Развитие искусства в бронзовом веке

Разнообразие форм и жанров, которыми представлено искусство бронзового века, также требует дифференцированного подхода к его изучению. Это орнаменты – один из основных инструментов в познании археологических культур; скульптура, представленная почти во всех культурах бронзового века; некоторые предметы из металла, художественные традиции оформления которых были заложены ещё в нео-энеолитические эпохи; наскальные изображения (петроглифы), оставленные в эпоху палеометаллов.

Искусство бронзового века отражало уже очень сложное мировоззрение человеческого общества на ранних этапах производящей экономики. Характерные черты этого нового мировоззрения ощутимы в его планетарности, в познании процессов мироздания, в высокой роли солярной символики, в следовании принципу природной цикличности и попытках определения места человека в окружающей среде. Подобные представления могли в то время принимать только мифологические формы. Они воплощались в самых различных персонификациях начертательного характера: древо жизни, тотемический первопредок, антропоморфный демиург, солнечные символы, животворящее зерно (у земледельцев) или дающие жизнь быки (у скотоводов).

В северных районах период палеометалла отмечен продолжающимся развитием неолитических традиций в искусстве петроглифов и керамическом декоре. Новшества идеологического характера гораздо ярче выражены на земледельческо-скотоводческом юге. Здесь широко распространяются изображения с солярной символикой, сюжеты, посвященные циклическим воскрешениям и умираниям в природе, различные трактовки идей роста, круговорота, символика древа жизни, единства живой и неживой природы, растительного и животного миров. В различных вариантах эти идеи присутствуют в орнаментах, скульптуре, наскальной живописи.

Для искусства степной Евразии характерны каменные изваяния. Самые древние из них относятся к энеолиту – времени широкого распространения в Старом Свете земледелия, животноводства и металлургии. Наиболее выразительна в этот период монументальная скульптура«окуневской»культуры Южной Сибири (III–нач. II тыс. до н.э.).

Систематизация типообразующих признаков окуневских каменных стел (рис. 25) позволила выделить три основные группы скульптур: простую (личины–маски), реалистическую (антропоморфные изображения) и сложную (химерические образы).

Сложность химерической иконографии заключается в том, что эти образы лишь по форме напоминают человеческие лица или звериные головы. Поперечными полосами они часто делятся на три части, что, возможно, следует рассматривать, как сложную трактовку трехчленности вертикальной структуры мироздания. Концентрические круги на стелах вероятнее всего связаны с солярной символикой. Передача образа всегда крайне схематична, от головы отходят, похожие на рога или уши, змеевидные отростки. Эти личины антропоморфны только по внешней (общей) соматике, а по-существу – это образы, символизирующие идеи прорастания, пробивающиеся из земли ростки, зёрна, ветвистые побеги растений. Возможно так, с помощью изобразительных средств, стремились передать важную атрибутику растительных культов.

Солнцеголовые личины, выполненные краской, найдены на скалах в долине Енисея, а также на плитах могильника Каракол в горном Алтае. В Караколе обнаружены плиты с изображениями антропоморфных фигур с «сиянием» в виде расходящихся от голов лучей (рис. 26, 1). В руках этих фигур иногда показаны листовидные предметы, напоминающие наконечники копий. Известна фигура животного, от головы которого также отходят солнечные лучи. Важно, что в этих композициях солярная символика сочетается с антропоморфными, растительными и зооморфными характеристиками.

Петроглифы с изображениями солнечных божеств широко известны в Евразии. Образы солнца зафиксированы в высокогорном святилище Саймалы-Таш и в рисунках Тамгалы на территории Казахстана. «Солнечные люди» нарисованы на ленских петроглифах и на скалах Амура. Для этой эпохи характерны также образы «солнечного животного», антропоморфного фаллического божества, сцены оплодотворения и рождения («роженицы»). Они связаны с зарождением и формированием мифологических комплексов земледельцев и скотоводов. В этом смысле весьма типичны рисунки быков на окуневских стелах в Сибири и среди изображений азербайджанского Кобыстана.

В наскальном искусстве этой эпохи представлены домашние животные, боевые колесницы и четырехколесные повозки, сцены совокупления и оплодотворения (Саймалы-Таш, Тамгалы, Енисей, Алтай) (рис. 26, 2, 3).

По-видимому, стелы со сложной символикой и петроглифы являлись некогда частями единых природно-исторических святилищ, связанных с культовыми действиями, праздниками, мистериями. Средствами археологии исследователи фиксируют в этих объектах материализованное проявление духовной культуры людей эпохи бронзы.

В бронзовом веке наскальное искусство отмечено тем же стилем профильного, плоскостного изображения, который представлен в петроглифах неолита. Однако в нем появляются новые образы и сюжеты: быки–производители, солнечные символы и животные, отмеченные солярной символикой (например, олени или быки с сияющими рогами, изображения солнца на крупах животных), запряженные повозки, маски–личины, различные варианты древа жизни.

Кроме рисунков и орнаментов известна скульптура малых форм. Это, прежде всего, женские статуэтки (Триполье, Анау), связанные с культами плодородия в древнеземледельческих культурах и служившие деталями домашних алтарей.

В конце эпохи бронзы наблюдается большое разнообразие в скульптуре именно малых форм. Это различные бронзовые лики и плоские антропоморфные фигурки (например, Галичский клад), а также каменные и керамические фигурки медведей, птиц, кабанов и других животных, встречающиеся на памятниках лесной зоны. Возникает своеобразное прикладное искусство украшения функциональных бронзовых предметов хозяйственного назначения различными зооморфными фигурками (олени, лоси, бараны, козлы, лошади). Это были истоки будущего «звериного» стиля, расцветшего у лесных и степных народов в раннем железном веке.

Своеобразно искусство антропоморфных стел Северного Причерноморья, в корне отличных от западносибирских. Наиболее известны и представительны памятники этого типа, выявленные в Белозерке, Первомаевке, Капустино, Тиритаке, Новочеркасске, Казанках, Натальевке, Александровке. Это отесанные каменные плиты миндалевидных очертаний или в виде вытянутых прямоугольников с выступами, обозначающими головы. Иногда на них присутствуют гравировки и рельефы, намечающие черты лица, руки, оружие, пояс и другие детали (рис. 27). Большинство этих изваяний связаны с носителями ямной археологической культуры.

Сходные антропоморфные стелы известны также в Молдавии, Румынии, Болгарии и даже во Франции. Совпадают целые серии общих признаков: трактовка носа, глаз, пояса, ожерелий, Т–образных скипетров, пастушьих посохов (или, возможно, посоховидных булавок), фигурок «человечков–близнецов», ступней ног на обратной стороне. А.А. Формозов считает, что это прямое свидетельство культурных контактов древнеямных племен с некоторыми областями Западной Европы в III тыс. до н.э., которые имели место на традиционных путях миграций, идущих вдоль побережий Черного и Средиземного морей.

В позднем бронзовом веке, в степной Евразии, и особенно в Поволжско–Уральском регионе, отмечены исключительно геометрические орнаменты на керамике. Это, как правило, монотонно повторяющиеся знаки и фигуры, в совокупностях имеющие чисто декоративный характер, хотя некоторые исследователи полагают, что эти однообразные ряды насечек, линий, зигзагов, ромбов, крестов и меандров также заключают в себе определенную, закодированную в символах, информацию. Вполне возможно, что это даже некие предписьмена пиктографического типа, которым никогда не суждено быть прочитанными.

Но иногда встречаются композиции, набранные нерегулярными знаками, действительно напоминающие таинственные информационные коды и пиктограммы. Здесь очень много неясного, узнаваемы лишь некоторые фигуры, за которыми отдаленно распознаются крупные и мелкие рогатые животные, водоплавающие птицы, змеи (рис. 28, 1), иногда приближенные к реальности изображения людей, боевых колесниц и повозок с упряжками лошадей. В этом отношении показательны глиняные сосуды из Сухой Саратовки и Смеловки (Степное Заволжье), на которых схематично переданы сцены, связанные с погребальной обрядностью. В одной показана похоронная процессия – человек, идущий за погребальной колесницей, в которую запряжена пара лошадей (Сухая Саратовка). В другой конструируется мифопоэтический сюжет сакрального перехода из мира живых в мир мертвых (Смеловка). Здесь четко обозначены основные сферы вертикальной структуры мироздания, и особенно подробно выделена хтоническая среда нижнего мира со змееобразным стражем–проводником душ умерших предков (рис. 28, 2).

В целом, II тысячелетие до н.э. было временем известного спада в развитии изобразительного творчества. Позднепервобытное общество всецело было поглощено другими задачами: умножением стад, накоплением богатств, развитием продуктивного земледелия и металлургии. Уже шли опустошительные войны за передел мира, а принцип эгалитарности все более утрачивал свое значение. Искусство, непременное и очень необходимое самовыражение общества, очевидно, получает в это время выход в плоскости устной мифопоэтики. У народов степной Евразии веками складываются монументальные эпические циклы, которые позже были зафиксированы в текстах Ригведы, Авесты, Махабхараты и Рамаяны. Как знать, может быть в некоторых, дошедших до нас, оранаментах на глиняной посуде эпохи поздней бронзы, со временем, исследователям удастся расшифровать фрагменты этих эпосов. Тогда с уверенностью можно будет считать эти узоры на горшках прологом будущей письменности.