История Франции: с доисторичесих времен до Пятой республики 5 page

Интендантами становились, как правило, люди не очень высокого происхождения, что делалось намеренно. В обычных условиях спесивые герцоги или князья, встретив такого человека, не то что разговором, и взглядом бы его не удостоили. Но представителя кардинала, каковыми являлись интенданты, обязаны были встречать с почестями – будь ты граф, князь или простой крестьянин. Таким образом, Ришелье стремился унизить дворян, показывая им, что все в стране зависит от воли короля и, конечно же, от его воли.

Кроме того, Ришелье запретил дуэли, что также было одной из форм борьбы с привилегиями дворянства. Это явилось огромным шагом на пути установления абсолютной власти. Ведь до этой поры споры решались достаточно просто: кто‑то кого‑то обидел или кто‑то подумал, что его хотят обидеть, – и вот уже обе стороны в присутствии секундантов решают, кто из них прав, кто виноват. Останешься жив – значит, был прав; погибнешь – значит, надо было вовремя извиняться. Такая система правосудия не могла быть по сердцу кардиналу. Во‑первых, зачастую оба дуэлянта после такого выяснения отношений отправлялись на тот свет. И кардинал справедливо рассуждал, что от покойников мало толку с точки зрения служения отечеству, и коль им уж так не терпелось встретиться со Всевышним, лучше это было сделать на поле боя с врагами Франции. Во‑вторых, вызывая на дуэль обидчика, дворяне демонстрировали, что они сами могут решать свои проблемы и их личную жизнь никто не может контролировать – ни Бог, ни король, ни, тем более, кардинал. Поэтому Ришелье сурово наказывал дуэлянтов. Он хотел дать понять всем во Франции, что за справедливостью следует обращаться к государству, а не к шпаге. Однако полностью искоренить дуэли Ришелье так и не удалось.

На своем пути к укреплению королевской власти кардинал прекратил действие Генеральных Штатов, которые снова стали созываться при Генрихе IV, а также ограничил права высшего государственного трибунала – Парижского парламента.

Преодолевая противодействие происпанской «партии святош», Ришелье упорно проводил антигабсбургскую политику. Рассчитывая на союз с Англией, он устроил брак Карла I Стюарта[25]с принцессой Генриеттой Французской. Ришелье стремился усилить французское влияние в Северной Италии, предприняв экспедицию в Вальтелину, и в Германии, поддержав лигу протестантских князей. Разгромив гугенотов внутри Франции, кардинал Ришелье не колеблясь шел на союз с протестантскими странами – Голландией, Данией, Швецией.

Ришелье вел скрытую войну против Габсбургов, удерживая Францию от прямого участия в Тридцатилетней войне[26]. Однако в 1630 году французские войска заняли Савойю, а в 1634 году – Лотарингию. В 1635 году Франция вступила в боевые действия в Эльзасе и в Италии. Поначалу французскую армию преследовали неудачи, испанские войска даже угрожали Парижу. Но постепенно ситуация изменилась в пользу Франции, хотя Ришелье не дожил нескольких месяцев до решающей победы при Рокруа (1643). Победам Франции способствовали создание при Ришелье военного флота и реорганизация армии.

Стремясь к укреплению суверенитета королевской власти в области внутренней и внешней политики и финансов, Ришелье инициировал кодификацию французских законов («кодекс Мишо», 1629).

В области экономики Ришелье проводил политику меркантилизма, расширил французскую колонизацию Канады, активизировал деятельность французских торговых компаний на Антильских островах, в Сан‑Доминго, Сенегале, на Мадагаскаре. В годы его правления была реорганизована почтовая служба. Для укрепления абсолютизма и пополнения казны Ришелье усилил налоговый гнет и жестоко подавлял вызванные им народные движения. Так, в 1620 – 1640‑х годах по Франции прокатилась волна городских восстаний. В 1620 году вновь напомнили о себе кроканы[27]. Наибольший размах имело восстание 1624 года в провинции Керси. В 1636 – 1637 годах юго‑западные провинции Франции потрясло новое восстание, центром которого стала провинция Перигор, где с помощью городской бедноты крестьяне овладели городами Эме, Сент‑Фуа, Бержерак. Очагом последнего восстания кроканов в 1643 году стала провинция Руэрг на юге Франции. Властям удалось относительно быстро его подавить, но уже осенью 1643 года оно перекинулось на запад в провинции Ангумуа и Пуату, где было разгромлено только в 1645 году, уже после смерти Ришелье, прозванного Красным Кардиналом.

В 1639 году в Нормандии разразилось восстание «босоногих». Его участники выступали против введения обременительного соляного налога (габели).

Восстание началось в городе Авранше и распространилось по всей Нижней Нормандии, захватив города Кан и Руан. Основную массу восставших составили городские низы и крестьянство. Во главе восстания стал полулегендарный Жан Босоногий (некоторые историки считают, что это был священник Жан Морель). Восставшие сумели фактически овладеть Нормандией, отменили уплату всех королевских налогов, преследовали налоговых чиновников и откупщиков, громили дворянские имения. Движение «босоногих» вызвало тревогу в правительстве Ришелье. Для подавления восстания были посланы регулярные войска. После военного разгрома «босоногих» в Нормандию с карательной миссией был послан канцлер Сегье.

Несмотря на свою жестокость, властолюбие и коварство, Ришелье был человеком весьма образованным и всячески содействовал развитию культуры и литературы в стране. При его поддержке была основана Французская академия и создан официальный орган пропаганды – «Газетт» Теофраста Ренодо. По инициативе кардинала прошла реконструкция Сорбонны, и согласно своему завещанию Ришелье оставил ей свою богатейшую библиотеку. Он покровительствовал художникам и литераторам, в частности Корнелю[28], поощрял таланты, способствовал расцвету французского классицизма. Наверняка вы поразитесь, узнав, что он и сам был весьма плодовитым драматургом, его пьесы печатались в первой открытой по его инициативе королевской типографии.

По указанию Ришелье в центре Парижа вырос дворец – Пале‑Кардиналь, который впоследствии был подарен Людовику XIII и с тех пор стал называться Пале‑Рояль.

С именем кардинала Ришелье связано еще одно нововведение. Мало кто знает, что именно благодаря ему наши обычные столовые ножи стали иметь закругленные концы. Говорят, произошло это так. Однажды за обедом у кардинала один из его гостей, не знакомый с правилами хорошего тона и не имевший под рукой зубочистки, стал ковыряться кончиком ножа в зубах. Это не осталось не замеченным хозяином. На следующий день Ришелье приказал своему мажордому, или, попросту говоря, дворецкому, отпилить острые концы у всех ножей и закруглить их. С тех пор столовые ножи стало невозможно применять для того, для чего они не были предназначены.

Кардинал Ришелье умер в декабре 1642 года и был похоронен в церкви на территории Сорбонны в память о поддержке, оказанной университету Его Высокопреосвященством.

Его современники‑французы не любили его и радостно праздновали избавление от тирании, однако в наше время французы считают его одним из величайших людей в истории Франции.

Итак, король Людовик XIII умер вслед за своим первым министром, и официально королем Франции стал его пятилетний сын Людовик XIV (Louis XIV) (5 сентября 1638, Сен‑Жермен‑ан‑Ле – 1 сентября 1715, Версаль). А его мать, Анна Австрийская, стала регентшей Франции. В свою очередь, преемником кардинала Ришелье стал в 1643 – 1661 годах кардинал Джулио Мазарини, первый министр Франции и крестный отец Людовика XIV

Джулио был старшим сыном небогатого сицилийского дворянина. Он получил образование в иезуитском коллеже в Риме, а затем в университетах Сапиенца и Алькалы, где изучал право. Получив образование, он поступил на службу в папские войска, в 1623 году стал капитаном папской армии и вскоре стал выполнять дипломатические поручения Урбана III. С 1630 года Джулио перешел на дипломатическую службу. Его посредничество в переговорах о судьбе Папской области и при заключении мира в Кераско в 1631 году, завершившего войну за мантуанское наследство, принесло ему известность. Заслуги Мазарини обеспечили ему в 1632 году место каноника, хотя он никогда не принимал священного сана.

В 1634 году его направили вице‑легатом в Авиньон, а затем чрезвычайным нунцием[29]в Париж (1634 – 1636).

Кардинал Мазарини

Ришелье обратил внимание Людовика XIII на молодого итальянца, и вскоре тот пригласил Мазарини к себе на службу. В 1639 году он принял новое подданство, а в 1641‑м – получил сан кардинала. Перед смертью Ришелье предлагал Мазарини в качестве своего преемника на посту первого министра. 5 декабря 1642 году Людовик XIII ввел Мазарини в свой Совет. 14 мая 1643 года король умер, оставив власть до совершеннолетия сына, Людовика XIV, регентскому совету, в состав которого входил и Мазарини. Однако Анне Австрийской, не желавшей делить власть с каким‑то советом, при поддержке Парижского парламента удалось аннулировать завещание мужа. Она стала единственной регентшей, и Мазарини (которого связывали с ней любовные отношения, а возможно, и узы тайного брака) в 1643 году был назначен первым министром Франции.

Истощенная Тридцатилетней войной Франция переживала глубокий финансовый кризис. Ее сотрясали крестьянские волнения и дворянские смуты, как, например, «Заговор Важных» в 1643 году. В 1648 году был подписан выгодный для Франции Вестфальский мир, закреплявший претензии Франции на европейскую гегемонию, но война с Испанией продолжалась. Сторонник сильной власти, Мазарини продолжал политику Ришелье, направленную на укрепление абсолютной монархии. В борьбе с Фрондой[30]– движением против абсолютизма (1648 – 1653) – первый министр вновь проявил себя искусным дипломатом и мастером интриги.

Как обычно бывает, бедствия войны не могут не вызвать недовольства как со стороны народа, так и со стороны людей, имевших хоть какую‑то власть в стране. Так и бедствия Тридцатилетней войны, отягощенные налоговым гнетом, который привел к многочисленным крестьянским и плебейским восстаниям, политика кардинала Мазарини, поставившая в оппозицию к правительству Парижский парламент и связанные с ним круги парижской буржуазии, явились причиной появления парламентской Фронды.

В 1648 году правительство решило отменить полетту – сбор, гарантировавший наследственность должностей, ущемив тем самым материальные интересы «дворянства мантии». Высшие судебные палаты Парижа – парламент, Счетная палата, Палата косвенных сборов и Большой совет – объединились и с 16 июня 1648 года начали проводить совместные заседания в Палате Людовика Святого, заявив о своем желании осуществить государственные реформы. Мазарини после некоторого колебания (был даже произведен арест двух парламентариев, которых подозревали в разжигании парламентской смуты) санкционировал деятельность палаты. Эта палата с 30 июня по 10 июля выработала и представила королеве свои предложения о реформе – «27 статей», которые сразу же начали исполняться.

Согласно разработанной реформе 9 июля ушел в отставку сюринтендант финансов М. д’Эмери. 11 июля из округа Парижского парламента были отозваны почти все интенданты. Далее на 1/8 была сокращена талья, отменены недоимки по всем налогам. 20 июля парламент зарегистрировал декларацию о том, что все эдикты о налогах должны утверждаться в высших судебных палатах. Вдохновленные успехами парижан, французы по всей стране (в т. ч. и в Париже) начали антиналоговые выступления, требовавшие дальнейшего снижения тальи. Правительство во главе с Мазарини стало жалеть, что пошло на уступки. Было решено использовать победу принца Конде над испанцами (при Лансе 20 августа 1648 года) для перехода в наступление против парламентариев. В день благодарственного молебна 26 августа были арестованы лидеры парламентской Фронды. Народ предпринял попытку их отбить, в столице появились баррикады.

22 октября 1648 года в обстановке постоянных волнений королева подписала представленную парламентариями декларацию. Однако Мазарини не собирался мириться с условиями декларации. После того как к Парижу были стянуты королевские войска под командованием Конде, в ночь на 6 января 1649 года королевский двор тайно бежал из столицы в Сен‑Жермен. Парламент предписал Мазарини в течение недели покинуть Францию и наложил секвестр[31]на его имущество. Командующим армии, собранной сторонниками парламента, стал брат принца Конде – принц Конти. Началась блокада Парижа, принесшая парижанам большие тяготы, но их виновником считался не парламент, а Мазарини. 1 апреля 1649 года был заключен мир: парламенту пришлось отказаться от требования отставки кардинала и дать обязательство до конца года воздерживаться от общих заседаний.

Парламентскую Фронду сменила Фронда принцев. Она началась после того, как 18 января 1650 года по распоряжению королевы были арестованы принц Конде, его брат принц Конти и зять герцог Лонгвиль. Этот арест вначале был одобрен Парижским парламентом, видевшим в Конде своего противника. В конце мая отряд сторонников принца, представителей аристократии, недовольной политикой Мазарини, прорвался в Бордо. В этом городе как нигде было популярно имя Конде, поскольку во время войны 1649 года он защищал в Королевском совете интересы бордосцев. Ворота города были открыты перед мятежными аристократами, и парламент Бордо 22 июня 1650 года был вынужден заключить с ними союз. Осада города королевскими войсками была неудачной, 1 октября при посредничестве Парижского парламента был подписан мир. Впоследствии именно Бордо станет опорой фрондирующих принцев во главе с Конде.

К концу 1650 года в столице усилились антимазаринистские настроения. Против кардинала выступили и Парижский парламент, и открывшееся в Париже собрание провинциального дворянства, и собрание французского духовенства. Его отставки потребовал дядя короля герцог Орлеанский. В ночь на 7 февраля 1651 года Мазарини бежал из Парижа. Королевская семья хотела последовать за ним, но дворец был оцеплен городской милицией. Королева и малолетний Людовик XIV оказались под домашним арестом, продлившимся около 2 месяцев.

Но антимазаринистская коалиция оказалась непрочной. Дворянское собрание выдвинуло требование собрать Генеральные Штаты, с чем королева в принципе согласилась, назначив, однако, их открытие на 8 сентября 1651 года (примечательно, что 5 сентября 13‑летний король юридически становился совершеннолетним). Однако принц Конде, получивший по освобождении из тюрьмы пост губернатора Гиени, стал претендовать на руководство правительством, что привело к возобновлению гражданской войны в сентябре 1651 года. Военные действия развивались при перевесе правительственных сил, когда 23 декабря Мазарини, до того времени находившийся в Германии, по призыву королевы вторгся с армией во Францию. Парламент, который ранее осудил мятеж Конде, теперь объявил вне закона Мазарини и поручил герцогу Орлеанскому набрать армию для войны с кардиналом; а герцог вступил в прямой союз с принцем Конде, который с восторгом был принят простыми жителями столицы 11 апреля 1652 года.

16 июня король дал понять членам парламента, что Мазарини будет уволен при условии полного разоружения принцев‑фрондеров. Обсуждение этого вопроса в парламенте 21 и 25 июня сопровождалось манифестациями у его ворот. Народ требовал мира любой ценой. 2 июля армия Конде вошла в Париж, а 4 июля 1652 года по прямому наущению принцев было произведено вооруженное нападение на собравшийся в ратуше Большой городской совет. Одни были убиты, другие бежали или заплатили выкуп – советников и парламентариев избивали, не разбирая, каких они придерживались убеждений – фрондерских или мазаринистских. После 4 июля старый муниципалитет был распущен, а новый провозгласил союз с принцами. 12 августа король дал почетную отставку Мазарини. В сентябре в Париже был восстановлен прежний муниципалитет. 13 октября Конде выехал из Парижа, а 21 октября 1652 года в столицу въехал король, даровавший общую амнистию, из которой поименно были исключены активные фрондеры. Фактически было покончено с притязаниями высших судебных палат на управление страной, и 3 февраля 1653 года Мазарини вернулся в Париж.

Последним оплотом Фронды оставалась Гиень с Бордо, где в июне 1652 года была создана организация городской демократии Орм, получившая это название от французского слова orme, «вяз», поскольку собрания «ормистов» проходили на поляне под вязами. Формально городом управлял принц Конти, однако во всех вопросах внутригородской политики он был вынужден выполнять волю бордоского плебейства. Высшая исполнительная власть в городе и контроль над муниципалитетом были сосредоточены в «Палате тридцати». Орм были присущи черты товарищеской взаимопомощи: ормисты должны были защищать друг друга, предоставлять беспроцентные ссуды обедневшим собратьям, а также обеспечивать их работой. Они выступали против посягательств на частную собственность, что не мешало им насильственно взимать контрибуции с богатых сограждан для пополнения городской казны. Социально‑политическая программа ормистов была направлена против особого кастового положения судейских чинов. Они призывали к назначению справедливых судей, перед которыми тяжущиеся стороны могли бы защищать себя сами. Все памфлеты ормистов свидетельствовали об их лояльности по отношению к королю, ненависти к Мазарини и преданности принцу Конде.

После ликвидации парижской Фронды к Бордо была стянута многочисленная королевская армия, началась осада города. 19 июля 1653 года большое собрание городских верхов потребовало от принца Конти распустить Орм, сместить всех капитанов городской милиции и просить мира. 3 августа в капитулировавший Бордо вступила королевская армия.

После этого события и до самой своей смерти Мазарини прочно удерживал в своих руках власть над всей великой страной.

В 1655 – 1656 годах Испании удалось нанести Франции чувствительные поражения, что толкнуло Мазарини на союз с Кромвелем (1657 – 1658). Последующие военные успехи позволили ему заключить в 1659 году Пиренейский мир, который положил конец войне с Испанией и обеспечил гегемонию Франции в Европе. Мир был закреплен браком Людовика XIV с испанской инфантой Марией Терезой, дочерью Филиппа IV Габсбурга. Признавая за Францией роль арбитра, Швеция, Дания и Польша приглашали Мазарини в качестве посредника при заключении Северного мира (1660 – 1661). Мазарини сколотил огромное состояние, завещав его своему крестнику Людовику XIV, но тот не согласился его принять. Во дворце кардинала в Париже была собрана уникальная коллекция произведений искусства. При поддержке Мазарини была основана Королевская академия живописи и скульптуры, а во французский театр пришла итальянская опера.

Мазарини, на которого было возложено воспитание юного короля, сознательно готовил малолетнего Людовика XIV к государственной деятельности. Достигший совершеннолетия король сохранил за кардиналом всю полноту власти как дань уважения своему воспитателю. Должность первого министра была упразднена лишь после смерти Мазарини.

Многие источники утверждают, что Мазарини был тайным любовником Анны Австрийской, матери Людовика XIV Есть даже заявления о том, что они вступили в морганатический брак[32], основанный на том, что министр‑кардинал не проходил через ступени священства и не давал обета безбрачия. Но здесь есть одно противоречие: хотя Мазарини шел к кардинальскому достоинству не по священнической линии, сам по себе сан кардинала был абсолютно несовместим с пребыванием в браке. Предположение о физической близости без брака слишком противоречило бы чрезвычайной набожности королевы Анны.

Более того, во время ежевечерних бесед Анны с ее первым министром двери кабинета всегда были открыты и в соседней комнате находились ожидавшие выхода королевы придворные.

Все это, однако, не исключало отношений «влюбленной дружбы», особенно со стороны Анны, между двумя людьми, которым предстояло вместе пройти через годы тяжелых политических испытаний. Сближали их и заботы о воспитании и обучении юного короля. Поэтому вряд ли нам удастся когда‑либо получить доподлинную информацию об отношениях королевы Анны и ее первого министра.

Когда в марте 1661 года Мазарини умер, 22‑летний король Людовик XIV объявил, что отныне будет править страной единолично. В течение 54 лет он лично занимался важнейшими вопросами жизни государства, хотя формально считался королем Франции целых 72 года – абсолютный рекорд для французских королей. Людовик XIV с его утверждением «Государство – это я!» стал символом абсолютной власти. Правда, некоторые историки высказывают сомнения по поводу того, что Людовик вообще произносил эту фразу. А если и произносил, то, возможно, 17‑летний король‑юноша произнес эти слова перед проявившим непокорность парламентом в совершенно ином контексте: «Вы думаете, господа, что государство – это вы? Государство – это я!»

Людовик XIV в костюме «короля‑солнца»

Придворные льстецы называли Людовика XIV «король‑солнце». Да и сам король выбрал для себя именно этот образ. Помимо того, что Солнце как податель всех благ – традиционный образ монарха, Людовик еще видел в великом светиле и пример для подражания: Солнце – неустанный труженик и источник справедливости.

Государственный совет, ранее включавший членов королевской семьи, представителей знати, высшее духовенство, был заменен узким советом в составе трех министров, выходцев из среды нового дворянства. Король лично руководил их деятельностью.

Очень скоро Людовик устранил могущественного сюринтенданта финансов Н. Фуке. Причиной тому стало несметное богатство последнего и его непочтительное отношение к королю. Последней каплей стал званый ужин 17 августа 1661 года в поместье Фуке – Во‑ле‑Виконт. Воочию увидев богатство Фуке, король пришел в бешенство и хотел в тот же вечер арестовать своего подданного. Положение спасла королева‑мать, которая сказала сыну: «Пусть Фуке хоть один вечер ощутит себя королем Франции».

Дальнейшая судьба Фуке незавидна – он попал в тюрьму не только за растраты, но и за то, что посмел соперничать с королем в роскоши и ухаживать за его фаворитками. Кроме того, главный финансист вел сложную политическую игру и жаждал власти. Он приобрел остров Бель‑Иль, превратил его в крепость и начал обзаводиться собственным флотом. Стерпеть такую наглость Людовик не мог и пожизненно заточил Фуке в тюрьму в г. Пиньероль на севере Италии (тогда он относился к французским владениям). По официальному сообщению, Фуке скончался в 1680 году, но есть версия, что вместо него похоронили другого, а Фуке «превратился» в загадочный персонаж, что‑то вроде Железной Маски. Эта история очень сильно напоминает изложенную на страницах супругов Голон, когда король (а это был именно Людовик XIV), погостивший у Жоффрея, первого мужа красавицы Анжелики, приказал бросить его в темницу. А вскоре какой‑то бедняга был сожжен на Пляс‑де‑Грэв вместо Жоффрея.

Итак, расправившись с Фуке, Людовик предоставил широкие полномочия генеральному контролеру финансов Ж. Б. Кольберу, который проводил в экономике политику меркантилизма. Реформа центральной и местной администрации, укрепление института интендантства обеспечивали контроль над сбором налогов, над деятельностью парламентов и провинциальных штатов, городских и сельских общин. В стране всячески поощрялось развитие промышленности и торговли.

Людовик XIV стремился установить контроль над французской католической церковью, что было просто необходимо для укрепления абсолютной власти – ведь церковь в то время обладала немалой властью практически в любой стране. На этой почве король вступил в конфликт с папой Иннокентием XI. В 1682 году был организован собор французского духовенства, который издал «Декларацию галликанского духовенства». Приверженный галликанству[33], Людовик XIV преследовал инакомыслие. В 1685 году был отменен Нантский эдикт, что вызвало массовую эмиграцию напуганных протестантов из Франции.

Оставшиеся гугеноты, которых особенно много было на юге Франции, в 1702 году подняли восстание в провинции Лангедок. Это восстание, продолжавшееся до 1705 года, получило название «восстание камизаров», что происходит от лангедокского слова camiso – рубашка. Свое название камизары получили в связи с тем, что поверх обычной одежды они надевали белые рубашки. Это восстание было вызвано насилием, которое испытывали на себе гугеноты со стороны королевской администрации и католического духовенства после отмены Нантского эдикта. В восстании принимали участие крестьяне и плебеи, недовольные усилением налогового гнета из‑за войны за Испанское наследство.

В ноябре 1702 года камизары во главе с Ж. Кавалье и Роланом (Пьером Л апортом) начали громить католические церкви, дома духовенства, откупщиков и фискалов, отбирали собранные налоги и церковную десятину. Восставшие занимали деревни и целые города. В 1703 – 1704 годах восстание охватило области Виваре, Пюи, Веле, Руэрг, Оранж. Под влиянием движения камизаров антиналоговые выступления прошли в Лиможе, Беарне, Лионе, Дофине, Провансе.

Папа Климент XI, владениям которого на левом берегу Роны непосредственно угрожали камизары, объявил против них крестовый поход. Уже в начале 1703 года в Лангедок были посланы королевские войска во главе с маршалом Монревелем, но его действия были неудачны, и в мае 1704 года французское правительство подписало соглашение, по которому кальвинистам Лангедока была обещана свобода вероисповедания.

Затем измена Кавалье, подкупленного властями, и гибель Ролана деморализовали камизаров, и осенью 1704 года основные силы восставших были разгромлены. Окончательно усмирить восстание удалось только к весне 1705 года, когда французское правительство пошло на уступки по налоговым вопросам. Тем не менее вспышки восстания продолжались до 1715 года. Особенно сильным было движение 1709 года в Виваре и Севеннах.

В 1710 году был разрушен оплот янсенизма[34]– монастырь Пор‑Руаяль, а в 1713 году Людовик XIV вытребовал у папы Климента XI буллу «Unigenitus», осуждавшую янсенизм и вызвавшую ожесточенное сопротивление французского епископата.

Людовик XIV не получил глубокого книжного образования, но обладал незаурядными природными способностями и превосходным вкусом. Воспитатели юного короля старались внушить мальчику чувство королевского достоинства и в то же время не баловали его. Интересно, что педагогика того времени никогда не обходилась без розог. Доставалось и мальчику‑королю, хотя и редко. Рассказывают, что однажды, когда девятилетний король почему‑то закапризничал (двор был тогда в Амьене), мать сказала ему: «Я Вам покажу, что власть у меня, а не у Вас. Давно уже Вас не секли – увидите, что в Амьене секут не хуже, чем в Париже». Мальчику пришлось на коленях просить прощения, чтобы избежать такого позорного и болезненного наказания.

Много внимания уделялось физическому воспитанию монарха. Людовик отлично ездил верхом, плавал, фехтовал, танцевал. Он страстно любил охоту; когда под старость король уже не мог садиться на коня, он стал охотиться сидя в коляске, которой самолично правил. В последний раз это было за месяц до его смерти, а умер он 77‑летним стариком!

Фронда 1648 – 1653 годов, вынудившая королевскую семью бежать из Парижа и странствовать по дорогам Франции, вселила в маленького Людовика страх перед Парижем. Отсюда и появился у короля замысел переместить двор из пугающей его столицы в Версаль, где он и начал строительство шикарного дворца, заставившего стонать налогоплательщиков того времени и вызывающего восхищение у современных туристов.

На строительстве версальской резиденции было занято более 30 тысяч рабочих, но даже этого количества людей не хватало, и королю пришлось привлечь к земляным работам, включая устройство бассейнов и оранжерей, своих солдат. Стройка шла постоянно, поэтому королю и его свите пришлось терпеть шум и пыль. Кроме дворцовых построек король желал разбить прекрасный парк, который смогли построить уже к 1664 году. Версальский парк представляет собой образец так называемого регулярного, или французского, парка, которому свойственно симметричное расположение всех элементов: газонов, аллей, скульптур, фонтанов и водоемов. Разбивку садов поручили знаменитому садоводу Лентру, чье искусство Людовик успел оценить в садах печально известного Фуке.

Сам суперинтендант сидел в тюрьме, а его имущество пошло с молотка, тогда же король воспользовался случаем, чтобы приобрести некоторые вещи, вызвавшие у него зависть во время ужина 17 августа. Помимо них, в Версале оказались даже некоторые особо ценные деревья, включая апельсиновые, и более семидесяти каштанов. В общей сложности парк занимает около ста гектаров, в нем стоит неисчислимое множество бронзовых и мраморных статуй, кроны деревьев причудливо подстрижены в виде пирамид и кубов, газоны имеют форму лилий, а живые изгороди выше человеческого роста. В 1669 году в парке было устроено первое празднество под названием «Удовольствия зачарованного острова» в честь фаворитки короля мадмуазель де Лавальер. Танцы и иллюминация были придуманы Мольером и Люлли. С большими сложностями столкнулись гидротехники – требовалось обеспечить водой 1400 фонтанных струй, которые пропускали через себя 62 тысячи гектолитров воды в час! Воды из ближайшей реки Бьевр не хватало, не помогали и всевозможные водоемы и резервуары. В конце концов в Марли по дороге из Парижа в Версаль соорудили гидравлическую систему с забором воды из Сены. Надо сказать, что Людовика еще до начала строительства дворца предупреждали о трудностях с водоснабжением, но король был непоколебим и решил доказать свое могущество и величие возведением королевской резиденции именно в этом месте. Сегодня, когда Версаль является одним из самых посещаемых туристами памятников, знаменитые фонтаны включают несколько раз в день на очень короткое время, иначе городская сеть останется без воды.