Нация караоке

Прослушав лекцию Соль, мы откололись от всех прочих и небольшой группой отправились перекусить в один из двух принадлежащих Джоэлю ресторанов, специализирующихся на блюдах из курицы. Подъехав к заведению, мы поспешили рассесться вокруг складного деревянного столика, стоящего на улице. Ресторанчик был когда-то крошечным прилавком с шатром-кухней и несколькими столиками, но теперь набрал популярность: курица, печенка на палочках и рис с чесноком действительно очень вкусны. Поесть можно и внутри, но и это помещение скорее напоминает дворик под крышей, чем обеденный зал. Жаровни стоят вдоль дороги. Думаю, поскольку Джоэль считается известным актером, я ожидал увидеть более «пафосный» ресторан, но тут и вкусно готовят, и атмосфера легка и приятна. Здесь обедают пестрые типажи всех рас и возрастов, они подсаживаются к разным столикам и непринужденно болтают над своими напитками и тарелками. Меню включает в себя практически все, что видит посетитель: все кушанья готовятся прямо перед тобой. Если тут и можно заказать какие-то дополнительные блюда, узнать об их существовании я бы не мог.

По дороге к району, где стоит моя гостиница, Бутч говорит, что ему нужно заскочить в караоке-бар, поздравить с Рождеством своего художника-постановщика и давнюю музу — Марту, которая теперь «играет за другую команду» и сидит сейчас в баре со своей подружкой. Распорядитель ведет нас по масляно-желтому коридору мимо череды одинаковых дверей: одна из них открывается, и внутри четверо друзей Бутча распевают что-то, глядя в телеэкран. Мы заказываем по пиву, но присоединиться к праздничным распевам у нас не получается. Кто-то программирует аппарат на песню «Burning Down the House», надеясь, видимо, что я все-таки спою, но я лишь пялюсь на экран: там парень, похожий на Джона Бон Джови 80-х годов, позирует с гитарой на фоне горящего макета какого-то строения. Наверное, я не фанат подобных увеселений, но ситуация застала меня врасплох. Марта, очень симпатичная в своих брюках в шотландскую клетку, бурно веселится и поет эту песню вместо меня, хотя моя артикуляция в ней, похоже, чуточку замысловата.

Кто-то объявляет, что караоке появилось здесь в 1975 году: изобретение Роберто дель Росарио называлось тогда «Sing Along System». Клубы караоке на Филиппинах повсюду, они рассчитаны на все вкусы и на любой карман. Быть может, это предлог для того, чтобы подарить каждому возможность петь? Даже если я молчал в караоке-баре, знаю по опыту, что пение обладает терапевтическим эффектом и вообще занятие веселое. Здесь поют западные поп-песни — и некоторые филиппинские, хотя чаще всего по-английски. Типичному филиппинцу западные поп-песни не кажутся зарубежными. Поп-музыка (и особенно американская) настолько прочно входит в культуру страны, что филиппинцы считают ее частью собственного мира. Так и есть, в некотором смысле. Кто, какая нация способна узурпировать чувства человека, слушающего песню? На телевидении имеется даже свой канал, пускающий в эфир исключительно караоке, бесконечные секс-ролики под музыку с тянущейся внизу строчкой текста. Можно сидеть дома и распевать под музыку из телевизора. Все это похоже на радикальное произведение концептуального искусства — вот только, в отличие от концептуального искусства, караоке суперпопулярно.

Макати

На следующий день я вскакиваю в седло и качу на восток, в глубь страны, в Макати — район, где сегодня живет Имельда. Это район многоэтажек, закрытых поселков и сверкающих на солнце торговых центров: он не особенно типичен для Филиппин, но служит предметом гордости. Один из многоквартирных небоскребов был захвачен в 2004 году группой недовольных военнослужащих, но вскоре их оттуда прогнали.

Путешествовать на велосипеде по этому шикарному району не всегда просто: в отличие от побережья, на здешних дорогах не предусмотрены полосы для велосипедистов, а выхлопные газы автобусов-такси и трициклов (это мотоцикл с коляской, в которую могут поместиться два пассажира) висят плотным одеялом. Иностранцы сразу обращают внимание на эти автобусы-такси, которые называются джипни. Как же можно их не заметить? Это раскрашенное во все цвета радуги причудливое потомство брошенных американской армией джипов, которое вытянулось в длину и, мутировав, превратилось в дешевый, затейливо украшенный вид городского транспорта. Водители джипни наделяют свои машины хитроумными именами. Этот вот называется «Simply the Best»[20], не иначе в честь песни Тины Тернер. Вот другие примеры остроумия джипни: «Красотка», «Мамочка», «Метал-мания», «Господу помолимся», «Бабушкин любимчик», «Разведчик»…

Иногда уличное движение превращается в настоящий хаос. Бывает, что почти никто не движется, все застряли в пробке, но обычно транспорту как-то удается продвигаться вперед, изящно выходя из трудных ситуаций. Конечно, я мчусь быстрее большинства четырех-или трехколесных транспортных средств. Господи, поверить не могу, что крутил педали в этакой толчее!

Для многих американцев Филиппины — страна, откуда приезжают их сиделки и нянечки, и ничего больше им не известно. Должен признаться, я видел довольно много мужчин и женщин в медицинских халатах. Филиппинцы исполнены надежды на то, что японцы, например, примут на работу их хорошо обученный медперсонал, но японцы известны своим стеснением в физическом контакте с иностранцами: не дай бог, кто-нибудь из них прикоснется к тебе! Вместо этого японцы предпочитают строить роботов, которые будут убирать в доме и делать уколы. Расизм подталкивает новационные технологии.

Поездив по Макати, посетив супермаркет и заблудившись в обнесенном стенами поселке (белый мужчина определенного возраста на велосипеде вроде меня не вызывает подозрений у сторожей), я направляюсь назад, к заливу, чтобы исследовать бывшие мусорные свалки, где высятся выстроенные Имельдой очаги культуры, в одном из которых, Киноцентре, обосновалась исключительно корейская труппа, показывающая шоу трансвеститов с египетским уклоном. По слухам, это громадное здание населено призраками (как вариант, проклято): часть сооружения обрушилась еще во время поспешного возведения по решению мадам Маркос, и люди поговаривают, что в бетонных конструкциях до сих пор остаются тела погибших. Неприкаянные души строителей бродят по залам Киноцентра, пугая посетителей. Как мне сказали, корейцы не верят в духов и именно потому устроили здесь свое шоу.

Здесь же расположены величественный Культурный центр и Центр народного искусства, и оба по-прежнему действуют. В один из вечеров я захожу в Культурный центр, чтобы посидеть в фото- и видеоархивах периода правления Маркоса. Как ни странно, здесь не так уж и много материалов — большая часть собрания разошлась по университетским архивам или частным собраниям. Кому принадлежит та или иная пленка, вопрос сложный, и это неприятно, потому что фотографии, фильмы и видеосъемки — свидетельства не столь уж давней истории. Во многих странах видеоматериалы, которые использовались для новостных репортажей, стирались и записывались все новыми и новыми слоями, чтобы сэкономить деньги: это означает, что в архивах ряда телестудий уже не найти записи множества важных событий, пусть и совсем недавних.