Глава 48. Когда Дерек поднялся с приютившей их корабельной койки, за окном каюты уже брезжил рассвет

Когда Дерек поднялся с приютившей их корабельной койки, за окном каюты уже брезжил рассвет. В промелькнувшую как одно мгновение ночь он не спал ни минуты. Нежившаяся в постели Шантель внимательно наблюдала за тем, как он умывается холодной водой и натягивает, рубашку и брюки. В отличие от него она совершенно не выглядела усталой. Бессонная ночь, казалось, даже взбодрила ее.

— Ты уверен, что не хочешь задержаться еще ненадолго?

Дерек, взглянув через плечо, увидел, что она приподнялась, опираясь на локти, соблазнительно выставив вперед груди. Граф тихо застонал, отводя взгляд.

— Мужчина, к сожалению, имеет предел, Шахар, — произнес он огорченно.

— Так вы просите о пощаде, мой господин?

— Да, — признался Дерек. — Но только до вечера, — поспешил он добавить.

Граф подошел к Шантель и сел на край койки. Вид ее небрежно обнаженных грудей гипнотизировал его, не позволял ни сосредоточиться на чем‑то, ни уйти.

— Вечером тебе позволяется быть безжалостной, раз уж ты решила до конца обессилить меня. Я даже буду, настаивать на этом.

Девушка рассмеялась.

— Вы сами сделали меня такой, мой господин, отказывая мне так долго в вашем внимании.

— Я? — спросил Дерек притворно сердитым тоном. — Да я чуть ли не на коленях добивался твоей благосклонности.

Она развернулась таким образом, что их бедра соприкоснулись, и игриво провела пальцем по его руке.

— О нет. Вы никогда не склоняли голову. Вы слишком привыкли полагаться на свой опыт и силу обольщения.

— Но и то и другое в последнее время мне не очень помогало.

— Вот уж не знаю. Признаюсь, что попытки сопротивления давались мне нелегко, особенно когда я ощутила волшебную силу твоего тела, — кокетливо произнесла Шантель, запуская руки под рубашку Дерека и слегка щекоча его.

— Ах ты шалунья!

— Еще один поцелуй, и я отпущу тебя. Граф выполнил требование. Но как только губы их соприкоснулись, язык Шантель оказался во рту Дерека, а ее ладонь медленно заскользила по его груди вниз.

— Мне казалось, что это невозможно, — произнес он, обнимая ее, — но я остаюсь.

— Как не стыдно! Ты не давал мне спать всю ночь, и теперь я узнаю, что… — Она рассмеялась, видя, какое обиженно‑недоуменное лицо сделалось у Дерека при этих словах. — Хорошо, раз ты так хочешь, я, пожалуй, попробую не заснуть еще час или около того.

Прошло действительно не менее часа, и утренняя сцена повторилась. Дерек умывался и одевался, а Шантель наблюдала за ним из постели. На этот раз она сонно зевала и явно не намеревалась возражать против его ухода. Глаза ее слипались, когда он склонился для прощального поцелуя.

— Увидимся вечером, маленькая луна.

— Думаю, что гораздо раньше, — ответила мечтательно Шантель. — Разве ты не считаешь, что мне пора наконец глотнуть свежего воздуха и немного размяться на палубе?

Дерек не ответил. Взглянув на него, удивленная девушка заметила, что он помрачнел.

— Ты что, и в самом деле не хочешь, чтобы я вышла на палубу?

— Именно так, — сказал раздраженно граф. — Будет лучше, если все останется так, как прежде.

— Я должна оставаться взаперти? Ты шутишь, должно быть? — воскликнула, окончательно просыпаясь, Шантель. Но лицо графа было совершенно серьезно. — Так это правда! Почему?

— Будет лучше всем…

— Кому? — Шантель уже сама хмурилась. — Мне — нет, значит, так надо тебе. Есть еще что‑то, о чем ты мне не рассказал?

— С чего это ты взяла? — попытался уйти от прямого ответа Дерек.

— Потому что совершенно очевидно, что ты не хочешь, чтобы я с кем‑либо разговаривала на этом корабле. К тому же, помнится, ночью ты сам упомянул о чем‑то, что может рассердить меня. Так что же такое ты скрываешь, что может вывести меня из себя?

— Ну хорошо, раз ты так настаиваешь, — сухо произнес граф. — Капитан и добрая половина команды знают, что у меня есть невеста, которая ожидает моего возвращения в Англию. Она была с моим дедом, когда тот вел переговоры о фрахте этого судна для рейса за мной в Барику.

— Понимаю, — ответила с пугающим спокойствием Шантель. — Невеста. А теперь скажи, что ты намерен расторгнуть помолвку.

— Расторгнуть! Невозможно оскорбить таким образом дочь герцога.

— А ты можешь! — сердито настаивала девушка.

— Нет, не могу! — огрызнулся Дерек.

— Почему? Впрочем, не отвечай. Я и сама знаю. Ты любишь ее, правильно?

— Конечно, я люблю ее! Мы знакомы уже много лет, большую часть моей жизни.

— Как же тогда ты собирался разрешить эту проблему?

— Как я собирался… — закричал граф, однако быстро взял себя в руки и произнес уже спокойным, убедительным тоном:

— Так получается, что мы с тобой ничего не можем поделать с этим, Шахар.

— Не называйте меня Шахар! Это ваш брат дал мне это ненавистное имя. И не говорите «мы», мой господин. Нас с вами ничто не будет связывать, коль скоро вы женитесь на своей дочке герцога.

— Ты рассчитывала, что я женюсь на тебе?

— Не скрою, именно эта мысль, естественно, пришла мне в голову, когда вы сказали, что намерены взять меня в свой дом!

Несколько мгновений он печально и пристально смотрел на девушку.

— Тогда я должен попросить прощения. Я не имел в виду женитьбу, когда говорил это.

Шантель поняла наконец, что он ей предлагал, и глаза ее широко раскрылись. Обида, гнев, недоумение читались в них одновременно.

— Вы хотели сделать меня своей любовницей?

— Не надо так сердиться. Быть любовницей в наши дни совсем не унизительно.

— Это большее, на что я могу надеяться, не правда ли? Вы лишили меня невинности в расчете выдать замуж, а затем решили, что лучше использовать… — Внезапная догадка, пришедшая в голову, заставила ее глаза расшириться еще сильнее. — О Боже! Ваше положение позволяло… ты мог добиться моего освобождения без… Ах ты мерзкий ублюдок! Ты же мог обеспечить мое возвращение в Англию, и не заставляя спать с тобой. С Джамилей же это получилось!

— В таком случае я не мог бы быть уверен до конца в твоем освобождении, Шахар.

— Не смей… Не называйте меня так! И хватит лгать!

— Я не лгу. Ты принадлежала ему. Свобода тебе была предоставлена в качестве награды за услугу, которую ты оказала дею Барики. Но никто не помешал бы ему наградить тебя любым другим способом, оставив у себя.

— Я была ему не нужна. Он купил меня только для тебя. Он разрешил бы мне уехать, попроси ты его об этом. Единственное, что от тебя требовалось, это попросить! Он же твой брат как‑никак. Вряд ли Джамиль решился бы отказать тебе после того, как ты проделал такой путь и рисковал жизнью ради него!

— Возможно. Но я не хотел оставлять даже единственного шанса для отрицательного ответа. Я не мог допустить, чтобы ты осталась запертой в его гареме и затерялась среди дюжин других женщин, тем более что на его любовь к тебе было мало шансов. И я действительно сначала собирался настаивать, чтобы тебе нашли мужа, у которого нет других жен. Таким образом ты стала бы по крайней мере первой кадин. В том, что мне удастся добиться этого от Джамиля, сомнений не было. Надо было только, чтобы к его возвращению ты переспала со мной.

— Если ты надеешься убедить меня, что делал все исключительно ради моей пользы, я… я не…

— Хорошо! — прервал ее Дерек. — Отчасти ты права. То, что я сказал, рассчитано прежде всего на успокоение моей собственной совести. Полная правда заключается в том, что, помимо всего прочего, я просто не смог обойтись без тебя. Я страстно хотел тебя и сейчас хочу. И побойся Бога, женщина, разве ты не возвращаешься со мной в Англию? Ты поедешь и ко мне домой. Ты останешься со мной, чего бы мне это ни стоило. Если для этого надо повернуть сейчас корабль и провести остаток дней в Барике, клянусь, я сделаю и это! Там ты будешь надежно заключена в моем гареме!

— Я не буду вашей любовницей! Никогда! — закричала она, видя, что Дерек направляется к двери. Ответа не последовало, только звук поворачиваемого в замке ключа.

— Не буду… — прошептала Шантель уже для себя и разразилась рыданиями.