Глава 6. Сэм Дарелл медленно вошел в комнату и опустился перед ней на колени

Сэм Дарелл медленно вошел в комнату и опустился перед ней на колени. Пуля попала в плечо. Пройдя под ключицей, она повредила какой‑то крупный кровеносный сосуд. Это было ясно по тому, как из раны шла кровь. Он взял ее безжизненную руку и пощупал пульс. Его беспокойные пальцы едва ощутили слабые, еле различимые толчки. Жизнь все еще теплилась в ней!

– Ди, – снова прошептал он. – Ди, прости меня! Я вынужден был так поступить.

С ее полуоткрытых губ слетел на выдохе какой‑то тихий и неясный звук. «Слышит ли она меня?» – подумал Дарелл. Сейчас своей боли он уже не чувствовал. Дарелл сбросил пальто и подложил ей под голову. Разорвав одежду на ее плече, он наложил на кровоточащую рану тугую повязку из своего носового платка. Затем он подошел к телефону и набрал номер дежурного «Скорой помощи». Он знал, что Арт Гринвальд автоматически подключится к линии.

– Произошел несчастный случай, – не вдаваясь в подробности, сказал он дежурному. Сообщив адрес, попросил: – Срочно пришлите сюда доктора и карету «Скорой помощи».

Когда на том конце провода повесили трубку, Дарелл выждал некоторое время и услышал голос Гринвальда: «Сэм? С тобой все в порядке?»

– Это с Дэйдри! Здесь был Корвут.

– Черт возьми! Как же это…

– Нам нужна помощь, причем быстро, – сказал Дарелл. – Он где‑то поблизости, в лесу. Золтан Шке мертв. Их женщины здесь не было видно. Корвуту же удалось уйти.

Дарелл бросил трубку и вернулся к Дэйдри. Опустившись на колени, он увидел, что ее глаза теперь открылись и она внимательно смотрит на него. Мощная волна облегчения и благодарности судьбе накрыла его с головой. Он стоял потрясенный и обескураженный.

– Ди, ты меня слышишь?

– Да, Сэм, слышу, – еле слышно ответила она.

– С тобой все будет хорошо. Я уже вызвал доктора.

– Да, я слышала. – Ее голос, ее глаза были какими‑то отрешенными. – Благодарю тебя.

– Прости меня, Ди! Я так виноват перед тобой.

Она отвела лицо в сторону. Ее губы плотно сомкнулись.

В какой‑то момент ему даже показалось, что она плачет. Он перевел взгляд на свою руку в крови. Ощущение резкой пульсирующей боли вновь вернулось к нему.

– Я вынужден был так поступить. Ты это понимаешь?

– Ты взял… ты убил его?

– Нет. Он ушел.

Резко повернув голову, она посмотрела прямо ему в глаза. Взгляд этот был холодным, полным неистовой злобы.

– Так чего же ты тут стоишь? Не стоит размениваться на сострадание ко мне. И не нужно притворяться. Доктора ты уже вызвал, ну так иди и делай теперь, что хочешь. Догоняй, убивай! Какая разница, кому это принесет боль и страдания! Меня не в счет, себя не в счет, равно как и всех остальных. Меня‑то уж в первую очередь! А ты…

Он попытался закрыть ее рот ладонью:

– Дэйдри, пожалуйста, не надо…

Она вновь отвернулась от него, прошептала:

– Оставь меня.

Глаза ее были закрыты, но он знал, что она в полном сознании и слышит его. Однако сейчас ему нечего было ответить… Он еще никогда в жизни не чувствовал себя столь беспомощным и никогда не испытывал таких мучительных угрызений совести, как сейчас, когда смотрел на нее, страдающую от боли, такую слабую и родную.

– Дэйдри, послушай меня! Ну не отворачивайся, пожалуйста! Я был вынужден так поступить. Я знал, что он будет выслеживать меня через тебя и должен был воспользоваться этим шансом. Ты это понимаешь? Я виноват, что втянул тебя в это дело… Я оставил здесь своих людей, чтобы они защищали тебя… Он очень опасный человек, и его обязательно нужно остановить. В сравнении с тем злом, которое он может причинить, ни моя, ни твоя жизнь не столь уж важны. Я должен его обезвредить, даже если за это придется заплатить… любую цену. Он рассчитывал на то, что я ради тебя буду делать все, что он захочет. Но я‑то знал, что он все равно выстрелит. И был вынужден его спровоцировать…

– Тебе было наплевать на меня, – негромко проговорила ока.

– Но ведь это совсем не так! – воскликнул он в отчаянии. – Дэйдри, ты же знаешь, что я тебя люблю! Я не умею достаточно хорошо все это объяснить, но ты должна понять… Я готов был пожертвовать всем, чтобы избежать этого. Но судьба к нам благосклонна. Я счастлив, что ты жива, Ди. Ты обязательно поправишься. И его мы обязательно возьмем. Не нужно сейчас ничего отвечать, ладно? Я навещу тебя завтра. А сейчас тебе нужно скорее в больницу. Когда тебе станет лучше, мы обязательно еще поговорим!

Она вновь повернулась к нему и взглянула в глаза – по‑прежнему холодно и отрешенно. Ее лицо напоминало безжизненную маску. Несколько мгновений губы беззвучно шевелились. Потом она произнесла:

– Я больше не хочу тебя видеть, Сэм! Никогда! – Глаза ее снова закрылись. – Все кончено. Раз и навсегда. Теперь я знаю цену твоей любви и такой любви не хочу. Не нужно меня навещать. Я не хочу больше ни о чем говорить. Уходи! Тебя ждет самое главное – твоя охота.

Где‑то вдалеке послышались пронзительные звуки сирены. Хлопнула входная дверь, и в комнату вошел Луи Франклин. Он выглядел уставшим, но спокойным. Дарелл поднялся на ноги. Его лицо перекосилось от неожиданной резкой боли, пронизавшей руку.

– Где Корвут?

– Пока ничего нет, – ответил ему Франклин. Он взглянул на Дэйдри и спросил: – Ну как она, вытянет?

– Да… – как‑то неожиданно для самого себя произнес Дарелл, а затем уже более спокойно добавил: – Ты устал, по тебе видно. Побудь здесь с ней. «Скорая» вот‑вот подъедет. Присмотри, чтобы о ней позаботились получше, хорошо? Я же пойду за ним.

– Тебе самому бы к доктору надо.

– Попозже.

Его последний взгляд на Дэйдри вызвал на лице Франклина недоумение. Наконец Дарелл вышел из комнаты. Дождь прекратился, но было по‑прежнему холодно, темно и сыро. На заливе Чезапик завывал восточный ветер. Тело Золтана Шке оставалось лежать на траве, никем не тронутое. Дарелл прошел мимо него и направился по узкой тропинке к сосновым зарослям, уходящим на север в сторону залива. Глубоко глотнув морозного воздуха, он подумал, что она сейчас в шоке и не отдает отчета своим словам. Завтра же все будет как обычно. Их отношения обязательно восстановятся. Он добьется того, чтобы она поняла, почему он рисковал ее жизнью. Он дал себе слово, что непременно сделает это. И все же, где‑то в глубине души, оставалось ощущение, что он потерял ее навсегда.

Он попытался отвлечься от этих мыслей и сосредоточиться на Корвуте. Остановившись среди колючих зарослей, Дарелл постарался поставить себя на его место. Тропинка, петляя среди мокрых сосен, уходила к заливу. Он двинулся по ней, держа наготове пистолет. Слабость все ощутимее охватывала его раненое тело. Но сейчас не было времени думать о себе. Вдалеке слева он заметил мигающие огоньки – это появилась группа, вызванная Артом Гринвальдом. Буквально через несколько минут к поискам присоединятся человек десять, а то и двадцать. Впрочем, Корвуту однажды уже удалось проскочить через такого рода кордон… Дарелл пробыл с Дэйдри минут десять – этого времени вполне достаточно для любого натренированного человека, чтобы скрыться.

Дарелл окликнул Джорджа Местера и двинулся на огоньки. Узкая заиндевевшая просека убегала по краю леса куда‑то на север. Именно там и расставлялся кордон. Он должен был прижать Корвута к побережью залива. Невдалеке быстро промчалась машина. Это прибыли еще трое полицейских из Мериленда. Дарелл оставил Местера за старшего, а сам быстрым шагом направился к берегу. Дэйдри в чем‑то была права. Изнутри его подпирало неистовое желание убить. Всю его рассудительность как рукой сняло. Ему не терпелось самому рассчитаться с Корвутом. Никакое другое решение его бы сейчас не устроило. Именно поэтому он бросился на поиски один, следуя интуиции, сверлившей его сознание.

Хотя кровь и перестала сочиться из раны, но ему стоило немалых усилий, чтобы справляться с собой. Тропинка, ведущая к берегу залива, продолжала кружить среди насквозь промокших сосен. Ветер крепчал. Под градом холодной капели с деревьев он вымок и теперь дрожал всем телом. На берегу залива, сплошь покрытом грубой галькой, ветер оказался еще более резким и холодным. Он проникал под промокшую одежду и пробирал до самых костей.

Не было никаких признаков того, что кто‑то здесь недавно проходил. Но это еще ничего не значило. Дарелл повернул на север и вновь углубился в сосняк. Так он шел до тех пор, пока не наткнулся на небольшой заболоченный участок. Это было идеальное место для охотников на уток. Здесь, среди зарослей высохшего тростника, стояло несколько старых шалашей. Внимательно осматривая каждый из них, Дарелл переходил от одного к другому. В этом месте тропинка делала небольшой изгиб в сторону берега, а затем, через некоторое расстояние, вновь возвращалась к нему и выводила к северной оконечности губы бухты. Вельбот Тома Уорди по‑прежнему стоял на своем месте. Его стояночные огни еле пробивались через верхушки сухостоя. Вероятнее всего, что он уже стоял на якоре, так как его старенький движок больше не тарахтел. На игрушечной палубе никого не было видно.

Члены охотклуба Принс Джоунс наведывались в этот район крайне редко. Небольшая сторожка, построенная ими, находилась на самом дальнем краю этого участка. Дарелл часто бывал здесь с Дэйдри на прогулках и поэтому знал местность очень хорошо. Заболоченный пруд, ширина которого менялась с приливами, отделял сторожку от большого участка твердой почвы. Этот участок уходил на запад, туда, откуда и начиналось прочесывание местности. Дарелл оглянулся назад: огней поисковой группы из‑за деревьев невозможно было различить. Он приподнял пистолет повыше и двинулся сквозь холодную темноту к намеченной цели.

У него не было фонарика, поэтому двигаться приходилось очень медленно и осторожно. Непроглядную темноту едва нарушал лишь слабый фосфоресцирующий свет далеких уличных фонарей Принс Джоунс. Отраженный от низко летящих по небу облаков, он создавал на земле, на зарослях болотных растений, на поверхности самого залива причудливые бесформенные тени и образы. Когда напряженный взгляд Дарелла наконец стал выделять смутные очертания сторожки на фоне ночной черноты, до нее оставалось ярдов двадцать. На берегу, в паре шагов от покосившихся маленьких сходней, лежали два ялика, перевернутые вверх дном. Дарелл вновь взглянул на стоящий невдалеке вельбот, а затем стал всматриваться в низкий, неясный силуэт сторожки. Он вдруг всем своим существом почувствовал, что пришел именно туда, куда нужно. Корвут был где‑то здесь. Где‑то совсем близко. Дарелл замер на месте и напряг зрение. Обостренный слух ловил мерные шорохи воды, резкие порывы ветра, беспокойный шум ветвей. Многолетний профессиональный опыт подсказывал ему, что без помощи не обойтись. Но он хотел Корвута лишь для себя. Существовало нечто такое, что они должны были разрешить между собой только наедине.

Сначала казалось, что в этой ветреной черноте ничего не меняется. Он вновь двинулся вперед, все больше и больше сокращая расстояние до сторожки. Теперь он точно видел, что один из яликов вовсе не перевернут, а привязан к поручню сходней и слегка покачивается на волнах прилива. В висках застучала кровь. Дарелл вновь взглянул на сторожку.

Звук выстрела и какой‑то выкрик он услышал практически одновременно.

Избушка брызнула короткой вспышкой выстрела, а крик раскатился по окрестностям многократным эхом. В одно мгновение Дарелл распластался на земле. Голос, который его предупредил, был, несомненно, женским. Вот он послышался опять – громкий и отчетливый. Но Дарелл вновь не разобрал слов. Создавалось впечатление, что она говорит что‑то стрелявшему… Да, это женщина быстро говорила что‑то по‑венгерски. В ответ последовало какое‑то ругательство. Грохнул еще один выстрел. Одновременно издалека, из‑за разворота болотной топи, превращавшей это место в подобие острова, стали доноситься встревоженные голоса полицейских из состава кордона.

Дарелл продолжал лежать, плотно прижавшись к траве. Он бросился на землю совершенно инстинктивно, забыв о своей ране. Теперь же рука и плечо горели огнем. Вновь хлынула кровь. На какое‑то время мир опрокинулся вверх дном.

– Сюда! Сюда! – позвал его женский голос.

Ему казалось, что он уже не сможет подняться. Охватившая все его тело слабость не давала ему оторваться от земли. Он поднял голову и увидел, как чья‑то тень метнулась из избушки назад, в сторону болотистого пруда. Превозмогая боль, он поднял пистолет и дважды выстрелил. Видимость была почти нулевая. Женский голос вновь позвал его.

Дарелл поднялся сначала на руках и коленях, а затем в полный рост. Он вновь упустил Корвута… Тот, бегущий, был Корвутом. И он опять скрылся! Дарелл пока никак не мог сообразить, что же произошло. На ватных ногах он направился к берегу. Теплые струйки крови опять потекли по руке вниз и закапали с пальцев. И тут ему навстречу вышла девушка. В ее руке был зажат пистолет. А на голове – нелепая красная шапочка…

– Ну и дурак же ты! – с горечью произнесла она. – Дал ему уйти!

– Ты Илона?

– А кто же еще? – раздраженно пробурчала девушка. Держа свой пистолет наготове, она подошла поближе. Дарелл заметил, что лицо ее рассержено. – Что с тобой? Ты ранен?

В его ушах вдруг послышался странный свистящий звук. Он попытался было дотянуться до ее пистолета, но рука самопроизвольно поплыла в сторону, ноги сами собой подогнулись, и он почувствовал, что падает лицом вниз.