Картина 10

11 марта 1985. Пять утра. Спальня в квартире Горбачева.

Горбачев. Рай, а Рай!

Раиса (спит). Хр-р!

Горбачев (наклоняется к ней на ухо). Рая!

Раиса (вскакивает). Что? Где я?

Горбачев. Тихо, тихо. Хочу посоветоваться.

Раиса. О господи! Ни днем, ни ночью от тебя покоя нет!

Горбачев. Уже пять утра.

Раиса (зевает). Рань какая!

Горбачев. Воротников не отвечает!

Раиса. Чего?

Горбачев. Воротников час назад прилетел из Югославии. Я звонил ему в машину, на дачу, в квартиру. Длинные гудки!

Раиса. Ну-ка дыхни!

Горбачев. При чем здесь дыхни? Ты понимаешь, что Воротников не отвечает!

Рая. Чего тут понимать?

Горбачев. Он перешел на их сторону!

Раиса. Не ори! Скажи – ка лучше, ты, где уже остограмиться успел?

Горбачев. Я тебе клянусь партийным билетом: не пил!

Раиса. А чего так воняет?

Горбачев. Я должен был это предвидеть! Они в последнее время с Громыко шушукались.

Раиса. Ночь на дворе, все люди спят, а он все пьет!

Горбачев (хватается за голову). Почему я не в США?!

Раиса (удивленно). Чего?

Горбачев. Там у каждого политика свой счет в банке и особняк! Никто у тебя его не отнимет. Потому что право частной собственности - самое священное право американских граждан! А у нас? Из квартиры выселят, дачу отнимут, а то еще десять лет дадут в придачу!

Раиса. Сколько раз говорила тебе, предупреждала! Все, как об стенку горох!

Горбачев. Когда ты мне говорила? Ты наоборот науськивала! Стань генеральным, стань генеральным!

Раиса. Фу! От тебя несет, как из винного погреба!

Горбачев. Сначала в Москву меня вытащила! Весь мозг вынесла. В Москву, в Москву!

Раиса. Ты зачем так напился, алкоголик?

Горбачев. Я выпил рюмку! Не больше!

Раиса (кричит). Замучил ты меня, пьяница проклятый!

Горбачев. Че ты кричишь? Соседи услышат!

Раиса. Каждый день одно и то же! Сил моих больше нет!

Горбачев. Сашка Яковлев привязался. Выпей, да выпей. За перестройку пили! Всего одну рюмочку!

Раиса. Напился, так и ложись спать. Нет. Растолкал меня ни свет, ни заря, и давай орать!

Горбачев. А что я сказал? Сказал, что у каждого политика на Западе есть собственный особняк. В особняке телефон, бассейн…

Раиса (перебивает). Михаил! Так больше невозможно!

Горбачев (вскакивает с постели). Я Гришину позвоню! Узнаю, что происходит!

Горбачев выбегает и через минуту опять вбегает.

Раиса. Забыл что-нибудь?

Горбачев (трагически ломая руки). Не подходит к телефону!

Раиса. Ты номер правильно набрал, алкаш?

Горбачев. Трубку взял помощник. Я попроси соединить. А потом мне отвечают, что он спит!

Раиса (присаживается на кровати). Да ты че!

Горбачев (садится на кровать). Мысли путаются…

Раиса. Послушай. Сейчас же езжай к нему. Делай, что хочешь, хоть на коленях стой, пусть он тебя выслушает. Вешай ему лапшу на уши, плачь, кричи, умоляй! Землю носом рой! Но без результата не возвращайся!

Горбачев спешит к выходу.

Раиса. Стой! Куда побежал?

Горбачев (на пороге). Чего?

Раиса. Пижаму переодень!

Горбачев начинает переодеваться.

Раиса. А что Яковлев?

Горбачев (отмахивается). Фантазер!

Раиса. Может, подарок ему сделать?

Горбачев. Яковлеву? Какой?

Раиса. Гришину. Приедешь к нему с букетом цветов и…. Чего б ему подарить? Может, набор чешского хрусталя? У нас их все равно пять.

Горбачев. Неудобно. Ни с того ни с сего!

Раиса. Неудобно будет, когда тебя на пенсию вытурят!

Горбачев. На пенсию еще хорошо. Нет. Подарок он не примет. Разве что водки с ним выпить?

Раиса. Опять?

Горбачев. Я ж для дела. Хотя он пить не будет. Скоро политбюро. Раньше бы! Раньше!

Раиса. А я говорила, что раньше!

Горбачев. Все-таки, как хорошо в США. Ушел человек в отставку, уехал в собственный особняк где-нибудь в Филадельфии и живет себе: коктейли попивает. Что значит цивилизованная страна!

Раиса. Может, мне с тобой поехать? Ты ж толком ничего не объяснишь!

Горбачев. Поехали!

Раиса. Я в ванную. Ты пока вызови маникюршу и платье погладь. Английское!

Горбачев. А успеем?

Раиса. В отличие от тебя, я не могу прийти к генеральному секретарю грязной и в нижнем белье!

Горбачев. Нам бы только до Политбюро успеть!

Раиса (уходит). Ничего. Подождет твое политбюро….

Горбачев остается один и начинает гладить.