Обнаружение обмана на основе визуальной психодиагностики личности

Психологами установлено, что невербальная информация точно соответствует мыслям, эмоциям и желаниям человека и эту информацию практически невозможно искусственно исказить, так как она происходит на подсознательном уровне. Изучение внешних проявлений поведения человека позволяет внутреннее состояние человека и его намерения, в том числе, становится информативным то состояние, когда человек говорит неправду, когда он враждебно настроен или замышляет злой умысел, в какой момент ожидать от этого человека физической агрессии и т.д. Для правильного понимания всех перечисленных состояний и намерений подозреваемого надо учитывать весь комплекс невербальных сигналов и их соответствие той обстановке, при которой ведется наблюдение за данным лицом, оценивать соответствие вербальных (словесных) и невербальных (жесты, поза, мимика, взгляд) сигналов. Необходимо также учитывать, что невербальные сигналы у каждого человека, индивидуальны и быстротечны.

Визуальная психодиагностика - комплексный прикладной метод изучения сущности личности на основе закономерностей ее внешне наблюдаемых проявлений.

Использование методов визуальной психодиагностики - это возможность получить объективную информацию о человеке в экстремальной ситуации и ситуации дефицита времени посредством наблюдения и интерпретации внешнего облика человека и его невербального поведения.

Специалисты различных областей знаний в разное время пытались рассмотреть многообразие проявления недостоверности и признаков обмана, чтобы вооружить сотрудников органов внутренних дел приемами их разоблачения.

В начале ХХ века была предложена к рассмотрению следующая классификация видов лжи[22]:

1) опущение (выбрасывание из показаний ряда существенных деталей, важных для установления истины;

2) преувеличение (когда допрашиваемый подозреваемый, говоря о действиях потерпевшего, утверждает, что тот сам повинен в случившемся);

3) приукрашивание (если сообщаемые факты исправляются, подробности отбрасываются и добавляется то, что на пользу допрашиваемому).

В тот же период были выделены следующие варианты лжи:

1) чистая неправда (бессознательная, вне желания, на почве фантазирования, непостоянства, невыдержанности);

2) чистая ложь (сознательная, патогенная, в связи с патологическим моральным дефектом);

3) фантастическая ложь (более или менее сознательная);

4) патологическая ложь, связанная с болезненной внушаемостью.

Полуправда определяется в смешивании действительных фактов с клеветой. Инсинуация - злобный вымысел, клевета, преднамеренное, злостный вымысел с целью опорочить что-либо или кого-либо и выражается в форме намека, т.е. завуалированной клеветы.

При получении показаний различают следующие виды лжи[23]:

1) пассивная, заключающаяся в умолчании показаний;

2) активная, опирающаяся на сообщение заведомо ложный сведений.

Пассивная ложь бывает:

а) полная (умалчивается целый эпизод или факт);

б) частичная (когда умалчиваются лишь отдельные детали, что, однако, приводит к искажению события);

в) запирательство (утверждения типа: «я ничего не знаю»).

Активная ложь подразделяется на:

1) ложь целиком состоящую из вымысла (в практике встречается редко ввиду легкости ее разоблачения);

2) частичную ложь (более распространена и сложна в распознавании).

Частичная ложь подразделяется на:

а) полуправду (смешение действительных фактов с ложными),

б) инсинуацию (завуалированную ложь) и в) диффамацию (подтасовку фактов, придание им ложного смысла).

Разновидностями активной лжи являются оговор, самооговор и ложное алиби.

Оговор может быть простым (если он содержит обвинение одного лица в одном преступлении) и сложным (когда обвиняются несколько лиц в различных преступлениях).

Самооговор также подразделяется на простой (если он касается самого обвинения) и сложный (если он содержит обвинение и других лиц). Кроме того, различают: полный самооговор (при абсолютной непричастности) и частичный (при частичной причастности); реальный (в отношении преступления, действительно кем-то совершенного) и нереальный (в отношении вымышленного преступления).

Ложное алиби может быть заранее подготовленным и не подготовленным. Подготовленное ложное алиби бывает квалифицированным, когда причастное лицо заранее готовит «доказательную» базу, подкрепляющие алиби, и простым (заранее продуманная, но голословная ссылка на какие-либо обстоятельства, факты).

По критерию подготовки ложной информации ложь делится на ситуативную и заранее подготовленную.

На основе анализа правоприменительной практики и литературных источников можно выделить ряд наиболее распространенных вербальных симптомов лжи:

1. Противоречие высказываний к дополнительной информации имеющейся по теме, а также противоречия внутри самого сообщения. Известно, что ложь невозможно продумать во всех деталях. Лгущий обычно старается запомнить наиболее важные на его взгляд обстоятельства, а ряд других подробностей остается неосмысленным. Кроме того, ложь нередко носит цепной характер, поэтому одно искаженное обстоятельство заставляет вносить коррективы и в другие, а продумать и запомнить все это практически не возможно. Именно поэтому ложь обычно не выдерживает детализации фактов.

2. Неопределенность, неконкретность сведений, содержащихся в высказывании. Вымышленные, не пережитые допрашиваемым события, находят поверхностное закрепление в его памяти или же вообще не фиксируются.

3. Описание событий, фактов с чрезмерной точностью, что может быть вызвано заучиванием заранее подготовленных показаний.

4. Совпадение в мельчайших деталях информации нескольких участников одного события. Обычно несколько людей, наблюдавших одно и то же событие, обращают внимание на наиболее существенные признаки, детали же ими воспринимаются различные, в зависимости от индивидуальных свойств личности.

5. Настойчивое, неоднократное повторение по собственной инициативе каких-либо утверждений.

6. «Оговорки» в речи, т.е. невольное высказывание достоверной информации.

7. Сообщение только позитивной в отношении себя информации и отсутствие каких-либо сомнений в трактовке событий.

8. Многократное обращение опрашиваемого на свою добропорядочность и незаинтересованность.

9. Уклонение от ответа на прямой вопрос, попытки создать впечатление, что вопрос не понят.

10. Сокрытие фактов, которые хорошо известны опрашиваемому.

Техника выявления неискренности партнера представляет собой совокупность приемов, позволяющих обнаружить рассогласование вербального и невербального поведения (неконгруэнтность) партнера по общению, использование им «жестов лжи», стратегий конструирования информации, переживание эмоционального дискомфорта, допущение логических ошибок в вербальных сообщениях.

Неконгруэнтность обнаруживается прежде всего путем выявления и фиксации различных «микросюжетов», имеющих место в функционировании вегетативной нервной системы в стрессовой ситуации (ложь практически всегда сопровождается переживанием более или менее заметного стресса). Это могут быть едва заметные микродвижения (подергивания, дрожание, видимое напряжение и др.) мимической мускулатуры лица, учащенное мигание и дыхание, покраснение или побледнение кожных покровов, сокращение зрачков, нарушение симметричности мимики, глотательные движения (свидетельствующие о пересыхании во рту), повышенное потоотделение и др.

В древности в ряде культур широко использовали знания о вегетативных проявлениях стресса для выявления неискренности подозреваемых. Так, в Древнем Китае подозреваемого в преступлении просили проглотить горсточку риса. Если человек был невиновен, он делал это более или менее легко. Если же он чувствовал за собой вину и переживал стресс, то у него нарушалось слюноотделение и он не мог сухим языком протолкнуть рис в глотку. У некоторых народов древности в качестве своеобразного детектора лжи использовалось приложение раскаленного на огне кинжала к языку подозреваемого. Если на языке образовывался волдырь, значит имело место нарушение слюноотделения, характерное для стрессового переживания. Такого человека считали лжецом или преступником.

В правоприменительной практике информация, полученная за счет интерпретации невербальных компонентов речи причастного лица (допрашиваемого) доказательственного значения не имеет, однако учитывать ее необходимо. Это – ориентирующая информация, имеющая организационно-тактическое значение. В системе средств и методов собирания ориентирующие информации особое место занимает криминалистическое наблюдение.

Источниками информации являются: устная и письменная речь допрашиваемого лица; лицо, глаз, руки и другие части его тела; действия, реакции, поведение, выступающие в качестве информативных проявлений его сущности и состояния (телодвижения, жесты, мимика и т.д.); одежда (ее вид, состояние и т.п.), прочие сопутствующие вещи (браслеты, цепочка, сумки, документы и т.д.).

Устная речь человека с физической точки зрения представляет собой сигнал, который образуется в результате функционирования сложной анатомо-физиологической деятельности человека, включающей центральную нервную систему и речевой аппарат. Устная речь любого человека обладает устойчивым набором акустических, стилистических, лексических, фразеологических признаков, характеризуется определенным уровнем экспрессивности, эмоциональности и другими особенностями. Приобретаемые в ходе формирования личности, учебы, профессиональной деятельности, повседневного общения и практики признаки речи индивидуальны, относительно устойчивы, повторяемы. Отсюда и вытекает широко практикуемая в уголовном производстве и за пределами этой сферы идентификация человека по признакам его голоса и другим компонентам устной речи, а также распознавание тех или иных сторон и целостной характеристики его внутреннего мира.

Некоторые признаки голоса, содержательного и эмоционального наполнения устной речи могут квалифицироваться как сигналы, дающие основания заподозрить допрашиваемого во лжи.

Голос для характеристики человеческой речи даже более важен, чем слова. Здесь наиболее распространенными признаками обмана являются паузы. Паузы могут быть слишком продолжительными или слишком частыми. Заминки перед словами при ответе на вопрос, всегда наводят на подозрения. Подозрительны и короткие паузы в процессе самой речи, если они встречаются слишком часто. Признаками обмана также могут быть и речевые ошибки: междометия, например, «гм», «ну», и «э-э»; повторы, например «я, я, я имею в виду, что я…»; лишние слоги, например «мне очень по-понравилось».

Эти голосовые признаки обмана – речевые ошибки и паузы – могут происходить по двум причинам. Лжец не продумал поведения заранее. Если он не ожидал, что придется лгать, или был к этому готов, но не предвидел какого-то определенного вопроса, он может колебаться или делать речевые ошибки. Но это может происходить и тогда, когда лжец подготовился хорошо. Сильная боязнь разоблачения может заставить и подготовившегося лжеца запинаться и даже забывать уже продуманную линию поведения. Боязнь разоблачения усугубляет ошибки и у плохо подготовившегося лжеца. Когда он слышит, как неправдоподобно звучит его ложь, он начинает еще больше бояться быть пойманным, в результате чего возрастает количество пауз и речевых ошибок.

Эмоциональные изменения голоса скрыть не легко. Если лгут главным образом о непосредственно испытываемых в момент произнесения лжи эмоциях, шансы, что произойдет утечка информации, достаточно велики. Если целью лжи является сокрытие страха или гнева, голос будет выше и громче, а речь, возможно, быстрее. Прямо противоположные изменения голоса могут выдать чувство печали, которое пытается скрыть обманщик.

Повышение тона голоса не является индикатором лжи; это признак страха или гнева и, возможно, возбуждения. Однако не следует всякое проявление эмоций в голосе интерпретировать как свидетельство обмана. Правдивый человек, боясь, что ему не поверят может из-за этого повышать голос так же, как и лжец, боящийся быть уличенным. Проблема заключается в том, что не только лжецы, но и абсолютно невиновные люди испытывают порой эмоциональное возбуждение.

Как показывает практика, ложные показания обычно имеют более бедный эмоциональный и интонационный фон. Связано это с тем, что, воспроизводя надуманную вербальную конструкцию, лжесвидетельствующий не может адекватно воспроизвести те эмоциональные переживания, которые в действительности он должен бы испытывать в соответствии с избранной версией. Такое воспроизведение требует или определенных невербальных реакций, или введения в речь определенных конструкций (слов - актуализаторов), что без специальных навыков сделать очень трудно. Поэтому в том случае, когда эмоциональное состояние лица, дающего показания, выраженное в особенностях его речевого поведения, противоречит содержанию сообщения, которое он доносит до слушателей, это должно насторожить следователя.

Ровный, бесстрастный голос одному внушает доверие, другому – может показаться, что человек, говорящий ровным голосом, себя контролирует, а это, в свою очередь, предполагает, что ему есть что скрывать. Чтобы избежать подобной ошибки в интерпретации бесстрастности тона, нужно знать, характерна ли для человека такая манера говорить вообще, в этом поможет предварительная беседа с допрашиваемым. Поэтому прежде чем принять решение о проведении тактической операции по разоблачению криминальной лжи, необходимо проанализировать и сопоставить результаты наблюдения и других методов познания.

Спонтанная речь у лиц, не владеющих ораторским искусством, обычно сопряжена с паузами напряженного обдумывания, неуверенностью в голосе, повторами, порой с отказом от продолжения разговора в силу затруднений в построении речевых конструкций.

Зигмунд Фрейд в «Психопатологии обыденной жизни» продемонстрировал, оговорки, ошибочные именования и ошибки, совершаемые при чтении и письме, не случайны и свидетельствуют о внутренних психологических конфликтах. Оговорка, говорил он, становится своеобразным «орудием…которым выражаешь то, чего не хотелось сказать, которым выдаешь сам себя»[24]. Следователь должен быть осторожным, так как далеко не каждая оговорка свидетельствует об обмане. Выдает оговорка ложь или нет, можно определить по контексту. Следует также стараться избегать другой распространенной ошибки и считать каждого, кто не делает оговорок, правдивым. Многие лгут, совсем не оговариваясь при этом. Фрейд не объясняет, почему оговорки далеко не всегда сопутствуют лжи.

Тирады – другой способ, которым выдают себя лжецы. Тирада отличается от оговорки. Здесь промахом являются не одно – два слова, а обычно целая фраза. Информация не проскальзывает, а льется целым потоком. Эмоция «несет» лжеца, и он даже далеко не сразу осознает последствия своих откровений. Оставаясь хладнокровным, лжец не допустил бы такой утечки информации. Именно напор захлестывающей эмоции – бешенства, ужаса, страха или огорчения – заставляет лжеца выдавать себя.

Третий способ обнаружения обмана по внешним признакам речи – уклончивые ответы или изощренные увертки. «Согласно отдельным исследованиям психологии лжи, некоторые люди, когда лгут, не дают прямых ответов, уклончивы или сообщают больше информации, чем требуется. Другие исследования показали прямо противоположное: большинство людей слишком хитры, чтобы быть уклончивыми и избегать ответов»[25].

Весьма ценным источником информации для сотрудников органов внутренних дел, является выражение лица. Обычно лицо несет сразу два сообщения – то, что лжец хочет сказать, и то, что он хотел бы скрыть. Одни выражения лица поддерживают ложь, давая нам неверную информацию, другие же – выдают правду, потому что выглядят фальшиво, и истинные чувства просачиваются сквозь все попытки скрыть их.

Лицо непосредственно связано с областями мозга, отвечающими за эмоции. Когда что-то вызывает эмоцию, мышцы лица срабатывают непроизвольно. Люди могут научиться воздействовать на эти выражения и более или менее успешно скрывать их. Но для этого необходимы усилия и постоянная тренировка. Первоначальное выражение лица, появляющееся в момент возникновения эмоции, не выбирается специально.

Наряду с непроизвольными и намеренными выражениями существуют еще и некогда заученные нами и теперь появляющиеся автоматически, желаем мы того или нет, а порой – даже вопреки этому и, как правило, без нашего осознавания.

Наиболее сложный источник утечки информации, дающий основания полагать о неискренности переживаемых эмоций – микровыражения. Эти проявления дают полную картину скрываемых эмоций, но настолько мимолетную, что ее обычно не успевают заметить. Микровыражения охватывают все лицо, но очень ненадолго, занимая лишь ничтожную часть обычной длительности выражения, и его трудно заметить. Но они хорошо заметны при просмотре видеопленки в замедленном режиме, поэтому в особо трудных случаях помощь следователю в данном случае может оказать видеозапись допроса.

Гораздо более часто встречаются смазанные выражения; человек успевает осознать появление этого выражения на лице и пытается убрать его, порой прикрывая его другим выражением. Улыбка является наиболее распространенным способом прикрытия таких явлений. Иногда выражение смазывается так быстро, что трудно определить, какая именно эмоция была скрыта. Хотя микровыражения и более сжато во времени, перед нами мимолетная, но полная картина эмоций. Смазанное же выражение не представляет полной картины эмоций, но оно длится дольше и сам факт прерывания более заметен.

При анализе и микро- и смазанных выражений возникают две проблемы, которые затрудняют истолкование большинства признаков обмана. Первая: не каждый человек, скрывающий свои эмоции, выказывает микро- или смазанные выражения, поэтому и их отсутствие еще не является свидетельством честности. Вторая проблема вызвана неспособностью понять, что даже честные люди начинают слишком волноваться, когда чувствуют, что их подозревают во лжи (подобный прием очень часто используется недобросовестными следователями и оперативными сотрудниками к допрашиваемым, в отношении которых нет оснований, для подозрения их во лжи). Этой ошибки можно избежать, если помнить, что наличие микро- и смазанных выражений само по себе еще не говорит об обмане.

Не все лицевые мышцы одинаково легко поддаются контролю. Движения некоторых являются более верными признаками эмоций, чем другие. Эта верность означает, что данные мышцы «не могут лгать», то есть находятся вне контроля человека. Поэтому лжецу трудно скрыть те чувства, которые воздействуют на эти мышцы – их движения трудно прервать или прекратить. Некоторыми мышцами почти никому не удается управлять по собственной воле. Например, уголки рта опускаются сами собой, когда человек находится в состоянии грусти, печали или горя, произвольно сделать то же самое могут лишь очень немногие люди. Движения этих мышц являются верными признаками потому, что человек не может управлять ими по команде, и использовать для имитации тех или иных чувств. Таким образом, если человек не может заставить эти мышцы изображать неистинные чувства, то ему должно быть трудно и остановить или спрятать их движение при выражении подлинных эмоции. Лучшим способом скрыть свои чувства является полное устранение движений мышц лица, чем, кстати, часто пользуются допрашиваемые. Но это трудно сделать, особенно когда эмоции затрагивают те мышцы, которые дают верные признаки эмоций. Эти мышцы сосредоточены большей частью на лбу.

Так, верными признаками печали, горя, расстройства, а в некоторых случаях и вины являются приподнятые внутренние уголки бровей, которые в свою очередь делают треугольными верхние веки и вызывают морщины в центре лба. Данное выражение, как правило, не бывает фальшивым и появляется, когда человек действительно испытывает расстройство или грусть (возможно, с примесью вины).

При боязни, беспокойстве, страхе – брови приподняты и сдвинуты, также приподняты верхние веки и напряжены нижние. При попытке скрыть страх движения век может и не быть, но положение бровей будет таким же.

Характерное для гнева положение бровей, при котором они сдвинуты к переносице, а также характерные для удивления приподнятые брови не являются верными признаками, их способен имитировать каждый, поэтому их часто изображают на лице, желая показать фальшивые эмоции, они убирают, чтобы скрыть истинные.

Верные признаки эмоций дают также и мышцы рта. Сжатие губ является убедительным признаком гнева; слизистая оболочка становится менее заметной, но при этом человек вовсе необязательно закусывает или сжимает губы. Такое движение обычно бывает, у только начинающих сердится, порой даже еще до того, как они сами себе отдадут отчет в этом.

До сих пор разговор шел о трех путях утечки информации: микровыражениях, смазанных выражениях и так называемых признаках эмоций, возникающих в результате работы трудно управляемых мышц лица. Большинство людей считает, что есть еще и четвертый источник – глаза. У глаз есть пять возможных способов передачи информации, причем обман выдают только три из них.

Первый способ – внешние изменения, возникающие благодаря работе мышц, расположенных вокруг глаз. Эти мышцы изменяют форму век, влияют на размеры видимой части белка и радужной оболочки, а также на общее впечатление от глаз. Вторым источником информации, которую дают нам глаза, является направление взгляда. Когда человек отводит глаза, это свидетельствует о наличии определенных чувств: движение вниз означает грусть, в сторону – отвращение, вниз и в сторону – вину или стыд. Однако даже чувствующий свою вину обманщик постарается не отводить глаза в сторону, так как знает, что люди могут заметить это и заподозрить обман. Третий, четвертый и пятый источники информации являются более обнадеживающими в отношении признаков обмана. Моргать глазами можно намеренно, но это также и непроизвольная реакция, которая учащается при эмоциональном возбуждении. К том уже при этом расширяются зрачки, и эта реакция, в отличие от предыдущей, не поддается сознательному контролю.

Хотя частое моргание и расширенные зрачки и свидетельствуют об эмоциональном возбуждении, мы не можем сказать, какая именно эмоция при этом проявляется - за этим может стоять восторг, гнев или страх. Поэтому моргание и расширение зрачков становятся уликами для следователя только в том случае, когда сам факт повышения эмоциональности говорит о том, что мы имеем дело с лжецом, а не с честным человеком, боящегося несправедливого обвинения.

Необходимо заметить, что даже верные признаки эмоций, о которых речь шла выше, могут обмануть, если опрашиваемый умеет пользоваться техникой Станиславского, которая учит актера запоминать собственные эмоциональные переживания, чтобы впоследствии правдоподобно воспроизводить их на сцене. Когда актер пользуется этой техникой, выражение его лица является не имитацией, а результатом повторного переживания эмоций, то есть оживление эмоций и на физиологическом уровне.

Но есть еще три вида признаков, по которым можно судить о фальшивости выражения лица: асимметрия, длительность и несвоевременность выражения лица.

При асимметричном выражении одна и та же эмоция проявляется на какой-то половине лица сильнее, чем на другой. Его не стоит путать с односторонним выражением, при котором двигается только одна половина лица. Такие односторонние движения, как правило, не вызваны эмоциями, они обычно используются в эмблемах, таких как подмигивание или скептическое поднятие брови. Так как произвольные и непроизвольные движения независимы друг от друга, то если одни из них асимметричны, другие не обязательно тоже должны быть асимметричными. Общеизвестно, что полушария головного мозга управляют только намеренными мимическими движениями, непроизвольные же управляются более низшими и примитивными отделами мозга, следовательно, асимметрия имеет место только тогда, когда выражение лица является намеренным, фальшивым или сделанным по заказу. При асимметричном выражении одна сторона лица искривляется сильнее, чем другая, хотя такие выражения не так заметны, как односторонние, но являются верным признаком фальшивой эмоции.

Если у человека во время получения от него информации замечается множество асимметричных выражений лица, то, скорее всего, его эмоции неискренни, хотя это совсем не означает, что асимметрия всегда является свидетельством неискренности. Некоторые выражения, хотя таковых и очень мало, являются асимметричными сами по себе. Точно также отсутствие асимметрии еще не доказывает подлинности эмоций; возможно, она не была замечена, а кроме того не каждое намеренное, неискреннее выражение является асимметричным, это верно только для большинства из них. Следователь никогда не должен полагаться только на один признак обмана, их обязательно должно быть несколько.

Вторым из трех признаков является длительность. Длительность есть общая протяженность мимического выражения во времени, от момента его появления, до полного исчезновения. Большинство искренних выражений сменяется достаточно быстро. Причем даже в экстремальных состояниях внешние проявления чувств редко удерживаются дольше и осуществляются как ряд последовательных кратковременных выражений. Долго удерживаемое выражение лица является, скорее всего, эмблемой или насмешкой. Что же касается удивления, то если оно не поддельно, то его начало, длительность и исчезновение занимают не более секунды. Если же оно длится дольше, то является насмешливым, (человек изображает его), эмблемой удивления (человек изображает кого-то, кто был удивлен) или просто подделкой (человек только делает вид, что удивлен). Удивление всегда мимолетно и длится лишь до тех пор, пока человек не осознал того, что случилось.

Несвоевременность выражения лица по отношению к речи, интонациям и телодвижениям является третьим признаком неискренности эмоций. Например, если гневное выражение появляется после слов, то, скорее всего, гнев является поддельным, поскольку подлинное выражение появилось бы в самом начале фразы, либо даже чуть раньше. Еще меньший разрыв допустим между мимикой и телодвижениями. Если гневное выражение появляется у человека после удара кулаком о стол, то он, скорее всего, лжет. Выражения лица, не синхронизированные с телодвижениями, как правило, являются признаками обмана.

Практика показывает, что все, что исходит от человека на уровне его сознания может оказаться ложной демонстрацией, игрой, намерением казаться не тем, кем он является в действительности, а тем, кем он хотел бы выглядеть в глаз окружающих. Более точно личность распознается на основе расшифровки невербальных коммуникаций подсознательного характера, тех источников информации, которые существуют независимо от воли и желания человека. В связи с эти особого внимания заслуживает так называемый язык подсознательных жестов.

Некоторые жесты человека являются результатом социализации личности. Количество их не велико, они контролируются сознанием и представляют для субъектов оперативного наблюдения меньшую познавательную ценность. Иное дело – генетически врожденные жесты – биологическое наследство человека. Хотя у современных людей эти жесты и утратили во многом свое изначальное значение, они, тем не менее сохранились как передаваемые их поколения в поколение информативные стереотипы поведения, отражающие то или иное психическое состояние носителей.

Особую значимость имеет расшифровка подсознательных жестов для выявления лжи, определения психологического состояния, намерений, чувств допрашиваемого. Весьма информативны в этом смысле различные стереотипные жесты рук.

Жесты, связанные с прикосновением рук к различным частям лица. По мнению большинства психологов, данная группа жестов чаще всего свидетельствует о неуверенности, мрачном предчувствии говорящего, переживаемом волнении, возможно относительно темы происходящего разговора. Эти жесты вызываются подсознательным стремлением человека вырваться, уйти из неприятной ситуации.

В повседневной жизни мы часто используем группу жестов, именуемых эмблемами. Эмблемы имеют очень конкретное значение, известное каждому, принадлежащему к определенной культурной группе. Всякий знает, что пожатие плечами означает «не знаю», «ничего не могу поделать», кивок головой – «да», горизонтальное движение головой – «нет», движение кистью руки вверх-вниз – «до свидания, прощай», приставление руки к уху – просьба говорить погромче, поднятие большого пальца- «хорошо, здорово, замечательно». Большинство прочих жестов не имеют конкретного значения, и смысл их не ясен. Многие жесты мало что значат без сопроводительных слов. Эмблемы же, в отличие от просто жестов, можно использовать вместо слов или там, где слова использовать нельзя.

Эмблемы всегда показывают намеренно. Человек, показывающий эмблему, точно знает, что делает. Но так же как случаются оговорки в речи, бывают промахи и в телодвижениях – это и есть эмблемы, выдающие информацию, которую человек пытается скрыть. Определить, что эмблема является промахом, а не делается намеренно, можно по двум моментам. Один из них – действие выполняется не полностью, а лишь фрагментарно. Пожать плечами можно, подняв оба плеча или повернуть руки ладонями вверх, это можно сделать мимикой – поднятием бровей с одновременным опусканием век и приданием рту подковообразной формы – или сочетанием всех этих действий, иногда еще и с наклоном головы вбок. Когда эмблема является ненамеренной утечкой информации, обычно показывается только один элемент, да и тот не полностью. Вторым признаком того, что эмблема является скорее «оговоркой», нежели намеренным действием, является то, что она выполняется не в привычной позиции. Большинство эмблем демонстрируется прямо перед собой, между талией и областью шеи. При «оговорках» же эмблему никогда не выполняют в привычной позиции.

«Хотя и не каждый лжец демонстрирует эмблематические оговорки, но когда они случаются, это вполне надежный признак. Эмблематические оговорки являются подлинными признаками невольно вырывающейся информации. Какая эмблема будет непроизвольно показана в процессе лжи, какое при этом просочится сообщение, зависит от того, что хотят скрыть»[26].

Иллюстрация – это еще один тип телодвижений, который может быть признаком обмана. Этот тип телодвижений назван так потому, что иллюстрирует речь. Способов иллюстраций много: можно делать особое ударение на слове или фразе, подобно тому, как ставят знак ударения или подчеркивают что-либо на письме; можно прослеживать в воздухе ход мысли рукой, как бы дирижируя своей речью; можно рисовать руками в воздухе или изображать действия, повторяющие или усиливающие сказанное. Именно руки обычно иллюстрируют речь, хотя движения бровей и век часто тоже являются иллюстрациями, также как и все тело или верхняя часть торса.

Сама по себе иллюстрация не является признаком обмана, а вот уменьшение количества иллюстраций может свидетельствовать о том, что человек лжет. Люди иллюстрируют меньше, чем обычно, когда тема их никак не затрагивает, когда им скучно, неинтересно или в минуты глубокой грусти. Людей, изображающих заботу или энтузиазм, может выдать то, что они не сопровождают свою речь возросшим количеством иллюстрации. Иллюстраций становится меньше и когда человек говорит нерешительно. «Если лжец как следует не проработал линию поведения заранее, ему также придется быть осторожным и тщательно обдумывать каждое слово, прежде чем произнести его. Лжеца с большим опытом, плохо отрепетировавшие свою ложь, не сумевшие предугадать, что и когда у них спросят, обязательно продемонстрируют уменьшение количества иллюстраций. Но даже если лжец хорошо проработал и отрепетировал свою речь, количество иллюстраций у него может сократиться под влиянием эмоций»[27].

Иллюстрацию необходимо отличать от эмблемы, потому что в случае лжи их проявления меняется по-разному: количество эмблематических оговорок увеличивается, а количество иллюстраций снижается. Решающее различие между эмблемами и иллюстрациями состоит в точности движений и значений. Для эмблем и то и другое в высшей степени необходимо: годится далеко не каждое движение; только определенное движение передает значение с достаточной точностью. В иллюстрациях же более расплывчатых самих по себе, напротив, могут использоваться самые разнообразные движения. Иллюстрации не имеют особого значения, если их рассматривать отдельно от слов. Если не слышно слов, по одним только иллюстрациям мало что удастся понять из беседы.

Необходимо учитывать и манипуляции, потому как люди, пытающиеся выявить ложь, часто ошибочно принимают правдивого человека за лжеца, потому что тот демонстрирует много манипуляций.

Как уже говорилось выше, к манипуляциям относятся все те движения, которыми отряхивают, массируют, потирают, держат, щиплют, ковыряют, чешут другую часть тела или совершают с ней какие-либо иные действия с ней. Некоторые из кратких манипуляций имеют определенную цель: поправляют волосы, почесывают какую-то часть тела. Другие манипуляции, в особенности продолжающиеся долго, с виду абсолютно бесцельны: закручивание и раскручивание волос, потирание пальцев, постукивание ногтями. Частью акта манипуляции могут стать какие-то предметы: спички, карандаш, скрепка, или сигарета.

Обычно считается, что когда люди плохо себя чувствуют или нервничают, они совершают беспокойные движения, и это довольно хорошо обосновано наукой. Но очень часто люди демонстрируют много манипуляций в расслабленном состоянии, раскрепостившись и перестав сдерживаться.

Таким образом, манипуляции не являются надежным признаком обмана, потому что могут означать диаметрально противоположные состояния – дискомфорт и расслабленность. Кроме того, лжецы знают, что манипуляции нужно подавлять, и периодически большинство из них в этом преуспевает. Если спросить человека о том, как он узнает лжеца, первое место, скорей всего, занял бы такой ответ: лжецы ерзают и прячут глаза. Признаки, известные всем, включающие действия, которые легко подавить, будут не слишком надежными в случаях, когда ставки высоки, лжец не хочет быть пойманным.

Сотрудники органов внутренних дел, в осуществлении, к примеру, следственных действий, рекомендуется вести допросы, посадив человека на табурет, причем на табурет без подлокотников. Это связано с активностью жестикуляции ни на чем не закрепленных рук. Руки выдадут недостоверность, и в большинстве случаев внесут в диагностику лжи больший вклад, чем слово и движения глаз.

Рефлекторная природа большинства реакций человека не дает в полной мере контролировать собственные жесты. Человек редко задумывается над своими движениями во время разговора, и зачастую они говорят об одном, а их жесты свидетельствуют об обратном.

В этом случае становится возможным распознать недостоверность в речи или выражении отношения человека относительно обсуждаемого контекста.

Таким образом, если человек искренен, количество жестов у него большое и разнообразное. Он использует их потому, что в состоянии расслабленности человеку важно показать собеседнику истину и эмоции, для этого ему и нужны жесты.

Если человек лжет, количество жестов у него сокращается, так как человек начинает контролировать себя, считая что жестами он может выдать себя. В ситуации доведения ложной, недостоверной или неполной информации человек старается дистанцироваться от собеседника (барьер), в том числе скрываясь за книгой, компьютером и пр.

У человека, который испытывает высокий уровень стресса или лжет, количество жестов прикосновений к лицу, щекам, губам возрастает. Также возрастает количество действий с посторонними предметами, таким как авторучки, телефон, часы, украшения.

Собеседник испытывает стресс, если во время ответа на вопрос отклоняется назад, прикасается к себе, обнимает себя. В данном случае стресс может возникать в ситуации значимой для собеседника. Однако, как уже говорилось ранее, нельзя распознавать ложь только по одним жестам, ложь или недостоверность определяется по совокупности признаков.

При всей важности какого-либо сигнала того или другого вида даже комплекса сигналов одного вида их получение не гарантирует от ошибки в диагностике и в принятии решения. Риск ошибки может быть сведен к минимуму лишь на основе сравнительного анализа результатов наблюдения за различными видами коммуникаций, связанных между собой, и образующих целостный распознавательный или идентификационный комплекс.

Отслеживая особенности речевого и неречевого поведения допрашиваемого, сотрудник органов внутренних дел не должен забывать о том, что он сам в тоже время является мощным источником информации и вербального, и невербального характера. Информационные сигналы, идущие от него, способны играть двоякую роль, с одной стороны, разрушать складывающуюся благоприятную атмосферу информационного взаимодействия с партнером по процессуальной коммуникации, с другой стороны, придать ей новые импульсы дальнейшего развития. И, наконец, они дают возможность переломить неблагоприятную ситуацию, направить ее в нужном направлении. Из этого следует, что сотрудник органов внутренних дел просто обязан жестко контролировать свои не только вербальные, но и невербальные реакции и ставить их на службу интересам своей миссии во время исполнения служебных обязанностей.

Задавая вопросы и выслушивая ответы граждан или опрашиваемого, сотрудник органов внутренних дел должен следить за соответствием своей позы, своих жестов, тона и других невербальных проявлений тому содержанию, которое вкладывается им в исходящую от него информацию. Не только словом, но всем своим видом, репликами, языком жестов и движений ему необходимо стимулировать, поощрять откровенность собеседника, продуктивность диалога, желание допрашиваемого продолжать его, доводить до сведения следователя интересующие последнего факты, обстоятельства, детали. Уловив заминку, колебания, борьбу противоречивых чувств и намерений, испытываемые допрашиваемым, столкнувшись с нежелательными паузами, напряженным решением каких-либо дилемм, отчуждением, грубостью, цинизмом, вызывающим поведением допрашиваемого, он просто не имеет право давать волю своим эмоциям. В таких случаях как никогда важно держать себя в руках и, используя вербальные и невербальные возможности тактического арсенала, предпринять целесообразные и действенные меры по снятию возникшего напряжения, разрядке ситуации, оказанию в тактичной форме помощи допрашиваемому в выборе способа выхода из затруднительного положения, превращению его из непримиримого противника в деятельного союзника и партнера по информационному взаимодействию.

Рассмотренные нами признаки лжи (недостоверности) являются базовыми знаниями, которые необходимы в профессиональной деятельности сотрудников органов внутренних дел. Однако нельзя делать вывод о недостоверности только по одному из перечисленных признаков.

Для формирования фокуса внимания на различные вербальные и невербальные признаки лжи сотрудникам органов внутренних дел необходимо изучать, запоминать особенности их проявления, записывать свои наблюдения с целью дальнейшего анализа. Для этого необходимо, при помощи научных знаний, научиться оперативно формулировать правильную базовую модель поведения, практиковаться в определении различных визуальных проявлений лжи.

Контрольные вопросы

1. Дайте определение психодиагностики коммуникативной компетентности.

2. Какие задачи решает психодиагностика коммуникативной компетентности.

3. Перечислите методы, используемые в психодиагностике коммуникативной компетентности.

4. Приведите батарею диагностических средств коммуникативной компетентности.

5. Дайте определение визуальной психодиагностики личности.

6. Какие различают виды лжи при получении показаний.

7. Назовите вербальные симптомы лжи.