Человек и его место в различных системах 1 page

Облик целого комплекса наук, изучающих разные проявлений человеческой жизни, меняется на глазах. «Робинзонада», господствовавшая долгое время в исследованиях человека и приведшая к антропоцентризму в понимании его природы, уступает свое место системно ориентированной методологии человекознания. Исходным положением, на которое опирается эта методология, является присущая марксистской философии идея о том, что ключ к пониманию природы человека лежит не в нем самом как некотором телесном объекте, а в тех различных системах, в которых осуществляется его жизнь. В естественных науках наиболее концентрированное выражение эта идея нашла в фундаментальных исследованиях В. И. Вернадского, который последовательно отстаивал представления о необходимости перехода от организменного уровня анализа биологических свойств человека к изучению человека в популяционно-видовом, биоценотическом и биосферном типах организации жизни, а социальных качеств человека — в системе ноосферы, т. е. созданной деятельностью творческой мысли человечества сфере разума. Положение системного подхода об анализе природы человека в ходе развития различных систем и идеи В. И. Вернадского с трудом пробивают себе дорогу в сознании представителей разных дисциплин, встречая в виде препятствия взгляд на человека как на вполне автономный природный или социальный объект, как на вещь. Если человек рассматривается только через призму «моносистемного» видения действительности, то и в биологии, и в социологии, и в психологии он предстает как замкнутый мир, взаимодействующий с другими столь же независимыми мирами — средой, обществом, Вселенной. Вследствие антропоцентризма мышление в науках о человеке оказывается заселенным оппозициями: «организм — среда», «личность — общество», «биологическое — социальное» и т. п. Незамысловатая операция, проделываемая «птолемеевской» логикой, похожа на действие чудака, вырвавшего у себя самого глаз, чтобы разобраться в его устройстве, а затем, так и не узнав, для чего он нужен, пытающегося водворить его на место. Точно так же порой в психологии индивид изымается из биологического вида «человек», личность — из общества, индивидуальность — из человеческого рода, а затем после досконального перечня индивидуальных различий с точностью до стотысячного знака (и даже без анализа вопроса о происхождении этих различий) индивида пытаются приставить к виду, личность вернуть в общество, через индивидуальность залатать возникший разрыв между биологическим и социальным мирами.

В том случае, если человек в целом, его личность рассматриваются как «элементы» более широких порождающих их систем, то открывается возможность использования тех приемов и средств, которыми располагает методология системного подхода, опирающегося на марксистскую философию и на достижения конкретно-научной методологии человекознания. Системная методология анализа развития человека включает положения о человеке как «элементе» различных систем (физических, биологических и социальных), в которых человеком проявляются и приобретаются присущие этим системам качества (1); об изучении эволюции и истории порождающих человека систем (2); об анализе целевой детерминации живых систем (3); о необходимости возникновения феномена личности и ее роли в развитии различных систем (4); о выделении таких системообразующих оснований, которые бы обеспечивали приобщение человека к миру природы и культуры, его саморазвитие (5).

Ответ на вопрос о человеке как «элементе» разных систем, о том, является ли человек физическим существом, биологическим существом или разумным существом, не может быть дан до тех пор, пока не указана система, в которой рассматривается человек, и задачи, для разрешения которых ставятся подобные вопросы.

В связи с этим попытки дать характеристику человека в психологии либо как организма, либо как индивида (биологического или социального), либо как личности без указания той системы, к которой он принадлежит, лишены смысла. Человек как «элемент» одновременно принадлежит к разным системам, взаимодействуя с которыми он проявляет или приобретает различные качества. В системном подходе классификация различных качеств — материально-объектных, функционально-системных, интегрально-системных — предложена В. П. Кузьминым; в психологии личности проблема приобретения человеком системных качеств была поставлена и исследована А. Н. Леонтьевым.

Изучение «человека в системе» с самого начала исходит из представления о неразрывной связи человека с этой системой, которое радикально отличается от исследования человека в разных противопоставленных диадах, самая распространенная из которых «человек — окружающая его среда». В таких диадах «человек», любой живой организм словно насильно вырывается из природы, оказывается стоящим над ней или вне ее. Тогда термин «окружающая среда» невольно приобретает особый смысл, смысл окружающих человека сил природы, которые готовятся напасть на «живой организм», вступить с ним в бой. Системное видение человека, любого живого организма, напротив, открывает закономерности развития и функционирования человека как «элемента», живущего жизнью всей системы.

Одной из самых широких систем, в которой осуществляется жизнь человека, является биосфера. О любой системе бессмысленно вести разговор, пока, во-первых, не выделено то системообразующее основание, которое объединяет входящие в нее элементы как относительно однородные, во-вторых, не указан характер связей между этими элементами и, наконец, не обозначена еще более широкая система, в которую входит данная конкретная система. Среди различных характеристик биосферы как системы, содержание этого фундаментально разработанного В. И. Вернадским биогеохимического понятия наиболее выпукло передается описанием биосферы как сферы, в которой развертываются биоэнергетические процессы и обмен веществ вследствие деятельности жизни (В. П. Алексеев). Биоэнергетические процессы и обмен веществ в ходе жизни — системообразующее основание биосферы как системы. Эта система в свою очередь входит в систему солнечной галактики и зависит во многом от изменений солнечной активности. Все эти рассуждения могут показаться надуманными абстракциями, игрой ума, которой на досуге занимались В. И. Вернадский, Н. И. Вавилов и ряд других исследователей. Подобные выводы по меньшей мере недальнозорки: «...вырывать человека и микроорганизмы из его естественной среды — окружающего мира со всеми его электрическими радиациями, потоками и полями — это значит впадать в грубейшую, непростительную ошибку и проповедовать мысли, ничего общего с тенденцией современной науки не имеющие.

...И человек, и микроб — существа не только земные, но и космические, связанные всей своей биологией, всеми молекулами, всеми частицами своих тел с космосом, с его лучами, потоками и полями»[37].

«...Поток электронов и протонов, вылетающий из жерла солнечного пятна и пролетающий мимо Земли, вызывает огромные возмущения во всем физическом и органическом мире планеты: вспыхивают огни полярных сияний, Землю охватывают магнитные бури, резко увеличивается число внезапных смертей, эпидемий, случаев сумасшествия, эпилептических припадков, несчастных случаев вследствие шока в нервной системе и т. д.»[38] Ýòè ñòðîêè îñíîâàòåëÿ ãåëèîáèîëîãèè À. Ë. ×èæåâñêîãî, äåòàëüíî èçó÷èâøåãî ñâÿçü âñïûøåê ðàçëè÷íûõ ýïèäåìèé â èñòîðèè ÷åëîâå÷åñòâà ñ âîëíàìè ñîëíå÷íîé àêòèâíîñòè, ïîìîãàþò óâèäåòü îáùåå ïðèðîäíîå êà÷åñòâî ðàçëè÷íûõ ýëåìåíòîâ áèîñôåðíîé ñèñòåìû — ìèêðîîðãàíèçìîâ, ðàñòåíèé, æèâîòíûõ è ÷åëîâåêà. Òàêèì êà÷åñòâîì, îñîáåííî ïðîÿâëÿþùèìñÿ ïðè èçìåíåíèÿõ ñîëíå÷íîé àêòèâíîñòè, ÿâëÿþòñÿ áèîýíåðãåòè÷åñêèå ïðîöåññû îðãàíèçìîâ, ñâîéñòâåííûå ëþáûì «ýëåìåíòàì» áèîñôåðû êàê ïðèðîäíûì îáúåêòàì. Íàðóøåíèå ðàâíîâåñèÿ â ýòèõ ïðîöåññàõ, âûçâàííîå, â ÷àñòíîñòè, èçìåíåíèÿìè ñîëíå÷íîé àêòèâíîñòè, ïðèâîäèò ê ñàìûì ðàçëè÷íûì, ïîðîé òðàãè÷íûì çåìíûì ïîñëåäñòâèÿì (ðèñ. 2).  ïîâñåäíåâíîé æèçíè áèîýíåðãåòè÷åñêèå êà÷åñòâà ÷åëîâåêà äàþò çíàòü î ñåáå, âûñòóïàÿ â æàëîáàõ íà íåâàæíîå ñàìî÷óâñòâèå, òîñêó è äàæå äåïðåññèè, êîòîðûå ëþäè, ñìóùàÿñü, ñâÿçûâàþò ñ ïåðåïàäàìè ïîãîäû.  èñòîðèè îáùåñòâà ýòè ïðèðîäíî-ïðåäìåòíûå êà÷åñòâà ôåòèøèçèðîâàëèñü, æèëè â ëåãåíäàõ î ñîëíå÷íûõ çíàìåíèÿõ, àñòðîëîãè÷åñêèõ âîççðåíèÿõ î âëèÿíèè ñîçâåçäèé íà ñóäüáû ÷åëîâå÷åñòâà.  ðóñëå ãåëèîáèîëîãèè, îïèðàþùåéñÿ íà êîíöåïöèþ Â. È. Âåðíàäñêîãî î ïåðåõîäå áèîñôåðû â íîîñôåðó, ýòè ÿâëåíèÿ íàõîäÿò ñâîå îáúÿñíåíèå.

Рис. 2. Пример воздействия изменений солнечной активности на здоровье человека в системе биосферы: 65% чумных эпидемий падают на максимум в солнцедеятельности; 35% — падают на минимум в солнцедеятельности (по А. Л. Чижевскому, 1976)

Системное вúдение человека как биоэнергетического существа в биосфере приводит не только к рождению новых наук, но и к изменению «технологии» обращения с человеком. Если старые врачи говорили, что нужно лечить человека, а не болезнь, то гелиобиолог А. Л. Чижевский сделал еще один шаг на пути преодоления свойственного медицине организмоцентризма. Он мечтал перестроить «больничный мир» человека и создать для подверженных вредоносным влияниям космоса больных экранированные палаты, куда они должны были бы переводиться по первому сигналу астрофизика, следящего за активностью Солнца. Из этого примера проступает еще одна особенность системного видения человека, противоположная практике антропоцентризма: чтобы «вылечить» человека, необходимо преобразовать ту систему, которая приводит к возникновению «болезни», изменить мир человека.

Биоэнергетические качества человека, роднящие его с проявлениями любой другой жизни на земле, относятся к тем его природным качествам, которые становятся предметом исследования при изучении человека в системе биосферы. Они присущи самому «элементу» системы, являются его собственным качеством и как любые другие качества объекта открываются только во взаимодействиях в той или иной системе.

Аналогичным образом могут быть рассмотрены и функционально-структурные качества человека в системах разных биологических популяций или «организма» — относительно самостоятельного «элемента» этих систем, обеспечивающего свое существование благодаря приспособлению к условиям жизни данных популяций. В общей биологии «организм» исследуется как целостная единица, ответственная за воспроизведение, дальнейшее продолжение жизни в системе биологических популяций. Функционально-структурные особенности «организма» проявляются в общности генетического кода, интеграции проявлений различных входящих в состав организма подсистем (эндокринной, гуморальной и т. п.).

В системе биологического вида Homo sapiens человек выступает как «индивид», целостное генотипическое образование, которое в ходе индивидуальной жизни реализует историю своего вида. Системообразующим основанием биологического вида «человек» является специфичный для этого вида образ жизнедеятельности. Функционально-структурные качества индивида, данные ему при рождении и приобретаемые в ходе его созревания, исследуются, например, биологией человека, генетикой человека и т. д. — словом, комплексом естественных наук, изучающих историю развития человека. Структурно-функциональные качества биологического индивида, доставшиеся ему в наследство, гибко пригнаны к условиям образа жизнедеятельности вида. Однако, как и биоэнергетические свойства человека, они уже присущи индивиду как «элементу» в системе вида, являются его собственными свойствами, неотделимы от него самого.

Человек как «элемент» в системе общества становится носителем совокупности социальных системных качеств, которые порождаются в ходе его жизнедеятельности в обществе. Социальные системные качества человека как «элемента» общества принципиально отличаются от его природных качеств. В социальной системе любые вещи, в том числе и сам человек, которых коснулась деятельность человечества, начинают вести двойную жизнь, подчиняться природным и общественно-историческим закономерностям. Феномен «второй природы» вещей в обществе был впервые раскрыт и проанализирован К. Марксом.

«Вторая природа» приобретается естественными объектами тогда, когда они производятся человеческим трудом, включаются в пространство общественных отношений. В процессе труда происходит «очеловечивание» природы: деревянный брусок может превратиться в «стул»; заостренная на одном конце прямая палка стать «копьем»; шкура леопарда — мягким «ковром» или теплой «одеждой». Стоит вырвать любой из этих природных объектов из системы общества, в котором они создаются, и их социальные системные качества «испаряются», прекращают свое существование. Секрет бытия социальных системных качеств любой вещи «очеловеченного» мира в том и состоит, что, будучи изъяты из системы мира человека, они исчезают. Их нет в самом природном объекте вне системы использования этого объекта в той или иной человеческой деятельности. Особенность любых системных социальных качеств объектов мира человека заключается в том, что они производятся в обществе, приобретают в нем, по выражению К. Маркса, «социальную душу».

«Очеловеченную» природу можно охарактеризовать выразительными строками Ф. И. Тютчева:

Не то, что мните вы, природа:

Не слепок, не бездушный лик —

В ней есть душа, в ней есть свобода,

В ней есть любовь, в ней есть язык...

В мире человека, действительно, есть и любовь, и язык, и душа... Они не лежат на поверхности вещей или в самих вещах, а существуют в особом измерении — в скрытых от глаза системных социальных качествах предметов.

Среди системных качеств «очеловеченной» природы выделяются утилитарные функциональные качества предметов и интегральные сверхчувствительные системные качества (В. П. Кузьмин). Утилитарные функциональные качества воплощаются в переделываемых человеком объектах природы. Так, изготавливая «стол», человек меняет форму дерева, и изменившийся природный материал приобретает функциональное социальное качество — «быть столом», полезной вещью для представителей данной культуры. Такого рода материализованные, изменившие форму и имеющие практическое назначение объекты являются носителями функциональных системных качеств.

В определенных ситуациях эти же самые объекты могут стать носителями интегральных системных качеств, которые утрачивают связь с природным материалом. Так, например, шляпа, обладающая вполне утилитарным функциональным качеством, неожиданно может превратиться в «знак», в «улику». Герой романа Ф. М. Достоевского Родион Раскольников внезапно осознает, что его шляпа — это «улика», тот «знак», по которому его могут найти и распознать как убийцу. В самом объекте, сколько бы в него ни вглядывались и ни исследовали, нет функционального качества «быть уликой». Объект приобрел системное интегральное качество в ситуации жизненной драмы, став «знаком» преступления. Такого рода качества и называют «сверхчувственными» системными качествами.

Сверхчувственными системными качествами обладает личность человека в системе общественных отношений. Поэтому-то пытаться понять природу личности исходя либо из биологической натуры индивида, скрытой под поверхностью его кожи, либо из субъективных проявлений, замкнутых в круге сознания человека, столь же безнадежно и бесполезно, как искать природу стоимости денежных знаков в самой бумаге, на которой они отпечатаны[39]. Ýòó áóìàãó ìîæíî èçó÷èòü ïîä ñîâåðøåííûì ýëåêòðîííûì ìèêðîñêîïîì, ïîäâåðãíóòü òùàòåëüíîìó õèìè÷åñêîìó àíàëèçó è ò. ä. Êàêèå áû ïðîöåäóðû íè èñïîëüçîâàëèñü, ðàçãàäêà ïðèðîäû ñòîèìîñòè íå áóäåò ðàñêðûòà, ïîñêîëüêó èíòåãðàëüíîå ñèñòåìíîå êà÷åñòâî íå ïðèíàäëåæèò îáúåêòó êàê òàêîâîìó, à îáíàðóæèâàåòñÿ â íåì òîëüêî â õîäå åãî æèçíè â òîé èëè èíîé îáùåñòâåííîé ñèñòåìå. Òàêîãî ðîäà ñèñòåìíûìè êà÷åñòâàìè íàäåëÿåòñÿ ÷åëîâåê â ðàçëè÷íûõ ïîäñèñòåìàõ îáùåñòâà, â áîëüøèõ è ìàëûõ ñîöèàëüíûõ ãðóïïàõ — ñåìüå, ýòíè÷åñêîé îáùíîñòè èëè êëàññå.  ýòîì ñìûñëå ñóùíîñòü ÷åëîâåêà â îáùåñòâåííîé ñîöèàëüíîé ñèñòåìå ëåæèò âíå åãî êàê áèîëîãè÷åñêîãî èíäèâèäà, è ïîýòîìó äàæå ñàìûå èçîùðåííûå ìåòîäû åñòåñòâåííûõ íàóê íå ìîãóò óëîâèòü ðàçíûå ñîöèàëüíûå èïîñòàñè ëè÷íîñòè.

Наряду со структурно-функциональным аспектом анализа системных качеств человека выделяют еще один аспект его изучения в системе общества — системно-исторический аспект. Этот аспект системных качеств отражает конкретно-историческую специфику общественных явлений. Так, например, во все исторические эпохи человек, становясь членом семьи, выполнял в ней некоторые общие задаваемые семьей как социальной подсистемой функции, однако конкретно-историческое содержание этих функций в разные эпохи менялось, приобретало свою специфику. Системно-исторический план анализа общественных явлений позволяет показать, что, развиваясь в конкретно-исторических условиях, различные «элементы» общественных систем, в том числе и «личность» в системе общественных отношений, преобразуют некоторые константно задаваемые системой функциональные качества, например социальные роли, раздвигают границы тех систем, в которые она входит.

Вопрос о существовании человека одновременно в различных социальных подсистемах общества, обладающих различными и порой взаимоисключающими целями, имеет значение для понимания объективных условий возникновения самосознания личности, а также для прогнозирования возможных конфликтов человека с другими людьми, социальными группами и самим собой. Социальные ожидания одних групп, административные предписания других создают объективные предпосылки для возникновения в личности многих «Я», спорящих друг с другом. Включенность личности в разные социальные группы и вызывает необходимость в ориентировке дополняющих или исключающих друг друга целей этих групп, в развитии самосознания личности как функционального органа, обеспечивающего подобную ориентировку. Отсюда вопрос о выделении границ, различных групп, своего рода зон возможных «конфликтов», зон «риска», в которых проходит жизнь личности, становится крайне важным и для экономиста, и для историка, и для социолога, и для психотерапевта. Наглядно условия возникновения конфликтов личности на стыке интересов социально-административной системы и интересов профессиональной группы описаны в романе А. Бека «Новое назначение». Один из экономистов, анализируя роман, замечает: «Административная система нуждается в работниках, изгнавших все личное, олицетворяющих собой только конкретный пост и соответствующую функцию. Это не личности, вернее, это личности, у которых должно остаться только то личное, что обеспечивает успешную работу Системы»[40]. Æèçíü ëè÷íîñòè â àäìèíèñòðàòèâíîé ñèñòåìå ïðåâðàùàåò åå â èñïîëíèòåëÿ äèðåêòèâ, â âåùü, «âèíòèê», íàäåëåííûé ëèøü óòèëèòàðíûìè ñèñòåìíûìè êà÷åñòâàìè. Îäíàêî êàê áû íè áûëà îäíîðîäíà ñèñòåìà, êàêèì áû æåñòêèì öåíòðàëèçîâàííûì êîíòðîëåì îíà íè îáëàäàëà, ó ëè÷íîñòè äàæå â ïðåäïèñàííûõ ñèñòåìîé ðàìêàõ îñòàåòñÿ ïðàâî íà âûáîð. Ãåðîé ðîìàíà À. Áåêà — êðóïíûé ðóêîâîäèòåëü Îíèñèìîâ — ñòàâèò ïðèêàçû ñèñòåìû, îñîáåííî èäóùèå îò Ñòàëèíà, ïðåâûøå âñåãî, íî òîò æå ðóêîâîäèòåëü ÿâëÿåòñÿ íå òîëüêî ñëóæàêîé, íî è ïðîôåññèîíàëîì. È òóò-òî çàëîæåí ïîòåíöèàëüíûé êîíôëèêò, âîçíèêøèé ìåæäó ãåðîåì ðîìàíà êàê ñëóæàêîé àäìèíèñòðàòèâíîé ñèñòåìû è òåì æå ñàìûì ãåðîåì êàê ïðèíäàëåæàùèì ê ãðóïïå ïðîôåññèîíàëîâ, êîìïåòåíòíûõ ñïåöèàëèñòîâ. Ýòîò êîíôëèêò ïðîðûâàåòñÿ â ãëóáîêîé ëè÷íîñòíîé äðàìå, êîãäà ãåðîé ðîìàíà îêàçûâàåòñÿ âûíóæäåííûì âíåäðÿòü çàâåäîìî àáñóðäíóþ è íèê÷åìíóþ òåõíè÷åñêóþ èäåþ. Îíèñèìîâ — òèïè÷íûé ðóêîâîäèòåëü àäìèíèñòðàòèâíîé ñèñòåìû; îí æå — ïðåäñòàâèòåëü îïðåäåëåííîé ïðîôåññèîíàëüíîé ãðóïïû. Ãðàíèöà ìåæäó èíòåðåñàìè àäìèíèñòðàòèâíîé ñèñòåìû è èíòåðåñàìè ïðîôåññèîíàëüíîé ãðóïïû, â êîòîðûå îäíîâðåìåííî âêëþ÷åíà ëè÷íîñòü, — çîíà âîçìîæíîãî êîíôëèêòà, ñòàâøàÿ â êîíöå êîíöîâ ïðè÷èíîé âíóòðèëè÷íîñòíîãî êîíôëèêòà. Èìåííî ïîýòîìó ðàçëè÷íûå ïîïûòêè êëàññèôèêàöèè ñîöèàëüíûõ îáùíîñòåé â ñîöèîëîãèè è ñîöèàëüíîé ïñèõîëîãèè (Ã. Ì. Àíäðååâà, Á. À. Ãðóøèí, Ã. Ã. Äèëèãåíñêèé, Á. Ô. Ïîðøíåâ), ñïîñîáñòâóþùèå óñòàíîâëåíèþ ãðàíèö òåõ ãðóïï, â êîòîðûõ ðàçâåðòûâàåòñÿ äåÿòåëüíîñòü ëè÷íîñòè, è ïîìîãàþùèå ïðîãíîçèðîâàòü åå ïîòåíöèàëüíûå êîíôëèêòû, ïðåäñòàâëÿþò ïðàêòè÷åñêèé èíòåðåñ äëÿ ïñèõîëîãèè ëè÷íîñòè.