Третий рельс

У американских политологов есть выражение – «третий рельс». Так говорят про тему, которой политик никогда не должен касаться, если хочет выиграть выборы. Ведь третий рельс (у нас его называют «контактным»), расположенный в нью‑йоркском метро между, а в московском – сбоку от двух основных, – это как раз то, чего не стоит трогать, если хочешь остаться жив. В Америке, стране малоэтажных домов и длинных дорог, налоги на бензин – очень важная проблема. Доказательств тому, что эта тема смертельна, не счесть. Грэй Дэвис, предыдущий губернатор Калифорнии, успел только упомянуть о возможности повышения одного из налогов, связанных с легковыми машинами, и пожалуйста – досрочные выборы и республиканский губернатор в штате, голосующем в основном за демократов. Конечно, у Дэвиса было немало проблем и без дополнительного налога, но как раз он, возможно, стал каплей, переполнившей терпение избирателей.

Из шести раз, когда Билл Клинтон баллотировался на пост губернатора Арканзаса, он потерпел поражение только однажды. Уже будучи губернатором, он поддержал повышение местного налога на бензин и проиграл следующие выборы. Через два года, признав в ходе избирательной кампании, что повышение налога было ошибкой, он вернул себе губернаторское кресло. И больше никогда не прикасался к «третьему рельсу».

Казалось бы, табу, непреодолимые для политиков, ученых не касаются. Экономисты неоднократно предлагали то снизить бюджетный дефицит за счет повышения налогов, то уменьшить потребление бензина и количество пробок за счет того же повышения. Но стоит экономисту попасть на должность, на которой он может реально влиять на проводимую политику, как правило «третьего рельса» начинает распространяться и на него. Грегори Мэнкью, гарвардский профессор и бывший главный советник президента Буша по экономике, прославившийся, помимо фундаментальных работ про экономический рост и популярнейшего учебника экономики, своими прорыночными взглядами. Идо, и после своего назначения в администрацию он выступал с предложениями повысить налоги на бензин, а вот когда был советником, молчал.

Вернувшись к научной деятельности, Мэнкью основал специальный онлайновый клуб – «Клуб Пигу». В него он включает, не спрашивая согласия, знаменитых экономистов – и ученых, и тех, кто занимается претворением экономической политики в жизнь, и экономических обозревателей ведущих изданий – всех, кто выступает за использование корректирующего налогообложения.

Подавляющее большинство из тех, кто перечислен на сайте у Мэнкью, согласны с идеей существенного повышения налогов на бензин. Одно только странно – причины они называют совершенно разные. Алан Гринспен, в целом сторонник низких налогов – «Экономику двигают прежде всего стимулы!», выступает за повышение налогов на бензин, потому что беспокоится об энергетической безопасности Америки. Гражданам не так уж сложно потреблять поменьше бензина – просто продать мощный джип и купить машину, расходующую меньше топлива. А Эл Гор, бывший вице‑президент США, – потому что автомобили загрязняют окружающую среду. Так уж сложилось, что борьба с загрязнением – главная забота сторонников корректирующих налогов.

На местном и государственном уровне с загрязнением как‑то разбираются: все‑таки здесь, в отличие от дорожного движения, заинтересованных в коррекции – миллионы, а противников – единицы. (Пусть эти противники и готовы тратить немалые деньги, чтобы лоббировать снижение ставки корректирующего налога.) В случае же загрязнения атмосферы, которое касается всех стран, а не только той, в которой расположена «грязная» фирма, – проблемы возникают не столько с определением ставки налога, сколько с обеспечением выполнения договоренностей. Именно поэтому для борьбы с парниковым эффектом, предположительно влияющими на глобальное потепление, создан специальный механизм – Киотский протокол. Дело не столько в «ставке» пигувианского налога, сколько в механизме, позволяющем перекладывать вопрос о том, кто и сколько может загрязнять, с плеч межгосударственных органов на рынок. Но и без «Киото», если кому‑то нужно изменить мир, пигувианские налоги – хороший способ. Во всяком случае, не такой жестокий, как смертная казнь или вечная ссылка за ношение бороды.