Книга IV 1 page

1. Смерть королевы Клотильды

2. Как король Хлотарь решил присвоить треть доходов церкви

3. Жены и дети Хлотаря

4. Графы Бретани

5. Святой Галл, епископ

6. Священник Катон

7. Епископат Каутина

8. Короли Испании

9. Смерть короля Теодебальда

10. О восстании саксов

11. Как по приказу короля жители Тура просили Катона стать епископом

12. О священнике Анастасии

13. О порочности и злодеяниях Храмна, Каутина и Фирмина

14. Как Хлотарь второй раз выступил против саксов

15. Епископат святого Евфрония

16. О злодеяниях Храмна и о том, как он прибыл в Дижон

17. Как Храмн пришел к Хильдеберту

18. О герцоге Австрапии

19. О смерти святого Медара, епископа

20. О смерти Хильдеберта и убийстве Храмна

21. О смерти короля Хлотаря

22. О разделении царства Хлотаря между его сыновьями

23. Как Сигиберт выступил против гуннов, а Хильперик напал на его города

24. Как Цельс стал патрицием

25. О женах Гунтрамна

26. О женах Хариберта

27. Как Сигиберт женился на Брунгильде

28. О женах Хильперика

29. О второй войне Сигиберта с гуннами

30. Как по приказу короля Сигиберта жители Клермона выступили против города Арля

31. О крепости Тавредун и других чудесных событиях

32. О монахе Юлиане

33. Об аббате Сунниульфе

34. О монахе Бордо

35. О епископате Авита в Клермоне

36. О святом Ницетии из Лиона

37. О святом Фриаре-отшельнике

38. О королях Испании

39. О самоубийстве Палладия в Клермоне

40. Об императоре Юстине

41. О том, как Альбоин и лангобарды вторглись в Италию

42. О войнах Муммола с лангобардами

43. Об архидьяконе Марселя

44. О Муммоле и лангобардах

45. Как Муммол пришел в Тур

46. Об убийстве Андархия

47. Как Теодеберт захватил несколько городов

48. О монастыре Лата

49. Как Сигиберт пришел в Париж

50. О договоре Хильперика с Гунтрамном и о смерти сына Хильперика Теодеберта

51. О смерти короля Сигиберта

1. Королева Клотильда, прожив долгую жизнь, наполненную добрыми делами, умерла в городе Туре, во времена епископа Иньюриоза. Ее тело перевезли в Париж, где под громкое пение псалмов ее царственные сыновья Хильдеберт и Хлотарь похоронили ее в церкви Святого Петра, рядом с телом ее мужа, короля Хлодвига. Она сама выстроила эту церковь. Тут же была похоронена и святая Женевьева.

2. Король Хлотарь постановил, что все храмы его королевства должны выплачивать третью часть своих доходов в его сокровищницу. Все епископы были принуждены согласиться с ним, подписав соответствующий документ. Только святой Иньюриоз отказался платить и не поставил под ним свою подпись.

«Если ты хочешь отобрать то, что принадлежит Господу, то Господь вскоре лишит тебя царства, – заявил он. – Ибо тот, кто должен кормить бедных из своих закромов, не должен заполнять свои сундуки подаянием, данным другими».

Иньюриоз настолько рассердился на короля, что вышел, не простившись с ним. Хлотарь перепугался, опасаясь, что святой Мартин накажет его за то, что он сделал. Он отменил свое решение, а затем отправил к Иньюриозу послов, нагруженных подарками, умоляя его о прощении. Одновременно он просил его молиться о помощи святого Мартина.

3. От разных жен у короля Хлотаря было семь сыновей. От Ингунды – Гунтар, Хильдерик, Хариберт, Гунтрамн, Сигиберт и дочь по имени Хлотсинда. От Арегунды, сестры Ингунды, у него был сын Хильперик, а от Хунсины – Храмн.

Теперь я расскажу, как случилось, что он женился на сестре собственной жены. Когда он был женат на Ингунде, которую любил всем сердцем, она сделала ему следующее предложение:

«Мой господин, вы уже сделали со мной, вашей служанкой, то, что хотели, взяв меня на ложе. Чтобы доставить мне большую радость, выслушайте меня.

Я прошу вас выбрать умного и богатого мужа для моей сестры, чтобы я могла ею гордиться. Тогда я еще более преданно стану служить вам».

После слов Ингунды Хлотарь воспылал страстью к Арегунде, отправился на виллу, где та жила, и женился на ней. Переспав с ней, он вернулся к Ингунде. «Я сделал все, что смог, чтобы вознаградить тебя за то сладкое предложение, которое ты мне сделала, – заявил он. – Я искал повсюду богатого и мудрого мужа, которого бы смог женить на твоей сестре, но не нашел никого более достойного, чем я сам. Ты должна узнать, что я женился на ней. Думаю, что это не расстроит тебя». – «Вы можете делать то, что хотите, – ответила Ингунда. – Только скажите, как я могу сохранить ваше добросердечное расположение ко мне».

Что касается сыновей Хлотаря, то Гунтар, Храмн и Хильдерик умерли еще при жизни отца. Позже я опишу смерть Храмна. На дочери Хлотаря Хлотсинде женился король лангобардов Альбоин.

Турский епископ Иньюриоз умер на семнадцатый год своего епископства. В качестве шестнадцатого (после святого Мартина) епископа его сменил Бавдин, из приближенных Хлотаря.

4. Бретонский граф Ханаон убил трех своих братьев. Четвертого брата, Маклиава, он заковал в цепи и посадил в темницу, чтобы позднее убить его. От неминуемой смерти Маклиава спас Феликс, епископ Нанта. Маклиав поклялся в верности своему брату, но позже почему-то решил нарушить клятву. Узнав об этом, Ханаон снова стал его преследовать. Поняв, что он не сможет убежать, Маклиав бежал к другому бретонскому графу, Хономору. Увидев, что враги приближаются, тот спрятал Маклиава в яме, на которой насыпал холм, оставив небольшое отверстие для воздуха, чтобы тот смог дышать.

Затем он встретил преследователей Маклиава со словами: «Маклиав мертв. Мы его здесь похоронили». Они настолько обрадовались этому известию, что уселись на могильный холм и стали пировать. Вернувшись домой, они сообщили Ханаону, что его брат мертв. Услышав об этом, Ханаон завладел всем королевством. После смерти короля Хлодвига бретонцы оставались под властью франков, но их правителей называли графами, а не королями.

Маклиав же выбрался из своего земляного укрытия и бежал в Ван. Там он выбрил тонзуру и был возведен в сан епископа. Когда же Ханаон умер, Маклиав отказался от обетов, снова отрастил свои волосы и вернул себе жену, которую оставил, когда стал вести религиозный образ жизни, отказавшись от королевства. Другие епископы за это отлучили его от церкви. Позже я опишу его насильственную смерть.

Епископ Бавдин умер на шестой год своего епископства. На его место назначили аббата Гунтара, семнадцатого по счету после смерти святого Мартина.

5. Когда наконец пришло время умереть святому Квинциану, на епископском троне его сменил святой Галл – при полном одобрении короля, как я уже вам говорил[75]. Во времена святого Галла в разных частях Галлии свирепствовала чума, вызывавшая огромные опухоли в горле. Самые сильные опустошения произошли в провинции Арль. Святой Галл беспокоился не только за самого себя, но прежде всего за свою паству. Денно и нощно он молился Господу, умоляя, чтобы его паства выздоровела.

Однажды ночью во сне перед ним явился ангел Господний, его волосы и одеяние были белы как снег. «Ты совершаешь благой поступок, господин епископ, – заявил ангел, – что так молишься за своих людей. Твои молитвы услышаны. Ничего не бойся восемь лет, ни ты, ни паства твоя, ни твоя епархия не пострадают от чумы. Бойся лишь на девятый год, когда настанут ужасные события».

Из сказанного стало очевидным, что святому Галлу было суждено умереть спустя восемь лет[76]. Он проснулся и вознес хвалу Господу за то, что Тот укрепил его в помыслах и успокоил его, послав с небес ангела. Затем святой Галл установил, чтобы в середине поста совершался крестный ход с пением псалмов в храм Святого Юлиана, мученика.

Этот храм находился примерно в шестидесяти пяти километрах от Клермона. Неожиданно прямо перед глазами людей на стенах домов и церквей появились знаки. Когда различили надписи, сельские жители увидели в них букву тау. Как я уже писал[77], чума прошла через другие части Галлии, но благодаря молитвам святого Галла в Клермоне жертв почти не было.

Сам я считаю, что это – небольшая милость Господа для пастыря, ревностно охранявшего свое стадо.

Итак, пришел черед умереть святому Галлу, его земные останки обмыли и перенесли в его церковь. По просьбе местного духовенства епископат принял священник по имени Катон. Он сразу же прибрал к рукам всю церковную собственность, как будто уже был назначен епископом, заменил всех управляющих, распустил церковных чиновников и подчинил все своей власти.

6. Епископы, съехавшиеся на похороны святого Галла, заявили священнику Катону: «Мы видим, что вас признают в большинстве приходов епархии. Поддержите нас, приняв нашу точку зрения, и мы посвятим вас в епископы. Король еще ребенок. Если кто-то начнет критиковать вас, мы защитим вас и будем иметь дело с принцами и ведущими придворными двора короля Теодебальда, если они выдвинут какое-либо обвинение против вас. Вы можете полностью доверять нам, поскольку мы предоставляем вам поддержку во всем. Если вы понесете потери какого-либо рода, мы возместим их из наших запасов».

Катон был человеком, преисполненным чувством собственного достоинства и слишком самонадеянным.

«Должно быть вам известно, – отвечал он, – поскольку все об этом знают, что всю свою жизнь я вел монашеский образ жизни, постился, находил удовольствие в раздаче милостыни и длительных молитвенных бдениях. Я выстаивал ночи напролет, страстно распевая псалмы. Господь не позволит мне теперь сбиться с истинного пути. Ведь я проявил такое рвение, служа Ему.

Я прошел все ступени священнослужения, десять лет был чтецом, пять лет пробыл помощником дьякона, пятнадцать лет служил дьяконом и последние двадцать лет занимал высокие духовные должности.

Разве вам не остается ничего иного, как назначить меня епископом в качестве награды за мою преданную службу? Что касается вас, вы можете возвращаться в свои епархии. Если вы действительно думаете, что можете что-то сделать для меня, то тогда, пожалуйста, сделайте это. Что же касается меня, то я собираюсь быть возведенным в епископство в соответствии с надлежащим каноническим правилом».

Услышав это, епископы отправились восвояси, проклиная гордость Катона.

7. С согласия всего духовенства Катона избрали епископом. Задолго до введения в должность он начал входить во все дела церкви. Так, он стал угрожать некоему архидьякону Каутину. «Я лишу вас сана», – не переставая заявлял он, или «Я лишу вас своей милости» и даже «Я так или иначе уничтожу вас».

«Милостивый господин, – отвечал Каутин, – все, что я прошу, – так это только одобрить то, что я делаю. Если я добьюсь этого, то стану верно служить вам. Чтобы избавить вас от тревог, я отправлюсь к королю и попрошу его одобрить ваше избрание епископом. Для себя лично я ничего не прошу, кроме вашей благодарности».

Катон не прислушался к предложению, поскольку подозревал, что Каутин собирается обмануть его. Когда Каутин увидел, что к нему относятся с подозрением и порочат его, он притворился больным. Однажды ночью он сбежал из Клермона, направился к королю и объявил ему о смерти святого Галла. Когда король и его чиновники услышали о новости, они собрали совет епископов в городе Меце и избрали Каутина. К тому времени, когда прибыли посланцы от Катона, Каутина уже посвятили в епископы.

По приказу короля все местное духовенство и все вопросы, относившиеся к церкви, подчинили его юрисдикции. Каутина отправили обратно в Клермон вместе с епископами и капелланами, назначенными сопровождать его. Его благосклонно встретило духовенство и городские жители, приняв в качестве епископа Клермона.

Затем началась жестокая распря между ним и священником Катоном, отказавшимся подчиниться новому епископу. Внутри духовенства образовались две партии; находились те, кто поддерживал Каутина в качестве епископа, и те, кто оказался на стороне Катона. Среди сторонников Катона наблюдалось огромное разочарование. Епископ Каутин отчетливо видел, что ничто не сможет сломать силу воли Катона или заставить его подчиниться. Поэтому он лишил Катона поддержки церкви, так что вскоре и друзья Катона, и все те, кто поддерживал его, остались без средств и стали сильно нуждаться. Те же, кто менял свои взгляды и переходил к Каутину, получали то, что они потеряли.

8. Правивший в Испании Агила жестоко подавлял всех инакомыслящих, и в стране наступила настоящая тирания[78]. Армия императора Юстиниана вошла в Испанию и завладела несколькими городами. Агилу убили, и королевством завладел Атанагильд. Затем он сам провел несколько битв с войсками императора и в ряде случаев выиграл их. Ему удалось освободить от оккупации несколько городов, которые императорские войска незаконно захватили.

9. Посетив усадьбу одного из своих вассалов, Теодебальд женился на Вульдетраде, дочери короля лангобардов Вахона. Во всех описаниях говорится, что Теодебальд отличался злобным характером. Однажды, браня человека, которого подозревал в ограблении, он рассказал ему следующую историю. Змея проскользнула через отверстие в кувшин, полный вина. Она с жадностью выпила все вино и так раздулась, что не смогла пролезть через горлышко. Пока она пыталась протиснуться и выбраться обратно, но не могла этого сделать, пришел хозяин кувшина. «Выплюнь все, что ты проглотила, – посоветовал он змее, – и тогда ты легко выберешься».

Услышав эту историю, человек испугался Теодебальда и одновременно возненавидел его. Во времена его правления Букцелен, который привел всю Италию под управление франков, был убит Нарсесом[79]. Тогда Италией начал управлять (восточноримский) император, и она больше не была свободной.

Во времена того же правления мы наблюдали явление, когда виноград вырос на бузине, причем никто не прививал его. Получилось так, что после цветения дерево, обычно приносящее черные ягоды, впрочем, вам самим об этом хорошо известно, плодоносило виноградными гроздьями.

Тогда же видели пятую звезду, двигавшуюся в противоположном направлении, замечали и как она входила в окружность луны. Полагаю, что все эти знамения предвещали смерть Теодебальда. У него случился удар, парализовавший нижнюю часть туловища. Ему становилось все хуже и хуже, и он умер на семнадцатый год своего правления[80]. Королевством стал управлять король Хлотарь, вступивший в связь с вдовой Вульдетрадой. Позже, когда епископы начали жаловаться, он отдал ее Гаривальду, баварскому герцогу.

Своего сына Храмна Хлотарь отправил в Клермон.

10. В том же году восстали саксы. Король Хлотарь послал против них армию и уничтожил много народу. Он вторгся в Тюрингию и опустошил всю провинцию, поскольку тюринги поддерживали саксов.

11. В городе Туре умер епископ Гунтар. По предложению (по крайней мере, так говорят) епископа Каутина решили пригласить управлять епископством священника Катона. Для этого в Клермон отправилась пышная депутация духовенства, возглавляемая аббатом Левгастом, хранителем реликвий местных мучеников. Когда они довели до сведения Катона желание короля, он заставил ждать их ответа в течение нескольких дней. Им же не терпелось вернуться домой. «Сообщи нам о своем желании, – сказали они, – так чтобы мы знали, что нам делать. Иначе мы отправимся обратно в Тур. Мы вовсе не искали встречи с тобой, это король велел нам тронуться в путь».

Как обычно, Катон повел себя заносчиво. Он собрал толпу бедняков и велел им выкрикивать: «Почему ты оставляешь нас, добрый пастырь, ты, кто так хорошо заботился у нас. Кто станет обеспечивать нас едой и напитками, если ты уедешь и оставишь нас? Мы умоляем тебя не оставлять нас, остаться и продолжать кормить нас каждый день».

Затем Катон обратился к духовенству, прибывшему из Тура. «Вы видите, дорогие собратья, как сильно толпа бедняков любит меня. Я просто не могу оставить их и отправиться с вами». Получив свой ответ, они вернулись обратно в Тур. Катон снискал расположение Храмна, который пообещал ему, что если король Хлотарь в обозримом будущем умрет, то Каутина сместят с епископства и Катон станет управлять епархией.

Этот человек, относившийся с презрением к престолу святого Мартина, так и не поднялся до той высоты, какую хотел. Верными оказались слова Давида, которые можно отнести и к нему: «Возлюбил проклятие, – оно и придет на него»… (Пс., 108: 17). Он настолько погряз в своем тщеславии, что возомнил, будто никто не является более святым, чем он. Однажды он подкупил женщину, чтобы она в церкви притворилась одержимой и выкрикивала, что он является великим святым и отмечен Богом, в то время как Каутин совершил все возможные преступления и был недостоин даже того, чтобы выполнять обязанности священника.

12. Вступив в управление епископством, Каутин стал вести себя так скверно, что вскоре все возненавидели его. Он начал сильно пить. Он так часто напивался, что требовалось четыре человека, чтобы оттащить его от стола. После, несомненно вследствие своей несдержанности, он часто подвергался эпилептическим припадкам. Все это нередко происходило на глазах у всех. Более того, он оказался настолько алчным, что впадал в великий гнев, если ему не удавалось завладеть хотя бы частично той землей, что соседствовала с его собственной.

Если ее владельцы занимали хоть какое-нибудь положение в обществе, он добивался своего с помощью судебных преследований и клеветы. Но если они оказывались простыми людьми, то он просто силой забирал землю. Как писал Соллий[81]: «Он считал ниже своего достоинства платить за то, что забирал у этих людей, и действительно впадал в отчаяние, если они не удовлетворяли его желания».

Случилось так, что в то время в Клермоне находился священник по имени Анастасий, он родился свободным и владел некоей собственностью, которую пожаловала ему королева Клотильда, оставившая о себе светлую память. Епископ Каутин несколько раз обращался к нему, требуя уступить ему документы о пожаловании королевой Клотильдой титула и собственности, но тот отказывался подчиниться настояниям своего епископа.

Сначала Каутин его уговаривал, воздействовал как мог с помощью лести, затем перешел к угрозам. В конце концов он повелел схватить Анастасия и самым возмутительным образом запер его, хотя это противоречило всем правилам. Он даже дошел до того, что велел избить его и угрожал уморить до смерти, если тот не отдаст ему документы. Однако Анастасий проявил смелость и упорно отказывался отдать документы о передаче собственности, заявляя, что он скорее сам станет голодать, чем оставит своих детей без средств к существованию. Тогда епископ Каутин распорядился, чтобы его тщательно охраняли, заявляя, что если тот не передаст документы, то действительно умрет от голода.

В церкви Святого Мученика Кассия в течение многих столетий существовал склеп, куда никто никогда не входил. В нем находился огромный саркофаг из парижского мрамора, где, скорее всего, лежало тело некоей личности, умершей задолго до этих событий. В том саркофаге над разложившимся телом они живьем и похоронили Анастасия.

Для этого сдвинули каменную плиту, на полу склепа расположились стражники, убежденные в том, что плита раздавит узника насмерть. Тогда стояла зима, так что стражники разожгли огонь, согрели немного вина, и когда выпили его, то заснули.

Тем временем наш священник, подобно Ионе, воззвавшему к Господу, молился из ограниченного пространства своего гроба о сострадании. Как я уже говорил вам, саркофаг был достаточно большим. Анастасий не мог повернуться в нем полностью, но мог вытянуть свои руки во всех направлениях.

И спустя годы он часто описывал зловонный запах, который шел от останков мертвого человека, говорил о том, что пострадало не только его обоняние, но желудок выворачивался наизнанку. Если он натягивал свой капюшон на нос, то, пока сдерживал дыхание, ничего не чувствовал. Но если он отодвигал капюшон, опасаясь задохнуться, то вдыхал тлетворный запах через рот, нос и даже, так сказать, через уши!

Не стану распространяться дальше, чтобы не перегружать свой рассказ. Господь наконец сжалился над ним, и я думаю, дальше произошло следующее. Вытянув свою правую руку, чтобы дотронуться до края саркофага, Анастасий обнаружил лом. Когда его прикрыли крышкой, то оставили лом между каменной плитой и концом саркофага.

Анастасий, ухватившись за лом, стал действовать им и постепенно, с помощью Господа, передвигать крышку. Как только она отошла достаточно далеко, чтобы священник мог просунуть голову, он проделал большее отверстие и так выбрался из склепа. Затем Анастасий направился к другой двери склепа, укрепленной тяжелыми замками и огромными гвоздями, так плотно пригнанными друг к другу, что никто бы не смог проскользнуть между гладко оструганными досками.

Священник встал на колени и через щель увидел проходящего человека. Он тихо окликнул его, но тот услышал. Ему не составило труда схватить свой топор, прорубиться через деревянные доски, к которым прикрепили замки, и проделать отверстие для священника. Анастасий вышел в ночь и нашел дорогу домой. Правда, сначала он убедил прохожего никому не рассказывать о случившемся. Только оказавшись в безопасности в своем доме, он достал документы, подтверждающие его правовой титул, которые дала ему королева Клотильда.

Взяв их с собой, он отправился к королю Хлотарю и рассказал, как его заживо похоронил епископ. Окружающие были удивлены. «Только Нерон или Ирод, – заявляли они, – могли совершить подобное преступление, захоронив человека заживо». Каутин предстал перед королем Хлотарем, но когда Анастасий стал обвинять его в совершенном преступлении, то немедленно вышел, потому что не смог ответить. Король Хлотарь дал Анастасию новые документы, подтверждавшие наследственное право на его собственность и передачу земли потомкам.

Для Каутина же не было ничего святого, и он никого не уважал. Каутин ничего не читал, ни духовную, ни светскую литературу. Он находился в приятельских отношениях с евреями, и они сильно повлияли на него. Каутин не старался обратить их в христианство, хотя это входило в его обязанности священника, и делал это потому, что покупал у них товары. Он легко поддавался лести, и евреи знали, как влиять на него, поэтому продавали ему вещи по более высокой цене, чем они того стоили.

13. В то время Храмн жил в Клермоне. Во всех его деяниях он следовал только плохим советам, что и стало причиной его преждевременной смерти. Жители Клермона ненавидели его, и среди них не оказалось ни одного, кто хотел бы дать ему хороший и полезный совет. Храмн собрал вокруг себя шайку молодых и беспутных людей из нижнего сословия. Он ни о ком не заботился и прислушивался только к их советам. Примечательно, что, пользуясь королевским указом, он велел похищать дочерей некоторых сенаторов, чтобы насильственно развлекаться с ними.

Он оскорбил Фирмина и отстранил его от управления городом, назначив на его место Саллюстия, сына Еводия. Фирмин и его теща унесли из собора Святые Дары. Был Великий пост, и епископ Каутин должен был отправиться с крестным ходом в приход Бриуд (Бриу), где находился храм Святого Юлиана, чтобы совершить молебен, установленный святым Галлом, как я описывал в предыдущей главе.

Отправляясь из своего родного города, он находился в смятении, опасаясь, что на него нападут по дороге, ибо Храмн угрожал ему. Пока Каутин двигался по направлению к Бриуду, Храмн отправил Имнахара и Скаптара, первых людей своей свиты. «Идите и выведите Фирмина и его тещу Цезарию из собора», – заявил он им.

Пока епископ двигался во главе процессии, посланцы Храмна вошли в собор и постарались усыпить бдительность Фирмина и Цезарии, рассказывая им разные лживые истории. Они довольно долго расхаживали по собору, разговаривая то об одном, то о другом. Воспользовавшись тем, что беглецы, искавшие в соборе убежище, были поглощены беседой, их постепенно подвели к дверям, которые в это время были открыты. Выбрав момент, Имнахар схватил за руки Фирмина, а Скаптар – Цезарию и вытащили их из храма, где их немедленно схватили люди Храмна.

Фирмина и Цезарию сразу же отправили в изгнание. На следующий день, воспользовавшись тем, что охранявшие их стражники уснули, они сбежали в церковь Святого Юлиана. Таким образом им удалось избежать ссылки, но всю их собственность передали казне. Так как епископ Каутин боялся, как бы и ему не нанесли обиду, он во время вышеупомянутого крестного хода все время держал под рукой оседланную лошадь.

Оглянувшись, он увидел приближавшихся к нему всадников, явно намеревавшихся его схватить. «Да поможет мне Господь! – воскликнул он. – Этих людей послал Храмн схватить меня!» Вскочив на лошадь, он с силой вонзил шпоры и вырвался вперед процессии, направляясь к воротам церкви Святого Юлиана, куда добрался полуживым.

Рассказывая об этом, я не перестаю думать о том, что Саллюстий ответил тем, кто критиковал историков: «Писание истории трудно по двум причинам: во-первых, потому, что все описываемое должно точно соответствовать фактам. Во-вторых, если историк позволит себе критиковать дурные поступки, большая часть читателей заподозрит его в недоброжелательстве или зависти».[82]

Но позвольте мне продолжить свой рассказ.

14. После смерти Теодебальда[83]Хлотарь захватил земли рипуарских франков. Когда он объезжал новые территории, ему донесли, что саксы снова поднимают мятеж и планируют восстать против него, поскольку отказываются платить свою ежегодную дань. Услышав это, он разгневался и выступил против них.

Как только Хлотарь приблизился к их территории, саксы направили к нему послов. «Мы по-прежнему уважаем вас, – заявили они. – Мы также не отказываемся платить дань, которую отдавали вашим братьям и племянникам[84]. На самом деле мы готовы платить и больше, если вы на том настаиваете. Мы только хотим мира, чтобы вы и ваша армия и наши люди не втягивались в кровавую битву».

Услышав это, король Хлотарь сказал своим воинам: «Эти люди говорят правильно. Мы не должны нападать на них, ибо тогда мы согрешим против Господа». – «Мы знаем, что они лжецы, – ответили его воины, – ибо они никогда не выполняют своих обещаний. Мы должны напасть на них».

Во второй раз саксы направили просьбу о мире, предлагая половину того, чем владели. Хлотарь снова сказал своим людям: «Отступите, говорю вам, не нападайте на саксов, иначе мы навлечем на себя гнев Божий». И снова его люди с ним не согласились.

В третий раз пришли саксы, предлагая всю свою одежду, скот и все, чем владели. «Возьмите все это, – говорили они, – вместе с половиной территории, которой мы владеем, только оставьте свободу нашим женам и маленьким детям, не позвольте вспыхнуть войне между нами».

И снова франки не согласились. «Отступитесь, – снова попросил их король Хлотарь, – и откажитесь от намерения напасть на них. Вы не правы, задумав то, что хотите сделать. Вы не должны вступать в битву, нас разобьют, если вы это сделаете. Если же вы настаиваете на том, чтобы выступить, делайте это без меня».

Франки рассердились на Хлотаря, бросились на него, разорвали на куски его шатер, с силой вытащили его оттуда, осыпали его оскорблениями и поклялись, что убьют, если он откажется выступить с ними. Увидев, как обстоят дела, король Хлотарь поступил против своей воли.

Битва разразилась, франки потерпели полное поражение, огромное количество франков было убито противником. С обеих сторон пало так много людей, что никто не мог сосчитать умерших[85]. Хлотарь был сам не свой, он просил о мире, заявляя, что выступил так не по своей собственной воле. Заключив мир, Хлотарь отправился домой.

15. Услышав, что король Хлотарь вернулся с поля битвы с саксами, жители Тура стали искать встречи с ним, чтобы сказать ему, что они все пришли к единому мнению и хотят епископом священника Евфрония. Однако король на это предложение ответил: «Я уже решил, чтобы в епископы Тура посвятили священника Катона. Почему мое распоряжение не выполнили?» – «Мы просили его прийти, – ответили они, – но он отказался».

Когда они разговаривали, неожиданно появился священник Катон и попросил короля снять Каутина с должности епископа Клермона и вместо него назначить его, Катона. Король рассмеялся в ответ на его предложение. Тогда Катон снова попросил, чтобы его назначили епископом Тура, хотя до этого он отвергал это назначение.

«Вначале я действительно хотел, чтобы тебя рукоположили как епископа Тура, – заявил король, – но теперь, когда я узнал, что ты отказался от епископства, оставь всякую надежду, что тебя когда-либо назначат епископом». Тогда Катон страшно смутился и вышел.

После того король велел навести справки об Евфронии, ему сказали, что он приходится племянником святому Григорию, о котором я вам уже говорил[86]. «Это одна из самых благородных и знаменитых семей в этих краях, – заметил Хлотарь[87]. – Пусть осуществится воля Божья и воля святого Мартина. Повелеваю избрать его». Подписали нужные бумаги, и святого Евфрония назначили турским епископом, восемнадцатым после святого Мартина.

16. Как я уже говорил, Храмн совершил в Клермоне множество преступлений, причем питал особую ненависть к епископу Каутину. Случилось так, что Храмн серьезно заболел лихорадкой, отчего все его волосы выпали. Среди его окружения оказался некий Асковинд, житель Клермона, человек весьма осторожный и предусмотрительный. Он сделал все от него зависящее, чтобы помешать Храмну совершать дурные поступки, но не преуспел в своих намерениях.

У Храмна был другой слуга, по имени Леон из Пуатье, поощрявший его в дурном поведении, его имя соответствовало его характеру, потому что он рычал как лев, когда пытался удовлетворить свою страсть. Говорят, что именно Леон сказал, что святые Мартин и Марциал не оставили ничего ценного для королевской сокровищницы.