Глава 10. — Она красивая? — спросила императрица брата

— Она красивая? — спросила императрица брата.

— Очень даже, — ответил Василий улыбаясь. Он покинул виллу Маре до полудня в тот же день, поспешив в город доложить обо всем с нетерпением ожидающей сестре.

— У нее светлая кожа? — поинтересовалась Вера.

— Белая и гладкая, как у мраморной статуи, дорогая.

— Какого цвета глаза?

— Это зависит от освещения, — задумался Василий. — Иногда они подобны двум аметистам, а иногда похожи на свежие весенние фиалки.

— А волосы? — Интерес Веры все возрастал по мере того, как брат рассказывал ей о Кейлин. Василий редко расточал похвалы.

— У нее вьющиеся каштановые волосы, ниспадающие до бедер. Она носит их распущенными, и это очаровательно.

— Можешь не продолжать, — перебила императрица. — Уверена, локоны натуральные. Как ей везет, но кто она, Василий?

— Молодая вдова, аристократка римского происхождения из Британии, — продолжил он. — Она просто очаровательна, Вера, и очень любит Аспара, Если бы ты видела их вместе, то приняла бы за счастливую супружескую пару.

— Как эта женщина попала в Византию? Вдова, ты говоришь? Ее муж был византийцем? У нее есть дети? Выкладывай, Василий, ты что‑то скрываешь. — Императрица смотрела на брата пронзительным взглядом.

— Мне говорили, ее муж саксонец. Они потеряли ребенка. Я совершенно не знаю, как она попала в Византию. В самом деле, Вера, весьма затруднительно подвергать Аспара допросу, чтобы удовлетворить твое детское любопытство. Я сделал все, что мог! — обиделся он.

— Сколько лет любовнице Аспара и как ее зовут? — настаивала императрица. — Это ты, конечно, должен знать.

— Девушке девятнадцать, а зовут ее Кейлин, — ответил Василий.

— Девятнадцать? — вздрогнула Вера. — Бедная Флацилла! — Флацилла имеет то, что заслужила, — заключил Василий, пытаясь избежать вопросов сестры, чтобы не рассказать ей то, чего не следовало говорить. По некоторым причинам Вера заставила его встревожиться. Ей что‑то известно, но он не знал, что именно. Это его и беспокоило.

Вера заметила замешательство брата. — Сегодня утром, дорогой брат, ко мне приходил посетитель, — сказала она ласково. Слишком ласково. — Возможно, мне не следует говорить тебе об этом. Мужчины так глупы в таких делах, но, поскольку ты, очевидно, скрываешь что‑то от меня, я должна рассказать тебе кое‑что, может, тогда твой язык развяжется. Ты знаешь, что Лев уже давно редко приходит в мою постель. Он слушает своих духовников, которые объявили женщин нечистыми, нужными только для рождения детей, а во всех остальных случаях учат их избегать. Не понимаю, как он думает родить сына, если не спит со мной. Священники убеждают его молиться о наследнике, но одних молитв недостаточно, чтобы появился ребенок! — Императрица покраснела от раздражения, но затем продолжила ровным тоном:

— Я не осмеливаюсь завести любовника, хотя еще достаточно молода. Церковь считает женское естество источником греха. У меня нет личной жизни, ты знаешь, за мной постоянно наблюдают. Я много думала об этом и наконец решила: я должна снова заманить мужа к себе в постель, соблазнив его! Однако я поняла, что не имею представления о таких вещах. Тогда мне рассказали, что у нас в Константинополе есть несколько прекрасных публичных домов. Я решила нанять куртизанку, чтобы она обучила меня эротическому искусству и я могла бы привлечь Льва к исполнению своих супружеских обязанностей.

— И что ты сделала? — Василий стоял с открытым ртом, совершенно ошеломленный откровением своей сестры. Благородной византийской жене совсем не обязательно знать такие вещи. Он не мог понять, то ли ему следует возмущаться, то ли смеяться.

— Я наняла куртизанку помочь мне в интимном деле, — повторила Вера. — Флацилла помогла мне. Она иногда посещает заведение на вилле Максима. Она говорит, там бывают удивительные представления и изумительные молодые мужчины, которых можно нанять в качестве любовников. Тебе известно это место, Василий? — И пока он смотрел на нее, открыв от удивления рот, она сама ответила на свой вопрос:

— Конечно, ты знаешь виллу Максима, дорогой братец. Ты бываешь у них иногда, и тебя считают самым важным посетителем.

Несколько месяцев назад ты пришел туда в компании с нашим любезным генералом. Там давали известное эротическое представление, которое показывали дважды в неделю и о котором весь город говорил как о самом порочном спектакле. Флацилла рассказывала, это чудесный спектакль! Мне тоже хотелось бы посмотреть, но как пойти туда, даже скрытно? Кто‑нибудь обязательно узнает меня.

Василий кивнул:

— Конечно, это неразумно. Вера.

Она улыбнулась и продолжила свой рассказ:

— Куртизанка, которую мне прислали, оказалась милым созданием по имени Касия. Это она рассказала мне, что Ас‑пар купил у владельцев публичного дома женщину, участницу этого развратного представления. Это она молодая вдова, аристократка римского происхождения из Британии! В самом деле, Василий?

— Я действительно точно описал ее тебе. Вера. Не хотел рассказывать о тех ужасных месяцах рабства, когда она была не в силах что‑либо сделать. Аспар освободил ее сразу же после того, как купил. Он узнал о ее благородном происхождении и сжалился над ней. И сейчас он влюблен в Кейлин!

— Не могу поверить, брат, что ты способен лгать мне! — Императрица надула губы.

— Я не лгал тебе. Вера, — ответил принц раздраженно.

— Но ты не сказал мне того, что знал. Я не могу простить тебе этого.

— Да, не рассказал, потому что не хотел создавать трудности для Кейлин. Аспар просил не сообщать подробности. Это только эпизод, который они оба хотели бы поскорее забыть. Они хотят спокойно жить вдвоем на вилле Маре. — Затем Василий стал серьезным:

— Сейчас Лев как никогда защищен, так что Аспар не нужен вам. Если вы тронете Аспара, то бог знает, что может случиться с тобой и твоей семьей. В настоящее время в империи относительно спокойно, но никто не знает, что может толкнуть народ на мятежи.

Я расскажу Аспару, что тебе известен его секрет и как ты о нем узнала. Ты сохранишь секрет в тайне, и, таким образом, генерал окажется у тебя в долгу. Вера. Это намного лучше, чем сиюминутное удовольствие увидеть изумленное и оскорбленное лицо Флациллы Страбо.

Императрица кивнула, соглашаясь со словами брата:

— Ты прав, Василий. Расположение Аспара намного важнее, чем его блудливая жена. Сейчас у нее новый любовник, ты знаешь, и на этот раз она выбрала мужчину из нашего сословия.

— Это она тебе сказала? — спросил Василий. — Кто он, Вера?

— Джастин Габрас! Отпрыск знаменитой аристократической семьи, — ответила императрица. — Ему двадцать пять, и, говорят, он очень красив.

— А что он делает в Константинополе и как Флацилла вовлекла его в плотскую связь? — открыто поинтересовался Василий, но, увидев блеск в глазах сестры, понял, что она сама все расскажет.

— Говорят, — начала Вера, — что у Джастина Габраса очень вспыльчивый характер. Он убил нескольких человек, которые, по его мнению, оскорбили его. Его последней жертвой, однако, оказался племянник епископа. Надо было как можно скорее куда‑нибудь отправить убийцу. Ходят слухи, что семья Габраса заплатила семье епископа огромную сумму за жизнь их родственника. Джастин Габрас был изгнан на пять лет.

В Константинополе он уже известен как безнравственный человек. Он купил огромный особняк, выходящий на Золотой Рог, и поместье за городом. Говорят, его компания и оргии, которые он устраивает, под стать лучшим городским борделям, Василий. Тебя удивляет, что Флацилла встретила его?

— Я удивлен, что церковь не препятствует этому, — заявил принц.

— Его щедрость к фаворитам патриарха заставляет закрывать глаза на его поведение, — сказала императрица.

— Если Джастин Габрас такой, как о нем говорят, то на этот раз Флацилла имеет как раз то, что хочет, — ухмыльнулся Василий.

— Если так, то это решает многие проблемы, — мудро заметила императрица. — Семья Страбо больше не станет беспокоиться о поведении Флациллы, и Аспар не будет обременен ею.

— И тогда он сможет жениться на своей любимой Кейлин, — как бы случайно обронил Василий, чтобы посмотреть, как среагирует сестра.

— Жениться на девке, которую он нашел в публичном доме? Нет, дорогой брат, это недопустимо. Ему вообще не надо жениться, и уж тем более не пристало первому патрицию империи, знаменитому византийскому генералу жениться на девушке из публичного дома, независимо от того, каких она кровей. Империя станет посмешищем, мы не можем допустить этого.

Конечно, печально подумал Василий, они никогда не позволят Аспару жениться на Кейлин. Разве он не говорил об этом другу? Однако когда он услышал о последнем любовнике Флациллы и его весьма сомнительной репутации, то подумал, что, может быть, империя отплатит своему фавориту, разрешив ему жениться на любимой женщине, которая привязана к нему и тоже любит, несмотря на его годы. Василий считал себя искушенным человеком, но иногда он тосковал по простой жизни.

Осень незаметно перешла в зиму. С севера задули ветры, и на вилле Маре портик плотно закрыли ставнями. Жаровни с древесным углем согревали комнаты в холодные дни. Кейлин и Аспар жили размеренной жизнью. Казалось, они нуждались только друг в друге. Виллу больше никто не посещал после странного приезда Василия в тот осенний день. Им нравилась такая жизнь.

Каждую неделю Аспар проводил несколько дней в городе по долгу службы. Довольно часто он встречал своего старшего сына Ардибурия, и однажды в сенате Ардибурий откровенно спросил отца:

— Почему ты закрыл свой дворец?

— Потому что предпочитаю жить за городом, — ответил Аспар.

— Некоторые говорят, у тебя появилась любовница, — сказал Ардибурий.

Легкая улыбка коснулась губ Аспара и тут же пропала.

— Они правы, — ответил он. — В отличие от твоей мачехи я предпочитаю вести дела осмотрительно. Кейлин кроткая девушка и любит жить на вилле. И мне это нравится тоже.

Ардибурий с трудом сдерживался:

— Ты любишь ее, отец?

Аспар внимательно посмотрел на сына, пытаясь понять, куда тот клонит. Наконец он сказал:

— Да, люблю, и твоей матери она бы тоже понравилась.

— Ты не любишь госпожу Флациллу?

— Нет, Ардибурий, не люблю. Я думал, ты понял это с самого начала. Наш брак — это брак по расчету. Мне было нужно, чтобы патриарх поддержал кандидатуру Льва, и я добился этого, взяв в жены Флациллу, — сказал Аспар. — А что ты хотел сообщить мне, сын? Ты всегда так немногословен.

Ты солдат, как и я. Говори!

— Ты должен забрать Патриция у госпожи Флациллы, отец. Ему не следует оставаться в ее доме, — твердо заявил Ардибурий.

— Почему?

— Ее любовник — ужасный человек, отец. Он из богатой и знатной семьи. Я узнал из верных источников, что он развращает малолетних детей. Патрицию почти десять, и он с каждым днем хорошеет. Он очаровательное дитя, ты знаешь, и легко поддается соблазнам. Любовник твоей жены пока еще не осквернил его, но уже проявлял нездоровый интерес к Патрицию. У меня вполне надежный источник информации, отец. Моего маленького брата надо защитить.

— Тогда ты и Зоя должны взять его к себе, — сказал Ас‑пар. — София не умеет обращаться с маленькими мальчиками, да и он не очень уважает ее. Патриций обожает тебя, Ардибурий, и твоя жена хорошо знает, как управляться с непослушными мальчишками. Я скажу Флацилле, что Патриций нуждается в компании других детей, а так как в ее доме их нет, я решил отправить мальчика к тебе и Зое. Если я поступлю таким образом, это не будет выглядеть обидным. Вероятно, сейчас ее интересует другое, и она не будет протестовать. К сожалению, я не могу взять Патриция на виллу Маре. Кейлин, конечно, полюбила бы его, но это вызовет скандал, которого бы мне хотелось избежать. Ты понимаешь меня, мой сын?

— Да, отец, — ответил Ардибурий. — Ты заберешь Патриция сегодня? Это надо сделать как можно скорее. Я уже обсуждал со своей семьей возможность его приезда к нам. Твой внук Давид в восторге от того, что его дядя будет жить с нами. Ему скучно, потому что он старший мальчик в семье, а в компании у него только две младшие сестренки и братик, совсем еще младенец.

— Ты балуешь его, — проворчал Аспар, — но он, кажется, растет хорошим мальчиком, несмотря на это. Ему сей час шесть лет, не так ли? Они с Патрицием поладят, я думаю. — Он глубоко вздохнул. — Как ни противно мне встречаться с Флациллой, я поеду сейчас же и заберу Патриция. Отправляйся домой, Ардибурий, и скажи Зое, что он приедет к вам до наступления ночи.

Генерал вскочил на коня и поскакал без сопровождения по улицам города к дому своей жены. Он не нуждался в охране, многие узнавали его, улыбались, желали здоровья. Привратник в особняке Флациллы вежливо приветствовал его, а управляющий, выбежавший навстречу, послал раба к хозяйке сообщить ей о прибытии мужа.

Флацилла Страбо была красивой женщиной, невысокой и изящной, с великолепными светлыми волосами и зелено‑голубыми глазами. Она принимала своего любовника, когда узнала о внезапном и совершенно неожиданном визите мужа.

— Черт побери! — воскликнула она раздраженно. — Как это похоже на Аспара — являться без предупреждения! Боже мой! Что, если он узнал о нас? Он грозился сослать меня в монастырь Святой Варвары, если я стану причиной скандала, и моя семья поддержит его!

Джастин Габрас лениво улыбнулся, развалившись на кушетке. На лоб его спадал черный локон. Джастин — высокий и худощавый, с черными глазами, которые казались бездонными, — был весьма привлекательным.

— Я буду очень сожалеть, если потеряю тебя, Флацилла, — проговорил он, растягивая слова.

— Ты должен сейчас же уйти! — сказала она испуганно. Безмолвный раб стоял, ожидая ее распоряжений, чтобы передать их управляющему.

Протянув руку, Джастин Габрас рывком усадил ее себе на колени, распахнул хитон и, вытащив грудь, начал страстно ласкать ее.

— Пусть входит твой муж, Флацилла. Я хочу встретить его. Его генеральская слава бежит впереди него. Я никогда не встречал по‑настоящему храброго человека, но Аспар, говорят, действительно такой.

Она прилагала все усилия, чтобы он удалился.

— Ты сошел с ума! — возмутилась она, когда он, наклонив голову, начал сосать ее грудь. В ответ Джастин Габрас больно укусил ее сосок, заставив Флациллу вскрикнуть. Их глаза встретились, и Флацилла сказала рабу ослабевшим голосом:

— Пусть мой муж придет сюда на террасу, Марко. — Затем тяжело задышала, когда ее любовник запустил руку ей под платье, быстро приподнял его и начал ласкать ее маленькое сокровище. Она отчаянно застонала, зная, что он не остановится, пока она не удовлетворит его. Для него не имело значения, что Аспар мог войти и застать их в таком виде. Джастин Габрас был упрям. Она временами побаивалась его, но не могла противиться. — А‑а‑а!.. — застонала она сладострастно.

Он, засмеявшись, отпустил ее и теперь смотрел, как Флацилла торопливо поправляла одежду и пыталась успокоиться.

— Вероятно, он уже поднимается по лестнице, но я заставлю тебя повиноваться мне, — сказал он. — Неужели ты думала, что он войдет, когда я развлекался с тобой, моя проказница?

— Ты ужасный человек! — Она разозлилась: он сильно напугал ее. — Ты любишь опасность, но зачем меня втягивать в это?

— А тебе это нравится, Флацилла, — усмехнулся он. — Ты мне подходишь. У тебя хорошие манеры, и ты очень способная потаскушка. Когда твой муж уедет, у меня в запасе есть для тебя маленький сюрприз, моя баловница. Ты возбуждаешься, когда думаешь об этом?

Прежде чем она успела ответить, на террасу вошел Аспар. Флацилла поднялась и пошла навстречу поприветствовать его.

— Мой господин, почему ты не сообщил, что собираешься приехать? Патриций будет очень рад видеть тебя. За последнее время он преуспел в своих занятиях, так говорят учителя.

— Прошу прощения, что нарушил ваше уединение, Флацилла, — сказал Аспар с осуждающей интонацией в голосе. Она почувствовала это и быстро ответила:

— Это Джастин Габрас, мой господин. Сейчас он строит дом в городе. Патриарх просил его помочь мне с проектом помощи бедным. Мы как раз обсуждали его, когда ты пришел.

Ты не присоединишься к нам?

Легкая улыбка тронула губы Аспара и исчезла.

— Я приехал за Патрицием, — сказал он. — Я решил отправить его в дом к Ардибурию. Ты хорошая мать, но ему нужна компания других детей. Мой внук Давид лишь немного моложе Патриция, им будет веселее в компании. Так как мой старший сын и невестка придерживаются православной веры, Патриций, конечно, будет следовать ее правилам. Не пошлешь ли за ним?

Флацилла была поражена и искренне удивлена его неожиданным решением, но тем не менее утвердительно кивнула. Позвав слугу, она приказала привести мальчика.

— Могу я при случае навестить Патриция, мой господин? — спросила она. — Я полюбила ребенка.

— Конечно, — улыбнулся он. — Тебя всегда примут в доме моего старшего сына, если захочешь навестить Патриция. Он тоже привязался к тебе, я знаю.

Джастин Габрас первый раз в жизни видел такую неудачную пару. Он тоже будет сожалеть, что мальчика уводят. Недавно он начал прикидывать, каким аппетитным кусочком мог бы быть этот ребенок. Поскольку хорошенький Патриций легко поддается соблазнам, обольстить его — пара пустяков. А потом он научил бы его, как ублажать свою мачеху. К сожалению, подумал он, эта возможность упущена, но зато появилась другая.

Генерал и его жена хранили молчание, им нечего было сказать друг другу. Аспар — невзрачный мужчина, подумал Джастин Габрас. Блестящий на поле битвы, но скучный в постели.

Флацилла вежливо предложила вина, и тут появился мальчик.

— Отец! — Младший сын Аспара вбежал в комнату с радостным криком. — Какой сюрприз, отец!

Аспар обнял мальчика и, отступив назад, сказал:

— Ты опять вырос, милый! Госпожа Флацилла говорит, учителя хорошо отзываются о твоих занятиях. Горжусь тобой. У меня для тебя сюрприз. Ты должен уехать и пожить со своим братом и его женой. Твой племянник Давид с нетерпением ждет тебя.

— О, отец! Какая прекрасная новость! — воскликнул Патриций. — Когда я поеду? — Затем его лицо потускнело, и, повернувшись к Флацилле, он сказал извиняющимся тоном:

— Я оставляю вас, госпожа. Вы были добры ко мне.

Флацилла улыбнулась, но в ее улыбке не было теплоты.

— Я думаю, твой отец принял прекрасное решение. Патриций. Тебе следует побыть среди других детей, а в моем доме их нет.

— Если мы уедем сейчас же, мой мальчик, это устроит тебя? — спросил Аспар сына. Патриций энергично кивнул, и Аспар сказал жене:

— Пусть старая Мария упакует вещи моего сына. Ты можешь завтра послать ее и учителей в дом Ардибурия. А сейчас мы оставляем вас. Вы можете вернуться к вашим делам с господином. — Он вежливо поклонился сначала Флацилле, затем Джастину Габрасу и, взяв Патриция за руку, покинул террасу.

Когда они отошли достаточно далеко, Патриций сказал отцу:

— Я рад уйти в дом моего брата, отец. Госпожа Флацилла принимает слишком много мужчин, а этот последний, которого ты сейчас видел, пугает меня. Он постоянно наблюдает за мной.

— Он не трогал тебя, не причинил вреда?

— О нет, отец! — заверил его мальчик. — Я никогда не позволял ему приближаться ко мне. Мария говорит, он очень плохой человек.

— Слушайся свою старую няню. Патриций. Она очень любит тебя, — сказал Аспар. — Твоя мать подыскала ее специально для тебя.

На террасе Флацилла наблюдала сквозь решетку, закрепленную на одной из низких стен, как ее муж и ребенок ехали по широкой улице. Джастин Габрас встал сзади, положил руки ей на бедра и, войдя в нее, начал двигаться туда‑сюда, а она стояла, склонившись над парапетом.

— Все так неожиданно! — сказала она с раздражением, — Это так типично для Аспара — заканчивать визиты сюрпризами. Ее любовник медленно погрузился в нее и, наклонившись, прошептал на ухо:

— Он думает, ты больше не годишься присматривать за ребенком, моя любовь. Он скрывает свое намерение за вежливыми словами, Флацилла, но мне ясно, о чем он на самом деле думает. Я представляю, что начнут молоть сплетники, благо есть зерно для их мельниц.

Она почувствовала, что кончает, и, застонав от страсти, начала энергично двигать бедрами ему навстречу.

— Я… пойду… к императрице! — задыхаясь, проговорила она. Джастин Габрас еще больше наклонил ее, так что она согнулась почти пополам, и неожиданно вошел в нее между ягодиц, наслаждаясь ее удивленным криком. Его руки крепко держали ее, и, стараясь подавить слабое сопротивление, он наклонился вперед и кусал ее шею.

— Ты станешь посмешищем Константинополя, моя милая. Каждый знает, что ты блудница, теперь будут вдобавок считать тебя плохой матерью. Тебя не удивляет, что твои дочери не навещают тебя, Флацилла? Мне говорили, семьи их мужей не позволяют им общаться с тобой.

В этот момент его страсть брызнула в нее, и он со стоном удовлетворения отпустил любовницу.

Флацилла разразилась слезами.

— Зачем ты лжешь мне?

— Потому что ты обладаешь восхитительным талантом в извращениях, под стать мне, моя любовь. Ты только едва проявляла свою порочность, но под моей опекой станешь владычицей греха. Не плачь. Ты уже не в том возрасте, чтобы делать это открыто. Твое лицо опухло. Сейчас ты выглядишь очень непривлекательно. Я не лгу тебе, Флацилла, когда говорю, что для меня ты самая подходящая женщина. Я хочу жениться на тебе. У тебя влиятельные связи, и, поскольку я вынужден оставаться в Константинополе, мне нужна жена. Молодые девицы надоели мне. Они скулят и жалуются на мои вкусы. А ты нет, не так ли?

— А ты позволишь мне иметь любовников? — спросила она возбужденно.

— Конечно, — сказал он смеясь, — потому что я тоже буду иметь любовниц. — Он взял ее за руку, и они вместе легли на кушетку. — Подумай об этом, Флацилла! Подумай о том, что мы могли бы делать без взаимных претензий. Мы даже могли бы поделиться любовниками. Ты знаешь, мне нравятся и женщины, и мужчины. Да и тебе тоже. Может, пойдем сегодня ночью на виллу Максима и выберем любовника на двоих? Что ты думаешь об этих удивительных немых норманнах, которых так обожает Иоанн? Или, может быть, тебе по вкусу Касия? Что скажешь?

— Дай подумать, — ответила она. — О, я хочу девушку, которую Иоанн показывал в своих спектаклях. Она была так красива, но очень быстро исчезла. Ты, конечно, не видел представления, тебя еще не было в Константинополе. Эта девушка совокуплялась одновременно с тремя норманнами! Иоанн больше никому не позволял иметь ее. А потом она внезапно пропала. Он никогда не говорил, что с ней случилось. Думаю, она покончила с собой. Она совсем не похожа на проститутку.

— Тогда давай возьмем трех норманнов, Флацилла. Ты сыграешь роль той девушки для меня, и Касию возьмем тоже, — сказал он, целуя ее. — Так мы отпразднуем нашу помолвку!

Флацилла села.

— Моя семья никогда не разрешит мне развестись с Аспаром и выйти замуж за тебя, — сказала она. — Они слишком высоко ценят заслуги Аспара. Хотя его брак со мной нужен был для поддержки Льва, они многое приобрели благодаря его влиянию, Джастин. Они так легко не отдадут все это.

— Не надо спрашивать разрешения у семьи, Флацилла. Попроси развод у своего мужа. Я полагаю, он хочет того же, и, забрав ребенка из‑под твоей опеки, он сделал первый шаг в этом направлении. Аспар опять поставил тебя в затруднительное положение и выставил на осмеяние. Нанеси удар первой, моя любовь! Я сомневаюсь, что он успокоится, пока не избавится от тебя.

— А что, если он откажет мне? — спросила она. — Ты не знаешь Аспара.

— Тогда обратись к семье, — ответил Джастин. — Твой муж не бог, Флацилла. У него должны быть слабости, на которых можно сыграть. Разве ты не изучила его за время совместной жизни?

— На самом деле, — сказала она, — я мало знаю его. Мы никогда не жили и не спали вместе. Он для меня загадка.

— Тогда ты должна выведать то, что нам необходимо знать, моя любовь. Ты должна быть моей. — Он крепко поцеловал ее.

После бурной ночи Флацилла проснулась с ясной головой, исполненная решимости.

— Пошли гонца во дворец моего мужа, — сказала она управляющему, — и передай, что я хочу посетить его сегодня утром. Я прибуду до полудня.

— Генерала нет во дворце, моя госпожа, — сообщил управляющий. — Он закрыл дворец несколько месяцев назад и теперь живет на вилле Маре. Послать ли гонца за город, чтобы сообщить о вашем приезде, госпожа? Вилла всего в пяти милях от городских ворот.

— Нет, — сказала Флацилла, — не беспокойся. Я лучше поеду сама. Пока гонец доберется туда и вернется обратно, я уже буду там. Пусть приготовят мой паланкин. — Она отпустила управляющего и позвала служанок.

Желая произвести хорошее впечатление, Флацилла тщательно выбрала наряд: зелено‑голубую накидку под цвет глаз, вышитую золотом, из очень дорогого материала, с длинными узкими рукавами; широкий золотой пояс на талии, выглядящий весьма привлекательно; позолоченные туфельки, украшенные драгоценными камнями. Волосы, заплетенные в множество золотистых косичек, она тоже украсила драгоценностями. Ее наряд завершал подобранный в тон плащ, отделанный мехом. Флацилла внимательно осмотрела себя в серебряное зеркало. Затем улыбнулась, явно довольная собой. Это произведет впечатление на Аспара.

Носильщики быстро двигались вдоль Мизы к Золотым Воротам. День выдался прекрасный, и она видела сквозь приоткрытые шторки пасущийся на лугах скот. В садах вдоль дороги крестьяне подрезали деревья. «Это напоминает спокойную пасторальную картину, — подумала Флацилла, — разве что немного скучноватую. Почему Аспар живет за городом?»

Паланкин свернул к воротам виллы Маре и, оказавшись во дворе, остановился. Носилки опустились на землю, шторки раздвинулись. К ней протянулась рука, чтобы помочь выйти.

— Кто ты? — спросила Флацилла пожилого слугу.

— Зиновий, управляющий генерала Аспара, — последовал вежливый ответ.

— Я госпожа Флацилла, жена генерала. Пожалуйста, передай ему, что я прибыла, — сказала она высокомерно, — а ты можешь провести меня в атрий, Зиновий, и принести вина.

Зиновий был возмущен, но лицо его оставалось непроницаемым.

— Как угодно, госпожа, — произнес он спокойно. «Очаровательная вилла», — подумала Флацилла. Она никогда не была здесь. Немного грубоватая, на ее вкус, но очень спокойная. Однако она не могла понять, почему Аспар предпочитает виллу дворцу в городе. Удобно расположившись на мраморной скамье, она ждала, когда принесут вино и появится ее муж.

Аспар вышел раньше, чем принесли освежающие напитки. Его приветствие нельзя было назвать радушным.

— Что ты здесь делаешь, Флацилла? Что заставило тебя приехать за город зимой в такую рань?

Она удивилась, заметив, что он нервничает. Затем поняла: ее муж, такой непогрешимый, завел любовницу. Он жил здесь с ней, не желая, чтобы кто‑то знал об этом. Значит, вот оно что, старый лис! Флацилла почти вслух рассмеялась.

— Я приехала по очень важному делу, — начала она, пытаясь подавить смех.

— Да? — сказал он, переминаясь с ноги на ногу.

— Я хочу развестись с тобой, Аспар! — выпалила Флацилла. Стесняться было ни к чему. Ей наплевать, одну или сотню любовниц он скрывает здесь, за городом. Она дважды выходила замуж в угоду своей семье. Теперь она хочет выйти замуж по собственному выбору.

— Ты хочешь развестись? — У него был недоверчивый, почти комичный вид.

— О, Аспар, — сказала она с предельной прямотой, путаясь в словах, — наш брак — всего лишь политическая сделка. Ты получил то, что хотел, — поддержку патриарха и семьи Страбо в отношении Льва. Я получила, как и думала, возможность быть женой самого могущественного человека в Византии. Но наш брак оказался фикцией. Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда! Мы не провели вместе ни одной ночи, включая брачную ночь, ни в постели, ни под одной крышей. Ты на самом деле не желал меня. Только отдал Патриция под мою опеку.

Так вот, я уже не девочка и впервые в жизни влюбилась. Я хочу выйти замуж за Джастина Габраса, и он хочет жениться на мне. Дай мне развод, а взамен я стану твоими глазами и ушами при дворе Веры. Вера и Лев очень честолюбивы. Она избавилась бы от тебя, если бы могла, и когда‑нибудь она сделает это. Если я буду служить тебе там, у тебя не возникнет неприятных сюрпризов. Это выгодное предложение!

Он был изумлен. Если они оба хотят развода, патриарх едва ли будет противиться им и Страбо не смогут помешать.

— Да, — медленно произнес он, — это выгодное предложение, Флацилла. Но почему ты не сказала мне об этом вчера, когда я приезжал за Патрицием?

— Джастин задал мне тот же вопрос, — соврала Флацилла, — но меня очень расстроил отъезд Патриция, я плохо соображала, а потом вы уехали. Однако я обещала ему, что сегодня же поеду к тебе и улажу дело.

— Я принес вино, мой господин. — Зиновий поставил бокалы и графин на маленький инкрустированный столик.

— Не надо разливать вино, я сам справлюсь. Возвращайся к своим делам. — Аспар многозначительно посмотрел на Зиновия, надеясь, что тот понял его намек.

— Сию минуту, мой господин, — последовал ответ, но было поздно — в атрий вошла Кейлин.

— Мне сообщили, что у нас гости, мой господин! — сказала она Флацилла Страбо открыла рот. Она пристально посмотрела на девушку и чуть не задохнулась:

— Ты! Это ты! Кейлин смутилась:

— Госпожа, разве мы знакомы?

— Ты девушка из виллы Максима! Не пытайся отрицать это! Я узнала тебя! — пронзительно закричала Флацилла, а потом начала смеяться. — О, Аспар, — ликовала она, — ты был так верен Анне и много лет чего‑то ждал, когда большинство мужчин в подобных случаях давно завели бы любовниц! А теперь под старость выбрал девицу, пользующуюся самой дурной славой в Византии! Ты дашь мне развод, и мы будем квиты. Если нет, я расскажу всем на свете о твоей шлюхе, ты станешь посмешищем империи. Ты станешь ненужным, и где будет тогда твоя власть? Ты станешь беспомощным! Я едва верю в свою удачу! Девица из виллы Максима!

— Кто это невоспитанное создание, мой господин? — спросила Кейлин ледяным голосом.

— Невоспитанная? Я? — Флацилла зло посмотрела на девушку. Господи! Как она молода!

— Позволь представить тебе мою жену Флациллу Страбо, — сказал Аспар холодно. Зачем Кейлин вошла в атрий? Жаль, что Зиновий не успел предупредить ее. Ну что же, ничего не поделаешь. Надо извлечь из этого пользу. Он взглянул на Флациллу:

— Я не знал, что ты посещаешь виллу Максима.

— Случайно, — осторожно ответила Флацилла. — Спектакль Иоанна взбудоражил весь город прошлым летом. Она не выглядит проституткой, Аспар.

— Я не проститутка, — резко ответила Кейлин. — Моя кровь благороднее вашей, госпожа. Я из знаменитой римской семьи Друзасов.

— Рим кончился. Он принадлежит истории. С тех пор как Аттила разграбил Рим несколько лет назад, он играет незначительную роль, и его семьи тоже. Теперь Византия — центр мира, — усмехнулась Флацилла, — Не хвастайтесь так гордо, госпожа, — прервала ее Кейлин. — Этот центр мира, такой надменный, протух, как яйцо, пролежавшее весь день на солнце. В Британии мы не унижаем наших женщин перед порочными зрителями под аплодисменты развратников! Вам должно быть стыдно за то, что вы допускаете подобные зрелища, но чему тут удивляться? Даже священники приходят посмотреть представления Иоанна. Внешняя красота вашего города не может скрыть мрака ваших сердец и душ. Мне жаль вас.

— Почему ты позволяешь этой рабыне так разговаривать со мной? — возмутилась Флацилла. Она сердито посмотрела на Аспара:

— Я все еще твоя жена и требую уважения!

— Кейлин не рабыня, — спокойно сказал Аспар. — Я освободил ее несколько месяцев назад. Она равна тебе по положению, Флацилла, и может говорить все, что считает нужным. — Он взял Кейлин за руку и продолжил:

— Я дам тебе развод, Флацилла. Я сам поеду с тобой к патриарху, и мы сообщим ему о нашем намерении. Я никогда не ссорился с тобой, не хочу ссориться и на этот раз. Если ты нашла свое счастье, а я — свое, желаю тебе добра и сделаю все, что смогу, чтобы тебе было хорошо.

Гнев Флациллы сразу смягчился.

— Это весьма великодушно с твоей стороны, мой господин, — медленно произнесла она.

— Есть только одно условие, — сказал он. — Ты не будешь сплетничать о прошлом Кейлин. Ты должна поклясться, что будешь молчать, или я не соглашусь на такую сделку. Развод больше нужен тебе, моя дорогая жена, чем мне. И ты станешь моими глазами и ушами при дворе Веры. Таковы мои условия. Ты клянешься?

— Почему это выгоднее мне, чем тебе, Аспар? — спросила Флацилла.

— Ты хочешь выйти замуж за Джастина Габраса, не так ли? Но не можешь, не разведясь. Мне же никогда не позволят жениться на Кейлин. В том, что она моя любовница, нет преступления. Это не считается чем‑то необычным для мужчины моего положения. Будешь ли ты моей женой или нет, Флацилла, Кейлин останется моей любовницей. Но для того чтобы тебе выйти замуж за своего любовника, дорогая, ты должна развестись. Вот поэтому тебе выгоднее, чтобы я согласился на развод. Скажешь, я не прав? — Он дружески улыбнулся ей, вопросительно склонив голову набок. — Ну так что ты скажешь, дорогая?

Она утвердительно кивнула:

— Ты прав, как всегда, Аспар. Однако должна сказать тебе, что эта твоя черта меня очень раздражает. Хорошо, я клянусь распятием Христа, что не буду сплетничать и плохо отзываться о твоей языческой любовнице. Я редко даю слово, ты знаешь. Ты также знаешь, что моему слову можно доверять.

— Знаю, Флацилла. А теперь не хотела бы ты встретиться со своим дядей‑патриархом? Я в твоем распоряжении.

— Давай сделаем это сегодня! — сказала она нетерпеливо. — Навестим его без предупреждения. Если он не будет заранее знать, он легче пойдет навстречу, а то начнет совещаться с епископами, а они станут ко всему придираться. Я знаю, как повлиять на него, Аспар.

— Поезжай первой, — приказал он. — Я поскачу и догоню тебя, прежде, чем вы достигнете городских ворот. Позволь мне сопровождать твой паланкин, Флацилла. Кейлин, останься здесь.

— Хорошо, — согласилась та, но в ее голосе он услышал ледяные нотки.

Аспар проводил жену к паланкину.

— Жаль, что ты не можешь жениться на ней, — съехидничала Флацилла. — Она любит тебя, как Анна, и, очевидно, могла бы стать хорошей женой, а характер у нее похож на мой. Прекрасная супруга, Аспар, но ты не можешь жениться на ней. Это несправедливо, — издевалась Флацилла. — Ай‑ай‑ай!

Он улыбнулся, ничуть не задетый ее грубыми издевками, больше беспокоясь о Кейлин, которая, он чувствовал, злилась на него за то, что он не сказал ей раньше, что она свободная женщина.

— Пусть будет так, как того хочет Бог, — ответил он спокойно, явно испортив торжество Флациллы. Затем помог ей сесть в роскошный паланкин. — Я скоро догоню тебя. — Задернув шторы, он обратился к носильщикам:

— Немедленно доставьте госпожу Флациллу во дворец патриарха.

Когда паланкин тронулся, Аспар пошел назад в атрий. Кейлин ходила вокруг пруда с рыбками. Она повернулась на звук его шагов и закричала:

— Как ты мог скрывать такую вещь от меня, мой господин? Или это была ложь, чтобы досадить этой ужасной женщине?

— Это правда, — вздохнул он. — Ты снова стала свободной с того дня, как я и обещал. Я не мог сказать тебе вею правду, Кейлин, Я не молод, и Господь помог мне, я полюбил тебя! Я боялся, что ты покинешь меня. Сделаешь глупую попытку вернуться в Британию и в конце концов попадешь в еще худшую ситуацию, чем та, от которой я спас тебя.

На мгновение в ее глазах появилась жалость, но она быстро исчезла.

— О, Аспар, — начала она, — разве ты не знаешь, что я тоже люблю тебя? До того как ты нашел меня, и даже немного позже, я мечтала о возвращении в Британию, чтобы отомстить Антонии Порции. Но разве месть вернет мне семью? Моего мужа? Ребенка? Думаю, нет. Месть Антонии не вернула ей Квинта. Вульф Айронфист уже нашел себе другую жену. Может быть, у них даже есть дети. Он хозяйствует на землях, которые когда‑то принадлежали моей семье. Мое возвращение всем принесет несчастье. В Британии настали новые времена, и, кажется, я окажусь там чужой. Судьба забросила меня сюда, здесь я и останусь, с тобой, в твоем сердце, пока желанна тебе, Аспар. — Она сама удивилась своим словам. Произнося их, она почувствовала, что пришло время расстаться с мечтами и посмотреть действительности в лицо. Горько сознавать, что она больше не увидит Британию.

— Они не позволят нам пожениться, Кейлин, — произнес он печально.

— Кто? Ваши христианские священники? Я не христианка, Аспар. Как назвала меня твоя жена? Я язычница. Ты помнишь древние слова римлян, когда они заключали браки? Возможно, нет, но разведись с Флациллой, и я обучу тебя этим словам, чтобы мы могли сказать их друг другу. Тогда, что бы ни говорили, мы будем навек обручены, мой господин, — пообещала Кейлин. Обняв его, она крепко прижалась к нему и поцеловала со всей страстью молодой души. Затем, взглянув на него, сказала:

— И ты никогда больше не станешь скрывать от меня что‑либо или говорить полуправду, мой любимый господин, или я сильно рассержусь. Ты еще не знаешь моего буйного характера в полной мере и не узнаешь, обещаю тебе!

Она поразила его, и от счастья он смог только воскликнуть:

— Ты любишь меня? Ты любишь меня! — Затем заключил ее в объятия и радостно закружился:

— Кейлин любит меня!

— Пусти! — рассмеялась она. — Ты так ведешь себя, что слуги подумают, будто ты совсем сошел с ума, мой господин.

— Ты полюбила меня только за мою душу, я знаю! — Он осторожно поставил ее на ноги.

— Теперь поспеши в Константинополь, мой господин, и убеди их, что ты должен избавиться от этой хищницы, на которой ты женился, — сказала Кейлин. — Я с нетерпением буду ждать твоего возвращения.

— Я сделаю законными детей, которых ты родишь мне, — пообещал он.

— Я знаю, ты сделаешь все как надо, — ответила она. — А теперь в путь!

Он даже не давал распоряжений, а Зиновий уже появился и сообщил, что лошадь оседлана и ждет его во дворе. Аспар громко рассмеялся. «Это заговор», — подумал он. Слуги обожали Кейлин и делали все, чтобы способствовать их счастью. Он поскакал по дороге в город догонять паланкин Флациллы. Они вместе проделали остальной путь до дворца патриарха. Там их тотчас приняли и доложили главе константинопольского духовенства.

Патриарх внимательно посмотрел на стоящую перед ним пару.

— И чем я обязан удовольствию видеть вас обоих? — проворчал он с раздражением.

— Аспар и я хотим развестись, — заявила Флацилла прямо. — Мы оба согласны. Вы не можете отказать нам. Мы не хотим оставаться в браке и никогда не хотели. Мы даже не жили вместе, и я постоянно изменяла мужу с мужчинами низкого сословия, — закончила она.

— Постоянно? — спросил Аспар, насмешливо изогнув черную бровь.

— Ты редко узнавал об этом, — ответила Флацилла самодовольно и горько усмехнулась. — Мои связи не все заканчивались скандалами, только один раз с гладиатором и актером, мой господин.

Патриарх побледнел.

— Вам известен этот неприятный инцидент? — спросил он Аспара.

— Да, я знал, — ответил генерал. — Мои источники лучше ваших, господин патриарх. Я наблюдаю за ними.

— Из‑за вашей любовницы? — Патриарх раздраженно шагал по комнате в развевающейся черной мантии. — Вам никогда не позволят жениться на ней. Ваш престиж имеет большое значение для Византии, Флавий Аспар. Ваше поведение терпят только потому, что вы ведете себя благоразумно.

Отправляйтесь домой, оба.

— Я дважды была замужем ради моей семьи, — не соглашалась Флацилла. — Я хотела остаться вдовой, когда умер мой муж Констанс, но семья Страбо заставила меня стать женой этого человека. Хорошо, я отказалась от моих целей ради них и ради вас. Теперь я хочу быть счастливой с человеком, которого выбрала сама.

Ее голубые глаза пристально смотрели на патриарха.

— Дядя, я хочу выйти замуж за Джастина Габраса, и он хочет жениться на мне. Он первый человек, которого я полюбила, и он равен мне по положению. Как вы знаете, семья Габраса — одна из первых в Трапезунде. Теперь император будет у вас в кармане, а Аспар — самый преданный гражданин страны. Вам некого бояться. Я буду гораздо полезнее в качестве жены Джастина Габраса, так как у вас появятся связи в Трапезунде. Отказав нам, вы получите такой скандал, что ни вы, ни император не переживете его! Я понимаю это, дядя, и вы знаете, что я способна на такое, — закончила она угрожающе.

— Вас устраивает такой брак? — тихо спросил патриарх Аспара, но уже до его ответа знал, что Аспар, несомненно, считал эту ситуацию настоящей удачей.

— Я не ссорился с Флациллой, — спокойно ответил Ас‑пар. — Если этот брак сделает ее счастливой, почему мы должны отказывать ей, мой господин? Ради чего? Она правильно заметила по поводу семьи Габраса, и я подозреваю, они будут благодарны Флацилле. Ее возлюбленный никогда не был женат, и брак поможет смягчить его вспыльчивый характер. Это, конечно, благотворно отразится на семье Страбо и на вас. А если этот брак не устраивает их, всем нам будет только хуже. — Он пожал плечами. — Что касается меня, я по‑прежнему остаюсь благоразумным. Что можно сказать о неженатом человеке, который имеет любовницу и хранит ей верность, мой господин? Я прошу такую малость за мою службу империи.

— Ее надо окрестить, — сказал патриарх. — Мы можем согласиться только на христианку, Флавий Аспар, а не на язычницу. Я сам выберу священника для нее, и, когда она скажет, что готова к причастию, я лично окрещу ее в истинную православную веру Византии. Вы принимаете мои условия?

— Да, — ответил Аспар, думая при этом, как он объяснит все Кейлин. Она посчитает крещение нелепым, но в конце концов сделает это ради него; она поймет, что это — единственный способ, чтобы власти разрешили им жить вместе.

Патриарх повернулся к Флацилле:

— Ты хочешь получить разрешение на развод, племянница, до того как родственники семьи Страбо узнают об этом. Ну что же, я не намерен обсуждать с ними этот вопрос. Выберите день бракосочетания, и я лично обвенчаю тебя и Джастина Габраса. Однако, Флацилла, это должно быть сделано без лишнего шума, с соблюдением приличии. Я не допущу, чтобы кто‑либо из вас превратил обряд в цирк. А после этого ты будешь хозяйкой семейного торжества и отпразднуешь этот новый союз. И давай без оргий. Ты понимаешь? А Джастин Габрас поймет?

— Все будет так, как вы хотите, мой господин патриарх, — сказала Флацилла кротко.

Патриарх невесело рассмеялся:

— Пожалуй, впервые ты действительно послушаешься меня, племянница.