Личность

Две с половиной тысячи лет назад знаменитый философ Диоген расхаживал с фонарем по улицам города, возглашая: «Ищу человека!» Странно, ведь улицы древней столицы были, как и сегодня, наводнены людьми: стариками, юношами, бога­тыми и бедными, мужчинами и женщинами, матросами, пат­рициями, торговцами. Каждый из них был человек. Но Диоген искал то, что скрыто по ту сторону одежды, половозрастных особенностей, статусных и профессиональных различий. Он искал человеческую личность. Попробуем отыскать её и мы.

Свобода, разум, активность, подвижный стиль жизни, индивидуализм и предпринимательский дух — главные па­раметры формирующейся личности. Историки утвержда­ют, что само слово «индивидуальность», как и слово «лич­ность», появилось каких-то 200—300 лет назад, т. е. в эпоху Просвещения. А каково содержание этих двух понятий, мы рассмотрим дальше.

Что такое личность. Философы рассматривали личность под углом зрения вечного и временного. Так поступали Со­крат, Платон, Аристотель, позже И. Кант и Г. Гегель, а в XIX—XX вв. датский философ Сирен Кьеркегор (1813—1855), русские мыслители B.C. Соловьёв (1853—1900), Н.А. Бердяев (1874—1948), П.А. Флоренский (1882—1937), С.Н. Булгаков (1871—1944) и американец Питер Друкер (1909—2005).

Проблема вечного и временного в человеке решилась в вечности и во времени. Человек в вечности — носитель веч­ных ценностей. Человек во времени — всего лишь физиче­ское явление: он рождается и умирает. Существование во времени — это наше бытие как граждан общества. Во време­ни мы едим и спим, боремся за власть и растим детей, доби­ваемся успехов и терпим поражения. Живя в обществе, мы не можем быть свободными от него как существа социаль­ные. Все мы — частицы семьи, коллектива, профессии, класса. Однако сущность человека в другом — в человече­ском бессмертии и человеческой свободе.

Наше существование — сочетание временного и вечного. Поведение человека лежит в двух разных измерениях, поэ­тому он всегда противоречив. Существование во времени можно наблюдать, в вечности только переживать. Таковы две плоскости человеческого бытия, которые рассматрива­ли философы.

Слово «личность» употребляется только по отношению к человеку, и притом начиная лишь с некоторого этапа его развития. Мы не говорим «личность новорождённого». Мы всерьёз не говорим о личности даже двухлетнего ребёнка. Личностью не родятся, личностью становятся. Личность — относительно поздний продукт социального развития.

Различие индивидуальности и личности сказывается даже в повседневном языке. Мы склонны соединять слово «индиви­дуальность» с такими эпитетами, как «яркая», «оригиналь­ная», «творческая». О личности же нам хочется сказать «сильная», «независимая», «энергичная». В индивидуально­сти мы ценим её самобытность, в личности — скорее самостоя­тельность. Учёные пришли к выводу о том, что нельзя ставить знак равенства между понятиями «личность» и «человек», «личность» и «индивид».

Личность подразумевает способность человека «быть гос­подином самому себе» благодаря добровольно выбранным твёрдым принципам. Самостоятельность обнаруживает се­бя через инициативность, ответственность, предприимчи­вость, способность строго контролировать своё поведение и подчинять его единой жизненной стратегии.

Личность охватывает целостного человека в единстве его ин­дивидуальных способностей и выполняемых им социальных функций. Личность — это «особое качество», приобретаемое индивидом благодаря общественным отношениям. Оказывает­ся, что у всякого человека существует врождённая потребность стать личностью. Именно личностью! Потому что потребность быть, точнее оставаться индивидом, ещё мало что значит.

Потребность индивида быть личностью у одних развита в большей степени, а у других — в меньшей. Социальное окружение, прежде всего родители, могут сформировать и развить эту потребность в своём ребёнке в наивысшей сте­пени. Но среда может заглушить врождённое качество. И тогда человек становится безвольным существом, опу­скается на дно общества, иногда спивается или становится наркоманом.

Потребность индивида реализовать себя как личность, чаще всего проявляющаяся неосознанно, как скрытая мо­тивация его поступков и деяний, представлена в его притя­заниях, склонности к риску, альтруизму, наконец, в моти­вации достижения.

Поскольку тело младенца с первых минут включено в со­вокупность общественных отношений, потенциально он уже личность. Но личностью ребёнок станет, лишь когда сам начнёт совершать деятельность. На первых порах с по­мощью взрослых.

Историки заметили: чем выше культурный уровень об­щества, тем выше человек ценится как личность. И наобо­рот. Следовательно, между развитием личности и общества существует прямая зависимость. Современное демократи­ческое общество защищает естественные и гражданские права личности столь же надёжно, как раньше защищала рыцаря надёжная кольчуга.

Подведём итог, ответив на вопрос: что такое личность?

Личность — устойчивая система мировоззренческих, психологических и поведенческих признаков, характери­зующих человека.

Человеческая психика. С высшими животными челове­ка роднит наличие психики.

Психика (от греч. psychikos — душевный) — совокуп­ность душевных процессов и явлений (ощущения, вос­приятия, эмоции, память и т.п.), особая форма отраже­ния действительности, появляющаяся на определённой ступени биологической эволюции.

А отличает от животных наличие у человека сознания — высшей формы психики.

Психика — свойство высокоорганизованной материи, подобно тому как мышление является функцией (но не ча­стью) мозга. Её содержание — это продукт, или результат, взаимодействия живых систем с окружающей средой. Ког­да психологи говорят о личности, они подразумевают преж­де всего психику.

Вначале думали, что психика — это человеческая душа, в которой всего два этажа: чувства и мысли. Кое-кто и мыс­ли не хотел включать в душу, предлагая ограничить её од­ним этажом. Однако в XIX и XX вв. психологи обнаружили более сложную структуру внутреннего мира человека.

В религии душа человека — это созданное Богом, неповто­римое бессмертное духовное начало. В современной филосо­фии термин «душа» употребляется для обозначения внутрен­него мира человека.

Австрийский психиатр 3. Фрейд (1856—1939) был не только ме­диком и психологом, но ещё и философом. Ему удалось ближе дру­гих подойти к разгадке человеческой психики.

Он попытался распознать не только то природное начало, которое вылезает из всех щелей, когда мы немножечко некультурно себя ве­дём, но и то, что мы от себя и от других скрываем. А ещё точнее — что прячет от нас сама природа. Она, выгнанная со всех этажей психики, скрывается главным образом в подполье.

В структуре личности 3. Фрейд выделил три главные компонен­ты — «Оно», «Я» и «Сверх-Я», лежащие соответственно в сферах бессознательного (или подсознания), сознания и сверхсознания.

Подсознание («Оно») включает:

— биологические потребности: сексуальные желания, отправле­ния естественных надобностей, потребность в пище, защите от хо­лода и т. д.;

— вытесненные желания: безуспешные попытки добиться чьей-то любви, нереализовавшиеся мечты, затаённая обида, скан­дальные или компрометирующие поступки и т.п.

Сознание, или «Я» (Ego), — компонента личности, управляю­щая нашими контактами с внешним миром. Когда человек появля­ется на свет, у него есть только биологические потребности. Они требуют немедленного их удовлетворения, которое доставляет организму удовольствие (снимает напряжение). Однако всё боль­ше и больше родители, а затем и окружающие приучают ребёнка ограничивать проявление естественных надобностей, вести себя по правилам, сообразуясь с реальной обстановкой, делать то, что должно. Так, в процессе воспитания человек приучается ограни­чивать себя.

Сверхсознание — «Сверх-Я». Эта часть структуры личности разработана Фрейдом слабее всего, хотя он правильно указал ис­точник его происхождения, а именно общество. «Сверх-Я» Фрей­да — это пересаженные в голову человека культурные нормы, пра­вила, требования, запреты, стереотипы, законы. «Сверх-Я» — среда обитания нравственных чувств. Фрейд думал, что они бес­сознательны, поэтому, возникая на самом верхнем этаже психики, культурные и нравственные нормы проникают на второй этаж и оседают на первом. Поскольку мы соблюдаем эти нормы автома­тически, особенно и не задумываясь, то, полагал Фрейд, они окон­чательно оседают на самом нижнем этаже и там противоборству­ют (возможно, борются за место под солнцем) с другими обитателями подвала, вытесненными переживаниями, инстинкта­ми, потребностями, комплексами.

Сверхсознание состоит из двух частей: 1) традиционных ценно­стей общества, усвоенных формально (они частично сознательны, частично бессознательны); 2) чувства долга, вины, совести (они бессознател ьны).

Структура психики по 3. Фрейду

Этажи психики. После 3. Фрейда учёные обнаружили, что человеческий мир гораздо богаче, чем его трёхуровне­вая модель. В нём можно насчитать и пять, и семь, и девять этажей. А некоторые вообще строят чуть ли не небоскрёбы. Однако важно не количество этажей, а что на них размеще­но. В этом суть — не пропустить какие-то важные компо­ненты, может быть не учтённые в теории австрийского пси­хиатра. Если обобщить различные точки зрения на психологию человека, то мы увидим приблизительно сле­дующую картину.

Схематически здание человеческой психики можно изо­бразить так:

Этажи человеческой психики

На первом этаже у нас поселились инстинкты и рефлек­сы — то, что совершенно нами не контролируется и полно­стью задано природой. Инстинкт самосохранения — самый важный из них. Множество человеческих действий обуслов­лено им. Мы обожглись или укололись и тут же отдёрнули руку. Болевой стресс — это физиологическое предупреж­дение, что мы переступили черту и нарушили инстинкт

самосохранения, или иначе — выживания. Каждое живое существо борется за свою жизнь и сохранение себя.

На втором этаже размещаются потребности — также мало управляемые побудители действий. Мы проголода­лись и немедленно спешим утолить голод. Нам холодно — и мы укрываемся в тёплом месте.

Выше помещаются привычки — приобретённые нами спо­собы удовлетворять потребности и реагировать на инстинк­ты. Привычек у каждого множество. Они, как мельчайшие атомы, соединяющиеся в молекулы, составляют ткань повсе­дневного поведения. Мы и шагу без них не ступим. Всюду привычки, хотя мы их не осознаём, не видим, о них не заду­мываемся. Ставить бьющиеся предметы на стол, а не бросать; закрывать за собой дверь, обходить стороной высокие пре­пятствия и т.д. — наши повседневные помощники, присут­ствие которых мы и не должны замечать. Они как хорошие слуги: все делают автоматически, вовремя и подходящим способом. Замечают только плохих слуг.

Привычки сродни инстинктам и потребностям только в одном — действуют автоматически, неосознанно. Но способ их приобретения разный. Привычки надо тренировать. Они получаются после долгого повторения. Сколько меся­цев требуется родителям для того, чтобы научить ребёнка ставить бьющиеся предметы на стол, а не бросать их? Дни, месяцы, годы? Сколько уходит времени и сил, чтобы оту­чить его ползать, а передвигаться на двух ногах? А сколько ещё полезных и важных привычек приходится родителям дать ребёнку, отправляющемуся в долгое плавание по океа­ну жизни?! Не открывай дверь незнакомым, чисть зубы два раза в день и т. д. и т. п. Привычки формируются через нор­мы поведения. Их буквально «вколачивают» нам в голо­ву — то родители, то сама жизнь. Привычки — результат научения и обучения. Чаще всего сознательного и целена­правленного, реже — стихийного. Вы приехали на месяц в гости к родственникам и вскоре поняли, что утром лучше вставать позже их. Тогда освободится ванная и туалет, вы не будете «мешаться под ногами», раздражать их и т. д. Вскоре у вас вырабатывается привычка вставать позже. Но вот вы вернулись домой, и привычка отмерла за ненадобно­стью. Это наши временные помощники. А сколько привы­чек вы приобрели или привезли с собой из школы, летнего лагеря отдыха, туристического похода, из гостей? Итак, привычки бывают временные и постоянные, индивидуаль­ные и коллективные.

На каком бы этаже ни жили привычки, но мотивы всег­да располагаются выше их. Почему? Потому что мотивы — осмысленные побудители действия. Сыщик, раскрывая преступление, в первую очередь старается обнаружить скрытые мотивы поступка. Иначе говоря, корыстную цель, скрытый интерес. Один стремился присвоить тётушкино наследство, другой — свести счёты с давним соперником, а третий — отомстить за поруганную честь. Ни о каких ин­стинктах или потребностях здесь речь не идёт. Мотивы — вещь, осознаваемая нами. Хотя и скрываемая от других. Часто они скрыты и от нас самих. Лишь много позже мы до­гадываемся о своих истинных мотивах данного поступка. Ушло много времени, пока картина не высветилась в под­линном свете. Плох тот мотив, который вам сразу удалось обнаружить. Такие побудители называют поверхностными мотивами.

Как правило, мотивы группируются, выстраиваются в некую конфигурацию, переплетаются между собой особен­ными связями. Иными словами, они живут и ходят не в одиночку. Редко когда за преступлением скрыт единствен­ный мотив. И наши поступки — чаще всего результат целой комбинации мотивов. Между собой они могут конфликто­вать, полностью гармонировать или частично совпадать. В результате наши реальные действия приобретают весьма прихотливый рисунок.

Ещё выше этажом расположен огромный мир чувств. Их очень много, и они очень разнородны по своей природе. От простейших ощущений и средних по строению эмоций-пе- реживаний до сложнейших социальных чувств. Чувство че­сти или достоинство — сложнейшее социальное, психологи­ческое, культурное и этическое образование. У разных классов, разных народов, в различные исторические эпохи они наполнялись разным содержанием и требовали для своего выражения разной формы.

Сложность вселенной чувств объясняется тем, что одни из них определены нашей физиологической конституцией.

Они практически не поддаются контролю. Их комбинацию

чаще всего именуют темпераментом.

^{1 1} 1 Темперамент — тип психического склада индивида.

Различают сангвиников, холериков, меланхоликов и флегматиков.

Сангвиник — человек с сильной, уравновешенной, по­движной нервной системой; обладает быстрой скоростью реакции, его поступки обдуманны, он жизнерадостен, бла­годаря чему его характеризует высокая сопротивляемость трудностям жизни.

Холерик — человек с большим темпераментом, энергич­ного характера и легко возбуждающийся, легко впадающий в гнев и другие аффекты.

Меланхолик — человек, характеризующийся слабой возбудимостью, неустойчивостью, необщительностью, склонностью глубоко и эмоционально переживать даже не­значительные события, замедленностью движений.

Флегматик — человек, характеризующийся низким уровнем психической активности, замкнутостью, слабым внешним выражением эмоциональных состояний, невыра­зительностью мимики, спокойствием.

Другие чувства задаются и нашей природой, и нашим окружением. Многие чувства можно и нужно воспитывать, например чувство порядочности, чувство долга, чувство уважения к старшим. Тренируют и воспитывают волю.

На воле, как на своеобразном жёстком каркасе, крепится чуть ли не весь мир чувств. Из аморфного образования через волю они превращаются в стройное целое. Когда такое про­исходит, мы употребляем слово «характер». Характер чело­века воспитывается. Какие бывают характеры? Чем разли­чаются характер и темперамент?

Иметь характер ещё не значит стать личностью. Лич­ность — высшее достижение человеческих усилий, резуль­тат кропотливой работы над своим духовным миром. Ха­рактер придаёт человеку индивидуальность. Если у вас есть характер — вы индивид. Но ещё не личность.

Богатство мира чувств мы называем духовным богат­ством. Отзывчивость, сострадание, чистосердечность и мно­гое другое, покоящееся на эмоциях и переживаниях (доба­вим: и сопереживаниях), относится к человеческой душе. Говорят, что она находится там же, где находится сердце. Толком никто не знает, так ли это. Но душевность и сердеч­ность — синонимы, и область чувств мы располагаем в обла­сти грудной клетки.

А вот голова занята совсем другим. Там мы размещаем интеллект, разум, рассудок, дух. Этими словами с разных сторон мы выражаем одно общее — высшее проявление че­ловеческого сознания.

Способность к логическому мышлению и счёту, инту­итивное постижение высшей истины, способность ставить цель и направлять на её достижение свои чувства, мышцы и реальные поступки; способность выстраивать в иерархию ценности, как и умение вообще оценивать простое и слож­ное, важное и второстепенное, — всё это занимает самостоя­тельное место в нашем внутреннем мире и размещается, по всей видимости, сразу на нескольких этажах.

Например, рассудок и разум, как полагают философы, живут на разных этажах, и каждый из них занимает мно­жество комнат. Скажем, способность к дедукции и индук­ции — проявления рассудка. А умение находить ориги­нальное решение в неожиданной ситуации — проявление разума. Оно требует совсем иных способностей, часто несов­местимых с элементарным пересчётом вариантов и фор­мально-логическим сравнением.

Ещё сложнее устроен мир наших духовных устремлений и верований. Религиозная вера — самое сложное, трудно постижимое и ценное качество нашего духа. Собственно го­воря, это стержень нашей духовной жизни.

Мотивы и потребности. Когда нам чего-то не хватает, мы испытываем нужду, а вместе с тем выражаем зависимость от этого. Престарелые и одинокие нуждаются в опеке, помо­щи, сочувствии; голодный — в пище. Потребность — со­стояние живого существа, выражающее его зависимость от того, что составляет условия его существования.

Потребность — ощущаемое, переживаемое состояние ор­ганизма или психики, сопровождаемое дискомфортом.

Тоска по общению с близкими людьми (социальная потреб­ность) или страх пройтись по ночным улицам (потребность в безопасности) — суть психологические состояния, но не моти­вы. Они непроизвольные, у них нет цели. Но вы можете пре­вратить потребности в мотивы, как только осознаете, в чём они состоят, на что направлены и как их можно удовлетворить.

Состояние нужды в чём-то вызывает дискомфорт, психо­логическое ощущение неудовлетворённости. Это напряже­ние заставляет человека проявлять активность, что-то пред­принимать, чтобы снять напряжение. Удовлетворение потребности — процесс возвращения организма в состоя­ние равновесия. Поев, мы удовлетворяем чувство голода и приводим организм в состояние баланса и комфорта.

Первым, кто разобрался в структуре потребностей, выявил их роль и значение, был американский психолог Абрахам Маслоу (1908—1970). Его учение называется иерархической теорией по­требностей. А. Маслоу расположил потребности в восходящем по­рядке, от низших биологических до высших духовных.

1. Физиологические потребности — в воспроизводстве людей, пи­ще, дыхании, физических движениях, жилище, отдыхе, предохранении себя от неблагоприятных воздействий климата (жары, холода и т. д.).

2. Потребности в безопасности выражают стремление сохранить и защитить свою жизнь, обезопасить себя, родных и своё жилище от вторжения, стихийных бедствий, дискомфорта. Физическая безопас­ность — потребность в хорошем здоровье, отсутствии насилия над лич­ностью и жизнью человека. Речь идёт об уверенности в завтрашнем дне, стабильности условий жизни, например в безопасности на улицах, в от­сутствии войн и конфликтов, а также в стремлении избежать несправед­ливого обращения. Экономическая безопасность — потребность в га­рантированной занятости, страховании от несчастных случаев, желание иметь постоянные средства существования (заработок).

3. Социальные потребности свидетельствуют о том, что человек — существо социальное, коллективное и вне группы жить не может. Мы жаждем дружбы, привязанности, любви, принадлежности к сообществу, общения, участия в самых разнообразных организациях, заботы о дру­гом и помощи близких. Социальные потребности указывают на стремле­ние человека не выделяться, быть как все, быть равным другим.

4. Престижные потребности, напротив, показывают, что человеку присуще свойство выделяться чем-либо, обгонять других, быть не­равным им, обращать на себя особое внимание и искать преиму­ществ. Стремление выделиться движет карьерой, желанием полу-

чить более высокие статус, престиж, признание, оценку. Их называ­ют ещё эгоистическими, или потребностями в оценке, ибо они ори­ентированы на самого себя.

5. Духовные потребности — это стремление выразить через творческую активность всё, на что способен человек, т.е. самореа­лизоваться. Духовные потребности многообразны и чрезвычайно важны в жизни человека. А. Маслоу называл их основными, или ба­зисными, потребностями, а за их роль в стимулировании человече­ской деятельности — мотивационными переменными (но не моти­вами в строгом смысле слова).

Первые два типа потребностей названы первичными (врождён­ными), три других — вторичными (приобретёнными). Взрослея, че­ловек всё большее значение придаёт вторым. Таким образом, про­цесс духовного взросления — это процесс возвышения потребно­стей, т. е. замещения первичных вторичными.

Пружиной, своеобразным мотором, приводящим потребности в движение, выступает принцип иерархии. Согласно ему, потребности каждого нового уровня становятся актуальными (насущными), заявля­ют о себе лишь после того, как удовлетворены запросы предыдущего.

Высокий уровень

S

ь и о

X

vo о

Q.

ь с с

Низкий уровень

Согласно А. Маслоу, удовлетворённая потребность перестаёт быть мотивом. Потребности А и С удовлетворены и уже выступают побу­дителями. Потребность В неудовлетворена, она обладает такой по­тенциальной силой, что уже перескочила уровень, начиная с которо­го она превращается в мотив, становится актуальной. Потребность D находится на пути к своему превращению в мотив

Побудительной силой обладают только неудовлетворён­ные потребности.

Голод движет человеком до тех пор, пока он не утолил его. Сила воздействия потребности, её интенсивность, кро­ме того, зависят от занимаемого ею места. Физиологические потребности, независимо от степени их удовлетворения, обладают большей силой воздействия, чем, например, ду­ховные. Действительно, голодный и холодный человек вряд ли будет думать о стихах или наслаждаться классической музыкой. Только одиночки способны на это. Голод заявляет о себе чаще, чем, скажем, потребность в общении.

Если низшие потребности присущи всем людям в равной степени, то высшие — в неодинаковой. Образованные и не­образованные люди в равной мере испытывают чувство го­лода, но вторые вряд ли испытывают острую потребность в творчестве. Неодинаково присущи людям социальные (стремление к общению) и эгоистические (намерение вы­двинуться, сделать карьеру) потребности.

И ещё одна важная особенность: высшие потребности вносят больший вклад в формирование личности, нежели низшие. Можно выразиться ещё определённее: там, где на­чинаются высшие потребности, там начинается личность.

Подавление потребностей любого уровня деформирует личность и её поведение: человек с подавленными потребно­стями неполноценен.

Неудовлетворённые потребности приводят к массовому недовольству и раздражению населения. Когда игнорирова­ние жизненных потребностей людей становится хрониче­ским явлением, они вынуждены защищать свои интересы с помощью демонстраций, забастовок, гражданского непови­новения, мятежей и революций.

Мотивом принято считать любую побудительную силу поведения, скрывающуюся внутри нас. На первый взгляд потребности, которые также относятся к внутренним побу­дительным силам поведения, можно отождествить с моти­вами, т. е. сделать два понятия синонимами.

Мотив — разумно объяснённая причина поведения, ос­мысленное действие.

Говоря о животных, мы применяем к ним, как и к чело­веку, слово «потребность»: биологические потребности управляют их действиями. А применимо ли к ним понятие мотива? Нелепо звучит фраза: «Поведение кошки мотиви­ровано поиском колбасы». Почему?

Дело, видимо, в том, что мотив несёт в себе какую-то ос­мысленность. Разбирая уголовное дело, следователь задаёт­ся вопросом: какие мотивы двигали преступником? Завла­деть наследством, испортить имидж жертвы, свести с ним личные счёты? Он помнит заповедь: узнай мотивы — и ты установишь виновника, а следовательно, и причины пре­ступления. В большинстве своём преступления мотивиро­ванны, т. е. осмысленны, но бывают и немотивированные преступления: виновный не знает, почему он вдруг схватил нож и ударил пострадавшего. Следователь не находит у не­го разумных объяснений, т. е. мотивов. Итак, в строгом смысле слова мотив и потребность — не одно и то же.

Мотивы — осознанные намерения, которые формируются целями.

Потребность, осознанная субъектом, принимает форму интереса, т. е. стремления действовать определённым обра­зом для удовлетворения потребности.

Интерес — положительная эмоциональная направленность (установка, ориентация) к чему-либо или к кому-либо.

Иногда в основе этой направленности лежит не то чтобы корысть, но чётко выраженная прагматическая цель, выго­да, желание получить выгоду. Но иногда интерес чисто эмо­ционален, бескорыстен. В таких случаях говорят о внима­нии к чему-либо, любопытстве и связанных с ними воодушевлении и оживлении.

Потребность может порождать разные интересы, может быть удовлетворена различными способами. То, какой именно интерес будет сформирован на базе определённой потребности, зависит от системы ценностей субъекта. Если интерес — это стремление действовать определённым обра­зом, то мотив — это особое состояние человека, непосред­ственно предшествующее поведению, тот смысл, который он придаёт своим поступкам; выбор способа действий для реализации интересов в конкретных условиях действия внешней среды.

Таким образом, о существовании потребностей можно су­дить по поведению людей, поскольку они служат своего рода «стартером» действия. Поведенческим проявлением потреб­ности является побуждение, сконцентрированное на дости­жении цели. Когда человек достигает определённой цели, его потребность оказывается удовлетворённой, частично удовле­творённой или неудовлетворённой. Степень удовлетворения, полученная при достижении поставленной цели, влияет на поведение человека в сходных обстоятельствах и в будущем. В общем случае люди стремятся повторить то поведение, ко­торое ассоциируется у них с удовлетворением потребности, и избегать того, которое ассоциируется с недостаточным удо­влетворением. Этот факт известен как закон результата.