Про костерок

Одинокая женщина шла в темноте ночи по бесконечной дороге, зябко кутаясь в шаль. Ей было холодно и одиноко. И даже совсем не радовали звезды, удивительным серебром усыпавшие все небо.

Порывы жестокого ветра трепали одежду и уносили с собой вдаль редкие слезы, катящиеся по ее щекам. Почему они редкие, ведь ей так плохо. А все уже выплакала, подумалось ей. И она все шла и шла, сама не зная куда.

Вдруг, за поворотом дороги мелькнул и погас какой-то огонек. Он светил лишь мгновение, но женщина успела его заметить и ускорила шаг, потом побежала, только бы не потерять то место, где вспыхнул и погас тот огонек.

Подойдя поближе, она увидела на обочине костерок. Да, когда-то он был большим костром и радостно освещал и обогревал все вокруг. Но потом сухие ветки прогорели, новых подбросить было некому и он постепенно погас, превратившись в маленький костерок, который из последних сил пытался сохранить пока еще тлеющий в нем огонь.

Вот и встретились два одиночества, подумалось женщине. Ей стало жаль брошенного всеми костерка и она, побродив вокруг, нашла несколько сухих веток и подбросила их в костерок. Сама уселась рядом, глядя на тлеющие огоньки отрешенным и равнодушным взглядом.

Почувствовал рядом с собой ее присутствие, костерок осторожно замигал легкими вспышками пламени, словно пытаясь разглядеть ее. Потом, увидев ветки, которые положила женщина, он обрадовался и все пытался поджечь их, собрав вокруг них все свое тепло и остатки жара.

Но тщетно. Ветки никак не хотели загораться. Костерок обреченно помигал огоньками женщине и медленно начал гаснуть.

Вдруг женщина встрепенулась. Постой, погоди, не гасни. Ведь я снова останусь одна, и в одиночестве и опять придется плестись по этой опостылевшей дороге. Сбросив мешающую шаль, она быстро наклонилась и стала раздувать гаснущий огонек костерка.

Но у него уже не было сил подняться. Он продолжал гаснуть. Да стой же ты. Ну не гасни. Ну, прошу тебя. И она, прикрыв ладонями последний огонек от порывов ветра, обжигая руки лицо, нежно и осторожно, подложив ветки полегче и посуше, продолжала раздувать мерцающий огонек.

И костерок вспыхнул. Никто и никогда не пытался так обращаться с ним. С такой любовью и нежностью. И он, собрав последние силы, бросил их на подложенные ветки.

И они загорелись. Потом и те, что рядом. И через минуту огонь набирал все больше силы, освещая и обогревая стоящую рядом с ним одинокую женщину.

Как она обрадовалась и свету и теплу и тому, что теперь не одинока. Ведь у нее есть этот костерок. И она все подкладывала и подкладывала ему сухие ветки. В ответ костерок важно гудел, старался отблагодарить ее теплом и светом.

Вдруг, что-то вспомнив, женщина отбросила приготовленные ветки и с каким то непонятными отрешением стала затаптывать разгоревшийся огонь. Она вспомнила, как совсем недавно такой же костерок обогревал ее, потом неожиданно обжег и потух от порыва ветра. Вот тебе, все вы такие. Костерок обиженно затих. За что. Я же не обжигал тебя. Потом погас.

Опомнившись, женщина начала что есть силы вновь раздувать потухший огонь. Но костерок молчал. Он не хотел больше разгораться. И не помогали ни сухие ветки, ни дуновение ветра. И костерок медленно угасал. И только какие-то грустные сполохи пробегали по нему, которые уже не грели и не светили.

Посидев рядом с ним еще немного, женщина устало поднялась, огляделась. Вокруг сгущалась ночная темнота, несущая с собой холод и это опостылевшее одиночество.

Опять навернулись слезы, зачем же я ним так. Он был такой теплый и совсем же не горячий. Но я же сильная женщина, вдруг решила она и уверенно пошла прочь.. Через некоторое время, поднимающаяся из-за далекого горизонта луна, увидела одинокую женщину, которая шла в темноте ночи по бесконечной дороге, зябко кутаясь в шаль.

Ей было холодно и одиноко. И даже совсем не радовали звезды, удивительным серебром осыпавшие все небо. А потухший костерок так и продолжал перемигиваться с ними холодными сполохами. И все же это были уже другая женщина и другой костерок.

И костерок и женщина все продолжали и продолжали вспоминать то время, когда они были вместе. И им было тепло и светло. И радостно. И было им от этих воспоминаний теплее, а даже совсем не так одиноко.