Философия для несовершеннолетних

По мнению ратовавшего за тайное регентство философов немецкого мыслителя Лео Штрауса (1899–1973), задачей философии является постижение природы. Но это постижение сулит нынче простым смертным, которые ему видятся несовершеннолетними, «величайшие страдания». «Он отыскивает вовсе не нравственные императивы, а факты, безжалостные, будоражащие наблюдения в отношении condition humana: «экзотерическая [предназначенная широким массам] литература исходит из того, что существуют основополагающие истины, которые открыто не выскажет ни один порядочный человек, поскольку они причинят страдания многим людям, которые затем со своей стороны, разумеется, причинят страдания тем, кто ранил их своей неприятной истиной». Политическая философия — своего рода стратегия притворства» (Зоран Андрич (Andric). «Величайшие страдания при постижении природы». Зюддойче Цайтунг, Еженедельное литературное приложение. Мюнхен, 16–17.11.1996).

В философских сочинениях, «создаваемых в условиях цензуры и под угрозой преследований» (Генрих Майер (Meier). Ход мысли у Лео Штрауса: История философии и устремление философа («Die Denkbewegung von Leo Strauss: Die Geschichte der Philosophie und die Intention des Philosophen»). Штутгарт, 1996, с. 32), уместно или даже необходимо «двуликое, экзотерически-эзотерическое» представление учения. Но для Лео Штрауса, похоже, дело не только в обмане цензуры. Так, он убежден, что для благополучия общества необходима религия; но если объяснять массам, что религия всего лишь необходимая выдумка, это свело бы на нет всякое благотворное действие религии. Поэтому о подобного рода «опасных истинах» философу не следует распространяться и в своих экзотерических сочинениях, а если делать это, то скрытым образом, чтобы лишь посвященный читатель, способный эзотерически истолковать экзотерический текст, мог приобщиться к содержащимся в тексте тайным, по-настоящему истинным знаниям. «Экзотерически-эзотерическая двойственность — это попытка… защитить нефилософов от философии» (Генрих Майер, указ. соч., с. 32).

В таком понимании философии несомненно угадываются следы стратагемы 27: философ представляется широкой публике глупцом, льстит ей и скрывает «в роковых обстоятельствах существо мыслей» (Джорджес Тамер (Tamer). «Религия как орудие: второй том Полного собрания сочинений Лео Штрауса». Новая цюрихская газета, 10–11.01.1998, с. 68), чтобы своими истинными взглядами делиться с себе равными.

27.23. «Черные» писатели под красным стягом

Картина Китая времен культурной революции (1966–1976): «В разгар лета, когда нещадно палило солнце, на состоявшемся под открытым небом собрании бичевали некоторых старых писателей. Они чувствовали себя как муравьи на раскаленной сковороде [ «жэ го шан ма-и»]. Жара становилась невыносимой. Тут председатель собрания, заваривший бучу, рявкнул: «Черные [черными тогда окрестили классовых врагов] должны покинуть собрание!» Покидая площадь, старые писатели слышали несущиеся в их сторону оскорбления председателя: «У вас вообще нет никакого права стоять под красным солнцем, убирайтесь в темный закоулок!» Все писатели направились в тень раскидистого дерева. Лишь потом до них дошло, что темный закоулок имеет и иной смысл».

Эту помещенную в собрании шуток времен «культурной революции» историю под названием «Темный закоулок» можно истолковывать в прямом смысле, без стратагемного подтекста. Тогда красное солнце служило олицетворением Китайской Коммунистической партии, социализма и не в последнюю очередь самого Мао Цзэдуна. Возможно, председатель собрания на самом деле был фанатиком, для которого непозволительно было видеть под подобным образом толкуемым солнцем распекаемых писателей. Но в последних словах поведанной истории можно углядеть и стратагему. «Заварившему бучу» стало жалко распекаемых писателей. Однако проснувшуюся в нем человечность следовало скрыть, поскольку в «классовой борьбе» сострадание к «классовому врагу» считалось непозволительным. И тогда он прибег к хитрости, сказав: «У вас вообще нет никакого права стоять под красным солнцем, убирайтесь в темный закоулок!». Подобную хитрость можно рассматривать как разновидность стратагемы 27 («изображать жестокость, не будучи жестоким»).