Глава 43. Когда Стоун вышел к парковке, Аннабель угрюмо сидела на подножке машины

Когда Стоун вышел к парковке, Аннабель угрюмо сидела на подножке машины.

– Что вы от меня хотите? – горько спросила она.

– Ничего. А что вы хотите от себя самой?

– Не надо изображать из себя психотерапевта.

– Во время убийства вашей матери Пэдди сидел в тюрьме.

– Все равно она погибла из‑за него.

– Пусть так. Однако существует презумпция невиновности. Почему вы с ходу решили, будто он сознательно подставил ее под удар Бэггера?

– Да мой папаша – врун, который никогда в жизни не заботился о других людях!

– Получается, он и к вашей матушке плохо относился? Бил ее? Морил голодом?

– Не надо паясничать!

– Я лишь пытаюсь полнее осмыслить ситуацию.

– Нет, он ее не обижал…

– То есть мог ее действительно любить.

– Ну что вы ко мне привязались? И почему встали на его сторону?

– Аннабель, я не встаю на чью‑либо сторону… Он умирает. Он пришел к могиле вашей матери, чтобы почтить ее память. Похоже, он не виноват. – Стоун развел руки в стороны. – Может… может, вам следует пересмотреть свое отношение. Жизнь коротка. Семья не вечна. Я это знаю как никто другой.

Аннабель навалилась спиной на дверцу машины, по‑прежнему не вынимая рук из карманов.

– Я два года готовилась к атаке на Бэггера. Все деньги вложила в этот план, до последнего цента. Пошла на риск, равного которому еще не было. Одна‑единственная оплошность – и я труп… Да я упивалась каждой минутой мести! А знаете почему?

Стоун помотал головой.

– Вот и расскажите.

– Да потому что я наконец‑то взялась за этого сукина сына, который убил мою мать! И у меня получилось. Я выиграла, раскрутила его на сумму, которая никому и не снилась. Сделала ему больно‑пребольно.

– И?..

– И после этого сообразила, что все было зря. Джерри поступил так попросту оттого, что он Джерри. «С паршивой овцы хоть шерсти клок» – таков закон улицы, на которой мы все живем… Поймите меня правильно, я ничуть не оправдываю этого ублюдка, но в том‑то и дело, что больше всего на свете я возненавидела собственного отца.

– А сегодня вдруг выяснили, что он невиновен… по крайней мере в этой части.

Аннабель показала на шрам под глазом.

– Сущий ангел!.. Я еще совсем девчонкой была, когда получила от него этот подарочек. А все из‑за моей промашки в казино, когда он пытался провернуть там одно дельце. Сказал мне, дескать, только так можно научиться на своих ошибках… Мать погибла, а ему хоть бы что. Как с гуся вода.

– Во‑первых, совсем непохоже, чтобы жизнь была к нему благосклонна. Кроме того, он скорбит по вашей матери. Как хотите, но по‑моему, выражение «как с гуся вода» здесь не подходит.

– Оливер, я не в состоянии забыть, что он натворил.

– Я и не прошу забыть. Задумайтесь о прощении. Люди совершают дурные поступки постоянно, но это не значит, что они насквозь плохие.

– Да? И что мне теперь делать? С рыданиями броситься ему на шею?

– Вам нужно кое‑что изменить в себе самой. Прежде чем оно вас же и уничтожит. Потому что даже если вы сумеете прищучить Бэггера, легче вам не станет, пока горит ненависть к Пэдди. Если хотите зажить нормальной жизнью, вам придется с этим разбираться.

Аннабель извлекла автомобильные ключи из кармана.

– А знаете… не хочу я с этим разбираться!

Она уехала.

Едва машина Аннабель скрылась из виду, ожил мобильник. Звонил Рубен с докладом о событиях в Атлантик‑Сити, включая выигрыш Милтона и нападение людей Бэггера. Стоун посоветовал ему не отвозить Милтона домой, а вместо этого остановиться у Рубена.

– Оливер, он ведь не использовал свое настоящее удостоверение, когда обналичивал выигранные фишки, – заметил Рубен.

– Это роли не играет. Я не хочу идти на риск. Ты не так давно переехал, к тому же твой дом даже не успел получить официальный адрес. Бэггеру будет крайне сложно тебя отыскать.

– Как там Сьюзен?

– Лучше всех.

Стоун нажал кнопку отбоя и уставился в ту сторону, куда уехала Аннабель.

«Семья. Нет на свете ничего более запутанного…»