Глиняная пуговица

Завершение повествования Клода Айрмонгера

Как все закончилось

Я снова мог слышать. После гибели Собрания слух начал возвращаться ко мне. Я слышал. Слышал крик Люси.

– Флоренс!

Я тоже закричал, пытаясь удержать ее.

И тогда она упала. Люси упала. Она бежала к дедушке, но вдруг остановилась, рухнула на пол и покатилась. Катясь по полу, она становилась все меньше и меньше, пока совсем не исчезла. Я больше ее не видел.

– Люси! Люси! – закричал я.

– Люси Пеннант.

– Я слышу тебя! Я слышу тебя! Но не вижу. Где ты?

– Люси Пеннант.

– Люси! Люси!

– Люси Пеннант!

На полу, на том самом месте, куда она упала, лежала пуговица. Обычная глиняная пуговица.

– Люси, моя Люси Пеннант! Я заберу тебя!

– Ко мне! – велел дедушка.

Она взлетела в воздух, словно я подбросил ее, как монетку. Вот только я этого не делал. Пуговица оказалась в огромных руках дедушки.

– Пожалуйста, пожалуйста, отдай ее мне! – кричал я.

– Это, Клод, причина наших недавних несчастий, из‑за нее Свалка так разбушевалась. Эта пуговица, эта чужачка Не Айрмонгер виновна. Предметы были больны еще до ее прибытия, но она окончательно вывела все из равновесия, распространила болезнь и так взволновала эту чашку, что, приняв форму предмета, чашка собрала все эти вещи. Поэтому пуговица вернется на Свалку, в самое ее сердце, где навсегда безвозвратно затеряется. Пусть она по‑настоящему страдает. Ты здесь, Муркус? Безупречен, как всегда. Истинный Айрмонгер!

Я увидел Муркуса. Он был в синяках, его одежда была измята, но медаль сияла.

– Здесь, сэр, здесь, дедушка.

– Возьми эту вещь, эту пуговицу, и беги на Свалку так быстро, как только можешь.

– Туда, сэр?

– Она уже успокоилась. Буря прошла. Поэтому скорее беги туда и швырни ее так далеко, как только сможешь. Потеряй ее.

– Дедушка, нет! – закричал я. – Муркус, стой! Дедушка, пожалуйста!

– Ты, Клод. Стой на месте.

– Нет!

И я…