Случай второй. Ване скоро восемь, пошел в школу, но только полгода назад он впервые взял в руки ручку

Ване скоро восемь, пошел в школу, но только полгода назад он впервые взял в руки ручку. Скоро год как он живет в нормальной семье, с мамой и папой и еще пятью такими же, как он, приемными детьми. До этого почти два года «беспризорничал», несколько раз «опре­деляли в детские дома, но сбегал».

Мама волнуется, «не получается никак с письмом, бук­вы все неровные, корявые, и ручку как-то странно дер­жит в левой руке. Так вообще-то он быстрый, ловкий, бегает хорошо, прыгает, в футбол любит играть. Я не заставляю его правой рукой писать, может быть, просто не научился вовремя, поэтому не получается. Детство у него было уж очень тяжелое, мать пила, скитался, голо­дал, бит был всеми да по любому поводу. Может быть, от этого. К нам трудно привыкал, если бы не отец, не знаю, что было бы. Он от него теперь не отходит, подражает во всем, все старается как он делать. Главный авторитет, главный судья — он».

Тестируем Ваню. Разговорили с трудом. Сначала вы­полняет задания неохотно, все интересуется, зачем, что будет, что родителям скажем. Но постепенно включается в игру. Внимательно наблюдаем — практически во всех действиях чаще использует правую руку, рисует правой и левой рукой с закрытыми глазами одновременно — рису­нок правой четче, движения более уверенные. Забивает гвоздь — сначала берет молоток в правую руку, но потом,

Условно вспомнив, перекладывает в левую, забивает не­ловко. Складывает конструктор (в основном правой), но _рОт нужно гаечным ключом отвинтить гайки, и опять пе­рекладывает ключ из правой руки в левую, хотя заметно, _что это не очень удобно. Заметив наше внимание, Ваня БДРУ^Г говорит: «У меня пока левой рукой не очень хоро­шо получается, но я тренируюсь, вот специально в кар­мане мячик ношу, сжимаю его по сто раз». «Ваня, а по­чему не правую?» И слышим неожиданный, но все объ­ясняющий ответ: «Хочу как отец быть». Оказалось, что приемный отец Вани левша. Желание во всем подражать человеку, который стал и другом, и отцом, и которой, может быть впервые в жизни, стал защитником и опорой, оказалось столь велико, что ребенок не стал выбирать, в чем подражать, — во всем: если отец пишет левой — я тоже, если держит молоток или гаечный ключ в левой — я тоже.

Мы решили сами ничего не объяснять мальчику, пос­читав, что это должен сделать отец. Оказалось, непросто объяснить Ване, что далеко не всегда и родные дети во всем похожи на родителей, а очень часто у леворуких отцов бывают праворукие сыновья, так хотелось ему быть «как родной сын». Но отец нашел убедительные доводы. У этой истории могло быть не очень благоприятное про­должение, если бы мама была менее внимательной.

Попробуем спрогнозировать возможное продолжение.

Во-первых, должны были нарастать и углубляться труд­ности письма. К нарушению почерка постепенно доба­вились бы ошибки, замедленный темп. Эти проблемы — основа других трудностей обучения, а значит огорчений и неудач не избежать. Во-вторых, учитывая историю раз­вития ребенка, можно полагать, что его адаптивные ре­сурсы невелики, есть и неблагоприятный фон для разви-f тия нарушений психического здоровья. Все это в сумме, Даже при отсутствии других отягчающих факторов, могло Привести к школьному стрессу, вызвать негативные по-

76

веденческие реакции, разрушить еще нестойкую адапта­цию ребенка в семье, со всеми вытекающими отсюда по­следствиями.