч молодых людей в возрасте от 10 до 20 лет, то есть в десять раз больше, чем в России.

Относительно рубежа XVIII—XIX веков уже имеется вполне достоверная статистика по уровню национальной грамотности для стран Европы. И Россия в этом списке занимает одно из последних мест. На 1800 год в Великобритании читать умела примерно половина населения, в Пруссии — почти 40 %, во Франции — около 30 %, в Италии — почти четверть населения, в Испании — 8 %. Для России образца 1800 года количество умеющих читать по разным оценкам колеблется от 3 до 5 % от всего населения. В том году Российская империя располагала 315 школами, с 790 учителями и 19 915 учащимися.

Скульптурное изображение Кирилла и Мефодия на памятнике «1000-летие России». Фото: Рудольф Кучеров / РИА Новости, архив

В 1802 году в Великобритании принят первый закон об обязательном открытии школ для малолетних. Регулярное государственное финансирование всеобщего начального образования совсем не случайно здесь началось в ходе большой реформы избирательного права, когда в 1832 году, после массовых демонстраций, была значительно демократизирована процедура выборов в британский парламент. На 1841 год в Великобритании, судя по актам регистрации браков, две трети мужчин и половина женщин уже вполне уверенно могли расписаться за себя. Этот относительно высокий уровень грамотности, вместе со сверхдоходами от колоний и морской торговли, и обеспечил во второй половине XIX века для Британии статус первой империи и «мастерской мира», лидера планеты в промышленности, науке и технике.

Впервые в мире мысль о необходимости всеобщего, бесплатного и одинакового для всех начального образования была на государственном уровне высказана в революционной Франции. И сделал это в 1791 году в докладе Учредительному собранию вполне одиозный, но блестяще образованный интеллектуал Шарль Морис Талейран, бывший королевский епископ и будущий наполеоновский министр. Революционные и наполеоновские войны затормозят введение во Франции всеобщего начального образования, хотя базу для него подготовит именно Наполеон, чья военная империя требовала массу грамотных специалистов.

Но наиболее успешная образовательная реформа в первой половине XIX века прошла в Пруссии. Там новый закон об обязательном всеобщем образовании был принят в 1819 году, когда впервые в мировой истории ввели государственные санкции для родителей за непосещение детьми обязательной школы. К 1840 году Пруссия, при населении в 15 млн, располагала уже 38 педагогическими училищами, готовившими преподавателей для почти 30 тысяч народных школ. Для сравнения, в 1842 году в Российской империи аналогичных приходских школ было всего 748, в которых обучалось менее 10 тысяч учеников. То есть в России учеников было в три раза меньше, чем школ в Пруссии (даже не в целой Германии).

Прусская конституция 1850 года на высшем законодательном уровне закрепила бесплатность обучения в народных школах, а учителя начальных школ по статусу были приравнены к государственным служащим (что было очень почетно для граждан Прусского королевства). Также в прусских начальных школах была введена норма о соблюдении конфессиональных интересов разных групп населения (католиков и протестантов), как при открытии школ, так и в ходе получения среднего образования. Во многом эта передовая и совершенная тогда система начального всеобщего школьного обучения и предопределила стремительный экономический взлет Германии к концу XIX века. Не зря в те десятилетия у немцев было популярно высказывание о том, что все войны за создание Второго рейха выиграл прусский школьный учитель.

Опять же для сравнения отметим, что в 1850 году в России почти 40 % населения все еще фактически и юридически являлись товаром, находясь в крепостной зависимости от собственников их «душ». Для живого товара вопрос всеобщего начального образования, естественно, был не актуален.