Еще одна из легенд для нищих духом

Люди очень слабые и по большей части вообще никчемненькие будут убеждать вас, что без раскрутки в нашем литературном мире невозможно никуда пробиться, невозможно стать популярным и даже просто замеченным. Таким охотно поддакивают такие же никчемненькие, а так как их много и к тому же именно они проявляют просто а‑агромную активность в различных интернетовских литературных форумах, то у вас в самом деле может создаться впечатление, что да, невозможно. Или хотя бы очень трудно.

Фигня!.. Бред сивой кобылы. Мои книги, к примеру, никто никогда не раскручивал. А их уже тридцать романов! До сих пор я не дал ни одного интервью. Ни в газете, ни по телевидению, ни даже в Интернете. Издательство тоже, по моей просьбе, нигде не рассказывало, что вот он – новый гений, читайте только его! Или хотя бы просто читайте.

Уверяю вас, достаточно просто написать хорошую книгу, чтобы ее заметил любой редактор даже самой скверной квалификации. Ее издадут, ибо хорошо написанная книга обязательно найдет своих читателей, а издатель получит прибыль.

Поэтому эта книга – сборник инструкций или приемов, как создать такие тексты, а не о том, как без мыла влезть в издательство и протолкнуть свой шадевр. Ведь даже если удастся маневр по проталкиванию слабой вещи и даже если удастся с помощью рекламы заставить человека на улице купить эту книгу, то он запомнит имя автора, еще как запомнит! И вторую не купит ни за какие пряники, даже если в самом деле вторая окажется удачной.

Еще раз: не ищите окольных путей. Не ищите! Не ищите!!!

И опять проклятая проблема выбора!

И напоследок. Какой дорогой пойти? Дело в том, что в литературе, как и везде в жизни, есть два пути: творить, как надо, или творить, чтобы ужиться в обществе. Понятно, что первых находятся сотые доли процента, а вот абсолютное большинство писателей, как и вообще деятелей искусства, науки и пр., пр., – стараются прежде всего отыскать хлебное место в этой непростой жизни.

Посмотрите по сторонам, пробегите взглядом по книжному прилавку. Включите телевизор и посмотрите на лица деятелей искусства, что мелькают там. Они устроились в жизни. Говорят и пишут то, что нужно обществу… нет, то, что общество готово глотать именно в этот отрезок времени, а он может быть длинным, т.е. «на наш век хватит».

Обычно эти люди «стоят на страже культуры», защищают язык от посягательств, памятники старины от всяких новинок, культуру от бескультурья и т.д., ибо это гарантирует поддержку «мировой общественности и общекультурных ценностей» в вашем же лице, ибо кто рискнет возразить человеку, который громогласно вещает, что культуру нужно охранять, а Бунин велик, как никто и никогда, и что никогда никто его не перепоет?

Однако же в литературе, как и в спорте, можно нацелиться на олимпийскую медаль, а можно выбрать цель и попроще. Для тех, кто чувствует в себе мощь, все же рискну посоветовать попытаться. Ведь отказаться от штурма самой высокой горы и перенацелиться на помельче успеете всегда. Понятно же, что девушка ждет от вас немедленных результатов, так хочется похвастаться! А если еще и жена упрекнет: ну когда же, вот NN уже на «мерсе» на свою виллу ездит… Да, этот NN не стал рисковать, он сразу решил устроиться. Вам же, если замахнулись на большое, устроиться не так уж и просто.

Большое, если действительно большое, это всегда настолько свежее и революционное, что даже друзья ваши вас не поймут. Вы должны опередить этот мир настолько, что ваши взгляды, речи, идеи вызовут недоумение, насмешку, ехидные комментарии знатоков, а вы долго походите в придурках, прежде чем одержите победу, и тогда подростки скажут в удивлении: из‑за чего копья ломали? Конечно же, это так!

И еще. В один ряд с Шекспиром, Толстым, Буниным и пр. гигантами прошлых веков может встать только тот – и никто другой! – кто берется их превзойти, превзойти на корпус или на порядок, писать намного‑намного лучше. Но нет шансов у тех, кто считает их вещи неподражаемыми, непревзойденными. Этот человечек сам ставит себе ограничения, и он уже никогда‑никогда не рискнет превзойти их рекорды. А само оно, знаете ли, как‑то нигде и ни в чем не получается.

…соревнуясь с Коперником, а не с мужем Марь Иванны!

Что необходимо человеку, чтобы стать писателем?

Следует учесть, что человек читающий… пусть даже потребляющий детективчики самого низкого пошиба… все же по интеллектуальному уровню выше человека… смотрящего фильмы. Даже элитарные… высокие… интеллектуальные и так далее.

Читающий сам создает для себя фильм. И сколько бы человек ни прочли одну и ту же книжку… столько разных фильмов они и создадут в своем воображении. Раскрывая книгу… мы видим белый лист с разбросанными по нему закорючками. А в мозгу происходит колоссальнейшая работа по перекодировке этих символов в зрительные образы. Мозг включается и работает мощно… во всю силу… развиваясь и накачивая извилины.

А в кино или на телеэкране подается уже готовая картинка. Кем‑то приготовленная… разжеванная. И все до единого зрители видят одно и то же. Бездумно. Мозг не работает. Он только потребляет. Готовое. Это не комплимент пишущим, на фиг я буду перед вами расшаркиваться, а предостережение – мы готовимся воздействовать на человека, интеллектуально более развитого, чем киноман или баймер. Исключения не в счет, я говорю об общей массе.

Об общей массе, а в массе даже самый тупой качок, читая желтый боевик про очередную банду, сам для себя создает длинный и красочный фильм. Другой качок, глотая эту же дрянь, создает для себя совсем иной фильм. Если первый, наткнувшись на фразу «Вошла очень красивая девушка», видит перед собой длинноногую блондинку с двумя прыщиками спереди, то второй видит коротконогую толстушку восточного типа, с широкой задницей и выменем до пояса.

Учитывая, что в их мозгах, треща от непосильной натуги, жернова все же двигаются, мы должны расположить эти кодовые значки, именуемые буквами, так, чтобы даже самые тупые увидели картинки. Лучше – двигающиеся, так называемые motion picture, и, кроме того, чтобы там еще слышался топот, визг тормозов и прочие звуки, а сверх всего – запахи, которые не скоро появятся в кино. Это, так сказать, программа‑минимум. Заставить читающего увидеть то, что видите для него вы.

А уже потом включается более сложная программа: заставить читающего проникнуться вашими мыслями, идеями, бросить его бить не правых, а левых, или наоборот – не важно. Или послать на уборку улиц, что, понятно, заставить сделать куда труднее, чем бросить с вилами наперерез на красных или белых. А для исполнения всех этих грандиозных задач и планов надо всего лишь правильно расставить буквы.

Трудная задача, но все‑таки простая и посильная: правильно расставить буквы.

А какими качествами должен обладать будущий писатель?

Первое, что необходимо будущему писателю, – это несокрушимая уверенность, самоуверенность, вплоть до наглости! Понятно, вряд ли такую черту характера обязательно выявлять на людях, не оценят, сволочи, но быть уверенным в себе на все сто и больше – необходимо, архиважно, как говорил основатель самого удивительного государства на Земле.

И полагать искренне и железобетонно, что если не сегодня к вечеру, то уж завтра точно соберете урожай нобелевок. К концу недели можно будет ходить по центральной площади, где рядком ваши памятники в рост статуи Свободы, а женщины начнут срывать чепчики и бросаться под ваш «Роллс‑Ройс».

Зачем наглость? А иначе не получится! Человек с нормальной психикой привык два раза в месяц получать зарплату. Хоть маленькую, но регулярно. Хоть плохо работать, хоть терпимо, но все равно получать. Не зарабатывать, а именно получать. Мол, мне дают зарплату за то, что хожу на работу. А если еще и работаю, то премию. Даже теперь, в эпоху рынка.

А писатель? Первый барьер у писателя, как и художника, – получится или не получится нечто годное для продажи? Нормальный человек откажется сразу: полгода писать, горбиться над клавиатурой, а вдруг да придется бросить на полдороге? И все уже сделанное коту под хвост? Да ни за что! На службе зарплата или жалованье все‑таки дважды в месяц. Нормальный человек привык за каждое шевеление пальцем получать денежку. А у наглого да самоуверенного никаких сомнений: получится, да еще как! Еще и медалями обвешают!

Затем после долгих трудов на горизонте грозно встает другой барьер: возьмут в издательстве или не возьмут?.. И даже когда взят и этот барьер, а он непростой, то страшненькие вопросы все лезут и лезут, как тараканы от нехороших соседей: заплатят или не заплатят? А вдруг просто возьмут ваш бесценный труд и напечатают, гады, под своей фамилией?..

Человек нормальный просто не рискнет даже начинать при таких условиях. А наглый говорит уверенно: получится, возьмут, не сопрут, заплатят, да еще много и сразу! Из этих ненормальных, понятно, 99% отсеется, все это знают, но все‑таки каждый из вас уверен, что отсеются другие, а именно вы будете тем, кто выживет и соберет все пряники.

Так что о талантах, вдохновении, озарениях и прочих туманных материях здесь, в моей книге, искать не стоит. То показуха для того, чтобы легче снимать красивых дур, да и отвязываться от них проще, ссылаясь на некий зов. Это лекция профессионала для тех, кто хочет стать профессионалом. И жить исключительно на гонорары.

Человек с нормальной психикой привык два раза в месяц получать зарплату. Хоть маленькую, но регулярно. Хоть плохо работать, хоть терпимо, но все равно получать. Не зарабатывать, а именно получать.

Вы же будете именно зарабатывать!

О тех, кому судьба «помогла»…

Еще желательно, хоть и не обязательно до зарезу, чтобы автору отпилили ноги, перебили позвоночник или хотя бы выбили глаз. Словом, любое уродство приветствуется, ибо тогда жизненная мощь, что идет в кулаки и ниже, намного ниже, вынужденно сублимируется в духовную энергию.

К примеру, когда двум крутым рыцарям в битвах отрубили: одному – руку, другому – ногу, то, не в состоянии работать мечами, волей‑неволей заработали головами. Которые, естественно, были без надобности молодым и красивым. В результате один после неудачных попыток писать стихи, рассказики сотворил роман «Дон Кихот», а второй, которому ногу, после неудачных попыток писать стихи и рассказики создал особый рыцарский орден монашеского типа, члены которого не носили ряс. Их целью было создание нового справедливого общества, девизом которого стало «Великая цель оправдывает любые средства» или «Все средства хороши для достижения великой цели», а личным девизом этого рыцаря стало: «Штиль хуже самой страшной бури». Грамотные уже догадались, кто этот буревестник революции и что за коммунизм он строил.

Эрудированный человек может вспомнить бравого комсомольца, который, если бы ему не перебили хребет, стал бы в лучшем случае заурядным секретарем комсомола или даже райкома партии, а прикованнопостельный написал «Как закалялась сталь»! К слову, среди членов Союза писателей как нигде: безногих, безруких, слепых, прикованных к постели…

Если у вас все цело, это хуже, но не безнадежно. Ведь могут быть еще спасительные комплексы, которые никому не видны, но вы чувствуете себя не совсем полноценным и стараетесь стать еще круче, а литература как раз тот спортивный зал, где совершенствоваться можно до бесконечности.

Но даже если вы красавец и атлет, но ведь не все женщины мира ваши? Где‑то в Австралии о вас не знают, как обидно, хоть топись с горя, а если написать потрясную книгу, то и оттуда прибегут бросаться под ваш автомобиль, а мисс Вселенная будет добиваться вашего внимания. К тому же писательство дает редчайшую и соблазнительную возможность одним прыжком достичь золотой медали. Кому нужны смешные литературные институты, кандидатские, докторские, звания академиков, когда только под старость получаешь возможность научного творчества… А так: умеешь читать? Хотя бы по складам? Значит, уже можешь и писать.

Конечно, это выглядит жестоко, но зажатый и закомплексованный человек быстрее станет писателем, чем самоуверенный здоровяк‑красавец! Разве что у красавца свои кошмары…

И третье – самое важное – условие для успешного литературного творчества

Третье необходимое условие – сжечь мосты за спиной. Чтобы отступать уже некуда. Тот же нормальный человек после двух‑трех неудачных попыток махнет рукой и скажет: зачем стучаться, когда не открывают? Сколько усилий пропало зазря… А тут у меня зарплата идет себе и идет. А вечера, вместо того чтобы горбиться над клавой, можно провести с очень раскрепощенными и без всяких комплексов…

Зато тот, у кого работа дрянь – ну, не хотел я оставаться литейщиком, как настойчиво советовали критики и доброжелатели, не хотел! – тому отступать некуда. Тот будет ломиться, накачивать мышцы, совершенствоваться, и… победа придет! То есть, объясняю на пальцах, очень желательно, чтобы работа у вас была дрянь. Ну, скажем, вы дворник, а вам жаждется стать старшим дворником. Или вы вице‑президент компании, а вам не жить без полного президентства, но это не светит, не светит: у президента подрастают детки… Один путь – в писатели. Туда ведь можно одинаково с любой должности.

Вы же видите, и наш президент страны, который самое Красное Солнышко, и Маша Левински одинаково берутся писать книги! А этот мой труд можно рассматривать как краткую инструкцию по быстрой переквалификации с низших должностей: президент – слуга народа, в высшие: писатель – властитель дум и судеб.

Для тех, кто в танке, напоминаю, что, когда речь заходит о скрипке или рояле, никто вроде бы не отрицает необходимости таланта, хоть никто не знает, что это, но принято так говорить, вот и говорят. Комильфо, как говорят грамотные. В то же время всякому ясно, что надо играть гаммы, развивать пальцы, тренироваться или хотя бы выучить, какая клавиша пищит, а какая рычит. Но когда речь о литературе, то всяк уверяет, что надобен‑с талант, талант! О мастерстве ни слова, о профессионализме – молчок, о литературных приемах – ни гугу, ни кукареку. Только талант, талант, талант‑с!

На этом заблуждении крылья как раз и горят. Написать роман может действительно всякий. Даже президент лично, без специально созданного для этого случая Всероссийского Центра по Написанию Для Президента Книги. Даже издать на свои деньги. Толстый романище, в яркой обложке, с золотым тиснением. С голыми бабами или без, с виньетками. С серпом и молотом или орлом‑мутантом. С золотым обрезом, если вы всего лишь директор банка или президент страны, а хочется выйти в писатели. Только читать такой роман сможет разве что сам автор. Он в диком восторге, он искренне не понимает, почему эти все двуногие идиоты плюются, не понимают в искусстве, гады.

Секрет прост. Пишущему, напоминаю, нужно всего‑то расставить на листе бумаги условные значки. Их что‑то около тридцати, точно не помню, плюс‑минус пять, только и всего. А мозг читающего трещит от нагрузки, человек начинает видеть фрэймы, образы, картины. У него учащается сердцебиение, он задерживает дыхание, смеется, плачет, а со стороны вроде бы просто таращится на лист бумаги с ровными рядами довольно простеньких значков… Да, но смеется и плачет, если написано профессионально.

Если же нет, человек видит как раз значки на листе бумаги. А сама перекодировка идет только в мозгу счастливого автора: смотрит на свои значки и добавляет мысленно то, что не сумел выложить на бумаге. И негодует на идиотов, что не понимают его великое творение.

По одному и тому же вопросу, сказал Честерфилд, автор знаменитых поучений сыну, каждому здравомыслящему человеку приходят в голову примерно одни и те же соображения, и лишь та форма, в которую они облечены, вызывает внимание и восхищение слушателей.

Итак, это запишите, это помните: сжечь мосты! Чтобы отступать некуда.