Сунахби

*

Когда Таньку раздели догола, посадили в муравейник и держали за руки, пока не перестала кричать, меня не было. Я узнал об этом месяца через два или три. «Сунахби!» – сказал я себе и сейчас же перестал об этом думать.

*

Когда Сереге отрубили обе руки по локоть за крысятничество, положили ему на плечи и ждали, пока не истечет, это было только сунахби.

*

«Сунахби!» – произнес мой друг Колька Алтухов, когда я ему рассказал историю с Аленой.

– Ты уверен?

– Точно.

– А…

– То же самое. Даже и не думай. Ну, я пошел?

Красивый, стройный, очень опрятный, с копной рыжих волос, где каждый локон, казалось, был сам по себе и отдельно. Я ему завидовал.

*

У Инны были гладкие блестящие волосы, облегающие голову наподобие кошачьей шкурки, ниже щек загибаются. «Она даже не красива», – думает Артем, наблюдая, как наклоняется перед зеркалом, слишком низким для нее, выпячивает узкий зад, натягивает черную маленькую шапочку, сейчас же слившуюся с волосами. Длинное, бледное лицо, узкое плоское тело, и все длинное: нос, руки, ноги. «Это называется – стильная!» – думает Артем.

– Нам надо расстаться, – произносит он.

– Правда? Ну раз ты решил. Не передумаешь?

Она закончила с шапкой и самостоятельно надевает длинное болтающееся пальто. Артем стоит в проходе в кухню и играет ключами. Ключи звенят. Она писала стихи, и Артем часто с неприязнью думает, что ее стихи лучше, чем у него.

Ему хочется схватить ее за вьющуюся спину, втолкнуть в кухню, подтащить к столу, поставить ее руки на него, задрать пальто, длинный свитер, спустить лосины и тут же отодрать, глядя, как она выгибает и заворачивает шею. Но тут же появляется другая мысль (собственно, каждая занимала мгновение, а обе вместе – ту минуту, которую они еще вдвоем топчутся в коридоре): побежать, схватить с того же стола длинный широкий нож (вон лежит, с изогнутой рукоятью) и воткнуть ей в живот, «и там два раза повернуть», он даже, под влиянием этой мысли, отступает на шаг в кухню.

– Ну все, целую, – говорит Инна, берясь за ручку двери. – Сунахби! – и скрывается за ней.

– И тебе того же, – говорит Артем и запирает дверь.

*

Сунахби – заклинание, или магическое слово, произносится в момент высочайшего напряжения, чем бы то ни было вызвано: разочарованием или безумием радости. Призвано вернуть телу и душе утраченное тем и другим в результате происшедшего равновесие. Может быть произнесено не только вслух, но и умственно.

*

– Безотходное производство, – шутил Антон, размазывая говно по губам. Губы жирно желтели. Припасы истощались, и мы экономили, каждый на свой манер. Наверху бродили озверевшие от голода сунахби, и подниматься наружу было небезопасно.