Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Вторая попытка гражданина-солдата





Морскую пехоту отправляли во Вьетнам, но он, конечно, не был призван. В свое время он был на войне в Корее, но теперь никому не нужен тридцатисемилетний резервист с женой, четырьмя детьми и богатой юридической практикой.

Солнце в эту весну растекалось по долине как жидкое серебро. У него было много времени. Годы бедности остались позади. Десять лет он был бедным, затем еще пять — искал свою нишу на рынке труда и вылезал из долгов. Теперь дом их мечты уже строился. У Килпатрика хватало времени, чтобы тренировать команду Малой лиги и заниматься с детьми альпинизмом. Если ему удавалось покорить вершину, он был весь мокрым от пота. Когда нога соскальзывала, его обдавало холодом, происходил выброс адреналина в кровь... Еще одна попытка сразиться с природой, и он пойдет домой, и ляжет рядом со своей загорелой женой, и будет смотреть войну по телевизору, нажимая кнопки на пульте дистанционного управления. Казалось, все идет прекрасно. И это его беспокоило. Страшное дело, когда герой морской пехоты расслабляется.

Его жена случайно открыла конверт на имя Килпатрика, пришедший из корпуса морской пехоты. Это был отказ в ходатайстве служить на действительной военной службе. Для нее желание мужа было новостью. Жена зарыдала, а затем боль превратилась в холодный гнев. Как он только мог подумать об этом? Вечером она решила поговорить с мужем.

“Я хочу участвовать в боевых действиях во Вьетнаме. Я хочу служить государству”, — ответил он ей.

“Твои обязательства перед семьей стоят на первом месте”, — это прозвучало как бесспорная истина. Пегги представляла себе жизнь адвоката похожей на жизнь, которую вел ее отец: удачная богатая практика, набитый деньгами сейф, вечера в семейном кругу, возня с детьми и работа в саду. Она думала, что вышла замуж за точно такого же человека. Однако Кил-патрик, еще учась в юридической школе, отправился на войну в Корее, хотя запросто мог отговориться. Она тогда была беременна. Это нелегко забывается.

Теперь он выдвигал такие аргументы: “Моя практика сейчас в таком состоянии, что я могу передать дела. На меня работают десять адвокатов и десять секретарей”.

“Ты платишь своим секретарям слишком много”.

“Ты что, собираешься сказать мне, сколько я должен зарабатывать? — взорвался он. — Ты никогда не работала. Ты оторвалась от реального мира”.

Она ответила, что занималась воспитанием детей и что она хорошая жена, а это значительно важнее, чем какая-то проклятая война.

В следующем году Килпатрик снова пытался уехать во Вьетнам — на этот раз гражданским служащим в составе правительственной комиссии. У них с женой опять состоялся разговор об обязательствах перед семьей и отечеством. И Пегги вдруг отступила, сказав, что, в конце концов, она и дети будут счастливы, если он примет то решение, которое сделает счастливым его. Килпатрик был озадачен. Он уже решил, что не поедет во Вьетнам.

Пегги была сильной женщиной. Килпатрик вспомнил, что как-то они сидели у бассейна и пили джин с тоником. Вдруг один из детей стал тонуть. Пегги выловила малыша из воды и спокойно стала его откачивать, пока все вокруг, включая и Килпатрика, сходили с ума. Конечно, все решения принимал он, а она верила, что зависимость от мужа — удел жены. Поблагодарим Бога за это. Однако он начал видеть в ней жесткость и выдержку. Тогда еще он подумал: “Во многих вещах она сильнее меня”. Переключение в сорокалетнем возрасте прошло для него нелегко.

В сорок лет, потеряв уже всякие иллюзии, Килпатрик объявил, что выставляет свою кандидатуру на выборах. С твердым подбородком, без охраны и неподкупный — это был идеал мужчины. Все было против него. Но он любил бороться, и это была лучшая часть его жизни.

Очень важно то, что Килпатрик, по его словам, до этого не переживал никаких изменений. Когда его спросили, есть ли какие-нибудь отличия между его реальной жизнью в сорок лет и его планами на этот период, он ответил: “Я никогда не думал об этом. У меня сохранились те же идеалы, что и в двадцать лет. Я хотел стать хорошим американским адвокатом, служить государству в мирное время и участвовать в боевых действиях в случае войны. Вот это мой идеал американца, гражданина своей страны. Гражданин-солдат, по замыслу древних греков”.

А что же его жена, была ли у нее какая-нибудь цель?

“Ее жизнь была построена вокруг моей”.

Как он представлял себе Пегги, когда женился на ней?

“Я, честно, не знаю. Она была, по-моему, очень счастлива. Я думаю, что идеализировал ее. Она была важна для любого моего успеха. Она была сердцем и душой моей предвыборной кампании. Она была энтузиасткой этого дела”.

Пегги ненавидела политику.

Место в Конгрессе было совершенно необходимо Килпат-рику. Он совершил поездку в Юго-Восточную Азию и нашел там беженцев, покалеченных американскими бомбами и проживающих в пещерах, и нищих, бродящих по выжженным полям Камбоджи. Он был потрясен и по возвращении из поездки выступил с антивоенными призывами.

В сорок три года, с началом предвыборной гонки, жизнь Килпатрика становится напряженной. Он выступает на многолюдных митингах. Его голос хрипит, когда он требует объяснения "административной политики преднамеренного обмана по отношению к Юго-Восточной Азии". Он переполнен энергией. Он выделяется в ряду ловких и мурлыкающих профессиональных политиков как одинокий воин и герой своей юношеской мечты. Мужчина, не имеющий достаточных рекомендаций и представляющий консервативную сторону, осмелился выставить на обсуждение свои собственные убеждения.

Он пытается соперничать со временем. В эти дни Килпатрик проводит дома ровно столько времени, чтобы успеть съесть пиццу. Летя в самолете в Вашингтон, он составляет письмо в Пентагон. Даже когда самолет приземлился, он продолжает писать. Самолет опустел, пассажиры вышли. Все, кроме яростного политика, его помощника и меня. Килпатрик продолжает писать. Улыбаясь, его помощник предлагает поехать домой.

"Что? О, извините". Гражданин-солдат совсем потерялся в своем долге. Килпатрик коротко бросает: "Если вы подождете еще минуту, то мы положим конец войне на один день раньше".

Пегги ожидает окончания кампании. Стройная блондинка с босыми ногами, в рубашке, полы которой завязаны над поясом вельветовых брюк, - на первый взгляд она вполне может соперничать с Дорис Дэй. Политик обнимает ее за талию и дарит ей алмазный поцелуй. "Как ты?" - спрашивает она. "Не так хорошо, дорогая. Я устал от людей". Килпатрик вставляет в магнитофон кассету и наслаждается музыкой. "А знаешь, - он внезапно поворачивается к Пегги, - я все же получил новый опыт, когда разговаривал с восемью тысячами человек".

Пегги тоже начинает приобретать новый опыт. Ей исполнилось сорок лет. Она посещает курсы по сделкам с недвижимостью, на обеденном столе громоздятся ее книги и статьи. Поэтому обедают они теперь в кабинете. Она подает на стол пиццу и французское вино.

Килпатрик подшучивает над новым проектом жены, однако чувствуется, что он немного задет. В прошлом году он голосовал против поправки за равные права между мужчинами и женщинами. Когда он пришел домой, Пегги сидела на диване, нахмурившись. Он изложил ей свои аргументы.

Она ответила словом, которое до сих пор ни разу не употребляла: "Дерьмо!"

Раньше она никогда такой не была. Килпатрик просматривает газету "Вашингтон Стар".

"Половина супружеских пар в Вашингтоне разведется в следующем году", - говорит он холодно. Пегги отвечает, что этот город враждебен по отношению к супружеским парам. "Вдовы живут дольше", - читает он в другой статье. Пегги отвечает: "Когда женщины получат равную возможность на работу, мы начнем умирать такими же молодыми, как и мужчины". Она поддевает политика: "И ты поможешь узаконить эту возможность, не правда ли, дорогой"?

Несговорчивый политик вздрагивает, поднимает глаза. Наступает неловкое молчание. Во взгляде их друг на друга сквозит растерянность, зависть, гордость, страх. Началось переключение. Пегги уже никогда не будет прежней женщиной, и они оба знают это.

Килпатрик опять обращается к газете, ворча: "Боже мой, женщина в недвижимости. Кошмар".

В следующем году Килпатрик отсутствовал дома три недели из четырех, принимая участие в предвыборной кампании. Пегги редко присоединялась к нему. Что-то из нее ушло, после того как он перевез семью в Вашингтон. Сенатор не мог понять, в чем дело. Он предполагал, что, когда их доход уменьшился наполовину, это был удар по ее безопасности. Но после того как Пегги закончила со всеми формальностями по закрытию его юридической практики и задрапировала дом их мечты белыми тканями, ее нельзя было сдвинуть с места. Это приводило его в негодование.

"Так устаешь в поездках, тоскуешь от одиночества в гостиничных номерах. Хочется, чтобы рядом было человеческое существо, которому нравится то, что ты пытаешься сделать".

Вот уже шесть месяцев он был влюблен. Девушке было двадцать шесть лет, и она одобряла все, что делал Килпатрик, Эти шесть месяцев он не мог прикоснуться к жене. Это было для него потрясением, ведь он всегда полагал, что пронзительные эмоции — это для женщин, а мужчина, как говорится, может переспать и с цыпленком.

“Конечно, некоторым мужчинам удается разрываться на два фронта. Многие мои друзья в возрасте сорока лет оказались в той же ситуации, что и я. У них были любовницы, однако они не прекращали интимные отношения со своими женами”.

Девушке Килпатрика вскоре надоело быть только с ним одним и разделять его политические амбиции. Она хотела большего.

“Ты симпатичная чувствительная девушка, — говорил ей Килпатрик. — Но тебя нельзя представить в семье и дома”. Он считал, что она должна быть такой, как Пегги.

Когда предвыборная кампания пришла в Нью-Хэмпшир, Пегги присоединилась к политику Килпатрику. Он жадно набросился на нее в номере мотеля. Она лежала тихо, неприступная для него.

“В чем дело”?

“Я останусь с тобой, пока идет предвыборная кампания, но потом я хочу получить развод”, — сказала Пегги.

Это было в феврале. Она продолжала показывать на людях, что у них все хорошо, и участвовала в поддержке кампании до мая.

Однажды дочка, которой тогда исполнился двадцать один год, сказала обезумевшему от горя отцу: “Папа, пойми, здесь замешан другой мужчина”.

В следующий раз я увидела Килпатрика не дома, потому что дома у него не было. Мы встретились с ним в доме у нашего общего друга и после обеда продолжили разговор в кабинете. Килпатрик лег на пол и принялся делать упражнения.

“Давайте встретимся через год, посмотрим, что будет тогда. Иногда я думаю, стоит ли вообще жить.

Мне полностью понятен повторный самоанализ, который проводит в сорокалетнем возрасте мужчина. Мне непонятен самоанализ женщины после того, как дети вырастут. Я никогда особо не задумывался над этим. И не стал бы думать, если бы не случай с Пегги. Самое потрясающее качество моей жены — это ее энтузиазм. Раньше в нашем брачном союзе она тоже имела свои обязательства перед миром. Но с возрастом это постепенно уходит. Многие из моих друзей в конце тридцатилетнего или в начале сорокалетнего возраста завели молоденьких любовниц, которые разделяли их мысли. В мужском шовинистическом мире мужчина хочет, чтобы жена поддерживала его в выполнении обязательств и зализывала его раны, но он не признает ее потребностей”.

Килпатрик сжимал и разжимал кулаки в определенном ритме. Он позволил себе проявить эмоции, которые до сих пор сдерживал. Вы чувствуете, как он ищет что-то солидное, за что мог бы зацепиться и упорядочить свою жизнь?

“Черт меня дернул перевезти Пегги и детей в Вашингтон. В долине было самое надежное и милое для нас место. Я думаю, что, если бы мы остались в долине, рядом с друзьями и в привычном окружении, то смогли бы сохранить семью”.

Я спросила Килпатрика, что еще, по его мнению, могло разрушить их семью. “Я думаю, мои усиливающиеся обязательства вне дома в сочетании с верой Пегги в движение женщин за свои права дали ей смелость выступить против меня. Это заставило ее задуматься, хочет ли она провести остаток своей жизни с человеком, который абсолютно не обращал внимания на ее потребности”.

Мы пытались говорить с ним об этих потребностях, но единственное, что мог сказать Килпатрик, — это то, что он женился на Пегги, а Пегги хотела, чтобы он был таким же, как ее отец.

“Как вы думаете, когда ваша жена начала меняться”?

“Честно говоря, я не знаю”.

Вообще все в нашей жизни сложно. Права могут оказаться неправильными. Килпатрик был прав, добиваясь улучшения своей карьеры в тридцать пять лет. Он заботился больше о своем государстве, нежели о себе и своих благах. Он пошел на риск и стал меняться. Но не только это перевоспитало и обновило его. Он отстаивал свои истинные убеждения, которые шли от сердца, и не стал циником, как многие политики. А сейчас, смело пережив политические бури, он оставлен своим компаньоном и испытывает мучительную боль.

Поведение Килпатрика при переходе к середине жизни напоминает мне поведение Льва из книги “Волшебник страны Оз”. Когда путешественники подошли к пропасти, разделявшей лес, тигр был убежден, что может перепрыгнуть через нее, и Элли вызвалась добровольно сесть на него, чтобы он перенес ее через пропасть. Но когда саблезубый тигр подошел к краю пропасти и приготовился к прыжку, Элли уговорила его отступить назад и подумать. А льва Элли спросила:

“Почему ты не бежишь и не прыгаешь через пропасть?”

“Львы не решают вопросы таким путем”, — ответил он.

Когда такой бывший военный герой, как Килпатрик, подходит к вероломному перекрестку, он не отступает для того, чтобы проанализировать свои чувства. Поскольку морские пехотинцы так не поступают. Героическая мечта молодости Кил-патрика стать гражданином-солдатом не подверглась изменению. Точно так же он до сегодняшнего дня продолжает считать жену подручным средством для воплощения своей мечты. Он будет чувствовать себя опозоренным до тех пор, пока не станет энергичным воином и не начнет всем распоряжаться, — лев без смелости.

Тяга Килпатрика к служению государству и противоположная тяга требований Пегти, которая считала, что сначала ей нужно создать семью, а потом заниматься карьерой, были типичными для молодых людей. Но ни один из них не хотел отказаться от родительских фантомов, пока обстоятельства не вынудили их это сделать.

Если бы Килпатрик в свои тридцать девять лет капитулировал под напором жены, то остался бы состоятельным адвокатом, который сидит в своей долине на юго-западе страны. Возможно, потом он превратился бы в типичного консерватора, который продолжает отстаивать свои взгляды, хотя и сам уже не убежден в их правоте. Но это тоже не помогло бы развитию его жены.

Хотя он действовал решительно в зависимости от своего самоанализа, Килпатрик не замечал, да и не представлял, что женщина, с которой он жил, имела такие же потребности. Он говорит, что никогда и не заметил бы этого, если бы она не оставила его (хотя я сомневаюсь в этом).

Что касается Пегги, то она, кажется, отказалась от желания видеть мужа копией своего отца. Однако это произошло только после того, как она убедилась, что ее желанию не суждено сбыться. Поворот к независимости, сделанный ею от отчаяния, разбудил в ней хорошие чувства, которые помогли освободиться от старой зависимой модели поведения.

Хотя Килпатрик искренне переживает потерю жены, он все равно продолжает рассматривать ее как своего рода амулет, который предохраняет от опасностей и привлекает успех.

Он все еще не заметил изменения в своей жене. Когда он стремится решить новую проблему, ему приходят на ум только старые методы. Когда он говорит, что завтра выйдет из этого суматошного политического бизнеса для того, чтобы работать во имя человека, он подразумевает под этим, что будет играть роль отца, чтобы возвратить Пегги домой.

Напрашивается вопрос, требует ли продвижение с одной ступени развития на другую отказа от старого партнера.

Предположим, Килпатрик ищет красивую благодарную женщину, похожую на молодую Пегги. Предположим, что Пегги в ответ на его оскорбительное отсутствие дома выбирает другого мужчину и, возможно, корит его за неспособность к полетам. Что, если бы супружеская пара столкнулась с этим и супруги обсудили, как можно ликвидировать возникшую между ними стену отчуждения?

Она: “К чему приведет твоя жизнь? Ты всегда рассчитывал на то, что я помогу тебе, и я тебе помогала. А сейчас я хочу найти что-нибудь для себя. Меня злит, что ты не принимаешь мои потребности всерьез”.

Он: “Видишь ли, я действительно думаю, что ты становишься сильной личностью. И это меня бесит”.

Она: “Но все эти годы я ненавидела твою власть надо мной”.

Он: “Моя власть над тобой в твоем воображении, ты просто не уверена в своих силах”.

Она: “Я думаю, это ты лишил меня уверенности в себе”.

Он: “Что?! Разве я зарабатываю недостаточно, чтобы ты чувствовала себя защищенной?”

Она: “Надо лучше относиться к служанке, если чувствуешь, что она собирается от тебя уйти, — вот что ты говоришь. Вот так ты меня и видишь”.

Он: “Ты же всегда хотела надежную и здоровую семью. Ты не видишь, какой я есть. Я просто ошибочная версия твоего отца”.

Она: “Хорошо. Это начало изменений. Меня притягивают твои ошибки. Возможно, я найду себе занятие. Странно: чем я меньше чувствую, что ты обеспечиваешь мне защищенность, тем больше приветствую твои странные отговорки”.

Он: “Предположим, я потерплю неудачу?”

Она: “Это не будет для меня концом света”.

Он: “Как только ты начнешь заниматься недвижимостью, я стану тебе не нужен”.

Она: “Ты мне не нужен как человек с солидным счетом в банке. Но ты нужен мне для любви”.

И так далее, понемногу, со смехом и любовью в промежутки. Это продолжалось бы до тех пор, пока однажды они не обсудили бы реальную проблему.

После этого каждый из них должен будет перекрыть в самом себе дверь, открытую “внутренним сторожем”. Независимо от того, знаем мы это или нет (а обычно мы этого не знаем), “внутренний сторож” — это наш внутренний диктатор, с которым мы постоянно боремся и стремимся освободиться. В середине жизни все старые войны с “внутренним сторожем” вспыхивают снова. И возможно, если мы позволим это себе, то разразится окончательная решающая битва. Цель ее заключается в овладении последним участком территории, которую удерживает противник, и в окончании его власти над нами по нашей собственной команде.

Но потом, увы, мы столкнемся с нашей собственной абсолютной разделенностью.

Большинство людей избегают окончательного столкновения до тех пор, пока не исчерпают более легкие возможности.

Если мы сможем свалить вину за нашу разделенность на супруга, босса, общество, положение обойденного пола, то обретем снова чувство изоляции, которое приходит с прорывом к полной независимости. Самый глубокий слой воображаемой защиты, который тянется за нами с детства, когда мы отождествляли себя с родителями, может быть сохранен. Но, отказавшись от иллюзии, мы получим полное освобождение от аутентичности со своими родителями. Мы почувствуем полноту существования лишь в том случае, если готовы встретиться с окончательной истиной периода середины жизни: “Нет ничего, что нас защищает, нет никого, кто всегда заботился бы о нас, нет никого, кто ушел бы от нас, оставив нас в одиночестве”.

Аргумент “Ты сошел с ума”

Борясь с этой истиной, люди порой ведут себя как одержимые. Один партнер может просто наказать другого, отдалившись от него. Человек может перестать слушать, касаться, говорить, заботиться или даже находиться рядом. Эта угроза заставляет каждого из партнеров чувствовать, что другой его контролирует. Следует знать, что уход в себя на этой стадии является естественным. Нарушение общения и взаимопонимания, ведущее к неправильному восприятию любого действия со стороны партнера, предсказуемо.

Потенциально более разрушающим является аргумент: “Ты сошел с ума”. Двое людей путаются во взаимных обвинениях до тех пор, пока один из них не скажет: “Тебе определенно нужна помощь. Я думаю, что тебе нужно обратиться к психиатру (или к консультанту по семейной терапии, или, по старой традиции, поговорить со священником, или посоветоваться с матерью). Проблема этого предложения заключается в мотиве. Один из партнеров обычно хочет услышать подтверждение тому, что другой является виновной стороной. Поэтому партнер, которому предложили обратиться к психиатру, отказывается от этого, поскольку, согласившись, он признает себя виновным.

К аргументу “Ты сошел с ума” обычно прибегает тот, кто вернулся к неоконченной борьбе с “внутренним сторожем”. Демон отступает и наступает. Вы проецируете его на меня, а я — на вас: “Это вы сошли с ума, так как вы неуравновешенны, а не я. Это ваша проблема, которую вы пытаетесь повесить на меня”.

Но предположим, что супружеской паре удается избежать этого пути. Каждый из супругов терпеливо идет через свое внутреннее развитие. Им больше не нужно использовать партнера и злоупотреблять отношениями. Они отказываются от своих проекций друг на друга. Гарантирована ли им теперь жизнь без проблем?

Вовсе не обязательно. Вы можете обнаружить, что человек, которого вы теперь ясно видите вместе с его или ее качествами, уже не соответствует вам как партнер. Хорошо, если вы это выясните. Если затем вы решите расстаться, то сумеете сохранить уважительные и дружеские отношения. В зависимости от нашей жизненной силы мы можем прийти к свободным дружеским отношениям с теми, кто разделил нас на части.

Те немногие люди, которые прошли сквозь нас и сквозь которых прошли мы, пока не были отсортированы мечты, образы, воспоминания, — оказываются связанными с нашей жизнью. Это наши родители, дети, любовники, даже человеческие зародыши, которые так и не увидели этот мир и которых мы продолжаем оплакивать всю жизнь... Когда мы пытаемся похоронить образы других людей, которые много значили для нас, то вместе с ними умирает и часть нас самих.

В любом случае, браки вовсе не обязательно должны разваливаться, когда супруги достигли среднего возраста. Двадцатилетний и тридцатилетний возрасты являются отметками водораздела, когда происходит развод. После этого с возрастом и с ростом продолжительности брачного союза частота разводов неуклонно снижается. Чаще всего получается так, что супруги в среднем возрасте временно отходят друг от друга и остаются наедине с собой. Иногда это позволяет уберечься от развода и повторного брака, а также стимулирует внутреннее развитие личности.

Кто это сделал?

Кто же из супругов является злодеем, а кто жертвой? На протяжении всей жизни, преодолевая разные периоды развития, мы меняемся местами. Еще вчера обвинителем был один из супругов, а сегодня он выслушивает обвинения в свой адрес. Будет ли эта тайна когда-нибудь раскрыта?

Нет. Основная идея, которая скрывается за изменениями, вызывающими развитие, заключается в следующем: вопросы никогда не решаются раз и навсегда. Жизнь — это не головоломка, имеющая одно правильное решение. В тридцать лет мы раскладываем себя на части по полочкам, а в сорок — заново собираем себя в единое целое. И многим из нас потребуется несколько лет, чтобы просто понять, что вторая половина жизни — это новая головоломка.

 

 

 

Глава 22

СЕКСУАЛЬНЫЙ АЛМАЗ

 

Я умышленно оставила напоследок обсуждение сексуальных и физиологических изменений, которые происходят в организмах женщин и мужчин в середине жизни. Что первично — психологические или физиологические изменения? Несомненно, что изменения на гормональном уровне стимулируют некоторые психологические сдвиги в середине жизни. Когда сорокалетний женатый мужчина говорит, что его сексуальные отношения с женой разладились, или женщина такого же возраста заводит любовника “для того, чтобы поддержать брачный союз”, то обычно оказывается, что изменения в сексуальном плане являются не причиной, а следствием всех вышеописанных изменений в перспективе.

Многие современные женщины смело выставляют свой сексуальный потенциал именно тогда, когда у мужчины наблюдается снижение сексуального желания. Для мужчин даже мысль об этом может стать катастрофой.

“Импотенция” в середине жизни объясняется в девяноста процентах случаев разрушающей комбинацией незнания и тревоги мужчины за свою сексуальную состоятельность. Это подтверждают многие исследователи. Например, Мастере и Джонсон пишут: “Восприимчивость мужчины к малейшим сомнениям в его сексуальной доблести просто невероятна”. Любое колебание на гормональном уровне, беспокойство, страх потерять мужскую силу — все это может привести к тому, что у него в первый раз не произойдет эрекция. Даже малейшее предположение, что его сексуальная сила уменьшается, может привести мужчину в середине жизни к неудаче при повторной попытке, что часто ассоциируется с унижением.

Он отмечает, что медленнее возбуждается. Если раньше на возбуждение уходили секунды, то теперь эрекция наступает в лучшем случае только через несколько минут. Он также справедливо отмечает, что она медленно к нему возвращается. В сладком юном возрасте он мог ходить с эрекцией практически целый день, теряя ее на непродолжительное время, когда занимался любовью или онанизмом. Но сейчас каждый сексуальный акт имеет определенное начало и конец. И может пройти несколько часов или целый день, прежде чем он снова почувствует эрекцию. Да, он уже не тот, что раньше.

Сравнения, ужасные сравнения... Они могут привести его к тому, что он поверит в приближение окончательной сексуальной немощи. Пытаясь насильно вызвать у себя эрекцию, которая, как он считает, скоро может стать недостижимой, он может довести себя до вторичной импотенции. Это означает, что, имея здоровый сексуальный опыт в прошлом, сейчас он не способен удержать член в напряженном состоянии хотя бы четверть или половину обычного времени. Этот эпизод “импотенции” может стать для него моделью поведения, которой он будет придерживаться.

Исследования Мастерса и Джонсон убеждают нас в том, что “импотенция” объясняется психологическими причинами. Тем не менее, четвертая часть мужчин становится импотентами в возрасте шестидесяти пяти, а половина — в возрасте семидесяти пяти лет.

Что же является нормой? Как должен вести себя мужчина, которому исполнилось тридцать пять? Он чувствует, что с ним что-то происходит, но никто не может ему подсказать, как это объяснить. Большинство мужчин просто не спрашивают об этом других. А если бы и спросили, то вряд ли получили бы прямой ответ. Уровень обмана в сексуальных вопросах очень высок. К тому же каждый мужчина думает, что его неудача в сексуальном плане в некотором роде является исключением.

Мужчина в середине жизни имеет значительные преимущества. Для него становятся естественными более продолжительные занятия любовью. К тому же он способен к углублению взаимопонимания. (Взаимопонимание не процветает, если ему необходимо доказывать свою мужскую силу.)

Один мужчина рассказал мне, какими страшными ему казались некоторые изменения в нем и как он боролся с ними на протяжении пяти лет. В тридцать лет он развелся с женой и был словно жеребец. Когда его возраст стал приближаться к сорока и он счастливо женился во второй раз, одна из бывших любовниц пригласила его на вечеринку. В это время его вторая жена уехала по делам из города. “Я подумал, что мне стоит попытаться. Мне всегда все удавалось в сексуальном плане”. Когда он затащил соблазнительницу в постель, то почувствовал не только чувство вины, но и свою беспомощность. Он не ощущал никаких эмоций — все его чувства были с новой женой. Эта другая женщина (как и многие женщины старшего возраста, как он позднее заметил) была агрессивной в любви.

“После нескольких раз, когда я не смог пробудить в себе желание, я начал понимать, что меня принуждали к тому, чего я не хотел”.

Он не мог сейчас заниматься любовью по требованию. Кроме того, его стало возмущать то, что от него требуют другие женщины. Со временем он все больше и больше привязывался к своей жене и стал более ранимым. Ему было нелегко переключиться с мысли о доминирующей роли секса в его жизни на желание любви к одному партнеру. Постепенно он начал находить в этом свои прелести.

“Я почувствовал себя свободным, когда перестал волочиться за каждой юбкой”. Но даже когда изменение стало позитивным, этот мужчина все равно сопротивлялся ему.

В биографиях многих мужчин описаны их увлечения молодыми женщинами, которые, как предполагалось, должны были в середине жизни восстановить их угасающую мужскую силу. Иногда эти увлечения помогают рассеять страх. А иногда любовная интрига вызывает у мужчины пассивность по отношению к женам. В любом случае он растерян и чувствует себя виноватым.

Когда Джо объявляет на вечеринке, что не стал бы спать с женщиной старше сорока лет, или Сэм говорит своим друзьям, что проведет сегодняшнюю ночь с семнадцатилетней девушкой, они демонстрируют страх перед своей мужской несостоятельностью. Сорокалетняя женщина не оценивается ими как индивидуальность. Имя семнадцатилетней девушки не указывается. Не говорится ни о каких личных качествах. В обоих примерах женщина рассматривается только как показатель возраста.

Теперь понятно, почему мужчина начинает чувствовать женские качества в себе именно в этот период. Он ощущает некоторую угрозу в смене поведения партнера. Признаки изменений, которые проявляются в представителях обоих полов в сорокалетнем возрасте, не могут быть правильно осознаны на протяжении по крайней мере нескольких лет. Но если мужчина не поймет или не сможет принять этот процесс, это может привести к замыканию чувств. Сексуальные опасения только усугубят ситуацию. С одной стороны, мужчина чувствует, что теряет мужскую силу, а с другой стороны, опытная женщина такого же возраста знает слишком много и слишком многого ожидает от мужчины. Наиболее очевидный способ защиты в этом случае — умерить желания женщины.

Вся сексуальная жизнь мужчины может быть сведена к общению с публичными женщинами, которые мало чем отличаются друг от друга и которых используют и выбрасывают за ненадобностью. Работа проститутки оплачивается. Модели, работающие в массажных кабинетах, действуют, как игральные автоматы, после того как вы опустите монетку. Некоторые мужчины включаются в своего рода соревнование, пытаясь соблазнить чужих жен или подруг. Это форма мужского соперничества, в котором женщина может быть обесценена тем, что тоже неверна мужу. Добавьте сюда также и сексуальный фетишизм. Многие читатели газеты “Фетишист Тайме” — сорока- и пятидесятилетние мужчины. Мужчина может настоять на сексе в невероятных одеяниях. Постепенно он может стать одержимым ногами или темными сосками женщины, или чем-то еще. Возможно, реальным мотивом является не привлечение, а развенчивание как можно большего числа женщин.

Основой невежества является то, что до недавнего времени американский мужчина не имел надежного источника информации о сексе. Сначала он был маленьким мальчиком, а юноши говорили ему: “Когда повзрослеешь, тогда и узнаешь”. Затем, став юношей, он в свою очередь говорил невежественному мальчику, что тот все узнает потом. Затем он закончил колледж, стал мужем и отцом. Он редко задавал девушкам определенные вопросы, боясь показать свою неосведомленность.

Нарушение эрекции в середине жизни вызывает у мужчин панику.

Единственное, что должен предпринять мужчина, согласно мнению доктора Дэвида Маркотте из института Кинси, — это обратиться к врачу и описать свои проблемы. Однако, согласно стандартам мужественности, принятым в этом обществе, мужчина не может рассказать кому-то о своей действительной или воображаемой слабости. Кроме того, у нас нет специалистов, которые разбирались бы в том, что происходит с мужчинами в среднем возрасте. Разве мужчина имеет обычно продолжительные доверительные отношения со своим урологом, как женщина — с гинекологом? Мужчины не представляют, сколько всего переносят женщины на приеме у гинеколога. Роль мужчины в репродуктивный период не требует этого. Большинство мужчин не могут признаться в существовании у них сексуальных проблем даже перед врачом.

Но и рассказав об этом, какую помощь они получат от врача общей практики, который, как правило, не обучен решать сексуальные проблемы? Он не рассматривает весь сексуальный опыт мужчины и не расспрашивает о ситуационной импотенции, вот в чем проблема. Пациент обычно обманывается в своей реальной проблеме, описывая врачу другие физические симптомы типа “я истощен, я устал, я перегружен” или выдумывая органический фактор. Если врач задаст ему прямые вопросы о его сексуальной жизни, то пациент, вероятно, солжет. В результате этого переливания из пустого в порожнее врач скажет ему: “Не беспокойтесь ни о чем. Это естественная часть процесса старения организма” (что следует воспринимать как “вам это больше будет не нужно”).

Между тем, представительница женского пола часто, в буквальном смысле слова, рыщет в поисках добычи. Женщина старше тридцати лет чувствует расцвет своих сексуальных желаний, которые до поры до времени дремали в ней, и ощущает сильную потребность в оргазме. Мужчина, который находится рядом с такой женщиной, испытывает от этого некоторые неудобства. Мастере и Джонсон авторитетно заявляют: “Женщина обычно удовлетворяется после трех-пяти оргазмов”.

Получается, что перед нами замкнутый круг: женщина в середине жизни активно ищет удовлетворения своих безудержных сексуальных желаний от мужчины, который пасует перед открытым требованием женщины и вынужден отступить. Как же природа-мать могла все так извратить?

Date: 2016-05-14; view: 329; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.006 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию