Критерий мотивированности

Интересна одна из лингвистических концепций, предлагающая в дополнение к критерию искренности и истинности еще один аспект рассмотрения коммуника­тивного акта, который позволяет чуть легче ориентиро­ваться в системе основных постулатов и выборе необ­ходимой для данной ситуации речевого взаимодействия стратегии. Концепция эта предложена Д. Гордоном и Дж. Лакоффом и предусматривает введение в аппарат критериев анализа коммуникативного акта еще один критерий — соблюдение условий мотивированности.

«Кроме вопроса о том, когда речевой акт является искренним, необходимо выяснить, когда он является мотивированным, поскольку, если он не мотивирован,

к нему всегда можно предъявить претензии некото­рых стандартных типов. Вообще говоря, для каждого условия искренности речевого акта существует соот­ветствующее условие мотивированности, а именно условие, состоящее в том, что говорящий должен иметь основание для соблюдения данного условия ис­кренности».

(Д. Гордон, Дж. Лакофф, с. 281)

Критерий мотивированности коммуникативного акта предполагает обращение к довольно сложным ню­ансам коммуникативных стратегий, в частности, к их сторонам, представления о которых могут быть только у самого говорящего. Судить же «со стороны» о том, до какой степени говорящий располагает этими представ­лениями, довольно трудно: нюансы эти относятся к разряду непрозрачных областей коммуникативной ин­тенции.

Однако в условиях реального коммуникативного ак­та некоторые из таких нюансов могут стать очевидными. В таком случае их можно использовать как сигналы, по­могающие «прочесть» подлинную интенцию участника коммуникативного акта. Вот пример описания условий мотивированности некоторых речевых актов (просьбы, утверждения, обещания):

Просьба мотивирована, если только говорящий име­ет основание хотеть ее выполнения.

Просьба мотивирована, если только говорящий име­ет основание считать, что слушающий может ее вы­полнить.

Просьба мотивирована, если только говорящий име­ет основание считать, что слушающий будет склонен ее выполнить.

Просьба мотивирована, если только говорящий име­ет основание считать, что без этой просьбы не сдела­ет того же самого действия.

Утверждение мотивировано, если только говорящий имеет основание считать его истинным.

Обещание мотивировано, если только у говорящего есть основания быть намеренным его выполнить.

«Разумеется, — продолжают далее Д. Гордон и Дж. Ла­кофф, — существует много других условий мотивирован­ности... Например, неразумно просить кого-либо что-ли­бо сделать, если в этом последнем нет нужды. Отсюда претензии типа: «Есть ли в этом необходимость?» или «Это уже сделано». Несомненно существует и много дру­гих условий».

(Д. Гордон, Дж. Лакофф. с. 282—283)

Описать все условия мотивированности (так же как и все условия искренности или истинности) по модели высказывание мотивировано (искренне, истинно) тог­да и только тогда, когда <...> само по себе невозмож­но. Но при разработке собственных коммуникативных стратегий и при оценке коммуникативных стратегий других ни в коем случае не следует упускать из виду хо­тя бы общий признак мотивированности того или ино­го высказывания (модель: мотивировано — не мотиви­ровано).

Базовые категории, критерии и принципы коммуни­кативного кодекса можно было бы обсуждать и далее, доведя читателя до отчаяния, но в задачи данного учеб­ного пособия это не входит. В задачи эти, напротив, вхо­дит, в частности, обратить внимание читателя на то, что понятие коммуникативной стратегии как раз для того и существует, чтобы снизить разрушительный эффект действия сразу всех механизмов. Ведь именно коммуни­кативная стратегия предполагает выбор только пригод­ных для данной речевой ситуации моделей речевого по­ведения. Быть хорошим речевым стратегом означает еще и предусмотреть возможные конфликты механиз­мов в ходе речевого взаимодействия, особенно тех, ко­торые способны привести к нарушению контакта.

Между тем контакт контакту рознь. Существуют, на­пример, «самоподдерживающиеся» контакты, с одной

стороны, и контакты, которые нельзя спасти всеми пре­мудростями коммуникативного кодекса,— с другой. Де­ло в том, что категория контакта отнюдь не дублирует традиционной лингвистической категории «общение». В принципе — уже на современном этапе развития на­уки — подменять одно другим почти непростительно.

§ 7. Акт общения и фатический акт

До сих пор мы обсуждали речевой контакт, как бы исходя их того, что каждый акт речевого взаимодейст­вия есть акт общения. Однако уже теперь имеет смысл поставить вот какой вопрос: всегда ли это так?

Этот вопрос — «Всякий ли речевой контакт пред­ставляет собой акт общения?» — в принципе даже не мог бы быть поднятым, если бы не странное открытие, сделанное в XX веке. Открытие касалось всего одного вида контакта, дополнительного по отношению к обще­нию, и тем не менее открытие оказалось сенсационным. Сенсация состояла в том, что в пару к «общению» было поставлено «не-общение», и таким образом стало оче­видным, что категория контакта еще сложнее, чем пред­полагалось. Более корректное представление об этих от­ношениях между соответствующими категориями дает такая схема: