Зазеркальные насекомые

Начинать путешествие следовало бы с изучения страны. Алиса даже привстала на цыпочки, пытаясь заглянуть за клетчатый горизонт.

«Как это делается на уроке географии? – стала вспоминать Алиса. – Главные реки? Не видала никаких. Главные возвышенности? Всего одна – этот холм без названия. Главные города страны? Ой, кто это там вьется и жужжит? Похоже на пчел. Но разве пчел можно разглядеть в такой дали?»

Завороженная, Алиса молча смотрела, как странные летуны зависали над цветками, запуская в них толстенькие хоботки. Наконец она догадалась: это были СЛОНЫ! Они порхали в воздухе! Алиса просто глазам своим не поверила.

«Какие же гигантские должны быть цветы! – изумлялась она. – Не меньше дома. Вот забавно – дома, полные меда! Подойти поближе, что ли? – Она было стала спускаться с холма, но вдруг приостановилась. – Нет, пожалуй, остерегусь. Их там целый слоновий рой. Без хорошей дубинки лучше не приближаться, – подумала Алиса. – А здорово будет дома рассказать про порхающих слонов! «Была ужасная жара, – скажу я. – Хорошо еще, что слоны порхали над головой, заслоняя солнце». И Алиса весело подмигнула сама себе.

Но спускаться все же она решила по другую сторону холма – слоны подождут, а ей пора двигаться по Третьей Клетке.

Алиса быстро сбежала по склону холма. Дорогу ей пересекали шесть узких, ровных, как линейки, ручейков. Она перепрыгнула через первый…

…ручеек.

– Прошу предъявить билеты! – сказал Контролер, заглядывая в купе.

Пассажиры тут же зашевелились и вытащили свои билеты. Каждый был величиной с владельца. В купе сразу стало тесно.

– Твой билет, девочка, – протянул руку Контролер.

Все пассажиры хором завопили:

– Предъяви билет тотчас! Время дорого у нас! Сто монет – за лишний час!

«Ишь спелись!» – сердито подумала Алиса, а вслух сказала:

– Простите, но билета у меня нет. В том месте, где я садилась, не было ни кассы, ни станции, а только ручей.

И хор пассажиров тут же завел:

– Место дорого у нас! А для всех не хватит касс! И земли дешевой нет! Сантиметр – сто монет!

– Не было кассы – не оправдание! – строго сказал Контролер. – Купила бы у Машиниста паровоза.

И тотчас вступил хор пассажиров:

– Паровоз тебе не печка! Паровозный дым – не свечка! Сто монет – одно колечко!

«Все! – решила Алиса. – Не скажу больше ни словечка!»

Пассажиры тоже ни слова не промолвили. Но Алиса почувствовала, как они хором подумали! Подумать только, до чего додумались – думать хором!

«Чтоб никто болтать не смог, рот закроем на замок! Сто монет – за каждый слог!» – думали хором пассажиры, а бедная Алиса в это время думала: «Эти СТО МОНЕТ будут являться мне в страшных снах!»

Контролер тем временем упорно разглядывал Алису. Сначала он ее изучал в телескоп. Потом рассматривал в микроскоп. А затем уставился через бинокль. Насмотревшись, он сказал:

– Откровенно говоря, ты едешь в обратную сторону. – И ушел.

Джентльмен, сидевший напротив Алисы и, словно посылка, упакованный в плотную бумагу, проворчал:

– Такая маленькая девочка, а УЖЕ не знает, куда едет! Хорошо еще, что она имени своего не помнит.

Козел, примостившийся рядом с джентльменом Посылкой, прищурился и проблеял:

– Такие маленькие девочки ЕЩЕ должны помнить, где находится касса. Даже если они ни бе ни ме в грамоте.

Сбоку от Козла на сиденье втерся Жук – купе было просто битком набито. Вероятно, здесь полагалось говорить строго по очереди, потому что Жук в свою очередь проскрипел:

– Ее следует упаковать и отправить багажом с обратным адресом.

Кто‑то невидимый для Алисы просипел из‑за спины Жука:

– Пора сменить паровоз…

Этот кто‑то не договорил, а длинно, переливисто закашлялся и смолк.

«Его кашель похож на конское ржание. Простужен, бедняга», – подумала Алиса.

И вдруг над ее ухом прозвенел Тоненький голосок:

– Неплохая шутка получается: коняга‑бедняга. И даже в рифму!

Из дальнего угла купе донесся добродушный бас:

– Упаковать и написать: «ОСТОРОЖНО! ДЕВОЧКА! НЕ БРОСАТЬ!»

И тут на Алису обрушился водопад голосов. «Сколько же их здесь поместилось?» – подумала Алиса, оглушенная криками: «Отправить по почте!.. Лучше срочной телеграммой!.. Прицепить ее к поезду вместо паровоза!..»

Но джентльмен Посылка наклонился к ней и прошептал:

– Не обращай внимания, детка! Пусть себе болтают. Главное, покупай на каждой станции обратный билет.

– Чего ради! – воскликнула Алиса, вконец раздосадованная. – Не нужны мне ваши билеты, и поезд не нужен. Я вообще не собиралась ехать. Да мне лес нужен!

– Дай мне лес на ужин! Хи‑хи! – снова пискнул Тоненький голосок. – Неплохая шуточка получается!

Понять, откуда доносится этот писклявый голосок, Алиса никак не могла.

– Прекратите! – рассердилась она. – Все уши мне прожужжали своими шуточками!

В ответ Тоненький голосок жалобно и протяжно вздохнул. Алису этот горестный вздох растрогал, и ей захотелось утешить этого несчастного.

«И вздох какой‑то совсем не человеческий», – подумала Алиса.

И верно, вздох был слабенький‑слабенький. Алиса и услышала‑то его лишь потому, что он прошелестел в самое ее ухо. Даже щекотно стало. И вместо того, чтобы сказать что‑нибудь утешительное, Алиса вдруг фыркнула.

Тоненький голосок пискнул:

– Я знаю, что ты мне друг. Добрый, верный друг. И не обидишь меня только потому, что я… насекомое!

– Что за насекомое? – заволновалась Алиса. Она вдруг испугалась, что незнакомое насекомое может укусить, ужалить или обжечь. Но виду не показала: пугаться невежливо.

– Ах вот как! Ты боишься… – начал было Тоненький голосок, но его заглушил густой паровозный гудок.

Все, и Алиса в том числе, повскакивали с мест. Конь высунулся в окно и успокоил:

– Всего‑навсего ручеек. Перепрыгнем через него и двинемся дальше.

Все тут же спокойно расселись по местам. Только Алиса немного нервничала. О прыгающих поездах она еще не слыхала.

«Ничего, – утешала она себя, – зато сразу попадем на Четвертую Клетку».

И тут она почувствовала, что поезд взлетел! От неожиданности Алиса стала хвататься рукой за что попало. А попала ей в руку козлиная борода. Поезд перелетел через…

…ручеек.

И борода тут же растаяла в Алисиной руке, а сама Алиса очутилась под деревом. На ветке над ней попискивал и помахивал крылышками Комар. Так вот кто был тем Тоненьким голоском!

Только Комар оказался величиной с петуха. Однако Алиса не испугалась, вспомнив дружеский разговор в поезде.

– Насколько я понял, насекомые тебе не нравятся, – как ни в чем не бывало продолжил Комар прерванную в поезде речь.

– Говорящие нравятся, – сказала Алиса. – У нас таких я не имела удовольствия знать, – добавила она вежливо.

– А каких насекомых у себя ТАМ ты имела удовольствие знать? – спросил Комар.

– Боюсь, что удовольствия они мне не доставляли, – честно призналась Алиса. – Я их просто боюсь. И чем они больше, тем больше я их боюсь. Но как их зовут, я знаю.

– Они тоже знают, как их зовут? – спросил Комар.

– Нет, конечно.

– Так зачем же им имена? – удивился Комар.

– Не им, а людям, чтобы их различать, – пояснила Алиса.

– Различают не по именам, – отрезал Комар. – Зайди поглубже в лес, и ты различишь все, не зная ни одного имени. Впрочем, мы отвлеклись. Итак, какие у вас ТАМ насекомые?

– Ну, во‑первых, бабочка, – сказала Алиса, загибая один палец.

– Прекрасно! – обрадовался Комар. – Ну‑ка взгляни на тот куст!

– Ой, какая большая бабочка! – ахнула Алиса. – Наверное, с бочку величиной.

– Правильно, – подтвердил Комар. – Все, как увидят ее, так и кричат: «БА! БОЧКА летит!» А деток ее зовут БАНОЧКАМИ.

– Чем же они питаются? – полюбопытствовала Алиса.

– Бочки не питаются. Они наполняются. Чем угодно, – солидно объяснил Комар. – Иногда соком, а иногда опилками. Назови еще кого‑нибудь! – потребовал он.

Алисе очень хотелось угодить Комару и вспомнить кого‑то из жалящих насекомых.

– Слепень и оса! – воскликнула она и загнула еще два пальца.

– Сле – что? Пень? – переспросил Комар. – Неужто вы их спиливаете, не дав вырасти? Нет, у нас они растут, сколько хотят. Смотри, какой большой СЛЕТОПОЛЬ! Под самыми облаками летает.

Тут их накрыла гигантская тень. Алиса подняла голову. Над ними порхало, махая ветками‑крыльями, похожее на дерево насекомое. Следом стремительно летело другое. Вершинка его, заостренная, как жало, чуть подрагивала. А множество крылышек, словно мелкие листочки, трепетали и оглушительно жужжали на ветру.

– Похоже на осину, – нерешительно сказала Алиса.

– Верно! – подтвердил Комар. – Жалится, как тысяча ос. Еще бы, такая громадная ОСИНА!

Желтое тело Осины с гудением удалялось. Стройный, длинный Слетополь прожужжал уже совсем вдали. Алиса облегченно вздохнула. На этот раз ей совсем не хотелось узнать, чем питаются странные насекомые Слетополь и Осина.

– Что молчишь? Вспоминай еще каких‑нибудь насекомых! – теребил ее Комар.

Никаких жалящих Алиса больше вспоминать не хотела.

– Стрекозы, – сказала она, загибая четвертый палец.

– Этих у нас сколько угодно! – похвастался Комар. – Рождаются они ма‑аленькими. С ТРИ КОЗЫ ростом. Зато, когда вырастут, станут величиной С ТРИ КОРОВЫ. Их так и зовут – СТРЕКОРОВЫ.

– А что они едят? – тут же спросила Алиса.

– Они же древоядные. Жуют дрова и заборы, – объяснил Комар.

– Им позволяют поедать дрова? – удивилась Алиса.

– Конечно, нет, – пискнул Комар. – И от заборов тоже отгоняют.

– Значит, они остаются голодными? – пожалела Стрекоров Алиса.

– И часто умирают от голода, – печально пропищал Комар.

Минуту‑другую Алиса сидела молчаливая и задумчивая. Комар увлеченно летал кругами над ней и непрерывно нудно зудел. Наконец он сел на ветку и неожиданно спросил:

– А тебе не надоело твое имя? Может, хочешь избавиться от него?

– Ни за что! – испуганно воскликнула Алиса.

– Зря, – спокойно пропищал Комар. – Представь себе, у себя ТАМ ты должна отвечать урок. Учительница говорит: «Отвечать пойдет…» А кто? Неизвестно! Раз у тебя нет имени, то и вызвать тебя невозможно.

– Возможно, – сказала Алиса. – Она поводит пальцем по классу: «НУ‑УУ‑У…» – и уткнет его в меня: «НУ, ВЫ!»

– А ты ответишь: «УВЫ»! – обрадовался Комар. – Неплохая шуточка получилась? Дарю ее тебе.

– Скучная шутка, – передернула Алиса плечом. – Зачем мне такие скучные подарки?

Комар грустно вздохнул и уронил две крупных круглых слезы. Алисе стало жалко его.

– Если вам не до шуток, то и шутить не надо, – сказала она мягко.

Комар так глубоко вздохнул и так сильно выдохнул, что, наверное, выдохнул сам себя: он исчез бесследно. Тут Алиса заметила, что становится свежо. Она поскорее встала и двинулась дальше. И немедленно очутилась на опушке леса. Он показался Алисе таким темным и мрачным, что она немного струсила. Но не остановилась.

– Ты должна дойти до Восьмой Королевской Клетки! – приказала она себе.

«Это как раз тот лес, в котором пропали все имена, – размышляла Алиса. – Неужто и я тут потеряю свое имя? Но я не могу без имени! Значит, мне тут найдут новое, наверняка неподходящее и глупое. А мое имя куда денется? Его найдет кто‑нибудь другой? Придется дать объявление: «ПРОПАЛО ИМЯ. ОТКЛИКАЕТСЯ НА ИМЯ «АЛИСА». НАШЕДШЕГО ПРОСИМ ВОЗВРАТИТЬ АЛИСЕ. АЛИСА». Нет, лучше я буду каждого встречного окликать: «АЛИСА!» Только нет дураков возвращать такое прекрасное имя – АЛИСА».

Беседуя сама с собой, она и не заметила, как углубилась в лес. На нее повеяло свежестью и прохладой.

– По крайней мере, здесь не жарко, – сказала Алиса, оказавшись в густой… – Как же она называется? – опешила Алиса. – Ну такая вся приятная… Она еще всегда лежит под этим… Ну которое стоит и бросает ее… В общем, оно стоит, а ты сидишь в ней, и тебе прохладно… – В растерянности она остановилась. – Вот оно что! – сообразила наконец Алиса. – Это же Безымянный Лес! Выходит, и мое имя уже пропало? Как же его зовут? То есть меня? Кажется, на А. Может быть, АУ? АУ!

И тут же перед ней появился Олененок. Он спокойно смотрел на Алису своими большими темными глазами.

– Эй! – позвала Алиса и протянула руку, чтобы его погладить.

Олененок отпрянул, но не убежал и взгляда не отвел.

– Как тебя зовут? – вдруг промолвил он мягким и приятным голосом.

«Хотела бы я знать», – горестно вздохнула Алиса, а вслух ответила:

– Никак.

– Это не имя, – сказал Олененок, – подумай еще.

Алиса подумала еще, но больше ничего в голову ей не приходило.

– Скажи, как тебя зовут, – попросила Алиса. – Может быть, и я тогда вспомню.

– Здесь не выйдет, – сказал Олененок, – выйдем из леса, тогда…

Алиса, обняв Олененка за нежную шею, последовала за ним. Как только они вышли на полянку, Олененок радостно подпрыгнул и крикнул:

– Я Олень! А ты… ты… – Он вдруг испуганно округлил глаза. – Ты Человек!

И с этими словами Олененок стремительно прыснул в глубину леса. Алиса, готовая заплакать, глядела вслед Олененку. Жаль было потерять такого милого спутника.

«Зато я нашла свое имя! – утешилась она. – Как замечательно звучит: А‑ЛИ‑СА! АЛИСА! Уж теперь‑то я его не потеряю по дороге. А кстати, какую дорогу выбрать?»

Это оказалось проще простого: через лес шла всего одна дорога. На ней было всего два Указателя. Оба они указывали в одну сторону. И на каждом было написано по одному слову.

На первом – БРАТИК.

На втором – БРАТЕЦ.

– Думаю, они живут в одном доме, – решила Алиса. – И думаю, что не ошиблась. Но я у них погощу совсем недолго. Скажу только что‑нибудь повеселее: «КАК ЖИВЕТЕ? КАК ЖИВОТИК?» Спрошу, как выйти из леса, и побегу дальше. До ночи я непременно должна добраться до Восьмой Клетки.

Она шла по дороге, развлекая себя веселыми разговорами, как вдруг за крутым поворотом наткнулась на двух толстеньких маленьких человечков, просто пузанчиков. От неожиданности Алиса вздрогнула, но тут же сообразила, что эти пузанчики не кто иные, как…