Выход за пределы самого себя и социальное бессмертие

Положения о формировании личности как непрерывном выходе за пределы самого себя (С. Л. Рубинштейн), об отказе от традиционного для эмпирической психологии «птолемеевского» понимания человека в пользу «коперниканского», ищущего «Я» человека не под поверхностью кожи индивида, а в его бытии, во взаимосвязях людей в обществе (А. Н. Леонтьев) резко отличаются от понимания самоактуализации личности в гуманистической психологии. Оно получило свое развитие в разрабатываемой А. В. Петровским и В. А. Петровским концепции «личностных вкладов». Что является продуктом активности личности как субъекта деятельности, осуществляющей смысловое отношение личности к другим людям? Как может быть охарактеризована сама эта активность, принципиально отличная от нормативно заданной деятельности и ее конечных эффектов? И наконец, в каких формах представлены в других личностях экстериоризованные продукты этой активности? В концепции «личностных вкладов» намечаются ответы на указанные вопросы и ведутся поиски методических схем анализа «личностных вкладов». С точки зрения этих исследователей, личность продолжает свое существование «по ту сторону» актуального общения и совместной деятельности в форме инобытия индивида в других людях, вольно или невольно производя своей активностью преобразования в их личностях, внося в них значимый для их жизни личностный вклад. «Сущность этой идеальной представленности в других людях, этих «вкладов» — в тех реальных смысловых, преобразованиях, действенных изменениях интеллектуальной и аффективно-потребностной сфер личности другого человека, которые производят деятельность человека или его участие в совместной деятельности. Инобытие индивида в других людях — это не статичный отпечаток. Речь идет об активном процессе, о своего рода «продолжении себя в другом». Здесь схватывается важнейшая особенность личности (если она действительно личность) обрести вторую жизнь в других людях...». Активность, посредством которой осуществляются личностные вклады, характеризуется как деяния личности, имеющие непреднамеренный, не заданный заранее характер. Они выражают общую тенденцию развивающейся социальной системы к изменениям и приводят порой к возникновению новых направлений в историко-эволюционном процессе. В деяниях и происходит самоосуществление личности в ходе ее жизненного пути, «личностные вклады» претворяются в социально-исторический образ жизни.

В условиях социального образа жизни ведущей ценностью является личность человека. Отсюда в самом образе жизни как идеал, как «знаемый» мотив задана ценность «быть личностью», а тем самым и возможность осуществления индивидуальности. Ценность человеческой личности в социалистическом обществе все возрастает, что и приводит к рождению мотивации «быть личностью»[197]. Ýòà ìîòèâàöèÿ «áûòü ëè÷íîñòüþ», èìåþùàÿ èñòîðè÷åñêè îáóñëîâëåííûé õàðàêòåð, âîçâûøàåò ÷åëîâåêà «...êîãäà âåäóùèé ìîòèâ — öåëü — âîçâûøàåòñÿ äî èñòèííî ÷åëîâå÷åñêîãî è íå îáîñàáëèâàåò ÷åëîâåêà, à ñëèâàåò åãî æèçíü ñ æèçíüþ äðóãèõ ëþäåé.  çàâèñèìîñòè îò îáñòîÿòåëüñòâ, âûïàäàþùèõ íà äîëþ ÷åëîâåêà, òàêèå æèçíåííûå ìîòèâû ìîãóò ïðèîáðåñòè î÷åíü ðàçíîå ñîäåðæàíèå è ðàçíóþ îáúåêòèâíóþ çíà÷èìîñòü, íî òîëüêî îíè ñïîñîáíû ñîçäàòü âíóòðåííþþ ïñèõîëîãè÷åñêóþ îïðàâäàííîñòü åãî ñóùåñòâîâàíèÿ, êîòîðàÿ ñîñòàâëÿåò ñìûñë è ñ÷àñòüå æèçíè. Âåðøèíà ýòîãî ïóòè — ÷åëîâåê, ñòàâøèé, ïî ñëîâàì À. Ì. Ãîðüêîãî, ÷åëîâåêîì ÷åëîâå÷åñòâà»[198].

Мотивы человека, живущего ради продолжения значимого для общества образа жизни, отличны от мотивов-суррогатов, встречающихся в тех случаях, когда ценность «быть личностью» приводит к возникновению особого феномена — феномена «игры в личность». Случается, что эту игру принимают за подлинное, легкость в выборе решения — за смелость, категоричность — за убежденность, всеядность — за разносторонность и многогранность интересов личности. Случается, но рано или поздно подделка неизбежно распознается. Это и неудивительно. Больно уж резко по своей психологической природе отличаются, как старательно их ни маскируй, обиходные интересы, проявляемые личностью под влиянием «мотивов-стимулов», от интересов разносторонней личности, отважившейся сделать выбор. Эти интересы, взятые напрокат, проскальзывают сквозь личность, по сути не затрагивая ее. Личность сбрасывает их, когда приходит срок, как змея сбрасывает кожу.

Другое дело — смыслообразующие ценности разносторонней личности. Они не берутся извне, а рождаются внутренним выбором и сразу же приобретают личностный смысл, т. е. превращаются в достояние личности. Они могут быть и не столь броски, как интересы, задаваемые модой. Они нередко кажутся невыразительными и чудаковатыми, как пронесенный одним зоологом через всю жизнь интерес к изучению строения дождевого червя. Когда его спросили, можно ли отдавать такому скучному делу всю жизнь, он удивился и ответил: «Червяк такой длинный, а жизнь такая короткая!» Кому есть дело, например, до увлечения замечательного биолога А. А. Любищева битвой между армянами и спартанцами при Сиракузах или коллекционированием земляных блошек, которым А. А. Любищев занимался почти всю жизнь. Специфическая черта подлинных смыслообразующих ценностей заключается в том, что все эти интересы нанизаны на стержень ведущего смыслообразующего мотива, ведущей линии жизни (А. Н. Леонтьев). Сказанное ни в коем случае не следует понимать так, что идеалы личности выстраиваются в шеренгу, идеально подогнанную к избранной цели. Психологическая правда состоит в другом, в том, что любые идеалы непременно оцениваются в свете жизненной цели. Они могут гармонично сочетаться с ней или, напротив, вступать в противоречие, конфликт, но они обязательно должны предстать на суд, на котором спросится, что они значат для личности. Так, гениальный французский математик Э. Галуа, для которого, казалось бы, не было величайшей ценности в жизни помимо алгебры, вышел на Вандомскую площадь и, подняв бокал с возгласом: «За Здоровье Луи Филиппа!» — символически направил острие кинжала в сердце. Противоречат ли эти действия Галуа его интересу к математике? Разумеется, да. Восстав с республиканцами против Луи Филиппа, Э. Галуа погибает, так никогда и не узнав, что его открытие впоследствии получит признание и принесет ему мировую славу. За математическими исследованиями Галуа и за его борьбой с монархией стояли смыслообразующие мотивы, спрашивать о которых, какой из них важнее, бессмысленно. Важно, что деяния и идеалы, связанные с этими мотивами, утверждали его как индивидуальность, а сами его мотивы явились подлинными вершинами жизненного пути.

История Галуа — пример того, что индивидуальность личности шире своей профессии. Если индивидуальность разносторонняя, многовершинная, то возникает одно характерное явление: ее даже по профессиональному признаку не удается вместить в узкие рамки профессии. Спросите, кем был по профессии В. И. Вернадский. Геохимики ответят, что геохимик, физики — физик, философы — философ. А кем был А. А. Любищев — биологом, историком науки, философом? Опять нет полного ответа. Чем бы ни занимался человек, мотив которого был найден в результате личностного выбора, он везде оставит социально значимый след, всюду проявит себя как личность.

Быть личностью — это значит иметь активную жизненную позицию, о которой можно сказать: «На том стою и не могу иначе». Быть личностью — это значит осуществлять выборы, возникшие в силу внутренней необходимости, уметь оценить последствия принятого решения и держать за них ответ перед собой и обществом. Быть личностью — это значит обладать свободой выбора и нести через всю жизнь бремя выбора. Быть личностью — это значит осуществить вклад в общество, ради которого живешь и в котором жизненный путь индивидуальности превращается в историю Родины, сливается с судьбой страны. Через созидание ради общества, ради того образа жизни, который имеет для индивидуальности личностный смысл, она обретает свое социальное бессмертие.