Суффиксальные словообразовательные поля современного английского языка 2 page

Анализ общих и частных СЗ в системе основных частей речи приводит к мысли о возможности исчисления СЗ по матрице, в ко торой будут зафиксированы все возможные комбинации категориальных значений. Более того, как показывают наблюдения, сие тема СЗ той или иной части речи определенного языка оказывается конечной и ограниченной сравнительно небольшим списком значений.

Конечность и ограниченность этой системы не следует понимать в том смысле, что с помощью словообразовательных средств той или иной части речи вообще можно выразить ограниченное число значений. Сравнение лексических систем разных языков показывает, насколько широким и разнообразным может быть набор словообразовательных, в особенности частных словообразовательных, значений (ср. значения единичности (виноградина, соломина и т.д.) или "мяса" (баранина, свинина, телятина и т.д.), выражаемые в русском языке с помощью словообразовательных средств, и отсутствие таковых в системе английского языка) или значения продукта (1еmonade 'лимонад', orangeade 'апельсиновый напиток'), стиля, манеры речи (journalese 'газетный стиль', telegraphese 'телеграфный стиль') в современном английском языке. Речь идет о том, что сложившаяся в определенном языке словообразовательная система Направлена на выражение определенных и исчисляемых для данного языка СЗ, конечность которых диктуется принципиальной ориентацией словообразования, как правило, на обозначение достаточно обобщенных, грамматикализованных значений. Конечность и ограниченность списка СЗ, наконец, определяются тем, что в него входят лишь значения, закрепленные в языковой системе и основанные на наиболее регулярных и поэтому предсказуемых типах отношений, фиксируемых в семантике производных слов. Будет верным, однако, сказать, что, исчисляя эти значения, мы тем не менее не исчерпываем всех возможных типов отношений, которые могут назвать и называют производные слова в речевых контекстах. Информационные ресурсы производных в речи чрезвычайно велики, и относительно производных прилагательных это убедительно продемонстрировала Е.А. Земская на примере, словосочетания автомобильные деньги в русском языке, которое может иметь в зависимости от контекста значения "деньги, накопленные на покупку автомобиля", "деньги, полученные за продажу автомобиля", "деньги, забытые в автомобиле", "деньги, найденные в автомобиле" и т.д. Аналогичная картина существует и в системе производных слов современного английского языка. По наблюдениям П.Даунинг, Дж.Леви и др., отношения, выражаемые производными, в.частности сложными, словами, многообразны, но их вариативность не бесконечна. Иначе говоря, среди огромного многообразия отношений, передаваемых производными словами в речи, можно и важно выделить наиболее типичные, отстоявшиеся в языковой системе и зафиксированные, как правило, в словарных дефинициях производных. Определение данных типов отношений, детерминирующих систему СЗ того или иного языка, и составляет основную задачу описания словообразования.

Для изучающих иностранный язык значимым является, однако, не только факт конечности и ограниченности СЗ языка, но и высокая степень обобщенности СЗ, благодаря которой многие СЗ оказываются универсальными (например, значения "подобия", "наличия", "каузации", "цели", "принадлежности", "локативности", "темпоральности" и т.д.).

Как следствие универсальности СЗ в разных языках возникает коррелятивность словообразовательных категорий (ср., например, категорию деятеля в английском и русском языках, многие члены которой в этих языках семантически эквивалентны и структурно аналогичны: teacher – учитель, reader – читатель, writer – писатель и т.д.), что значительно облегчает поиск необходимого выражения при переводе с одного языка на другой.

Еще одним чрезвычайно значимым следствием универсальности СЗ является общность семантических категорий, связующих семантически морфологию (формообразование), словообразование и синтаксис. Ученые разных времен и разных направлений не могшие заметить тесной связи словообразования с грамматикой (как морфологией, так и синтаксисом). По мере развития лингвистической мысли стало ясно, что связь словообразовательной деривации с морфологической и синтаксической органичная, многосторонняя и глубокая. Ее истоки кроются в семантической направленности словообразовательных процессов, в способности словообразования, как указывает Е.С.Кубрякова, развивать и уточнять, а иногда как бы и дублировать грамматические значения (и это сближает морфологию и словообразование). Одновременно принципиальная ориентация словообразования на выражение тех же типов отношений, которые составляют семантику синтаксиса, образует фундамент для тесного взаимодействия словообразования с синтаксисом.

Корреляция словообразовательных значений с грамматическими особенно очевидна в языках с развитой морфологией, в которых как отмечал В.В.Виноградов, "ряд грамматических категорий как бы поддерживается, семантически обогащается и дифференцируется системой словообразования" (1, 66). Так, в современном русского языке грамматические значения числа, рода и т.д. в системе имен существительных тесно связаны со словообразовательными значениями единичности (например, картофелина, горошина, росинка и другие), множественности, или собирательности (например, cолдатня, инженерия, вишняк и т.д.), женскости (например, крановщица, обладательница, соседка, монашенка) и другими. В английском языке, равно как и в русском, в сфере отадъективных прилагательных словообразование как бы повторяет грамматическую категорию степеней сравнения, градуируя и определенным образом располагая обозначаемые производными единицами свойства на шкале интенсивности признака (ср.: англ. hypersensitive 'сверхчувствительный', underripe 'недозрелый', biggish 'великоватый', longish 'длинноватый' и т.д., рус. большущий, здоровенный, длиннющий, сверхважный, премилый, синеватый и т.д.). Отглагольные прилагательные также демонстрируют тесную связь грамматических и словообразовательных категорий, ибо формирование словообразовательных значений в этой лексической подсистеме дериватов концентрируется в основном вокруг кардинальных для глагола грамматических значений залога и модальности. Словообразовательные значения отглагольных прилагательных есть лишь различные сочетания категориальных признаков активного или пассивного действия, реального, возможного или желаемого действия. Ср. значения "выполняющий то, что обозначено производящей основой' и "способный выполнить то, что обозначено производящей основой", в которых сочетаются признаки активного и реального или "возможного действия (англ. trembly 'дрожащий', mournful 'печальный, скорбный', neglectful 'невнимательный', prohibitive 'запрети-* тельный', рус. лежачий, кусачий, пахучий, раскидистый, освежительный, оскорбительный и т.д.), ср. также значение "могущий быть выполненным", в котором сочетаются признаки пассивного и возможного действия (напр,, англ. allowable 'позволительный', deci-'pherable 'поддающийся расшифровке,'recognizable 'могущий быть узнанным', curable 'излечимый' и др.; рус. приемлемый, проходимый, познаваемый, съедобный и многие другие). Соединение этих категорий и модификация их по линии отрицания и типу модальности и дают ту гамму словообразовательных значений, которую фиксируют отглагольные прилагательные. Таким образом, значения, выражаемые глаголом грамматически, находят отражение и в сфере словобразования, но здесь они получают иную, скрытую форму выражения и выступают в роли характеризующих значений отглагольных адъективных слов.

Многочисленные примеры корреляции грамматических и словообразовательных значений в других языках также свидетельствуют о наличии тесной и неразрывной связи морфологической и словообразовательной деривации и, более того, о возможной детерминированности словообразовательных значений набором грамматических значений того или иного языка. В английском языке, например, языке аналитического строя с присущей ему несколько иной по сравнению с русским языком системой грамматических категорий, набор словообразовательных значений также оказывается несколько иным. Возможно, что отсутствие грамматической категории рода в английском языке значимо для системы словообразования: производные со значением женскости в ней немногочисленны и большинство из них - заимствования типа дериватов Parisienne 'парижанка', cosmonette 'женщина-космонавт' и др.

Тесная и неразрывная связь грамматических и словообразовательных значений не означает, однако, на наш взгляд, прямых, непосредственных причинно-следственных отношений между ними. "- Установление жесткой зависимости между морфологией и словообразованием было бы, по-видимому, упрощением или даже искажением действительного процесса становления языковых категорий. В то же время выражение в словообразовании смыслов, уже выделенных языковым сознанием и зафиксированных в виде грамматических значений, представляет несомненный интерес как для понимания речемыслительной деятельности человека, так и для понимания функционирования самой системы словоообразования.

В литературе неоднократно подчеркивалось, что избыточность словообразовательных средств лишь кажущаяся, ибо роль словообразовательных процессов разного типа не сводится, как отмечал В.В, Виноградов, Е.С. Кубрякова и другие исследователи, к простому повторению грамматических значений, а заключается в определенной дифференциации, уточнении этих значений, в придание каких-то дополнительных свойств производным единицам по сравнению с соответствующими грамматическими формами непроизводных слов. Показателен в этом плане анализ производных прилагательных в современном английском языке, в частности отадъективных прилагательных со значениями уменьшительности и увеличительности. В семантике этой группы английских дериватов имеет место модификация исходного признака относительно степени его проявления, т.е. осуществляется как бы повторение грамматической категории сравнения. Однако, приближаясь по своим смысловым заданиям к этой грамматической категории, словообразовательные процессы отличаются от соответствующего процесса морфологической деривации тем, что, располагая признак в той или иной точке шкалы, они одновременно абсолютизируют указанную степень интенсивности признака, делают ее самодостаточной, что и обеспечивает возможность самостоятельного употребления производных слов данного типа. Иначе говоря, производные прилагательные, указывающие на ту или иную степень признака, не требуют, в отличие от прилагательных в сравнительной или превосходной степени, обязательного контекста, явного или подразумеваемого, или фона сравнения. Ср. Не was tallish and slender 'Он был довольно высокого роста и строен'. Другим отличием данного словообразовательного процесса в английском языке от коррелятивного ему образования степеней сравнения является то, что модификация исходных, производящих единиц по линии интенсивности признака может приобрести вид усложненной модификации, которая приводит в конечном итоге к созданию нового признака на основе уточнения степени исходного признака, т.е. к обозначению производным несколько иного по сравнению с модифицируемым признака. Ср. прилагательные типа superhuman 'сверхчеловеческий', underdeveloped 'недоразвитый' и другие в английском языке, употребление которых с наречиями или даже возможность образования степеней сравнения индицируют наличие нового признака. Более глубокое изучение отдельных ономасиологических категорий и соотношения различных средств их номинации, несомненно, дадут богатый материал, позволяющий более тонко дифференцировать коррелятивные словообразовательные и грамматические категории. Ясно, однако, что, тесно взаимодействуя с морфологической деривацией, словообразовательные процессы не только дополняют, развивают и дифференцируют те или иные значения, выражаемые в языке с помощью морфологических категорий, но осуществляют изменение формы репрезентации того или иного значения. В ходе словообразовательных процессов имеет место, и это, как нам кажется, чрезвычайно важно, перевод или переход значений с поверхностного уровня репрезентации на уровень глубинных, скрытых категорий (ср. сохранение глагольных грамматических значений в отглагольных прилагательных) или же, наоборот, объективация глубинных, скрытых значений на уровне поверхностных структур (ср. актуализацию значения женскости в производных словах русского языка).

Не менее тесна связь словообразования с синтаксисом. Особенно очевидна она в сфере сложных слов, в которых соположение единиц, выступающих в роли производящих, призвано не только создать новое, комплексное наименование, но и (это одно из условий процесса порождения) отразить определенные отношения между сополагаемыми величинами. Не случайно, что теории, в которых наиболее четко выкристаллизовалась идея о связи синтаксиса и словообразования, оперировали в качестве материала для доказательства своих постулатов именно сложными словами. Однако с более глубоким проникновением в семантику синтаксических отношений, с одной стороны, и семантику словообразования, с другой, стало возможным и более глубокое понимание оснований связи этих важнейших аспектов языковой системы. Оказалось, что словообразование близко синтаксису не только потому, что сложным и, шире, производным единицам, состоящим из ономасиологического базиса и ономасиологического признака, присущи те же Типы синтаксических связей между их компонентами, что и в предложении, тот же динамизм и расчлененность представления. Изучение коммуникативных функций языковых явлений вскрыло взаимодополнительность двух языковых подсистем – синтаксиса и словообразования – при наличии кардинальных различий между ними, позволило увидеть в словообразовании мощное средство, с помощью которого осуществляется перекатегоризация лексических единиц, универбализация сложных синтаксических конструкций в целях определенной темо-рематической организации текста, придания словам новых синтаксических ролей, компрессии информации в минимальных поверхностных структурах и выполнение ряда других функций. Главное же, думается, в том, что в основе словообразования, ориентированного, как подчеркивалось выше, на выражение обобщенных, грамматикализованных значений, лежат те же семантические категории, которые являются основополагающими и для синтаксиса. Классическим примером отражения в словообразовании синтактико-семантических отношений стали значения агенса, пациенса, локатива, инструмента и другие, которые закрепляются в системах производных единиц с помощью словообразовательных средств и воспроизводят на уровне поверхностных структур падежную рамку предиката. Соответственно получает право на существование и рассмотрение производного слова как "формы производящего (разрядка наша. - З.Х.), призванной кодифицировать внутрисловными средствами наличие и общезначимость тех его семантико-синтаксических свойств, которые определяют функционирование производящего в тексте" (2, 3). Перечень словообразовательных значений отсубстантивных прилагательных, например, в английском и русском языках также убеждает в направленности словообразования на выражение тех или иных связей, которые устанавливаются между именами предметов в предложении. Однако в этом случае значения "подобия", "наличия", "каузации", "цели", "локативности", "темпоральности" и другие переводятся на уровень глубинных структур и предстают как сохранение или скрытое уточнение связей, устанавливаемых между двумя наименованиями предметов, один из которых выступает по отношению к другому в роли атрибута.

Таким образом, анализ корреляции процессов словообразовательной и синтаксической деривации выявляет как общность семантических категорий, значимых и для синтаксиса и для словообразования, так и своеобразное их преломление в сфере словообразования. И в этом случае словообразование не просто повторяет значения, организующие синтаксическую систему языка, не только осуществляет перекатегоризацию лексических единиц, придавая им иной синтаксический статус, но одновременно выполняет функцию перевода содержания с поверхностного уровня на глубинный и наоборот, представляя те или иные смыслы в эксплицитной или имплицитной форме.

В свете вышеизложенного правомерно заключение, что словообразование в целом выступает как процесс, в котором имеет место объективация смыслов, скрытых на других языковых уровнях, и представление в виде скрытых тех значений, которые выступают на других уровнях языка в явном виде.

КОНТРОЛЬНЫЕ ЗАДАНИЯ

Определите преимущества словообразования как способа вторичной номинации.

Приведите примеры несовпадения морфемной и словообразовательной структур слов в современном английском языке.

Назовите главные различия морфемного и деривационного анализа слова и соотнесите их с позициями говорящего и слушающего в процессе коммуникации.

Определите роль словообразовательных процессов в пополнении словарного фонда английского языка.

Назовите основные функции словообразования. Назовите основные признаки производного слова и его отличия от простого слова.

Определите языковые единицы, которые могут выступать в современном английском языке в качестве производящих для производных слов, и преобразования, которым они подвергаются в ходе словообразовательных процессов.

Назовите основные типы производных слов. Определите кардинальное свойство отношений словообразовательной производности, отличающее их от отношений формальной производности.

Назовите основные классификационные единицы словообразовательной системы.

Перечислите основные характеристики словообразовательного гнезда, семьи слов, лексического гнезда и трудности определения принадлежности слов к этим классам.

Постройте графы словообразовательных гнезд, в вершине которых стоят слова father, run, green и сопоставьте их с графами русских эквивалентов.

Найдите примеры словообразовательных цепочек, словообразовательных парадигм и словообразовательных категорий в современном английском языке.

Назовите параметры измерения функциональных характеристик производных слов и их классов и выскажите свою оценку существующих их определений.

Дайте свое понимание свойства двойной референции производных слов.

Определите роль словообразовательных моделей и особенно словообразовательного значения производных в процессе изучения иностранного языка.

Приведите примеры, доказывающие семантическую связь словообразования с морфологией и синтаксисом.

ЛИТЕРАТУРА

1. Виноградов В.В. Словообразование в его отношении к грамматике и лексикологии//Вопросы теории и истории языка. – М., 1952.

2 Гинзбург Е.Л. Словообразование и синтаксис. - М., 1979

3. Головин Б.Н. Замечания к теории словообразования // Уч. Зап. Горьковск. гос. ун-та. Вып. 76. Сер. Лингвистическая, 1967.

4. Земская Е.А. О парадигматических отношениях в словообразовании // Русский язык: Вопросы его истории и современного состояния, - М., 1978.

5.3емская Е.А. Современна русский язык: Словообразование. - М„ 1973.

6. Ковалик И.И. Вопросы словообразования имен существительных восточнославянских языков в сравнении с другими славянскими языками: Автореф. дис... докт. филол наук.—Львов, 1961.

7. Кубрякова Е.С. Что такое словообразование. - М., 1965.

8. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений: Семантика производного слова. – М.,1981.

9. Кубрякова F.C., Соболева П.А О понятии парадигм в формообразовании и словообразовании // Лингвистика и поэтика. – М., 1979.

10. Перева А.В. Система суффиксации в современном английском языке.-Авто-реф. дис.... канд. филол. наук. — М., 1976.

11. Полюжин М.М. Особенности функционирования системы префиксации в современном английском языке.-Автореф. дис.... канд. филол. на/к. - М., 1976.

12. Селиверстова О.Н. Второй вариант классификационной сетки и описание некоторых предикатных типов русского языка // Семантические типы предикатов. - М., 1982.

13. Соболева П.А. Моделирование словообразования // Проблемы структурной лингвистики. — М., 1972.

14. Тихонов А.Н. Проблемы составления гнездового словообразовательного словаря современного русского языка. – Самарканд, 1971.

15. Филлмор Ч.Дж Дело о падеже // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 8. Лингвистическая семантика. —М., 1981.

16. Харитончик З.А. О словообразовательной парадигме (на материале прилагательных современного английского языка) // Романское и германское языкознание. – Мн.,1979.

17. ХидекельС.С. Система словообразования в современном английском языке // Лингвистика и методика в высшей школе. — М., 1974.

18. Янко-Триницкая Н.А. Закономерность связей словообразовательного и лексического значений в производных словах // Развитие современного русского языка. – М., 1963.

19. Brekle H.E. Reflections on the Conditions for the Coining, Use and Understanding of Nominal Compounds // Proceedings of the 12th International Congress of Linguists. – Innsbruck, 1978.

20. Dokulil M. Tvoreni slov v cestine. – Praha, 1962.

21. Lees R. The Grammar of English Nominahzations. - Bloomington, I960.

22. Malkiel J. Genetic Analysis of Word-Formation // Current Trends in Linguistics. – Vol. 3. – The Hague, 1966.

23. Marchand H. Studies in Syntax and Word-Formation. – Munchen, 1974.

24. Warren В. Classifying Adjectives. – Goteborg, 1984.

25. Weisgerber L. Vierstufige Wortbildungslehre // Muttersprache. – 1964.-NO. 74.

ГЛАВА VII. СПОСОБЫ ОБРАЗОВАНИЯ СЛОВ В СОВРЕМЕННОМ АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ

§ 1. АФФИКСАЛЬНОЕ СЛОВООБРАЗОВАНИЕ

Пожалуй, ни один способ словообразования в разных языках, в том числе и английском, не исследовался столь часто и детально, как аффиксация. И это закономерно: ведь в аффиксальном словообразовании семантические изменения, которые претерпевает производящая база, эксплицитно выражены и связаны с прибавлением к ней формальных показателей - аффиксов. Образование новых единиц номинации обязательно связано с определенными, прежде всего семантическими, преобразованиями исходных единиц, и соответственно словообразовательное значение есть у всех производных. Деривационный аффикс в производном, как указывает Е.С. Кубрякова, "не является обязательным компонентом его формы, однако там, где он налицо, там отличительные признаки производного слова выступают с особой наглядностью и очевидностью" (7,144).

Несмотря на многочисленность исследований, нельзя сказать, что все проблемы аффиксального словообразования как в английском, так и других языках нашли свое решение. Это относится в первую очередь к кардинальным вопросам аффиксации: проблеме деривационного статуса аффиксальной морфемы и проблеме семантики деривационного аффикса. Описание аффиксальной подсистемы любого языка предполагает первой своей задачей установление инвентаря и границ аффиксации и той семантической нагрузки, которую несет тот или иной аффикс и с которой связано его место в данной подсистеме. Несомненно, при описании аффиксальной подсистемы в конкретных языках возникает немало других проблем, детерминированных строем данного языка (ср., например, актуальность проблемы инфиксов или связующих элементов (Fugenelementen) для русского и немецкого языков и практическое ее отсутствие в английском и т.д.).

Доминирующей для аффиксации является проблема деривационного статуса аффиксальных морфем. Важность ее для английского языка связана и объясняется значительным числом заимствованных слов в английском языке, установление морфемного и словообразовательного состава которых сопряжено со значительными трудностями. Не случайно, что в различных источниках приводятся списки аффиксальных морфем современного английского языка, не совпадающие по количеству и типу аффиксов, в них включенных. Так, в системе суффиксации разными авторами насчитывается от 42 до 162 аффиксов. О.Есперсен, например, выделяет в английском языке 130 суффиксальных морфем, в то время как Г.Маршан – 82, П.М.Каращук – 64, Р.Г.Зятковская – 91. Даже в наиболее полных исследованиях префиксации, проведенных К.В Пиоттух и М.М.Полюжиным, наблюдаются разногласия относительно состава префиксальной подсистемы современного английского языка. К.В.Пиоттух насчитывает 42 префикса, а М.М.Полюжин – 48.

Причиной подобных расхождений является, во-первых, не дифференцированная в плане синхронии и диахронии трактовка морфем типа -k, -le (слова lark 'шутка', stalk 'стебель, поступь', yolk 'желток'; angle 'угол', knuckle 'сустав пальца', nettle 'крапива') и др. и морфем типа -у, -ness и др. (слова branchy 'ветвистый', kindness 'доброта' и т.д.), наблюдаемая в ряде исследований. В подобных случаях стирается грань между живыми, функционирующими в настоящий период времени аффиксами типа -у, -ness и мертвыми аффиксами типа -k, le, которые функционировали в английском языке в другие временные срезы, но в настоящий момент не ощущаются как живые и в составе слова могут вычленяться лишь в результате специального диахронического анализа.

Во-вторых, отсутствие четко очерченных границ аффиксальной подсистемы связано с различной интерпретацией морфемного статуса единиц типа under- (производные underfeed 'недокармливать', underestimate 'недооценивать' и др.), -man (производные workman 'рабочий', seaman 'моряк' и т.д.). Эта проблема, получившая название проблемы полуаффиксов, актуальна для многих германских языков. В зависимости от того, считаем ли мы данные морфемы корневыми или же приписываем им статус аффиксальных (см. подробнее ниже), границы аффиксальной подсистемы будут существенно различаться.

Достижения теории словообразования последних лет позволяют более четко и точно определить понятие деривационного аффикса и выделить из множества препозитивных и постпозитивных морфем те, которые по своей функции, семантике и структурным свойствам являются собственно деривационными аффиксами. Разграничение синхронии и диахронии, морфемного и деривационного типов анализа слов, определение условий словообразовательной производности (о них говорилось ранее) явились той теоретической базой, на которой стало возможным установление деривационного статуса аффиксальной морфемы. Исследования функционирования отдельных словообразовательных подсистем, сравнение функциональных свойств морфем разного типа и установление их специфики привели к уточнению статуса единиц промежуточного типа и отнесению их к той или иной области словообразовательных средств. Более того, в настоящее время определены и параметры описания словообразовательных морфем, очерчен круг сведений, составляющих так называемую анкету аффиксальной модели.

Первым этапом при описании аффиксации является выделение синхронно релевантных препозитивных и постпозитивных морфем. На втором этапе происходит определение класса морфем, к которому относится та или иная единица, и выделение из общего списка синхронно релевантных префиксальных или суффиксальных морфем тех, которые являются деривационными. На заключительном этапе получаются сведения о семантике, структурных свойствах и функционировании выделенных деривационных аффиксов, их сочетаемости, месте в общей системе аффиксации и т.д., наконец, сведения о производных, являющихся результатом присоединения аффикса к производящим базам.

На каждом из этих этапов возникают свои трудности. Так, на первом этапе - этапе вычленения синхронно релевантных препозитивных и постпозитивных морфем исследователь сталкивается с тем, что наряду со звуковыми отрезками типа -It (exult 'радоваться', exalt 'возвышать', consult 'консультироваться', halt 'колебаться' и др.) или -ch (French 'французский', Scotch 'шотландский' и т.д.) и им аналогичными, нерелевантными на синхронном уровне и не выделяемыми в качестве морфем, имеется значительное число единиц, степень и характер вычленимости которых различны. Среди них легко обнаружить дефектно-членимые морфемы, т.е. такие, которые, согласно определению, данному Е.С.Кубряковой, встречаются в уникальном или почти уникальном окружении. Это морфемы типа cran-, rasp-, bil- и др. в словах-наименованиях ягод: cranberry 'клюква', raspberry 'малина'. Выделяются во многих словах условно-членимые морфемы, которые встречаются более чем в одном лингвистическом окружении, но не обладают ясным значением. Таковы, например, морфемы типа de- в словах detect 'обнаруживать', deceive 'обманывать', ге- в словах receive 'получать', reject 'отвергать', remit 'прощать', которые, казалось бы, формально аналогичны морфемам de- и ге- в словах deform 'уродовать, деформировать', rewrite 'переписывать', но семантически в отличие от последних не определимы.

В общей сложности лексические единицы, безусловно-членимые и отвечающие критериям словообразовательной производности, составляют, по данным К.В. Пиоттух и А.В. Перевой, немногим более половины всех слов, трактуемых английскими лексикографическими источниками как суффиксальные или префиксальные производные. Соответственно большинство рядов слов с одинаковыми препозитивными или постпозитивными элементами оказываются смешанными: они включают нечленимые, условно-членимые, дефектно-членимые и безусловно-членимые, или производные, слова. Таковы, например, ряды слов с исходами на -а1, -ous, -ant/-ent, -ar, -ate, -oid и др., среди которых присутствует значительное число нечленимых, дефектно-членимых и условно-членимых образований наряду с некоторым количеством производных. К таким двум противоположным группам относятся слова pious 'набожный, религиозный', previous 'предыдущий', ominous 'зловещий' и им противостоящие envious 'завидующий', dangerous 'опасный', infectious 'инфекционный'и др.